Предыдущая публикация
Афганская вдова
Евгений Благоволин
Ты всегда по моде одевалась
И весь класс завидовал тебе,
Первою красавицей считалась,
Папа твой служил в ГСВГ*.
Привозил кассеты и обновки,
Диски новые, пакеты "Дикий пляж",
И смотрели друг на друга мы неловко,
Не было вещей таких у нас.
Даже форму с шиком ты носила,
А прическу мастер подбирал,
Губы уже красила умело,
Хоть директор за помаду и ругал.
Все предметы так легко давались,
Кажется, без напряженья сил.
У тебя, бывало, дома собирались,
Когда кто-то из квартиры уходил.
А мальчишки лишь от взгляда млели,
За твою улыбку - хоть с моста,
До тебя дотронуться не смели
И в стихи пытались складывать слова.
Прозвенел звонок последний в школе,
Выпускной, а дальше - кто куда,
Жизнь манила далью незнакомой,
Но в Афган вошли наши войска.
И ушли мы первыми под пули,
Так же, как и раньше, на войну.
Ты писала нам, чтоб только мы вернулись,
Фотографию хранили мы твою.
Полюбить мы так и не успели,
Слишком рано началась война,
Видеть по ночам тебя хотели,
Ты для нас единственной была.
Ты нам всем на письма отвечала,
Каждому даря надежды свет,
И, когда нам тяжело бывало,
Вынимали из кармана твой портрет.
Мы вернулись, кто-то с орденами,
И собрались на квартире у тебя.
Только лишь тогда мы все узнали
То, что ты - афганская вдова.
-------
*ГСВГ - группа советских войск в Германии
© Copyright: Евгений Благоволин, 2019
Свидетельство о публикации №119012509509
Следующая публикация
Комментарии 18
«Как хотелось, сыночек, тебя мне поднять….»
Много лет так рыдала Володина мать.
«Для кого я, сыночек, растила тебя?
Не для них же, поверь мне, а лишь для себя.
От себя отрывала последний кусок,
Чтоб тебя накормить, дорогой мой сынок.
Я порою ночами совсем не спала-
Всё тебя с нетерпеньем ждала и ждала.
Дождалась, наконец. Не минул ты судьбу.
Привезли тебя в цинковом тоже гробу.
Как и сотни других сыновей привезли
Из неведомой нами афганской земли.
Говорят: в той стране дьявол есть – Гиндукуш.
Сколько он положил там мальчишеских душ?
Вот и ты в пасть попался, сыночек, к нему.
Только я одного вот никак не пойму:
Кто отдал и зачем тот безумный приказ?
Кто без воли народа на смерть послал вас?
Ты поверь, дорогой, я их всех прокляну
За ненужную, глупую эту войну!
Ну, была ведь когда-то большая война.
Отбивалась от ярых фашистов страна.
И в том страшном, нещадном, горячем бою
Погибали солдаты за землю СВОЮ.
За детей, за невест, матерей, стариков.
Не хо...ЕщёСлёзы матери.
«Как хотелось, сыночек, тебя мне поднять….»
Много лет так рыдала Володина мать.
«Для кого я, сыночек, растила тебя?
Не для них же, поверь мне, а лишь для себя.
От себя отрывала последний кусок,
Чтоб тебя накормить, дорогой мой сынок.
Я порою ночами совсем не спала-
Всё тебя с нетерпеньем ждала и ждала.
Дождалась, наконец. Не минул ты судьбу.
Привезли тебя в цинковом тоже гробу.
Как и сотни других сыновей привезли
Из неведомой нами афганской земли.
Говорят: в той стране дьявол есть – Гиндукуш.
Сколько он положил там мальчишеских душ?
Вот и ты в пасть попался, сыночек, к нему.
Только я одного вот никак не пойму:
Кто отдал и зачем тот безумный приказ?
Кто без воли народа на смерть послал вас?
Ты поверь, дорогой, я их всех прокляну
За ненужную, глупую эту войну!
Ну, была ведь когда-то большая война.
Отбивалась от ярых фашистов страна.
И в том страшном, нещадном, горячем бою
Погибали солдаты за землю СВОЮ.
За детей, за невест, матерей, стариков.
Не хотели принять мы фашистских оков.
А сейчас, дорогой мой, скажи мне сейчас:
Кто грозился нам страшной войной в этот раз?
Кто сулил преградить нам свободу собой?
Ну, зачем развязали ненужный нам бой?
Либо лишние дети подрастают у нас?
Кто отдал тот проклятый ненужный приказ?
Ну, скажи мне, скажи: по причине по чьей?
Сотни плачут таких же других матерей?
Но никто не винит в этом, милые, вас.
