Предыдущая публикация
Летающий поезд
Работаю я помощником машиниста в
локомотивном депо Ческе-Будеевице.
Вчера смена у нас началась в 18:00. Мне
выпало вести пассажирский поезд в
Прагу. Не очень-то мне хотелось в этот
раз ехать, но, делать нечего, раз нужно —
значит, нужно.
Машиниста этого поезда зовут Карел.
Надо мне вам его описать, ведь,
собственно, он все и натворил. Карел
высокий толстый мужчина лет тридцати
пяти. Он носит бородку, чтоб выглядеть
поинтеллигентнее. Мне он всегда казался
странным: едешь с ним и трясешься —
вот-вот случится что-нибудь.
Мы опаздывали на десять минут: растяпа
сцепщик забыл подтянуть винты и
включить отопительную систему, потом
доказывал — это, мол, обязанности
истопников.
Половину пути все шло нормально.
Правда, когда мы приближались к
станции Гержманички, Карел стал
проявлять первые признаки
беспокойства.
— Надоело мне все это, — обратился он
ко мне, хмурый как туча. — Ездишь туда и
обратно, Будеевице — Прага, Будеевице
— Прага. Эх, взять бы да бросить все!
— Не дури. Карел! — говорю я ему. —
Коли тебе это надоело, перейди на
другую линию.
— А что изменится? — усмехнулся он. —
Все будет по-старому. Ты меня
совершенно не понимаешь. Ведь дело не
в том, что я веду поезда на данном
участке. Раздражает другое: вечно перед
тобой эти проклятые рельсы!
Представляешь, как было бы здорово,
если б поезд мчался, куда ему вздумается,
без рельсов?
— Что за глупость, — покачал я головой.
— Где это видано, чтобы поезда ходили
не по рельсам. В Японии, правда, говорят,
придумали такой, который движется в
метре над землей, да пока он к нам
доберется, пройдет еще лет сто.
— Ха! Метр! — фыркнул Карел. — Что
такое один метр? Вот если бы десять, сто,
тысячу метров над землей. Это да!
Спокойно повороты срезать можно!
— Чепуха, — остановил я полет его
буйной фантазии, не люблю, когда много
болтают. — Если бы такое было
возможно, давно бы внедрили. Только
зачем тогда самолеты? И как тебе не
надоело голову забивать такими
глупостями!
— Это не глупости, — рассердился Карел.
— Мне все время снится, будто я лечу над
полем, над прудом. Красотища! Кажется,
стоит мне захотеть, и поезд поднимется в
воздух. Я в последнее время тренирую
волю. С помощью силы воли человек
может творить чудеса.
— Серьезно? — удивился я и, признаться,
чуток растерялся.
По всему видно, что у моего машиниста
ум за разум зашел. Я твердо решил: до
Праги осталось чуть-чуть, буду во всем с
ним соглашаться — все-таки надежнее. А
вдруг он что-нибудь выкинет?
Когда мы выехали из Вотице, Карел Влк
опять обратился ко мне:
— Слышал ты когда-нибудь о парнях,
которые в Гималаях спят прямо на снегу,
а себе внушают, будто рядом с ними
горит костер? И знаешь, снег в радиусе
трех метров вокруг них тает.
— Нет, я никогда об этом не слышал, —
ответил я. — Расскажи!
— А еще я читал, — продолжал он,
пропуская мои слова мимо ушей, — что
есть такие монастыри, где обучают
бегунов-стайеров. Эти парни бегут через
всю Сахару или какую другую пустыню
без еды и питья. Они передвигаются,
совершая большие прыжки, будто парят
в воздухе. В это время бегуна нельзя
останавливать — он погибнет. А недавно
был я на представлении. Фокусник
положил женщину на саблю, потом убрал
саблю, а женщина лежит себе в воздухе.
Вот чудеса! Как думаешь, будь у меня
воля посильнее, смог бы я приподнять
поезд?
Я еле сдержался, чтобы не выложить ему
все, что я о нем думал! Но взял себя в
руки. Лучше не рисковать, ведь речь идет
не только о моей безопасности: Карел
ведет переполненный пассажирский
состав.
— Кто знает, — сказал я уклончиво, —
сегодня все возможно. Я вот читал, что
одна старушка американка при помощи
игрушечного пистолета ограбила банк —
взяла сто тысяч долларов. Ее поймали в
соседнем универмаге, когда она пыталась
потратить эти деньги.
— Вот видишь, — засиял Карел и
взглянул на меня внимательно. Ни один
мускул не дрогнул на моем лице. Карел
же доверительно склонился ко мне:
— Буду с тобой откровенен, приятель, —
зашептал он с таинственным видом. —
Только пусть все останется между нами.
