Предыдущая публикация
Листья осени
Осенний ветер листья бросил оземь,и вот бредешь по пламени костра.
С ума сойти —
насколько эта осень
заманчива, задумчива, пестра!
И облако влечет меня, как парус,
и перелески трогают до слез.
О том, что тоже, видимо, состарюсь, —
впервые в жизни думаю всерьез.
Чтобы от подобных мыслей отдалиться,
мне надо бы случайно забрести
туда, где можно грустью поделиться
и незаметно душу отвести.
И вот меня встречает на пороге
и с ходу ударяет по плечам
один из, к сожалению немногих,
живых еще моих однополчан.
— Входи, входи!
И за его спиною
неслышно вырастает тишина
и связанная с этой тишиною
в халатике фланелевом жена.
И те же листья желтые повсюду.
Но шторою окно затемнено,
и налито в граненую посуду
горячее молдавское вино.
Оно сейчас пойдет гулять по жилам,
и, если зазеваться у руля,
я стану невесомым пассажиром
плывущего по ветру корабля.
Плывущего далече,
где в тумане,
до дней моих последних дорога,
священная страна воспоминаний
крутые поднимает берега.
И вот уже:
— Ты помнишь, у Дуная...
—А в Братиславе гвардии майор...
Жена молчит, сердиться начиная.
Давно ей надоевший разговор.
Она не заявляет это прямо,
но взглядом обращается ко мне,
как тот завзятый критик,
что упрямо
твердит одно:
— Довольно о войне!
А мы живем.
И что ни говорите,
но та страна из крови и огня —
для нас не отреченье,
не укрытие,
не бегство от сегодняшнего дня.
Ведь перед тем,
как стать воспоминаньем
и тою сокровенною страной,
она была нам первым испытаньем
и поднятой впервые целиной.
И в ней не оправданье,
а порука
всему, что нам свершить еще дано.
Жена молчит, ко мне ревнуя друга.
Садится солнце.
Выпито вино.
И мы уходим в шелест листопада,
где осень перелески подожгла.
Кружаться листья.
Все идет как надо,
и это просто зрелость подошла!
Юрий Левитанский
Следующая публикация
Комментарии 2