Выполняли вы лишь командиров приказ.
Спи, мой милый, а мне не до сна.
И пока что я буду жива,
На могилу твою буду часто ходить
И над прахом твоим буду слёзы я лить. В. Давыденко
Множится количество вдов, осиротевших детей, убитых горем родителей
Всем недовольным карами грозит!
А если кто-то слабо возразит,
То сразу же – всемирная истерика?
А ведь давно ли были времена,
Когда не все с ней в страхе соглашались,
Была когда-то на земле страна,
Вполне авторитетна и сильна,
С которой, споря, все-таки считались.
Так что ж теперь, скажите мне, стряслось?
Какие политические пасти,
Какая подлость и какая злость
Нас разорвали, в сущности, на части?!
Ударили разбойно, со спины,
Творя свои законы и расправы.
И больше нет огромнейшей страны,
Нет самой мощной на земле державы…
Сейчас о тех, кто это сотворил,
И говорить бессмысленно, наверно,
И вряд ли нынче кто отыщет сил,
Чтоб выжечь на планете эту скверну!
Случившегося вспять не обратить,
И это зло навряд ли одолимо.
А вот о том, как всем нам дальше жить,
А коль точней, то быть или не быть?
Подумать, хоть убей, необходимо!
Да, было время, когда две страны,
Коль выла политическая вьюга,
В любой момент разумны и сильны,
На г...ЕщёЭдуард Асадов ИГРАЕТ МЫШЦАМИ АМЕРИКА !Играет нынче мышцами Америка,
Всем недовольным карами грозит!
А если кто-то слабо возразит,
То сразу же – всемирная истерика?
А ведь давно ли были времена,
Когда не все с ней в страхе соглашались,
Была когда-то на земле страна,
Вполне авторитетна и сильна,
С которой, споря, все-таки считались.
Так что ж теперь, скажите мне, стряслось?
Какие политические пасти,
Какая подлость и какая злость
Нас разорвали, в сущности, на части?!
Ударили разбойно, со спины,
Творя свои законы и расправы.
И больше нет огромнейшей страны,
Нет самой мощной на земле державы…
Сейчас о тех, кто это сотворил,
И говорить бессмысленно, наверно,
И вряд ли нынче кто отыщет сил,
Чтоб выжечь на планете эту скверну!
Случившегося вспять не обратить,
И это зло навряд ли одолимо.
А вот о том, как всем нам дальше жить,
А коль точней, то быть или не быть?
Подумать, хоть убей, необходимо!
Да, было время, когда две страны,
Коль выла политическая вьюга,
В любой момент разумны и сильны,
На грани споров мира и войны
Могли уравновешивать друг друга.
И вот, когда разгрохали одну,
Столкнув с вершины, словно с пьедестала,
Другая в высоту и ширину
Как бы удвоясь, мощью заиграла!
И став теперь единственным судом
Над всей планетой в ранге сверхдержавы,
Она грозит военным кулаком,
Готовым для издевок и расправы.
Ну а кого теперь страшиться ей?!
Кто заикнется против этой власти?!
Диктуй условья, самодурствуй, бей!
Ставь на колени земли и людей,
Такое ей ведь и не снилось счастье!
И вот встает глобальнейший вопрос:
И никого он, право же, не минет,
Встает он перед каждым в полный рост:
Так как нам жить, товарищи, отныне?
И в трудный час, в сгущающейся мгле,
Ужель не взвить нам брызжущее пламя?!
Неужто же на собственной земле
Нам быть и впрямь безмолвными рабами?!
Ужель не возродить нам нашу честь
И жить в каком-то нищенстве и страхе?
Ведь те, кто взяли власть над нами здесь, –
Там за границей ползают во прахе!
Так кто же мы? И с кем? И с нами кто?
Давайте спросим, только очень честно:
Неужто нам и вправду нынче лестно
Быть государством чуть не номер сто?!
Играют США сегодня мышцами:
«С Россией – все! Погашена звезда!» –
Так что ж мы, вправду стали нынче бывшими
И вновь уже не встанем никогда?!
Неправда, ложь! Ведь всякое случалось:
Нас жгли не раз и орды, и вражда.
Но только вновь Россия возрождалась
И в полный рост упрямо подымалась
Могуча и светла как никогда!
Пусть нынче мы в предательстве и боли.
И все же нас покуда не сгубить,
Не растоптать и в пыль не превратить!
Мы над собой такого не дозволим!
Сдаваться? К черту! Только не сдаваться!
Неужто мы и совесть предадим?!
Ведь если жить, то все-таки сражаться,
Иначе нам ну некуда деваться!
И мы всю эту нечисть победим!
2 декабря 1998 г.