Предыдущая публикация
СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ 💗
- А моя мама едет фотографировать свои кости!
- Чего? - дяденька даже наклонился к мальчику.
- Ну, кости. Посмотреть - переломились они или нет.
Мужчина поднял глаза на мать, совсем молодую миловидную девушку.
- Мы на рентген. Рука вот..., - повела она болезненной рукой.
- Ааа... Ну, надеюсь, что не переломились, - выдохнул пассажир.
Тёмка ничего не сказал, но он мечтал, чтоб переломились. Это ж так здорово - посмотреть на фотку сломанной кости. Жаль, что случилось это не у него.
Они ехали в трамвае. За окном шёл снег, новогодние декорации были погашены.
Рука у Оли ныла, но не сильно. Сходили на каток...
- Та-ак! А тут? А тут все обилечены? - грозная кондукторша нависла над ними.
- Да, у нас есть билетик! Мы купили. Вот! - выкрикнул Тёмка и победно поднял билет.
Оля никогда не успевала за сыном. Всегда так. Пока она собиралась что-то сказать, взвесить свои слова, он уже быстро выпаливал все без особого обдумывания.
– Дай, Тёма. А то ты потеряешь до конца пути.
Она забрала у сына билет, посмотрела на цифры... Ого... 343433...Счастливый!
Оля улыбнулась, но улыбка была какой-то грустной. День должен быть таким ответственным, и вот... рука ...
Когда на катке прошло первое головокружение от боли, когда наложили ей повязку, она сразу позвонила Стасу:
– Стас. У меня тут... Я упала. Что-то с рукой. Может даже перелом.
– Что? Оль... Ну, как ты это делаешь? А? Мама уже догадалась, готовится. Ждёт тебя сегодня. Чего там с рукой?
– Не знаю ещё. В больницу сейчас поедем.
– Давай. Отзвонись потом, – он положил трубку.
Конечно, она виновата. Почти год уж, как они встречаются, и вот, наконец, в преддверии нового года решил Стас, что пора представить избранницу маме. Сюрпризом, так сказать.
– А Тёму нельзя сразу не брать? – спросил Стас.
– Можно. Но я подумала, всё равно сказать придётся, что у меня ребёнок. Так может лучше уж сразу? Познакомимся...
– Ну, да... Может ты и права – уж лучше сразу, – сказал со вздохом, – Тем более, Тëмка милый такой...
Оля подняла удивлённые глаза – неужели привыкает? Как-то казалось ей всегда, что Стас Артёма просто терпит, потому что он есть. Но был бы рад, если б его не было. А тут ...милый... И тут ещё эта рука... Только этого не хватало!
Их остановка, она подхватила Тёму и устремилась к выходу.
Падал медленный снег. Вдали он превращался в сказочное месиво и Тёмка шагал, держась за сумку мамы и вспоминал о сказочном снежном королевстве. Наверное там, в клубах этого снега и прячется то самое королевство.
Желающих фотографировать свои кости было очень много. Они сели возле двери, похожей на вход в командный бункер.
– Мы мамины кости фотографировать пришли, – начал было разговор с соседями общительный сын, но Оле не очень хотелось обсуждать с незнакомыми людьми свои кости, и она усадила Тёмку рядом и потихоньку продолжила рассказывать ему вчерашнюю сказку. Сказку про снежное холодное королевство, в котором жил трëхглавый дракон, который летал через лес, чтоб найти самую красивую из всех красивых принцесс. И вот он нашёл её и утащил к себе в снежный холодный дворец на высокой-высокой скале. Там всё было белым – стены, троны, сундуки... Всё было холодным и снежным. Тëмка знал – скоро появится тот, кто должен спасти принцессу... И представлял он, конечно, себя. Это он с острой саблей заберëтся по белым стенам в замок дракона, разрубит белые двери и замки, перехитрит дракона и спасет принцессу...
Вскоре маму пригласили в кабинет. Она ему велела сидеть на месте, но Тёмке не сиделось. Он увидел плакат, на котором был нарисован человеческий скелет, и пошёл к плакату в конец коридора. Мимо проходил приветливый мужчина в белом халате.
– А внутри меня тоже что ли скелет? – спросил он проходящего.
– Внутри тебя? Конечно, только маленький ещё.
– А у дракона как же? У него же три головы?
– Ну-у..., – мужчина почесал затылок, – Думаю, у него ещё и три позвоночника, и на каждом по голове и по две передние лапы.
– Вы что! У дракона всего две лапы, руки то есть. И ещё у него – крылья. Тоже два.
