Предыдущая публикация
«ОПАСНЫЕ ИГРЫ»
Это был престранный магазинчик. Располагался он на втором этаже дома быта. Внизу чинили утюги и стиральные машинки, а здесь продавали верхнюю одежду. На второй этаж вела скрипучая деревянная лестница, и нужно было постараться найти нужную дверь, среди множества других, непонятного назначения. О наличии магазина говорила бумажка, прилепленная на кнопки: «Костюмы и пальто. Кредит»
Внутри такие же скрипучие, как и лестница, облезлые полы. Никакая краска на них не держалась, потому что каждый вечер пол нужно было мыть водой с морской солью. По всем углам квадратного помещения висели православные иконы. При входе в магазин красовалась огромная «Семистрельная Икона». У кассы сидел пузатый Хотэй. А в примерочной уютно устроилась «денежная жаба». Целый день в зале курились тонкие благовонные палочки, так что продавцов к вечеру начинало тошнить от всего этого великолепия.
Хозяйка магазина, Мария Игоревна, размещая иконы, статуэтки, свечи, искренне надеялась на успех. Может, и правда, разнообразная мишура помогала — дела в магазине шли неплохо. Чудаковатая Мария верила в талисманы, отдаваясь своей вере с фанатичностью сектантки. Она не пропускала ни одного выпуска передач про гадалок, магов и экстрасенсов, коих расплодилось на ТВ, что грибов после теплого дождя.
Молоденькие девочки, набранные ею в штат, откровенно посмеивались над хозяйкой, а покупатели фыркали, глядя по сторонам.
Удивительно, но одежда была очень хорошей, в отличие от безвкусного барахла, висевшего на изящных плечиках в шикарных и баснословно дорогих бутиках города. Женщины в примерочной с удовольствием любовались своим отражением. Зеркало льстило, подлизывалось, скрывало женские недостатки, поднимало клиенткам настроение.
Покупательницы возвращались в магазинчик, приводили подруг, а те — своих подруг. И ни одна из них так и не разгадала простейшего секрета: в примерочной выстроились в ряд хорошенькие туфельки на каблуках, а освещение было очень похоже на вечернее, скрадывающее морщинки на лице. Да и наклон зеркала не менялся: с такого ракурса фигура визуально вытягивалась, и ноги выглядели стройнее. «Ловкость рук и никакого мошенства».
На окнах нашлось место только фикусам и кактусам. Какая-то традесканция, случайно оказавшаяся в стихии денежных растений, была безжалостно выдворена из квартиры на подоконник соседнего подъезда. На улицу выкидывать несчастное растение «мужегон» Марии не позволила карма. А в соседнем подъезде проживали бабульки, мужчин там не было уже лет пятнадцать как. Пусть там и растёт себе негодница полосатая.
Гадалка предсказала ей счастливый брак и троих сыновей. Мария отдала ненасытной пророчице тогда солидный гонорар за труды. Но прошли все сроки, а жених так и не нашёлся. Батюшка в церкви, стоявшей (неслыханная удача) рядом с домом, тысячу раз грозно отчитывал чудаковатую прихожанку за еретичную веру во всякую чепуху, но потом махнул рукой на Марию — она была неисправима. Авось, Господь всё управит.
Так и жила старая дева, целыми днями торчавшая в магазине, а ночами орошавшая подушку слезами одиночества. Коты вытягивали мягкие лапки у неё в ногах и мурлыкали. Им, хвостатым эгоистам, не было никакого дела до бед хозяйки.
За товаром приходилось ездить на оптовую базу старинного городка, в котором еще действовала швейная фабрика, выпускавшая неплохие вещи, сшитые по реальным женским размерам, а не по картонным китайско-турецким лекалам, годными лишь пластмассовым манекенам. Мария закупалась, и заказывала микроавтобус по сходной цене, увозивший и её, и покупки домой. Получалось намного дешевле.
Билеты Мария приобретала строго на растущую луну и только по нечётным числам, кроме тринадцатого. Перед отправкой читала молитву, потом заговор на дорогу, закрепляя результат красной шерстяной ниткой на запястье и тремя знаками кабалы на тыльной стороне ладони. Не обходила вниманием гороскоп на грядущий день, а также знамения друидов.