Если кто об этом пронюхает — жди
крупных неприятностей. Так вот, недавно
мне удалось немного приподнять
паровоз. Я как раз направлялся на работу
и вдруг чувствую, есть силы, значит,
должно у меня получиться. Остановился
на перроне. Гляжу — на путях старенький
локомотив. Я уставился на него и вытянул
руку вперед, мысленно представляя, как
эта махина поднимается. Я
сконцентрировал всю свою волю, даже
голова разболелась. И вдруг локомотив
начал подниматься! Правда, чуть-чуть, на
каких-нибудь пару сантиметров. Но,
понимаешь, ведь получилось! А ты
знаешь, сколько весит локомотив?
Карел уставился на меня горящими
глазами и схватил за плечо. От испуга я
вскрикнул.
— Локомотив — это только начало, —
просипел он. — Я подниму целый поезд!
Вот увидишь, подниму! Вчера в дневную
смену я почувствовал, что смогу
справиться с локомотивом, со всеми его
вагонами. Сколько у нас сейчас вагонов?
— Шесть, — испуганно пробормотал я, и
страх, который всегда присутствует во
мне, когда я сижу рядом с Карелом,
сковал меня. Хорошо, что мы уже
приближались к станции! Там я выпью
стаканчик лимонада, и мне полегчает.
На станции в Ольбрамовице мы всегда
пропускаем скорые поезда. Скорый на
Будеевице проходит почти
одновременно со скорым на Прагу. В
буфете я купил «Бычью кровь» (это такой
красный лимонад) и присел в углу за
столик. Через минуту притащился Карел,
подсел ко мне и заказал чашку кофе.
— Ты вроде не веришь мне? — он
подозрительно посмотрел на меня и
угрожающе сложил руки на столе.
— Верю, верю, — закивал я головой и
самым бодрым голосом добавил: — А не
преувеличиваешь ли ты свои
возможности? Ну, с этим локомотивом,
положим, ты справился, но поднять
целый состав? Что-то я сомневаюсь.
Одному человеку не поднять такую
громадину, не осилить. Вот если бы
человек десять помогли, тогда еще
можно.
— Глупости! — вскочил вдруг из-за стола
Карел.
У меня даже лимонад выплеснулся на
пол, а несколько посетителей (в
основном железнодорожники) за
соседними столиками рты пооткрывали
от удивления. Официант сурово
посмотрел на нас и отвернулся лишь
после того, как Карел, извинившись,
снова водрузился на стул.
— Извини, я, кажется, немного
переборщил, — тихо сказал он. —
Знаешь, это ведь страшная нагрузка все
время напрягать волю. Иногда
накопленная сила вырывается наружу, и я
срываюсь. Прости...
— Ничего, бывает, — улыбнулся я как
можно любезнее. А про себя подумал:
«Теперь уж меня никто не заставит
работать в одну смену с этим психом».
Когда мы выходили из буфета, Карел Влк
остановился в дверях, будто наткнулся на
невидимую преграду и пробормотал:
— Черт побери, какой прилив силы! Я
еще никогда не был так силен!
«Сейчас что-то произойдет, — с ужасом
думал я. — Кто знает, что он натворит».
— Идем, — он повелительно схватил
меня за плечо, — быстрее. Когда я
бездействую, энергия возрастает.
Бледный как полотно, я позволил этому
безумцу дотащить себя к поезду. Ему
пришлось подсадить меня наверх — сам
бы я в локомотив не забрался. С
возрастающим страхом я ждал, когда
дежурный по станции взмахнет флажком
и наш поезд двинется в путь. И дело тут
не в том, что у меня нет выдержки:
посмотрел бы я на вас, как бы вы себя
чувствовали рядом с таким
сумасшедшим, когда другой
возможности бежать, кроме как
выпрыгнуть из поезда, мчащегося со
скоростью до семидесяти километров в
час, у вас нет.
Из Ольбрамовице мы выехали по
направлению к Томице. Через несколько
минут Карел, до этого сидевший
неподвижно, словно изваяние, и не
проронивший ни слова, вдруг обернулся
ко мне:
— Сейчас или никогда!
Я даже подскочил от страха и
приготовился к самообороне, но
произошло что-то совершенно для меня
неожиданное: локомотив стал
покачиваться, как лодка на волнах. У
меня дух захватило. Что же это творится?
Я вытаращил глаза, а потом, будто
молния в меня ударила, сообразил, что
Карелу все-таки удалась его затея! Да,
наш локомотив теперь плывет по
воздуху, не касаясь рельсов, управляемый
невиданной силой воли машиниста
Карела. А самое удивительное —
локомотив тянет за собой все вагоны!
— Крикни что-нибудь! — завопил мне в
ухо машинист. — Мне это поможет. Еще
немного, и поезд оторвется.
— Ты — гигант! — восторженно
вскрикнул я.
— Я гигант, я гигант! — вопил Карел, и это
слово, постоянно им повторяемое,
звучало как волшебное заклинание.