– Ой, точно. Значит, на одном позвоночнике у него два крыла, а на других..., – озадаченный мужчина задумался....
– Как же это? И по одной лапе на позвоночниках что ли? На крайних..
Мужчина совсем потерялся, задумался.
– Ооо, брат. Вот ведь задача. Я подумаю над этим..., – он пошёл дальше, а Тëмка решил, что взрослые вообще странные люди: думают, что знают всё, а порой не знают самого простого и важного.
– Артём!
Мама звала его так, когда сердилась. Она ругала, что он не посидел на месте, одевала его сердито, одной рукой, пока он не отвернулся и не начал одеваться сам. Больше всего он боялся, что мама сейчас не даст ему посмотреть фотографию своих костей. Но когда они перешли в другой корпус, и опять заняли очередь, мама все же дала ему снимок.
Снимок Тëму разочаровал очень. Мамина рука была, как на плакате – косточки тонкие, но всё было размыто, и никаких обломков.
– Плохие тут фотки делают. Некачественные, – сказал он.
– Это почему же?
– Ну, чёткости не хватает, фокус не навели они что ли?
– Ну, это же нелегко – фотографировать сквозь кожу и мышцы.
– Ну, вот если б кости переломились, было бы интереснее.
– Так они переломились, Тём. Вот смотри, видишь, трещинка. Это лучевая кость называется. Мы ждём, чтоб наложили мне гипс.
Тёмка пытался рассмотреть перелом, но так ничего и не увидел. И тут из кабинета вышел тот самый мужчина в белом халате.
– Здравствуйте!
– О, ты и тут...
– Смотрите, это мамины кости, – протянул Тёма снимок.
– Артём! – Ольга, как всегда, не ожидала такой прыти от сына.
Доктор с улыбкой взял снимок в руки, посмотрел.
– Ну, что ж, молодой человек. Вашей маме нужен гипс. А насчёт костной системы дракона я подумал. После гипса нарисую.
Этот доктор с двумя помощницами и запаковал мамину руку мокрыми белыми бинтами в гипс, и даже разрешил Артёму чуток его потрогать.
Мама нисколечко не боялась. Она улыбалась шуткам доктора, и даже смеялась... Но тут в кабинет позвонили, доктора куда-то срочно звали.
– О, друг, с рисунком придётся подождать. Срочное дело у меня, человеку плохо.
Мама вышла из больницы с радостью на лице. И в трамвае улыбалась. А Тëмка в трамвае уснул, он думал о драконе и его скелете. Сейчас они направлялись домой, чтоб обедать и отдыхать, а вечером пойдут в гости к Стасу.
Тёма как-то взял и назвал Стаса папой. Просто так, ради интереса. Услышал в парке, что кто-то папу зовёт, и он решил.
– Папа, – крикнул он с горки и помахал рукой.
Наверное, Стасу это не понравилось, потому что потом мама была расстроена и сказала, чтоб больше так не делал, а звал Стаса, как и прежде – Стас.
Ближе к вечеру мама надолго застряла в маленькой комнате, вручив неугомонному сыну телефон с игрой. Она собиралась. Бегала из ванной в комнату, сушила феном волосы, завивалась. А потом вышла... и Тёма ахнул. Такой маму он видел редко: узкое чёрное платье чуть выше колена, колготки с лёгким блеском, локоны, сверкающие серьги и крупный кулон.
– Мамочка! – ахнул Артем, сполз с дивана и обнял маму где-то в районе попы. Мама была высокой, – Только гипс надо снять.
– Не могу. И рада бы, Тём. Тебе, правда, понравилось? – она покружилась.
– Аха..., – кивал он.
Принцесса... Вот только белый гипс всё портил. Надо бы снять. Красиво одели и Артема – пиджак, брюки... Сейчас он сам себе казался маминым ухажером.
– Мам, а ты женилась бы на мне, если б не была моей мамой?
– Одевайся, болтун. Девочки не женятся, а выходят замуж. И для этого жених должен подрасти, – мама никак не могла застегнуть сапоги, ей было неудобно делать это одной рукой, и Тёма помог.
– Замуж? А ты выйдешь замуж за Стаса?
У мамы зазвонил телефон. Звонил Стас, торопил.
– Тём, одевайся, – мама поменялась в лице, – Каждая женщина хочет, чтоб рядом был надёжный человек, – она аккуратно на прическу накидывала одной рукой светлый пуховый платок.
– А я надёжный?
