Предыдущая публикация
— Люба, сегодня едем с дачи домой, нужно генеральную уборку сделать.
К нам родня едет, — зевая пробубнил сонный Пашка, покачиваясь в гамаке.
— Какая родня? Твои братья в соседнем доме живут, мама – на соседней улице, сестра – тоже рядышком. Или я чего-то не знаю? – удивленно спросила Люба.
— Да это двоюродная племянница мамы, живут где-то в Сибири, ни разу там не был. Едут на море отдохнуть, поживут у нас немного.
— Почему у нас? Я не хочу, чтобы по моей квартире кто-то ходил!
Люба собиралась уже закатить скандал, как вдруг за ее спиной раздался скрипучий голос свекрови.
— В какой такой «твоей»? Это моя «трешка», мне ее муж первый подарил. Поэтому кого хочу, того и пускаю. Надя с детьми приедет и будет жить здесь. Точка, — свекровь развернулась и ушла к своим грядкам.
Люба задумалась. А ведь и правда: у нее нет ничего своего. Разве что старенький деревенский домишко и 10 соток земли. Единственное ее приданное, которое оставила бабушка Аня. Да и то сейчас тут хозяйничает свекровь.
Бабушка Аня.. Она воспитывала Любу с самого детства. Ее не стало на следующий день после 18-летия Любы. И девушка осталась совсем одна. Отучилась на бухгалтера, на работе познакомилась с Пашкой. Тот быстро перезнакомил ее со всеми друзьями и многочисленной родней. Но Люба особо с ними не общалась: все так же оставалась нелюдимой, замкнутой карьеристкой и домоседкой. Вечерами сама смотрела какие-то онлайн-курсы, а Пашку спокойно отпускала потусить с друзьями.
— Что ты в ней нашел?! – подтрунивал над Пашкой его лучший друг. – Не красотка, дома сидит постоянно, готовит так себе… Зачем тебе это?
— Ничего ты не понимаешь, у них Любовью – любовь! – шутил Пашкин брат и громко смеялся.
— Да, люблю ее! Она для меня как звезда путеводная. Это вы ее не видите, а я – вижу.
Перед свадьбой свекровь предложила Любе и Паше перебраться в «трешку». Свекровь квартиру сдавала, но решила, что молодые могут немного в ней пожить – пока свое жилье не купят. И тут же заявила: если родственники будут приезжать, селиться станут у них. Так что одну из комнат нужно сделать гостевой – такова ее воля…
— Конечно, приезжай! У нас поживете, — трещала по телефону свекровь со своей двоюродной племянницей Надей.
— Но как же, там же Люба с Пашкой живу, — пыталась отказаться Надя.
— Ничего не хочу слышать. Квартира большая, места всем хватит! Отдохнете, в море покупаетесь! Уж я-то знаю, какие тут цены на аренду. Раз можно у тетки пожить – поживешь у тетки! – как отрезала свекровь.
И Надя приехала – с мужем Ильей и детьми, Никой и Юрой. В их маленьком городке Шерегеше никакого моря не было, зато был горнолыжный курорт, много снега, тайга, а в нескольких десятках километров – шахты да разрезы. Каждый год всей семьей они выбирали город на карте России и ехали «путешествовать». В этом году пальчик Ники ткнул в Евпаторию, где жили Люба с Пашей и всей его родней.
— Ой, а у меня ж там родня живет, тетка двоюродная! Можно будет в гости сходить!
— Родня, говоришь? И много ее там? – подхватывая супругу на руки улыбнулся Илья.
— Ну, если каждый день ходить к братьям и сестрам, дядям и тетям, недели на три точно хватит, — звонко смеялась Надя…
Люба открыла дверь и недовольно покачала головой: приперся целый табор. Будут ходить тут, шуметь, дышать, очередь в туалет устроят…
— Привет, я – Надя, а ты – Люба? – протянула руку гостья.
— Да, пойдем покажу вашу комнату, — хмуро пожала протянутую руку Люба.
— Спасибо, что принимаете нас. Люба, расскажи, пожалуйста, какие у вас дома правила?
— Правила? – Любаша сообразила, что можно диктовать гостям условия. – Главное правило: не шуметь и не мешать привычному распорядку. Спать мы ложимся в 23:00, подъем – в 07:00. Днем мы на работе, вечером ужинаем, а потом у меня курсы.
Надя покачала головой, а потом вдруг спохватилась.
— Ой, забыла! Мы ж тут вам мед привезли, орехи кедровые… И вообще, давай-ка обед приготовлю, а ты отдохнешь. Не против?
— Готовь, мне-то что, — пожала плечами Люба и ушла в свою комнату.
По квартире растекался запах жареной картошки.
— Эй, хозяева, пожалуйте к столу! – позвала Надя.
— Я не хочу, тяжелая неделя была на работе, спать лягу, — отмахнулась Люба.
Вскоре на кухне зазвучали голоса. Грохотнул басовитый смешок Пашки и такой же – Ильи.
— Ребята, — услышала Люба голос Нади. – Любаша, наверное, устала, давайте потише будете говорить, человеку нужно выспаться.
