Предыдущая публикация
Готовится к изданию материал с воспоминаниями современников о Римме Андреевне Лёвкиной.
Это одно из воспоминаний от Нины Николаевны Храбруновой
ЧЕЛОВЕК ЭПОХИ ВОСХИЩЕНИЯ
С Риммой Андреевной Левкиной я знакома с августа 1984 года. Тогда устроилась на работу в редакцию районной газеты. Естественно, в первую очередь прошерстила подшивки газеты, чтобы прочувствовать контекст печатного издания. И тогда же отыскала в куче дежурного и повседневного контента настоящий клад – статьи Риммы Андреевны, автора, безоговорочно любимого на всю мою жизнь, возможно, потому что у нас с первых дней общения обнаружился идентичный способ взаимодействия с миром. Это и определило центральное место ее публикаций в мою бытность редактором газеты. Весь коллектив редакции с нетерпением ожидал очередных «Такмыкских каникул», бережно и с большим уважением вычитывал и перепечатывал рукописи, написанные неразборчивым почерком. Так пишут люди, у которых мысль бежит впереди всего остального.
Римму Андреевну в районе называли краеведом. Справедливо, ибо она всегда была ярым защитником природы, памятных уголков. Взывала, к слову, результативно хранить, беречь, приумножать. За это ее безоговорочно уважали жители района и, по понятным причинам, опасались «районные всевышние», но с долженствующим пиететом. Должно быть, последним она казалась неудобной, непредсказуемой, ведь как неудобен в иные моменты человек с безупречно правильной системой ценностей.
Да, она была хорошим краеведом, но, прежде всего, она была социально полноценным человеком с совестью и сердцем огромных размеров и желанием деятельно помогать всему, всем и каждому в этом огромном мире. Миссия невыполнимая с точки зрения неумолимой логики. Невозможно всякий раз брать и изменять ход вещей, но у Риммы Андреевны был особый дар видеть их в правильном свете. Это уж точно дано не каждому.
Ах как она умела видеть суть вещей и событий, отделять зерна от плевел. Она сама часто говорила о себе «умею держать нос по ветру». А ведь у нее не было возможности слишком долго наблюдать за миром. Львиную долю времени занимали работа в школе, большая семья, домик «в деревне» без особых благоустройств, огромный огород.
Ей не единожды предлагали стать штатным сотрудником редакции районной газеты, но она была человеком, превыше всего ценящим личную свободу, не ограничивающую способы видения реальности и самовыражения.
Она была человеком неприручаемым, никем не ведомым, кроме, разве что, собственной совести и гипертрофированного чувства собственного достоинства. Наличие последнего и делает человека человеком.
Я намеренно почти не упоминаю и не анализирую наследие лучшего автора районной газеты. Ее публикации говорят сами за себя. Для меня важнее рассказать о необыкновенном человеке, который для меня был не только большим другом, советчиком, но и маяком, метрономом, голосом совести.
Ее никогда не интересовали ни политическое, ни обывательское закулисье, ее всегда интересовало исключительно торжество правды и справедливости. Многие телевизионные передачи она называла «мозгосрачем» эпических масштабов. Тут уж, извините, из песни слова не выкинешь. Телевизор для нее никогда не был окном в мир.
Хорошо помню, как бывший глава Большереченского района, безмерно уважающий Римму Андреевну, Владимир Павлович Раров в шутку говорил, что с Левкиной не встречаются, а открывают военные действия. Переспорить, переубедить ее, безошибочно чувствующую правду, было просто невозможно. Такими же выросли все ее дети, которые, как и их необыкновенная мама, ни при каких обстоятельствах, не станут мастерами спорта по перекладыванию вины на других. Она всегда ощущала себя ответственной за все, что происходит рядом с ней, а также в огромном мировом пространстве.
Она умела заступаться за природу, за людей. И практически всегда одерживала победу в борьбе за справедливость. Именно ее усилиями состоялось сохранение домика Радищева на территории Такмыка. В этом домике останавливался опальный поэт, следуя по этапу к месту своей ссылки. Сегодня домик перекочевал на территорию комплекса «Старина Сибирская». А ведь пропал бы, если бы за дело его сохранения не взялась Римма Андреевна. Для кого-то через десятилетия это событие окажется лишь мгновением в контексте иных событий. Но именно такие мгновения всегда имеют привкус вечности.
Этот привкус вечности имеет все, что сегодня называется литературным наследием Левкиной. Перечитываю все, что она писала и понимаю, что это то самое, вечное и нетленное, справедливое и истинное. Это на все времена. Этому еще предстоит быть оцененным по достоинству.
И великое спасибо Григорию Левкину, который не только бережно собрал все, что написала мама в разные годы жизни, но и делает это всеобщим достоянием.