– Ты самый надёжный. Ты же мой сын. О-де-вай-ся! Ты же понимаешь, что помочь я не могу. Мы опоздаем, а это неприлично. И помнишь, что вести нужно себя...
– Помню, – кивнул Тема.
Стас ждал их у подъезда очень высокого дома.
– А сколько тут этажей? – спросил Артём, но его уже никто не слышал.
Лифт, двенадцатый этаж... Тëма разглядывал кнопки. Мама заметно волновалась, волновался и Стас. Почему он-то волнуется? Они же едут к его маме...
– Мама не одна. К нам приехала её сестра, тётка моя. Напомню – мама Ангелина Львовна, – говорит Стас.
– Я помню, Стас.
– Сестра – Галина Львовна.
– Хорошо. Похоже на смотрины. Ты не говорил, что приедет ещё и тётя.
– Ну, мама так волновалась, вот тётка и приехала.
– Хотели же сюрпризом.
– Ну... знаешь, маму не обманешь. Она догадалась.
Они зашли в высокую дверь, и за дверью увидели совершенно белую красивую комнату. Тут всё было белое: ковёр на полу, стенка, телевизор и диван.
– Мы прибыли...
В дверях появилась невысокая женщина с короткой стрижкой тёмно-каштановых волос:
– Здра-авствуйте! Ждём... Стасик, можно тебя, – она что-то шепнула Стасу и он прошёл в комнату, – Проходите, раздевайтесь. Ой, а что с Вашей рукой?
– Не беспокойтесь. Сегодня упала, сломала немного.
– О, Господи! Как же... Вам помочь?
– Нет, нет... Спасибо, – Оля раздевалась, помогала и Тёме.
Тëма старательно молчал, хотя сказать что-нибудь очень хотелось. Но мама очень просила – не болтать.
– Стас совсем недавно сказал маме, что у вас ребёнок, Оля, поэтому Ангелине Львовне нужно время. Ей не очень хорошо сейчас ...
– Так может..., – Оля показала на дверь.
– Ну, что Вы, что Вы, – замахала руками Галина Львовна, – Мы так готовились.
В зале и правда был накрыт стол. Высокие белые стулья, белая скатерть, белая посуда, высокие стеклянные бокалы.
Тëма и Ольга пока присели на диван.
– Здравствуйте, – в комнату вошла Ангелина Львовна, за её спиной Стас.
Тёмные волосы Ангелины убраны в высокую причёску, красиво уложены. На ней ажурный жакет, красивое платье. Глаза вот только заплаканные, красные.
Оля встала, сделала шаг навстречу.
– Добрый вечер, приятно познакомиться, Ангелина Львовна. Это Артём, – она показала на сына, и Артём решил, что надо встать. Он начал сползать с дивана, за ним потянулась меховая накидка, Оля бросилась помогать сыну.
– Аккуратнее, Тём...
– Она сама ко мне прилипла, – вставил Тëма.
– Прошу к столу, – протянула руку Ангелина Львовна.
Тëма тоже двинулся к столу, но оказалось, что там четыре стула.
– А что ребёнок тоже сядет с нами? Может покормить его отдельно? – спросила Ангелина у сына.
Стас вопросительно посмотрел на Ольгу – она пожала плечами.
– Я вообще лимонад люблю, а есть не хочу, – вставил Тëма. Он просто хотел помочь маме.
Но Стас уже тянул стул, Галина Львовна столовый прибор. Получилось, что Стас уселся меж матерью и тёткой по одну сторону, а Ольга с Тёмой – напротив.
– Ну, за знакомство! – Стас наполнял бокалы.
Тёмка очень хотел пить. Но он терпел. Нужно было вести себя прилично. Он взял свой бокал, приподнял его и у него вырвалось:
– Ну! Пей до дна! – сказал он и опрокинул в рот лимонад.
– Ох, Тёмка, – выдохнула мама и виновато улыбнулась.
Потом они кушали горячее. Мама всё время вскакивала, пыталась помочь, но с одной рукой помогать ей было сложно.
– Сидите уж, голубушка. Какой от Вас толк? – махала рукой Ангелина Львовна.
А Тёмка видел, что маме здесь очень плохо. Он всё хотел сказать ей: "Пошли уже домой. Поели, лимонаду напились. Так зачем теперь тут сидеть, если сидеть тут совсем не нравится?"
Тёме тут не нравилось тоже. Он уже осмотрел всю комнату, насиделся на диване, а взрослые всё разговаривали и разговаривали. В основном, они хвалили Стаса, смотрели фотоальбом.
Артёма тоже позвали, и он рассмеялся, увидев, что Стас в детстве на ёлке был оленем.
