Предыдущая публикация
Сегодня у одной женщины спрашивают: "Ты Евангелие давно читала?
". Застеснялась и молчит. Это о чём говорит? Что она не понимает, зачем это нужно. А читать ей трудно. Искать знакомые буквы – это ещё можно, а прочесть, да ещё понять, что это такое: вышел сеятель сеять (Мф. 13, 3), что это значит, что за этим стоит – это уже труд. А трудиться никто не хочет, особенно умом, поэтому так много людей которые работают лопатами. И как мало людей, которые работают головой! И совсем мало людей, которые работают сердцем. Это вообще штучный товар. Я так думаю, что на каждый храм наберётся не больше трёх человек. Но это, конечно, и есть золото Церкви. Всё остальное – руда. Я тут смотрел телевизор, показывали, как мишки ездят на велосипедах в цирке – не каждый человек так прокатится. Так ловко! Ножки короткие, а так мило ездят, без ошибок, да ещё по кругу. Это совсем не просто – баланс держать. То есть медведя можно научить ездить на велосипеде. Конечно, лопату ему сложней держать, но какое-нибудь приспособление можно устроить. А вот трудиться сердцем – это нужно ещё понять, что это значит. Большинство людей не понимают.
Я как человек, который вынужден иметь дело с сотнями людей, вижу, что основная масса людей умирают от тщеславия. Святые отцы называли тщеславие бурей, которая началась уже в гавани. Человек может что-то такое делать и хорошее, и приятное, и правильное, но тщеславие всё губит. А что такое тщеславие? А человек не может не рассказывать о своих детях, не может не рассказывать о том что он сделал. Он всё время хвалится. Всё время начинает исповедь с того, какой он хороший. Но исповедь – это же не доска почёта. Я понимаю, все советские люди, все сами себя вешают на доску почёта, все говорят: "а я", "а я", "а мы".
Тут есть у меня одна подруга, которая за одну исповедь – я однажды насчитал – 24 раза сказала "я". После этого нужно уже удавиться, потому что никакой воспитательный процесс невозможен. Потому что Христос сказал: научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф. 11, 29). А она совершенно наоборот, всё "я", "я". А потом ещё говорит: "Я, к сожалению, всё время осуждаю". Понятно, это твоя жизнь. Раз ты так прекрасна, значит все остальные-то ужасны. Так для красного словца можно сказать: "я осуждаю", но себя-то осудить невозможно. Почему? "Да я всё правильно делаю!» И так некоторые и говорят (не некоторые, а большинство): "Ну как тут не осуждать!" Ну как тут не зарезать! Ну как тут не удавить! Ну как тут не обокрасть! Ну как тут не обматерить! Человек сам себя объясняет, почему он так поступил. Но это совершенно неинтересно. Интересно, когда человек управляет своим сердцем и направляет его туда, где бы хотел видеть это сердце – к Богу.
И человек ходит в церковь, сосисочку не кушает в Сочельник и считает, что это он сделал что-то великое – откусил и положил, остальное не стал есть. Какой страшный подвиг! Александр Невский просто! 28 панфиловцев! Не докушал сосиску, остановился в такой страшном грехе невозможном! Нет больше греха, чем сосиска, сделанная из тухлятины, которую наша пищевая промышленность с помощью рекламы тебе навязывает, чтоб ты её съел. А лучше бы ещё, чтоб детям ты её вкрутил, чтоб они привыкли, чтоб они её любили. Называют разными хорошими словами: это "Докторская" – съел и выздоровел. Слава Богу, что не подох. И вот в этом мы и барахтаемся. И думаем, христианство состоит из колбаски, из того, как мы боремся за правду, ещё из чего-то.
А первое упражнение христианина должно заключаться в том, что он научиться молчать.
А мы, наоборот, когда нужно нам говорить, молчим. Например, наш ребёночек или внучок безобразно ведёт себя в храме. Надо его остановить, вывести из храма, сказать: "В храм больше не войдёшь, потому что ты неприлично себя ведёшь". И так раз 16, пока не усвоит. А если капризничает, сказать: "Иди домой". Всё, пусть орёт там. Раз, два. На третий он поймёт. Дети – очень умные существа. Как специалист говорю, что гораздо умнее взрослых и в сорок раз умнее бабушек. Потому что у бабушки уже всё давно кончилось, ничему путному они научить не могут. Потому что бабушка не может сдерживаться ни в чём – ни в телефонном разговоре, ни в том, чтоб не учить родителей при детях, ни в том, чтоб не ругаться со своим дедушкой. Ей уже 80 лет, а она всё учит, учит, учит – не может остановиться. Она задыхается от собственного тщеславия. Почему? Она не христианка. "А я, – говорит – крещёная". Ну и Гитлер крещёный, и Сталин крещёный, и Ленин крещёный, и Берия крещёный. Вообще, крещёных у нас в стране – пруд пруди. И все крещёные. И что? И Иуда крещёный. Не знали? Как миленький. Все крещёные. И мы крещёные. Но нужно-то не быть крещёным. Вот то, что происходит на Украине – это что, некрещёные всё делают? Крещёные. Некоторые по два раза.
Так что вникнуть мы можем – и это то, что от нас Господь ждёт – только через то, чтобы понять Евангелие. Потому что Евангелие написано Самим Богом, пусть Он и пользовался руками апостолов. И через Евангелие мы можем понять, что Он от нас хочет. И это мы никак не обойдём.
Протоиерей Димитрий Смирнов
Следующая публикация
Нет комментариев