Предыдущая публикация
«ЕЩЁ ДО ТОГО, КАК В МЕНЯ ВЫСТРЕЛИЛИ, Я БРОСИЛАСЬ С ОБРЫВА ВНИЗ...
» История женщины, выжившей в массовых расстрелах в Бабьем Яру.
«Я видела, как немцы отбирали у матерей детей и живыми бросали их в овраг, видела избитых и убитых женщин, стариков, больных. На моих глазах молодые люди становились седыми...», - это слова Дины Мироновны Проничевой, одной из немногих оставшихся в живых свидетельниц страшных преступлений, творившихся в конце сентября 1941 года в урочище Бабий Яр. Её
свидетельские показания на Киевском судебном процессе в 1946 году потрясли всех ужасающими подробностями. Тогда в ходе судебного процесса было вынесено 15 приговоров — 12 из них смертные — военным преступникам, отдававшим приказы и участвовавшим в убийствах гражданского населения. А история Дины Проничевой, которая, избегнув расстрела 29 сентября 1941-го, вскоре вновь оказалась в Бабьем Яре уже как подлежащий уничтожению свидетель, пролежала несколько дней среди трупов, потом бежала, скрывалась, была выдана властям и спасена партизаном, легла в основу нескольких книг и даже фильмов.
Дина Мстиславская родилась в 1911 году в Чернигове и ещё в юности переехала с семьей в Киев. «Я выросла в бедной еврейской семье, выросла при советской власти, была воспитана в духе интернационализма, и поэтому неудивительно, что я влюбилась в русского парня», - рассказывала она. Дине было чуть за 20, когда она вышла замуж за Виктора Проничева, с которым познакомилась, работая в Киевском центральном театре кукол. А вскоре в семье родились дети: дочка Лида и сын Володя.
Когда началась Великая Отечественная война, Виктор ушёл на фронт, а Дина с трёхлетней дочерью и годовалым сыном осталась одна, благо неподалёку жили её родители и сестра. А 19 сентября в Киев вошли немецкие войска - среди местных жителей царили растерянность и напряжение: что будет дальше, никто не знал.
Первый массовый расстрел произошёл уже 27 сентября – тогда были убиты 752 пациента психиатрической больницы им. Ивана Павлова, которые, согласно нацистской идеологии, представляли собой обузу для общества. Тем временем по всему городу стали развешивать объявления, в которых содержался приказ...
Тем временем по всему городу стали развешивать объявления, в которых содержался приказ «всем жидам города Киева и его окрестностей» явиться 29 сентября к 8 часам утра на угол улиц Мельниковской и Дегтярной с документами, ценными вещами, тёплой одеждой и бельём. Дату немецкое командование выбрало неслучайно – был канун большого иудейского праздника Йом-Киппур, что в переводе означает«Судный день» или «День искупления».
⠀
«Кто-то из друзей советовал мне бежать из Киева, - вспоминала на суде Дина Проничева, - другие, наоборот, разубеждали, говоря, что, поскольку я замужем за русским, немцы меня не тронут. Почти никто при этом не предполагал, что там будут убивать ни в чём не повинных людей и в такой огромной массе. Все были уверены, что еврейское население немцы куда-то собираются вывезти. Эта уверенность подкреплялась ещё и тем, что в приказе было требование брать с собой вещи».
⠀
И действительно, через дворников, управдомов и раввинов еврейское население Киева специально было дезинформировано пущенными слухами об обмене евреев на немецких военнопленных или переселении евреев – после серии подрывов домов и пожаров в начале оккупации Киева в городе ощущался недостаток жилья. За неявку полагался расстрел, поэтому в указанный день, холодным и ветреным сентябрьским утром, на сбор потянулись тысячи людей – в основном это были женщины, старики и дети.
⠀
«Из дома мы вышли в 7 часов утра, - рассказывала Дина Проничева. - Шло огромное количество людей: мужчины, женщины, старики, дети, матери несли на руках грудных младенцев. Многие несли вещи на себе, другие везли на тачках, было много подвод с вещами, площадок и т.д. У ворот кладбища образовался затор; были проволочные заграждения и противотанковые ежи, у которых стояли вооружённые немцы. Туда за проволочные заграждения впускали всех, оттуда же никого не выпускали, за исключением подвод и тачек, на которых привозили вещи. Входившие через эти заграждения люди шли вперед метров 50 или 100, затем поворачивали налево таким образом, что еврейское кладбище оставалось с правой стороны. Там, у забора, у всех отбирали вещи и складывали тут же у забора, причём еду клали отдельно, а вещи отдельно...»