Спасибо жизни, что она свела меня с любимой, глубоко мной почитаемой и безмерно мной уважаемой Риммой Андреевной Левкиной. Для меня она навсегда остается живой и настоящей. Она и написанные ею строки. Слова не исчезают в никуда, они всегда остаются, если написаны сердцем, если они выболены, выстраданы, если высказаны вовремя и правильно.
Время, настоящее, в котором живут люди, никогда не бывает совершенным, но для меня время, в котором довелось общаться, сотрудничать с Риммой Андреевной, было и остается эпохой Восхищения.
Нина Храбрунова
Римму Андреевну в районе называли краеведом. Справедливо, ибо она всегда была ярым защитником природы, памятных уголков. Взывала, к слову, результативно хранить, беречь, приумножать. За это ее безоговорочно уважали жители района и, по понятным причинам, опасались «районные всевышние», но с долженствующим пиететом. Должно быть, последним она казалась неудобной, непредсказуемой, ведь как неудобен в иные моменты человек с безупречно правильной системой ценностей.
Да, она была хорошим краеведом, но, прежде всего, она была социально полноценным человеком с совестью и сердцем огромных размеров и желанием деятельно помогать всему, всем и каждому в этом огромном мире. Миссия невыполнимая с точки зрения неумолимой логики. Невозможно всякий раз брать и изменять ход вещей, но у Риммы Андреевны был особый дар видеть их в правильном свете. Это уж точно дано не каждому.
Ах как она умела видеть суть вещей и событий, отделять зерна от плевел. Она сама часто говорила о себе «умею держать нос по ветру». А ведь у нее не было возможности слишком долго наблюдать за миром. Львиную долю времени занимали работа в школе, большая семья, домик «в деревне» без особых благоустройств, огромный огород.
Ей не единожды предлагали стать штатным сотрудником редакции районной газеты, но она была человеком, превыше всего ценящим личную свободу, не ограничивающую способы видения реальности и самовыражения.
Она была человеком неприручаемым, никем не ведомым, кроме, разве что, собственной совести и гипертрофированного чувства собственного достоинства. Наличие последнего и делает человека человеком.
Я намеренно почти не упоминаю и не анализирую наследие лучшего автора районной газеты. Ее публикации говорят сами за себя. Для меня важнее рассказать о необыкновенном человеке, который для меня был не только большим другом, советчиком, но и маяком, метрономом, голосом совести.
Ее никогда не интересовали ни политическое, ни обывательское закулисье, ее всегда интересовало исключительно торжество правды и справедливости. Многие телевизионные передачи она называла «мозгосрачем» эпических масштабов. Тут уж, извините, из песни слова не выкинешь. Телевизор для нее никогда не был окном в мир.
Хорошо помню, как бывший глава Большереченского района, безмерно уважающий Римму Андреевну, Владимир Павлович Раров в шутку говорил, что с Левкиной не встречаются, а открывают военные действия. Переспорить, переубедить ее, безошибочно чувствующую правду, было просто невозможно. Такими же выросли все ее дети, которые, как и их необыкновенная мама, ни при каких обстоятельствах, не станут мастерами спорта по перекладыванию вины на других. Она всегда ощущала себя ответственной за все, что происходит рядом с ней, а также в огромном мировом пространстве.
Она умела заступаться за природу, за людей. И практически всегда одерживала победу в борьбе за справедливость. Именно ее усилиями состоялось сохранение домика Радищева на территории Такмыка. В этом домике останавливался опальный поэт, следуя по этапу к месту своей ссылки. Сегодня домик перекочевал на территорию комплекса «Старина Сибирская». А ведь пропал бы, если бы за дело его сохранения не взялась Римма Андреевна. Для кого-то через десятилетия это событие окажется лишь мгновением в контексте иных событий. Но именно такие мгновения всегда имеют привкус вечности.
Этот привкус вечности имеет все, что сегодня называется литературным наследием Левкиной. Перечитываю все, что она писала и понимаю, что это то самое, вечное и нетленное, справедливое и истинное. Это на все времена. Этому еще предстоит быть оцененным по достоинству.
И великое спасибо Григорию Левкину, который не только бережно собрал все, что написала мама в разные годы жизни, но и делает это всеобщим достоянием.
Спасибо жизни, что она свела меня с любимой, глубоко мной почитаемой и безмерно мной уважаемой Риммой Андреевной Левкиной. Для меня она навсегда остается живой и настоящей. Она и написанные ею строки. Слова не исчезают в никуда, они всегда остаются, если написаны сердцем, если они выболены, выстраданы, если высказаны вовремя и правильно.
Время, настоящее, в котором живут люди, никогда не бывает совершенным, но для меня время, в котором довелось общаться, сотрудничать с Риммой Андреевной, было и остается эпохой Восхищения.
Нина Храбрунова
Следующая публикация
Нет комментариев