Вот и сегодня она проделала всё, как надо. Поездка обещала быть удачной. Новенький автобус ещё сверкал свежей краской, а в салоне по бережливой, ещё советской привычке, не были сняты целлофановые чехлы.
Мария уселась в правом ряду, на седьмом кресле, запихнув за щёку лимонную карамельку. Время отправки — раннее, затемно, поэтому она решила поспать. Сну очень способствовал дождь, стекавший струйками по стеклам. Хорошая примета.
Транспорт мягко тронулся с места, и пассажиры уютно похрапывали в мягких креслах. Водитель, немолодой, но и не совсем старый ещё мужчина, внимательно смотрел на дорогу. Он был очень ответственным человеком и понимал, что везёт не сено, а живых людей.
Шофёр старался соблюдать правила дорожного движения и не превышать скорость на мокром шоссе. Автобус аккуратно, не торопясь, следовал своему маршруту, до Тишинского, где двадцатиминутная стоянка позволяла передохнуть и попить чаю.
Но вот досада: чаю в этот раз супруга водителя не налила мужу в старенький китайский термос. Они крупно поссорились накануне и наговорили друг другу мерзких, нехороших слов. Оба не спали ночью от жгучей обиды. Жена то и дело капала себе корвалол, а муж не мог себе позволить даже валерьянки — в три часа ночи надо выходить на линию и отправляться в рейс.
Он, весь расстроенный, перебирал в голове причины ссоры, не веря в злые слова любимой супруги. И уж никак не мог ожидать, что его сильное, такое крепкое и невозмутимое сердце может однажды не выдержать и дать сбой. Резкая, давящая, кинжальная боль вдруг пронзила грудь. Она врезалась глубоко и не давала вдохнуть, лоб мужчины покрылся холодной испариной, но руки, руки мастера, не выпускали руль.
Из последних сил водитель крутанул его, повернув автобус ближе к обочине. К счастью, дорога пролегала через плоские, как поверхность стола, поля. Тяжёлый транспорт боком прочертил жирные полосы на зеленой ниве и остановился в двух метрах от дороги. Пассажиры с ужасом оглядывались. Никто из них не получил тяжёлых травм. Люди с передних сидений увидели, как их добросовестный водитель упал на руль.
Слабый пульс кое-как прощупывался. Кто-то звонил по телефону, кто-то пытался оказать первую помощь. Кто-то нажимал на кнопки, чтобы открыть двери. Из автобуса выскочила Мария. Она огляделась вокруг и увидела в стороне от широкого поля, спасшего их, небольшой посёлок. Варзино, догадалась Мария. Здесь стоял знаменитый храм, а при нём — целебный источник. Плюнуть на всё, да отправиться туда? Поставить свечку за спасение отважного водителя, за своё здоровье. Наполнить бутылку святой водой из знаменитого водоёма. Пожертвовать деньги на храм.
Она оглянулась на место аварии. Вокруг суетились люди, подоспела машина скорой помощи, гаишники составляли протокол. Справятся без её участия. Уж не удалась поездка, так чего судьбу второй раз испытывать? Добредёт вдоль леса до посёлка, а там, немного погодя, отправится домой, к котам. Мария позвонила своим девочкам, предупредив, чтобы завтра приходили на работу, как обычно, а не на час раньше — товара не будет.
С чистой совестью она взяла курс на посёлок, где виднелись луковки старинного храма. Начиналась золотая осень, и дорога вдоль кромки леса была усыпана жёлтыми и красными листьями.
Не заметила, как чуть лбом не врезалась в белую стену храма. Подергала тяжёлое кольцо на массивной двери. Открыто.
Внутри было тихо, лишь слышно потрескивание свечей, и тихое бормотанье служительницы в церковной лавочке. Мария вежливо поздоровалась. Бабуля в чистеньком платочке ласково, как родной, улыбнулась.
Мария накупила свечей, иконок и медальонов. Постояла в храме, с удовольствием вдыхая особый церковный аромат. Служба ещё не начиналась, рано, но свечи горели, освещая скорбные и строгие лики святых. Мария прочитала молитвы и вернулась в свечную лавку.
— Скажите, а батюшка скоро придёт? Мне бы поговорить с ним.
— Да скоро должен быть. Только ведь для исповеди надобно службу отстоять, причаститься, — начала было старушка.