Как вспоминали другие выжившие свидетели, группы людей по несколько десятков человек немцы отводили за пропускной пункт, где отбирали ценные вещи, после чего заставляли людей быстро раздеться донага. Затем полицаи палками сгоняли их к проходам в насыпи на краю оврага. А на противоположном краю их уже ждали пулеметчики...
⠀
«Когда они подходили к краю оврага, - вспоминал один из свидетелей, шофер вермахта по фамилии Хефер, - полицейские хватали их и укладывали на трупы уже находившихся там расстрелянных евреев. Это происходило очень быстро. Трупы лежали аккуратными рядами. Как только еврей ложился, подходил полицейский с автоматом и стрелял лежавшему в затылок. Евреи, спускавшиеся в овраг, были настолько испуганы этой страшной картиной, что становились совершенно безвольными... В яме я увидел трупы, лежавшие в ширину тремя рядами, каждый примерно 60 метров. Сколько слоев лежало один на другом, я разглядеть не мог. Вид дергающихся в конвульсиях, залитых кровью тел просто не укладывался в сознании, поэтому детали до меня не дошли».
⠀
Место карателями было выбрано крайне удобное – это была окраина города с большим количеством оврагов и рвов, поэтому могилы копать им не пришлось. Одновременно на разных участках Бабьего Яра орудовало несколько расстрельных команд, до 150 -ти человек, которые сменяли друг друга во время обеда и перекуров. После того как в овраге появлялось два-три «свежих» слоя тел убитых, их присыпали землёй. Несмотря на работавший как часы конвейер по уничтожению людей, расстрелять всех прибывших людей за сутки не удалось. Оставшимся пришлось ждать своей участи в помещении военных гаражей.
⠀
«Когда я подходила к коридору, я слышала стрельбу из пулемётов, - свидетельствовала Дина Проничева, - я поняла, что сюда пригнали этих людей для того, чтобы их уничтожить, и я решила попытаться спастись. Я выбросила свой паспорт, оставив у себя лишь некоторые документы: профсоюзный билет и трудовую книжку, в которых была записана только моя фамилия, а национальность не указана.
...После того, как я попала в руки полицейских, я первому же полицаю на чистом украинском языке заявила, что я не еврейка и попала сюда случайно; при этом я ему показывала свои документы. Он мне предложил сесть неподалёку от того места, где раздевали людей, и сказал, чтобы я подождала до вечера, а вечером я смогу пойти домой. Я присоединилась к группке людей, которые случайно туда попали. Таким образом, меня не раздели и я просидела там до вечера.
В течение этого дня я видела страшные вещи: люди на моих глазах сходили с ума, делались седыми, вокруг были душераздирающие крики и стоны, целый день стреляли из пулемётов. Я видела, как немцы отбирали у матерей детей и бросали их с обрыва вниз к оврагу...
К вечеру к нашей группе подъехала машина, из неё вышел немецкий офицер. Расспросив, что это за группа, он приказал всех нас расстрелять, объяснив, что отсюда нельзя выпускать людей, которые, хотя и не являются евреями, но видели всё то, что здесь произошло.
Вскоре нас построили и погнали вверх, и мы оказались на узкой тропинке на краю обрыва. Прошло всего секунды три, как с противоположной стороны оврага немцы начали расстреливать нас из автоматов. Я увидела, как рядом со мной люди после падали вниз с обрыва...
Ещё до того, как в меня был произведён выстрел, я сама бросилась с обрыва вниз. Я упала на трупы только что расстрелянных людей и прикинулась мёртвой. Слышала, как немцы спустились вниз и добивали раненых...
Я боялась пошевелиться. Когда ко мне подошёл один полицейский и увидел, что на мне нет крови, он подозвал другого, сказав, что я, кажется, ещё жива. Я затаила дыхание; один из них перевернул меня ногой так, что я оказалась лежащей лицом вверх. Немец одной ногой встал мне на грудь, а другой на тыльную часть руки — кисть. Убедившись, что я на это не реагирую, они ушли...
Прошло немного времени, и нас стали засыпать землей. Слой земли был небольшим, и мне удалось выбраться. Уже в темноте я тихонько подобралась к стене обрыва и с огромным трудом выбралась наверх. Когда я оказалась наверху, я услышала, как меня кто-то зовёт: это был мальчик, тоже оставшийся в живых. Двое суток я вместе с этим мальчиком выбиралась из Бабьего Яра».
Всего за два дня в Бабьем Яре было убито более 30 тысяч человек. 1 октября 1941 года Генрих Мюллер отчитался об успешном выполнении «спецобработки»: «Нехватка жилья, особенно в Киеве, в результате обширных пожаров и взрывов была ощутимой, но после очищения от евреев её удалось устранить благодаря вселению в освободившиеся квартиры… 29 и 30 сентября спецобработан 31771 еврей». За это время 130 грузовиков вывезли из Бабьего Яра личные вещи жертв.