— Да, — задумчиво проговорил Пашка.
Наутро Любу разбудил запах блинчиков. Сонная, она зашла на кухню. Так и есть: в раковине немытая посуда, около плиты – немного просыпанной муки. На столе – блюдо с горкой блинов.
— Любаша, извини, что я похозяйничала, сейчас приберусь. Ты очень устала за неделю, а тут еще мы приехали. Вот, решила неудобство компенсировать блинчиками. Ты ведь любишь блинчики?
— Да, но не умею печь. Бабушка раньше по субботам…
— Хочешь, научу?
— Вот еще! Обойдусь! – проворчала Люба, развернулась и гордо вышла из собственной кухни. А потом процедила сквозь зубы. – Можешь пользоваться кухней сколько угодно. Свекровь сказала, что ты тут на три недели хозяйка. Только продукты сама купи. Не собираюсь вас кормить…
В воскресенье Люба поехала к единственной подружке Катьке.
— В смысле, свекровь поселила у вас родню?! Эта Надька выживет тебя!
— Тоже боюсь этого! Я ж там на птичьих правах! А эта, приезжая, порядки свои устанавливает. Шастает по кухне, командует моим мужем. Еще и окно помыла у себя в комнате. Ей, видите ли, света белого не видно! А приехали знаешь как? Родня из Сибири едет, поживут у вас недели три — решила за нас свекровь и все, просто перед фактом поставила.
— Слушай, точно! Свекровь выгонит тебя, а квартиру этой Надьке отдаст! – еще сильнее накручивала Катька.
Любаша засобиралась домой. А дома ее ждало нечто странное. Надина семья и ее Пашка ужинают: салатик овощной да котлетки. Пахнет невероятно вкусно! Люба гордо прошагала мимо стола, взяла в холодильнике йогурт и демонстративно удалилась к себе.
— Зачем ты так? Надя – хорошая женщина. Она меня постоянно спрашивала, что можно и что нельзя у нас дома, холодильник набила продуктами, и с собой они столько вкусного привезли! – немного виновато говорил Пашка и гладил лежащую на диване жену по голове.
— А может, ты еще и женишься на своей Наденьке?! – зашипела Люба.
— Солнышко, ну что ты…
— Отстань! – отвернулась Люба к стенке.
Тут из-за стенки раздался голос Ильи. Мол, на Пашку и Любашу раздавать? А потом стук в дверь.
— Паша, Люба, мы собираемся в настолки поиграть, присоединяйтесь!
— Конечно, сейчас идем! – радостно ответил Пашка.
— А я никуда не пойду, — злобно прошипела Люба.
И так – каждый день родственнички хозяйничали на кухне, постоянно дразнили Любу ароматами домашних блюд. По вечерам играли в разные игры, веселились. Ника и Юра вопреки ожиданиям, оказались воспитанными и умненькими ребятишками. Вместе с отцом они помогали Наде. И Пашка вместе с ними то гулять идет, то в настолки играет. Даже посуду начал мыть. А раньше все Люба сама делала… Вечерами Пашка и Надя сидели на кухне и вдвоем о чем-то долго и тихо говорили. Все понятно: думают, как от нее, Любы, избавиться. Но она так просто не сдастся!…
— Любаша, Ирина Александровна хочет в гости прийти, по-семейному посидеть, в какой день лучше пригласить? — мягко спросила Надя.
— Ирина Александровна? А кто это? – с ноткой агрессии уточнила Люба.
— Да свекровь же твоя, — рассмеялась родственница. – Хочет посмотреть, как мы тут устроились, не обижаем ли тебя.
— Что, как в сказке про лисичку, зайку и лубяную избушку решили все провернуть?! – едва не заплакала Люба. – Делайте что хотите. Мне все равно.
Вечером пришла свекровь, с деверями, золовкой, их супругами и детьми. Люба заявила, что у нее болит голова и осталась в своей комнате. Оттуда слышала, как все восхищались обстановкой в квартире.
— Я бы в такой квартире не отказалась жить! У Любаши отменный вкус, ей бы не бухгалтером, а дизайнером быть. Талантище! – журчала своим певучим голосом Надя. Вот змея! Точно – хочет отжать квартиру!
— А что, все в твоих руках, — это уже свекровь поддакивает.
— Точно-точно! Дерзай, — смеется Илья.
До самого вечера родственнички что-то обсуждали, и Ирина Александровна жаловалась на Любу: и нелюдимая она, и в гости никогда не позовет, и готовит так себе. Надя ей что-то тихо отвечала, и Люба словно видела, как свекровь разочарованно машет рукой: мол, что тут говорить, и так все понятно…
Утро началось с серьезного лица Павла.
— Люба, нам надо серьезно поговорить.
— Что, напела твоя Наденька маме что-то? Конечно, вам хорошо: играете в свои настолки, смеетесь, вы же – «семья», а я? Кто я? Надя твоя решила нас рассорить и сама здесь поселиться? Я так и знала, что не просто так она сюда приехала! Что же вы делаете, хотите меня, как помоечного котенка вышвырнуть?
