Предыдущая публикация
А ВИНОВАТ У НИХ В РАЗЖИГАНИИ ВОЙНЫ ВСЁ РАВНО СССР
30 сентября 1938 года — один из самых чёрных дней в истории человечества, дата, когда был заключён Мюнхенский сговор. В этот день, 29 сентября 1938 года в Мюнхене собрались главы четырёх европейских государств: премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье, рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер и премьер-министр Италии Бенито Муссолини, которые договорились между собой подписать соглашение, по которому значительная часть Чехословакии, Судетская область, переходила Германии и становилась немецкой территорией. Следует добавить, что в разделе Чехословакии, кроме вышеперечисленных стран, активное участие принимали Польша, которая претендовала на Тешинскую область, и Венгрия, также отхватившая изрядный кусок «чешского пирога». Весной 1939 года Гитлер уже без всяких сговоров, переговоров присоединил к себе остатки бедной Чехословакии, земли Богемии и Моравии. Мюнхенскому соглашению предшествовал аншлюс Австрии. Таким образом, вместе с Австрией и той частью Чехословакии, которая перешла к Германии, последняя стала крупнейшей европейской страной (без учёта, конечно, Советского Союза) и по населению превзошла и Францию, и Англию. Одним словом, ситуация парадоксальная: Англия и Франция помогают Гитлеру захватить территорию Чехословакии. Рассмотрим детали. Премьер-министр Франции Эдуард Даладье очень боялся после Мюнхена возвращаться на родину, считая, что за такое предательское соглашение земляки просто-напросто побьют его камнями, четвертуют. Однако этого не произошло: французы цветами и овациями встретили своего премьера. У Невилла Чемберлена цветов и оваций не было, но поддержка заметно ощущалась, во всяком случае, со стороны английского парламента. И всё по одной простой причине: эти два господина, совершив не очень хороший и правильный шаг в Мюнхене, привезли в свои страны, как они тогда считали, мир. Собственно говоря, с этой фразой Чемберлен вернулся в Лондон. Сойдя с трапа самолета, он произнёс: «Я привёз вам мир». И надо отметить, что мало кто, за исключением Уинстона Черчилля, уже тогда известного английского политика, сомневался в этих словах. Многие западные политики, подобно Черчиллю, расценили Мюнхенский сговор как проявление поразительной политической и стратегической слепоты Чемберлена и Даладье. Посол США в Испании Бауэре писал другому американскому дипломату Додду: «Мюнхенский мир за одну ночь свёл Францию до положения жалкой второсортной державы, лишив её друзей и всеобщего уважения, а Англии нанес такой сокрушительный удар, какой она не получала в течение последних 200 лет. Полтора века назад за такой мир Чемберлена посадили бы в Тауэр, а Даладье казнили бы на гильотине». Так что премьер-министр Франции не зря опасался возвращения домой. По сути дела, договорившись с Гитлером о разделе Чехословакии, Англия и Франция думали, что они заключают мирные договоры, гарантирующие если не полное исключение следующей войны, то, по крайней мере, весьма и весьма длительную её отсрочку. На самом деле они обманули самих себя, потому что создали предпосылки для реального усиления Германии и превращения её в самую мощную западноевропейскую страну того периода. При этом парадоксальность ситуации заключалась в том, что лидеры Англии и Франции убеждали Бенеша, президента Чехословакии, не оказывать никакого сопротивления немцам, хотя такие возможности у него были. Чехословакия, пусть и не крупная по европейским масштабам страна, была достаточно хорошо вооружена, имела 2-миллионную армию, более 1 тыс. танков и самолётов. Германия же на тот момент не располагала достаточными средствами для качественного наступления. Достаточно сказать, что из имевшихся тогда у немцев даже не танков, а танкеток, половина была в состоянии, которое требовало ремонта. Тем не менее президент Бенеш не предпринял никаких попыток. С одной стороны, он