⠀
Массовые казни в этой местности продолжались вплоть до освобождения Киева 6 ноября 1943 года. Жертвами нацистов становились не только евреи, но и советские военнопленные, партизаны, цыгане, которых расстреливали целыми таборами, и священники. Так, 10 января 1942 года в Бабьем Яру расправились с сотней матросов Днепровского отряда Пинской военной флотилии. Однако точное число жертв расстрелов в Бабьем Яре неизвестно до сих пор – по разным данным, их было от 40 до 200 тысяч человек.
В июне 1942 года в непосредственной близости от Бабьего Яра немцами был создан Сырецкий исправительно-трудовой лагерь. Выжившие узники Сырецкого лагеря стали первыми свидетелями, чьи показания зафиксировали следователи НКВД. Один из них пришёл в районное отделение 9 ноября 1943 года, чтобы сообщить о расправе немцев над еврейским населением Киева. Это был Владимир Давыдов, который первым рассказал жуткую историю об убийстве евреев в Бабьем Яре, а также о Сырецком концентрационном лагере и о том, как его узники должны были выкапывать и сжигать десятки тысяч тел. В августе 1943 года из узников Сырецкого лагеря была сформирована так называемая команда смертников (всего 327 человек), которая должна была выкапывать и сжигать трупы на месте расстрелов в Бабьем Яре. Закованные в ножные кандалы узники строили «печи» из ограждения и надгробий старого еврейского кладбища, расположенного вблизи Яра, укладывали на них штабелями выкопанные тела и дрова, а потом всё это сжигали. В одной такой «печи» за один раз уничтожали до 2000 тел расстрелянных. Восемнадцати узникам-смертникам из той группы удалось выжить. Среди них был и Давыдов.
Известно всего 29 случаев чудесного спасения из мясорубки Бабьего Яра, и самый удивительный из них случай Дины Проничевой, по невероятной случайности несколько раз избежавшей смерти. После того, как ей удалось выбраться из оврага и спрятаться, ещё целые сутки ей пришлось слышать доносившиеся выстрелы и предсмертные крики людей. На вторую ночь мальчик, который был с ней, наткнулся на полицейских, и его застрелили. Дине же снова удалось избежать смерти. Только на третий день после расстрелов ей удалось выйти за пределы Бабьего Яра и спрятаться в сарае, хозяйка которого, обнаружив её, сообщила немцам.
⠀
Так Дина снова оказалась в руках нацистов, но по дороге на расстрел женщине снова удалось бежать. Она долгое время скрывалась у знакомых и родственников, много переезжала, потом была арестована как еврейка, месяц сидела в Лукьяновской тюрьме и снова спаслась, благодаря помощи охранника. Муж Дины, Виктор Проничев, погиб в 1945 году в тюремных застенках, куда попал по доносу. Родители - были убиты в Бабьем Яре, а детей Дины, Володю и Лиду, всё это время прятали подруги и знакомые. Долгое время брат и сестра жили в детском доме, даже после того, как Киев был освобождён. «Я осталась одна – голая, босая. Из одеяла пошила себе пальто и в нём ходила. Взять детей было очень тяжело, так как сама жила впроголодь», – вспоминала Проничева.
Дина Мироновна пережила войну, вернула домой дочь и сына, снова начала работать артисткой в Театре кукол и даже вышла замуж. В последующие годы Дина Проничева не раз участвовала на судах в качестве свидетеля преступлений в Бабьем Яру. Её показания не оставляли сомнений в том, какого приговора заслуживают подсудимые - в итоге 12 гитлеровских палачей были осуждены на смертную казнь.
Спустя два десятка лет в ФРГ, в городе Дармштадте, рассматривалось дело в отношении бывших немецких военнослужащих, подозревавшихся в причастности к массовым убийствам в Бабьем Яру. Защиту обвиняемых не устроили письменные показания, и Дина Проничева отправилась в Западную Германию лично. И там в зале суда она встретилась с тем самым немецким офицером, который отправил её и других на расстрел, чтобы скрыть тайну массовых казней. Благообразный немец полагал, что прошлое его не догонит. Но оно пришло за ним в образе женщины, вернувшейся из ада, сотворенного руками людей. Гуманное немецкое правосудие виселиц не предполагало, но клеймо убийцы и тюремный срок бывший гитлеровец, благодаря показаниям Дины Проничевой, получил.
00:05
vk.com
Следующая публикация
Нет комментариев