И только тут Любаша увидел, что Паша побледнел, смотрит на нее, открыв рот, а из-за плеча, слегка приобнимая Павла за талию, выглядывает Надя. Люба хотела убежать из дома, но Надя взяла ее, ревущую, за руку и отвела на кухню.
— Сейчас ты успокоишься, и я научу тебя печь блины, — строго сказала Надя. Ее голос не журчал, в нем звучали стальные нотки.
— Б-блины? Какие блины?
— Да самые обычные! – рассмеялась Надя. – Дуреха, что ты себе напридумывала!
Вот они уже раскладывают продукты, замешивают тесто. И вдруг Надя с улыбкой достает из пакета блинную сковородку, фигурную – с улыбающимся котиком.
— Первый блин комам! – смеется Надя и кладет блинчик на карниз.
— Не «комам», а «комом!», то есть – комком, — поправила ее Люба.
— Нет, именно комам, то есть – предкам, — улыбнувшись отвечает Надя. – А у тебя большая семья? Я ведь ничего про тебя не знаю.
Люба молчит. А горка блинчиков все растет и растет, и Надя напевает: «Ой, блины-блины-блины…» Как бабушка Аня в детстве пела… Любаша завороженно смотрела, как Надя ловко наливала тесто на сковороду, потом переворачивала блин на другую сторону. На той стороне, что оказывалась сверху, вовсю улыбался котик – отпечатывался от сковородки.
И тут Люба заплакала. Забежавший на кухню Пашка недоуменно остановился. Он всегда считал Любушку сильной и целеустремленной женщиной. Даже вон брат, глядя на Любушку, за ум взялся: работу нашел хорошую, квартиру купил. Впервые Паша видел слезы своей стальной леди.
— У меня ведь семьи нормальной не было. Мама была единственным ребенком. Она родила меня в 15 лет. Мой биологический отец влюбился в нее в тот же день, когда вернулся из армии. А она ж совсем ребенок… В общем, его посадили, родилась я. Мама школу кое-как окончила, потом не захотели ни учиться, ни работать.
Надя слушала это внезапное откровение и понимала, что сейчас самое главное – ничего не говорить. Паша выглядел растерянным.
— Дома постоянно были скандалы, приходили какие-то мужчины, они с мамой пили, — продолжала Люба. – Однажды один из таких «гостей» посадил меня к себе на коленки. Мне года четыре тогда было. Тут пришла бабушка… Дальше помню только крики, милицию. И то, что мама куда-то уехала и больше не вернулась.
Еще помню, что бабушка все время плакала, говорила, что на работе ее «подсидели». Денег не хватало. Гостей никогда не звали, и меня никуда не пускали. Бабушка Аня все время говорила: «Никому не верь, люди подлые и злые, обдерут как липку и на помойку вышвырнут». Ей было всего 54 года, когда сердце остановилось.
Ника и Юра подошли к Любаше и обняли ее с двух сторон. Их бабушка тоже недавно умерла, и дети очень скучали по ней.
— И еще помню, как по воскресеньям бабушка Аня пекла блины. Почему-то она всегда пела, и блинчики получались тонюсенькие, кружевные, нежные – как у тебя, Надя. У меня никогда не было семьи, такой, как у вас. Я не знаю, что такое братья и сестры, мне страшно, что вы можете отобрать бабушкин домик, выгнать меня. И что Паша начнет пить. И что если я рожу ребенка, он будет таким же одиноким и неприкаянным, как я. Устала быть сильной, хочу семью, детей – и очень боюсь…
Все молчали. Первой заговорила Надя.
— Люба, не плачь. Ты не одна. У тебя есть мы. Пашка, я, Илья, Ирина Александровна – нас много! Ты даже не представляешь, как восхищаются тобой в нашей семье. Некоторые считают тебя высокомерной, но даже Ирина Александровна признает, что ты – идеальная жена для Пашки.
— Никто не хочет ничего у тебя отбирать, глупышка, — обнял ее Пашка. – Наоборот, вчера вечером на семейном совете решили оплатить тебе дизайнерские курсы – самые лучшие, какие только найдешь. Даже спорили, кто первый станет твоим клиентом для дипломной работы.
— Победила я – предложила самую высокую цену, — перебила его Надя. – Так что очень ждем тебя в Шерегеше. У нас небольшой участок земли прямо у горы, построили гостиницу, и теперь нужно ее оформить.
— Любонька, разве ты не видишь, как все тебя любят? – удивился Илья. – Я горжусь, что у меня есть такая талантливая родственница. Не замыкайся в себе, забудь о плохом – оно в прошлом. У тебя есть хорошая большая семья, разреши себе стать ее частью!
С тех пор прошло три года. Любушка отучилась на курсах, а проект гостиницы Нади принес ей известность. Сейчас она совмещает материнство и творчество: очередь из клиентов расписана надолго вперед. Люба и Пашка купили себе квартиру, и одну из комнат Люба сделала гостевой: семья у нее теперь большая, и гости бывают часто. И это – лучшие гости.
Следующая публикация
Нет комментариев