На фото: коллегами - офицерами. А. Лебедев (в центре). (Фото: архива автора)
Чтобы подтвердить сказанное, полковник предложил показать, а возможно, и передать на короткое время материалы НАТО. Там документально зафиксировано, как Соединенные Штаты готовятся к новой войне. Только теперь к войне ядерной. Лебедев интуитивно почувствовал: полковнику можно и нужно верить.
Алексей Иванович не ошибся. Правда, на первых порах, полковник снабжал его в основном устной информацией. Она тоже была важна.
«Блок НАТО может втянуть мир в новую войну»
Через полгода француз передает документ особой ценности — совершенно секретный приказ штаба Верховного Главнокомандующего НАТО на проведение крупных учений «Фул Плей». Документ объемный, 52 листа.
План натовских учений вызвал большой интерес у руководства Главного разведуправления. Центр увидел в полковнике ВВС не просто доверенное лицо, а перспективного, ценного агента. В Москве желали подробнее узнать, кто он — этот таинственный натовский полковник?
На подобный вопрос мог ответить пока один человек — Алексей Лебедев. Вскоре на столе у начальника европейского управления ГРУ генерал-лейтенанта Коновалова появилась шифрограмма из Парижа.
«Мюрат родился в богатой дворянской семье, — писал Лебедев, — Мюрат — барон. Своим титулом гордится. В семье все боготворили мать. Высокообразованная женщина, она прекрасно знала историю, особенно русскую. Любила русскую классическую литературу и музыку и прививала эту любовь сыну.
Войну начал, как гражданский летчик. Эвакуировался в Англию. Переучился на боевые самолеты. Отражал немецкие налеты на Лондон.
Нынешним прохождением службы не доволен. В коллективе выделяется независимостью суждений, прямотой и резкостью, что не нравится руководству.
Имеет доступ к информации самой высокой степени секретности «Космик. Сов. секретно», «НАТО. Секретно».
Вот таким виделся Алексею Лебедеву Мюрат. Тем временем их отношения успешно развивались. На очередной встрече с Лебедевым Мюрат передал три совершенно секретных натовских документа, подтвердив тем самым уникальные возможности и желание добывать ценные материалы.
За годы сотрудничества с советской военной разведкой Мюрат вырастет в опытного, расчетливого, высокопрофессионального агента. Его феноменальные возможности поражали. Достаточно сказать, что за годы работы на советскую военную разведку он передал в Центр более 20 тысяч (!) листов секретных документов.
За свою деятельность Мюрат удостоился высшей награды страны — ордена Ленина и представлялся к званию Героя Советского Союза. Почему не получил Золотую звезду? Увы, на этот вопрос вряд ли кто теперь ответит.
Что же касается вербовщика Мюрата — Алексея Ивановича Лебедева, он благополучно возвратился в Москву из Франции. Его успешная работа была отмечена орденом Красной Звезды. Несколько лет он служил в столице. Потом ему предложили новую командировку за границу, военным атташе во Вьетнаме.
А «непобедимые» «В-52» «щелкались» ракетными дивизионами
Вскоре полковник Лебедев уже был в Ханое. В аппарате военного атташе трудились три офицера — Евгений Легостаев, Иван Шпорт и Илья Рабинович. Задач было много. Но главные — добывание и изучение американской боевой техники и оружия, отправка ее на Родину в Советский Союз.
Некоторые трофейные образцы американского оружия и техники передавали советским специалистам сами вьетнамцы, в частности, инженерное управление Генштаба Вьетнамской народной армии. Но это была лишь малая толика. Основные образцы приходилось добывать самим. Снимали их со сбитых самолетов, вертолетов, беспилотников.
Журналист-международник Михаил Ильинский, сам прошедший фронтовыми дорогами Индокитая, в своей книге «Вьетнамский синдром. Война разведок» пишет: «Военный атташе Алексей Иванович Лебедев… готов был залить спиртным каждого (деньги были не в ходу), кто принесет ему хоть какую-либо электронную деталь от сбитого американского самолета».
Однако, несмотря на такую «высокую плату» — приносили редко. Что значит добыть не сработавший авиационный боеприпас или снять некий электронный блок с самолета? Это надо проникнуть на территорию, где только что шли бои и рискнуть жизнью. Так что зачастую приходилось рисковать самим.
Второй, не менее важной задачей военного атташе Лебедева и его аппарата, был анализ тактических приемов ведения боевых действий США в условиях Вьетнама, а также способов боевого применения нового оружия и техники.
Тот же Ильинский отмечает: «Аппарат полковника Алексея Иванович Лебедева (позже генерал-майора авиации), определил, что МиГи-17 и 21 с вьетнамскими летчиками были способны воевать наравне с любыми типами американских самолетов. А „непобедимые“ в 50-х годах „В-52“, как и истребители-бомбардировщики с меняющейся геометрией крыла „F-11А“ — новинки авиации США, — „щелкались“ ракетными дивизионами».
При этом следует отметить, что истребительная авиация противовоздушной обороны и ВВС Вьетнамской народной армии уступала авиации США в среднем в 8 -11 раз на различных этапах войны. Тем не менее, в ходе ведения боевых действий с американцами были внедрены такие важнейшие принципы, как внезапность, активность и решительность действий с превосходящими силами противника, особенно при неблагоприятных условиях ведения боя.
А что такое неблагоприятные условия боя, фронтовой пилот Лебедев прекрасно знал. Так что генералу авиации Лебедеву было чему научить своих вьетнамских коллег. Военный атташе, его офицеры, советские военные специалисты вместе с вьетнамскими летчиками разработали и умело применяли во фронтовой обстановке, такие тактические приемы ведения воздушного боя, как «одновременный удар», «глубокое проникновение», «демонстративный маневр».
Вьетнамские летчики воевали храбро и умело. В 1968 году истребительная авиация ВНА сбила 44 самолета и, что особенно важно, 86% из них с первой атаки. В 1972 году все 89 самолетов были сбиты с первой атаки. В этом же году будущий вьетнамский космонавт, летчик Фам Туан на истребителе МиГ-21 сбил ракетой американский В-52.
Работать во Вьетнаме приходилось много и напряженно. Климат для нашего человека, выросшего в средней полосе России, сложнейший: высокая температура воздуха и стопроцентная влажность.
Однако самым тяжелым был не климат, не дизентерия с энцефалитом и даже не озлобленные фанатичные китайцы. Самым тяжелым и опасным была сама война. На той второй войне генерала Лебедева спасло чудо. Вот как об этом рассказывала его дочь Светлана: «Отец с матерью едва не погибли. Все дипломаты жили в одном районе, недалеко от Ханоя. Там располагались дипломаты из разных стран. Их естественно не бомбили. Но война есть война. И вот «слепой» заблудившейся «шрайк» прилетел в спальню Лебедевых. К счастью, мать с отцом уже встали. Папа пошел умываться, он брился, мама — готовила завтрак. Хотя обычно она в это время спала. А тут словно почувствовала беду, поднялась, хлопотала на кухне.
Удар, обвалилась стена. Журналисты потом писали, Лебедев, мол, такой мужественный человек, даже не вздрогнул, не обрезался. Да он мужественный человек, но погибнуть почти через четверть века после войны перспектива не радужная".
…В 1968 году Лебедев вернулся из Вьетнама. За работу в Ханое удостоился ордена Красного Знамени с цифрой «3». Это означало, что на груди появился очередной, на этот раз третий, очень авторитетный и любимый фронтовиками орден.
Источник - Свободная Пресса .
Нет комментариев