Предыдущая публикация
#крупская_и_ее_костры_из_книг
Максим Горький давал весьма интересные комментарии о роли Крупской в становлении советской системы образования. Именно с Крупской связаны знаменитые слова Максима Горького "Всем лучшим в себе я обязан книгам", которые висели во всех библиотеках Советского Союза.
А предыстория этих слов коммунистического писателя такова. В 1923 году Главлитпросвет Наркомпроса РСФСР выпустил "Инструкцию о пересмотре книжного состава библиотек и изъятия контрреволюционной и антихудожественной литератур", подписанный Крупской. К инструкции был приложен "Указатель об изъятии контрреволюционной и антихудожественной литератур из библиотек, обслуживающих массового читателя".
Горький в письме Ромену Роллану от 15 января 1924 года прокомментировал этот указ так:
"Письмо было вызвано одной из трагических пошлостей, творимых в России. Дело в том, что жена Ленина, человек по природе неумный, страдающий базедовой болезнью и, значит, едва ли нормальный психически, составила индекс контрреволюционных книг и приказала изъять их из библиотек.
Старуха считает такими книгами труды Платона, Декарта, Канта, Шопенгауэра, Спенсера, Маха, Евангелие, Талмуд, Коран, книги Ипполита Тэна, В. Джемса, Гефдинга, Карлейля, Метерлинка, Ницше, О. Мирбо, Л. Толстого и еще несколько десятков таких же "контрреволюционных" сочинений. Лично для меня, человека, который ВСЕМ ЛУЧШИМ СВОИМ ОБЯЗАН КНИГАМ и который любит их едва ли не больше, чем людей, для меня – это хуже всего, что я испытал в жизни, и позорнее всего, испытанного когда-либо Россией.
Несколько дней я прожил в состоянии человека, готового верить тем, кто утверждает, что мы возвращаемся к мрачнейшим годам средневековья. У меня возникло желание отказаться от русского подданства, заявив Москве, что я не могу быть гражданином страны, где законодательствуют сумасшедшие бабы"
Сочинения Льва Толстого – этого "Зеркала русской революции" –Крупской запретить все же не удалось, но большая часть книг из составленного ею списка была запрещена всю историю СССР, в том числе – Евангелие, являющееся не только религиозной книгой, но и основой русской и мировой культуры. Деятельность "сумасшедшей бабы", как ее называл большевицкий писатель Горький, привела, например, к тому, что нередко советские искусствоведы, приезжавшие в заграничные музеи, могли не понимать смысла картин Богородицы с маленьким Иисусом на руках. Они не ведали практически ничего о христианских сюжетах в искусстве, хотя аллюзии на них пронизывали культуру.
в своем революционном цензорском рвении Крупская пыталась запретить даже детские стихи Корнея Чуковского, причем особое озлобление у нее вызвал "Крокодил", которому она посвятила целую статью в газете "Правда" (в номере от 01.02.1928). Главные тезисы ленинской вдовы об этой чудовищной "идеологической диверсии" заключались в том, что там плохо изображен народ, хорошо – царь-гиппопотам, и все проникнуто мещанством и буржуазностью:
"Изображается народ: народ орет, злится, тащит в полицию, НАРОД – ТРУС, дрожит, визжит от страха… Это уже совсем не невинное, а крайне злобное изображение, которое, может, недостаточно осознается ребенком, но залегает в его сознании. Вторая часть "Крокодила" изображает МЕЩАНСКУЮ домашнюю обстановку крокодильего семейства… Я думаю, "Крокодил" ребятам нашим давать не надо, не потому, что это сказка, а потому, что это БУРЖУАЗНАЯ муть".
Корнею Чуковскому было тогда вовсе не до смеха, поскольку статья вдовы самого Ленина в "Правде" вызвала цепную реакцию травли против него. В результате Чуковский вынужденно опубликовал в "Литературной газете" покаянное письмо, в котором со слезами обещал партийным критикам, что отречется от ужасного "Крокодила", и скоро напишет для них идеологически сознательную сказку "Детская колхозия".
в левых кругах принято думать, что книгопечатание в России до революции чуть ли не отсутствовало, на самом деле в одном только 1915 г. в России, несмотря на мировую войну, напечатали 107 млн. экз. книг (!), и это при населении в 170 млн чел! После "народного освобождения" многие из них ждала незавидная участь.
Запрещенные ленинской вдовой книги массово выбрасывались из библиотек и уничтожались, или, в лучшем случае, помещались в советские "спецхраны", куда почти никому не было доступа.
Дело в том, что ее отец Константин Крупский был видным русофобом, участником "Комитета офицеров", поддержавшего кровавый польский бунт 1863-64 годов против Российской империи. Поэтому Крупская особенно яро поддерживала партийную линию на дерусификацию и на усиление автономии национальных советских республик, горькие плоды которой мы, между прочим, пожинаем сейчас, во время СВО.
Украина действительно искусственна и создана Сталиным!
вдова Ленина была очень недовольна тем, что усиление местных националистов в советских республиках было несколько приостановлено в конце 1930-х годов. Она хотела бы отменить всеобщее обучение русскому языку, по крайней мере – в начальных классах республиканских школ.
И в 1938 г. она написала Сталину письмо, где выразила свою большую озабоченность тем, что в школах нацреспублик вводится русский язык, из-за чего может усилиться "великорусский шовинизм":
"Мы вводим обязательное обучение русскому языку во всем СССР… Меня очень беспокоит, как мы это обучение будем проводить. Мне сдается иногда, что начинает показывать немного рожки великодержавный шовинизм. Например, я считаю ВРЕДНЫМ введение преподавания письма и чтения на первом году обучения не только на материнском, но и на русском языке, считаю ВРЕДНЫМ введение единого букваря для всех народностей, букваря, переведенного с русского" (Н.К. Крупская – И.В. Сталину, 7 марта 1938 г.) // Известия ЦК КПСС. 1989. №3. C. 179).
она много лет провела в тех же европейских краях, где и сейчас любит тусоваться (анти)российская оппозиция, и Британия ей, очевидно, особенно полюбилась. Крупской одно время стало настолько дискомфортно жить в Москве, что она в 1926 г. даже открыто заявила о своем желании выехать на ПМЖ в Лондон.
Сталин тогда написал сердитую записку в Политбюро, требуя отречения потенциальной эмигрантки от ее слов.
она еще в 1922 г. писала Каменеву: "Сталин позволил себе вчера по отношению ко мне грубейшую выходку … прошу оградить меня от грубого вмешательства в личную жизнь, недостойной брани и угроз...".
Крупская Н.К. сосланная в Уфу. Фото из картотеки Охранного отделения российской полиции. 1910-е. 24 авг 1896 - Арест членов петербургского "Союза борьбы за освобождение рабочего класса"
Следующая публикация
Комментарии 123
Именно там кавказцы избили русскую пару, а охрана (уроженцы Чечни и Дагестана) не пускала людей с патриотическими символами на одежде. Они отказывали в проходе мужчине в кепке с литерой «Z».
Не смогли себя пересилить и ответить на вопрос, за Россию ли они. Мороз? Сегодня лучше, чем было при СССР?