боялся воевать в одиночку, а с другой — призывать на помощь Советский Союз. Почему? Бенеш опасался советизации Чехословакии, поскольку компартия в стране была достаточно сильна. То есть получалась странная ситуация: западные страны — главные противники Германии в Первой мировой войне — представили Гитлеру абсолютно всё, что он хотел, благодаря Мюнхенскому соглашению, при том, что Гитлер до последнего момента находился в глубочайших сомнениях относительно того, удастся ему это или нет. 6 января 1939 года в разговоре с венгерским министром иностранных дел он объяснил, что сам полгода тому назад не считал возможным, что Чехословакия будет поднесена ему на блюде её друзьями. Гитлер был сам изумлён тем, с какой легкостью Чемберлен и Даладье согласились на мюнхенскую сделку. Накануне подписания Мюнхенского соглашения посол СССР в Чехословакии Александровский сообщал в Москву: «В последних разговорах со мной он (Бенеш) каждый раз судорожно хватался за возможность нашей помощи и вызывал меня для разговоров как раз тогда, когда получал очередной крепкий удар от Англии и Франции». Более того, существуют архивные изыскания, согласно которым 27 сентября, за 3 дня до подписания Мюнхенского соглашения, Бенеш обратился к советскому правительству с просьбой направить в Чехословакию 700 бомбардировщиков и истребителей. Несколько ранее Литвинов, нарком иностранных дел СССР, тайно в Швейцарии встретился с министром иностранных дел Румынии. На этой встрече министры договорились о том, что в случае нападения Германии на Чехословакию румынское правительство даст согласие пропустить через свою территорию 100 тыс. советских солдат, а также артиллерию, танки и авиацию (тогда Румыния не была ещё союзницей Германии, а, напротив, сама опасалась германской агрессии). 23 сентября румынское правительство направило Литвинову ноту с предложением письменно закрепить эту договорённость и выражением готовности немедленно открыть своё воздушное пространство для переброски советской авиации в Прагу. Однако советское правительство проигнорировало как румынские предложения, так и обращения Бенеша в Москву с просьбой о непосредственной военной помощи в защите независимости Чехословакии, сделанные 26−28 сентября. Почему? С другой стороны, существовал ещё один фактор: если бы Советский Союз ввёл свои войска в Чехословакию в соответствии с советско-чешским договором, то он оказался бы в оппозиции не только Германии, но и Англии, и Франции, и Польши, и противников у СССР в этой ситуации было бы намного больше. То есть он оказался бы в положении «без союзников», если не считать самой Чехословакии. Но ведь мог быть и другой сценарий. Допустим, Англия и Франция выполнили бы свои союзнические соглашения перед Чехословакией (а они были), не сдали бы её Гитлеру в Мюнхене, а вступили бы в войну; тогда могла бы образоваться ось Лондон — Париж — Москва, и события стали бы развиваться по-другому. Но, как говорится, история не имеет сослагательного наклонения.
Следующая публикация
Комментарии 23
А биографию изучили?
А ничего, что после им описанных страданий в ГУЛАГе он прожил и реальн дожил почти до 90 лет?
А вот вчера умер Малянов на 63 году, ну просто интересно, где у нас на самом деле ГУЛАГ, а где реальная жизнь.
Если вы про эСэРа Керенского, то он никогда не был Большевиком!
Да и нигде не сидел.
Хотя, таким как ты ничего нельзя доказать. Опять начнется старая песня. Что всё это липа и фальшивка.
А вот уже второй договор о разделе Польши: "Германо–советский договор о границе и дружбе от 23 августа 1939 года", это был реальный успех советской дипломатии, чтобы остановить фашистскую агрессию на территории Польши.
И кстати, согласно этого договора Гитлеру пришлось выводить свои войска из Бреста.
И по этому 22 сентября 1939 года в городе Брест состоялся совместный парад войск РККА и Вермахта. Только немцы ушли, а РККА вошли в Брест. Тогда же и передали Брестскую крепость СССР.