Служительница лавочки слушала Марию с открытым ртом.
— Да вы что! Ведь ваше спасение — как раз дело Божье! И все заговоры и талисманы — это же очень плохо, голубушка! Вы же Бога предаёте, служите на три фронта!
— Я бы хотела пожертвование сделать. У меня есть деньги!
Пожилая женщина пристально взглянула в глаза Марии и вздохнула:
Женщина вскипятила воду, сыпанула заварки в фарфоровый чайничек с отломанным носиком. Достала откуда-то сушки и карамельки. Налила Марии большую кружку с нарисованным на ней пузатым синим бегемотиком.
— Да знаю я эту примету, не говори, — поняла её мысли пожилая женщина, — я в молодости такая же шебутная была. И гадала, и в приметы верила, в заговоры всякие. У меня талант был. Я сейчас всех этих «экстрасексов» за пояс заткнула бы. Ко мне, милая, со всей округи люди ведь ходили, да... А я карты разложу, и кто-то шепчет мне будто: казенный дом, аль долгая дорога. Или любовь грешная, или деньги шальные. И, знаешь, всё потом у людей сбывалось!
Всё у меня было: муж хороший, детки, родители в силе, уважение и почет. Бабка ругалась: не гадай, прекрати. А я смеюсь, заливаюсь — мне-то что? Картинки... Время безбожное, а это всё как развлечение.
Бабка сколько раз карты сжигала, а я новые пойду куплю, и опять. Интересно! Прошло пять лет, и посыпались беды на нашу семью. Бабка взялась помирать. Перед смертью просила в сотый раз: не гадай! За всё расплачиваться будешь!
Потом батя с мамой умерли. Похоронили. А потом... Стали погибать мои детки. Одного, Ванюшку, сбил грузовик. Водитель был пьяней вина. Витюшка утонул в реке через год. Я к тому времени с ума почти сошла. Осталась Анютка, младшенькая. И её Господь прибрал: не углядели воспаление лёгких. Не успели в район довезти! Муж запил, от водки сгорел! И осталась я одна.
Тоже ведь к водочке потянулась, пока добрый человек меня не спас. Батюшка наш, отец Сергий, увидел меня, у магазина, пьяную, страшную, грязную. Взял за руку и сюда привёл. Тогда только-только церкву снова отдали епархии, службы разрешили. И вот уже тридцать лет я при храме. Не пью ни капли. Молюсь. Всё думаю, спасла свою душу или нет? Заплатила нечистому сполна, или еще он у меня за эти карты чего возьмёт?
Ты, милая, прекрати с ним в игры играть! Опасно это!
— Да мне и терять нечего, — ответила Мария, — у меня ни детей, ни мужа...
— У нас в посёлке есть детдом. Вот где помощь нужна. И любая жертва — уместна. А, может быть, Господь специально вас к нам привёл? Сходите, сходите. Тут недалеко.
Мария отправилась по указанному адресу и очень скоро очутилась в небольшом аккуратном дворике, на котором в великом множестве расположились красочные детские горки, качели, разноцветные фигурки сказочных героев. Представилась охраннику, показала документы.
В здании вкусно пахло рисовой кашей и свежими плюшками. Третьей дверью по коридору был кабинет директора. Мария робко постучалась и вошла. Директриса, моложавая тетка, выслушала гостью.
— Конечно, мы рады спонсорам. И любой волонтерской помощи рады.
Так для Марии началась новая жизнь.
Мария оказалась надежным человеком. И очень добрым, к тому же. А потом...
А потом магазинчик, располагавшийся на втором этаже Дома Быта, закрылся. Его хозяйка переехала жить в далёкий посёлок, где стоял Храм и Детский Дом. Она вышла замуж за Варзиловского мужичка, рукастого и спокойного. Супруги построили большой дом и усыновили пятерых ребятишек. Теперь у них большая семья.
Жители Варзино знают Марию как прекрасную женщину и отличную мать. И ни один бы из них никогда не поверил, что когда-то она увлекалась магией, экстрасенсорикой и прочей ерундой.
Батюшка, который в своё время всячески свою прихожанку распекал, теперь, узнав об её новой жизни, так и сказал:
— Вот видите? Господь всё уладил!
Анна Лебедева
Следующая публикация
Комментарии 7