– Стас, ты – олень? – засмеялся он.
Мама посмотрела на него грозно, а мама Стаса сжала губы. А чего он такого сказал?
Потом сели пить чай.
– Я хочу поблагодарить вас за такой ужин, Ангелина Львовна. Всё очень вкусно и очень красиво. И квартира у Вас замечательная. Кристальная белизна.
– Да, Оленька. Я столько сил в неё вложила. И в Стаса... Живу для него.
– Да-да, таких матерей больше и нет, – подтвердила Галина Львовна, – Всё у Гели ради Стаса...
– Знаете, Оленька, – продолжила Ангелина, – Я мечтала для сына о лучшей участи. Но он сам виноват – оттолкнул такую невесту.
– Мама, не начинай..., – вставил Стас.
– И какую же невесту? – интересовалась Оля.
– Девочка из очень хорошей семьи. Знаете, её отец – заместитель министра в Москве теперь. И кем бы был Стас... Ну, Вы понимаете...
– Оля, это было десять лет назад, – оправдывался Стас, – Мам, нашла чего вспомнить!
– Я и не забывала. Я теперь всегда буду жалеть. Жалеть и сравнивать. И ты, конечно, понимать должен – что потерял и что...
Тёма глянул на троих, сидящих по ту сторону стола, и вдруг ему показалось, что похожи они на трëхглавого дракона. Три головы, а сзади крылья-шторы. А мама, как принцесса, потеряна в этом белом холодном царстве. И где же тот принц, который спасёт её? И тут пришла идея, что принц – это он сам и есть. И должен он маму спасти, вытащить её из этого драконьего замка.
– А хотите, я вам фокус покажу? – спросил Тёма.
– Покажи, – весело ответила Галина Львовна, она понимала, что разговор зашёл не туда.
– Нет, Тёма, не надо, – нахмурилась мама, но Тёма её уже не слушал.
Он не раз видел, как фокусники резко вытягивают скатерть из-под посуды, а посуда остаётся на месте.
– Сейчас! – он встал, взялся за скатерть.
– Артём! – Ольга подскочила, вырвала скатерть из его кулачков.
Но Тёму было трудно уж остановить.
– А я на голове стоять умею, – он разбежался и встал на голову на диване, – Вот! Видели?
– Артём! Прекрати.
– Ладно..., – кивнул он, подошёл к столу, наполнил свой бокал лимонадом, чокнулся о бокал Ангелины Львовны и произнес:
– Давайте выпьем за счастье молодых!
– Извините, – Ольга взяла его за руку, – Пожалуй, нам пора. Ему скучно просто. Простите, но мы пойдём. Мне было очень приятно с вами познакомиться, Ангелина Львовна, и с вами, Галина Львовна. Стас, проводишь?
Одевался Артём быстро и старательно, чтоб больше не раздражать маму. Он уж понял, что переборщил, что испортил маме настроение, но зато они едут домой из этого холодного царства. Мама опять не могла справиться с молнией на сапогах, голенище было высоким, оно опадало. Нужна была вторая рука.
Стас было присел, начал ей застёгивать обувь, но тут в коридор вышла его мама:
– Стас, это...это унизительно...
И он вскочил на ноги, начал объяснять, оправдываться, что у Оли – рука. Тëма в это время помог маме. Они попрощались, вышли...
А перед тем, как дверь закрылась, Тёма услышал восклицание правой стороны дракона.
– И что вырастет из этого ребёнка?!
– Оля, погоди, – Стас замешкался, они ждали его у лифта. Мама не смотрела на Артёма, и он совсем расстроился.
Наконец, Стас вышел, вызвали лифт. Почему-то и они какое-то время молчали.
– Оль, ты не расстраивайся. Мама в своём репертуаре. Она просто очень любит меня, она же – моя мать.
– Да ничего. Я ничуть не расстроилась. Всё хорошо. Такой стол. У тебя замечательная мама, она очень любит тебя.
– Надо было раньше ей сказать о... в общем, о ребёнке, – Стас посмотрел на Артёма, – а ты чего учинил? И правда дёрнул бы скатерть?
Тёмка молчал. Оля с удивлением глянула на сына. Тёме молчать было крайне трудно, но сейчас он не ответил.
Они вышли из лифта, Стас вышел с ними из подъезда, поцеловал Олю в щеку и побежал обратно. Они направились к остановке. Она была совсем рядом.
Порхали снежинки, Оле казалось, что она вырвалась из какого-то плена, она вдохнула полной грудью. Тёмка по-прежнему молчал. Они дошли до остановки, сын отвернулся.