Но вот Карел внезапно стих и, как маг,
протянул руки вперед.
«Сейчас, — подумал я, — сейчас». И тут
это произошло. Стук колес поезда стих, и
мы услышали над своими головами звон
— это локомотив задел электропровода.
— Боже, дай мне силу! — лихорадочно
бормотал Карел, и лицо его от натуги
покраснело, как помидор. Я же
почувствовал, как у меня волосы встали
дыбом. Поезд свернул в сторону от
железнодорожного пути и пронесся
мимо поворота! Я выглянул из окна и
собственными глазами увидел, как мы
летим на высоте двух метров над землей.
— У-у-у! — завывал машинист, скрипя
зубами.
Я уже ничему не удивлялся: Карел лишь
силой своей воли удерживает в воздухе
многотонный состав!
Поезд поднялся еще выше. Мы мчались,
нет, плыли по воздуху уже на высоте
десяти метров. Я видел, как из блокпоста
в ста метрах впереди выскочил
ошалелый дед в синей форме. Он бросил
в нашу сторону железнодорожную
фуражку и молитвенно упал на колени. До
наших ушей доносились крики из
вагонов. Можно себе представить
состояние пассажиров! Да и чему тут
удивляться — я тоже кричал. Уверяю вас,
то, что с нами произошло, — чудо, самое
настоящее чудо.
Мы проплыли над полем, засеянным
кормовой свеклой, и поднялись еще на
несколько метров. Теперь мы летели над
широким голубым прудом, над зеленым
лугом, над полями зреющего хлеба, над
лесом, таким прекрасным, что от
восторга мы даже кричать перестали.
— Какая красота! — прошептал Карел,
посмотрев на меня как ребенок,
которому необходимо поделиться своей
радостью со взрослым. — Чем выше
поднимаемся, тем сильнее я чувствую
свою власть над поездом. Гравитация
сдалась! Ты видишь, у меня получилось!
— Получилось, получилось, — я так резко
кивнул, что голова у меня чуть не
отлетела. — Это гениально! —
проговорил я с придыханием, и глаза у
меня засветились от счастья.
— Бистршицу пропускаем? —
вопросительно взглянул Карел, будто
именно от меня теперь зависела
дальнейшая судьба поезда N_8210.
— Давай, — согласился я и только потом
подумал о последствиях этого беспечного
решения. Проехать станцию и сразу
объявиться в Бенешове хорошенькое
дело! — Главное, чтобы ты мог
приземлиться.
— Не бойся, — сквозь зубы процедил
Карел. — Приземлимся!
Подъезжая к Бенешову, мы снова
опустились на рельсы. Что-то громыхнуло,
но вагоны попали точно в колею.
Впереди светился красный семафор.
Карел притормозил и дал несколько
гудков. Потом передумал и направил
состав к вокзалу.
— Не сходи с ума. Карел, — пытался я его
урезонить, но, видно, напрасно. Он
презрительно усмехнулся:
— Если кто-то поедет навстречу, так мы
снова взлетим.
Как ни странно, путь был свободен. На
станции появление нашего поезда
вызвало переполох: дежурному
передали, что мы еще не доехали до
Бистршицы. Увидев на вокзале наш
поезд, диспетчер настолько растерялся,
что потерял способность мыслить. Из
вагонов к нам бежали растерянные
пассажиры — одни злые как черти,
другие, наоборот, не скрывая восторга.
Они облепили локомотив, как осы.
В этой суматохе Карел незаметно исчез. Я
лишь случайно заметил, как он машет
мне рукой из отцепленного локомотива,
взявшего курс на Прагу.
Уважаемая редакция! Сейчас четыре часа
утра, мне пора заканчивать мое письмо,
скоро кончается смена. Я сижу на вокзале
в Бенешове и все еще жду, что вернется
Карел, хотя понимаю, что вряд ли
вернется. Я теперь припоминаю, что его
заветная мечта (он говорил мне об этом
несколько месяцев назад) — жить на
Гавайях. Не знаю, за какое время долетит
локомотив до нашей границы, но думаю,
что предпринимать что-либо уже
бессмысленно. Я только прошу Вас, когда
к Вам дойдет мое письмо, не могли бы вы
через Вашу газету призвать Карела, где
бы он ни приземлился, пусть он вернет
мне сумку, которую я оставил в
локомотиве. Там у меня паспорт,
трудовая книжка и удостоверение
железнодорожника. Еще там чистая
спецовка, котелок с едой (если Карел не
съел его содержимое, то все наверняка
испортилось), а также библиотечная
книга, которую мне надо до конца месяца
вернуть в библиотеку. Большое спасибо
за содействие.
Навсегда преданный Вам Ярослав
Гамачек, локомотивное депо Ческе-
Будеевице.
Следующая публикация
Нет комментариев