– Тём, ты чего? – Ольга развернула к себе сына – он плакал, – Ну, ты что? Ты..., – она прижала сына к себе, – Ты зачем это, а? – он сопел носом, – Тебе там так не понравилось, да?
Он покачал головой – не понравилось.
– Ты что, меня спасал?
Тëма поднял на мать голову, кивнул.
– Ты – принцесса, а там замок дракона, снежный, как в сказке.
– Думаешь? – Ольга раскачивала Тёмку, прижав к себе здоровой рукой, – Хороша принцесса, в гипсе...
Тëма поднял глаза, мама улыбалась. И он понял – она уже не сердится на него.
– Мам, ты самая красивая принцесса из всех красивых принцесс.
– Правда? Вот и хорошо...
Но Тёма видел – в глазах мамы ещё стояла грусть.
Подошёл трамвай. Он был полупустым. Они ехали по вечернему, горящему новогодними гирляндами городу. Тёмка прилип к окну, а Ольга думала о Стасе. Станет он хорошим мужем или нет – вопрос. А вот то, что он не заменит Артёму отца – это точно. Он рассматривает его, как что-то лишнее, мешающее их счастью, как помеху.
– Обилечены здесь?
– Дайте нам билетик, – Ольга полезла за кошельком, кошелёк одной рукой открыть было трудно. Его открыл Артём, достал утренний билет.
– А у нас есть!
– Это не с этой поездки, Тёма! Дай, –она доставала деньги, – Кстати, Вы продали нам счастливый билет днём, вот он, но увы..., не сработал, – посетовала она зачем-то грозной кондукторше.
– Счастливый? А ну покажь... Ого, да это точно счастливый. А сработал или нет, это время покажет. Не надо, – она отодвинула деньги, – Будем считать, что вы уж платили седня. С наступающим вас! А счастье, дорогая моя, – устало вздохнула женщина, – ... Люди и не знают, где оно..., – она прошествовала в другой конец вагона и уселась на своё место.
Ольга держала в руке счастливый билетик, мяла его. Верно, где оно, это счастье?
У нее зазвонил телефон. Может Стас?
– Здравствуйте, Ольга Борисовна. Доктор Николаев беспокоит. Как рука?
– Рука? А, добрый вечер. Рука хорошо. Совсем не болит. Что? Тёму? О драконе... , – она протянула телефон сыну, – Тём, тебе доктор Николаев что-то о драконах рассказать хочет.
Тёма взял трубку, внимательно и серьёзно слушал. Оказалось, что у трëхглавого дракона один толстый позвоночник, из лопаток у этого позвоночника растут крылья, а из плечей – передние лапы. А потом уж, выше, на шее, образуются два отростка и вот на них ещё две головы. Но средняя голова – самая главная.
– Трудно объяснить, но я б нарисовал. Как вы с мамой насчёт встретиться завтра, нарисовать скелет дракона и сходить куда-нибудь. Предлагаю к снежным фигурам. Поищем и там дракона.
– Я сейчас спрошу, погодите, – Тëма посмотрел на маму, – Мам, мы можем завтра погулять с доктором и нарисовать дракона? Он хочет...
– Что? Дай, – Оля ничего не поняла.
Она взяла телефон, приложила к уху и сразу услышала:
– Да, я хочу... Новый год, у меня выходной, имею права рисовать драконов. Встретимся?
Оля посмотрела на Тёму, сын глядел на неё просящими глазами.
– Хорошо, давайте. Где?
– Ваш адрес есть в карточке, подъеду за вами часам к четырём завтра. Оденьтесь потеплее. Вам нельзя студиться. До встречи...
Она посмотрела на помятый счастливый билет, на сына...
– Мам, а ты доскажешь мне сегодня сказку? – Тёмка был усталый.
Она прижала его к себе загипсованной рукой.
– Конечно. Но ты же догадываешься, чем она закончится? – спросила мама.
– Ага. Принцесса женится на принце... Ой, выйдет замуж...
– Точно. И принц этот будет самым лучшим на свете.
И Тёмка по голосу понял, что мама уже не расстраивается из-за этого их неудачного вечера, не сердится на него.
– Мам, а что из меня вырастет? – он положил голову ей на колени.
– Из тебя? Посмотрим, Тём.
Но кажется мне, что из тебя вырастет настоящий мужчина. Вот и сегодня, считай, ты меня спас...
© Наталья Павлинова
Следующая публикация
Нет комментариев