Предыдущая публикация
ПЁРЛ-ХАРБОР.
ЯПОНСКОЕ ПОРАЖЕНИЕ, СОВЕТСКАЯ ПОБЕДА или КАК АГЕНТЫ СТАЛИНА чуть не стали ЧЛЕНАМИ ПРАВИТЕЛЬСТВА США.
77 лет назад завершилась одна из самых успешных советских операций во Второй мировой войне. 7 декабря 1941 года японская эскадра нанесла удар по американскому флоту, выдвинутому на Гавайские острова. Хотя нападение оказалось невероятно успешным, фактически оно стало причиной проигрыша Японией войны. Одновременно Пёрл-Харбор позволил СССР, изо всех сил помогавшему этому событию, резко улучшить своё военно-стратегическое положение.
Как "Снег" накрыл Гавайи
Большинство политических руководителей тратит значительную часть своих умственных ресурсов на то, чтобы прийти к власти и удержаться у неё. Это значит, что у них часто нет возможности получить хорошее разносторонне образование, позволяющее самостоятельно анализировать сложные процессы в самых разных областях. Однако невозможно управлять процессами, которых не понимаешь. Поэтому политики критически зависят от мнения и рекомендаций так называемых экспертов — лиц, получивших профильное образование и потому способных разобраться в том, что реально происходит в той или иной важной области.
Такая отработанная тысячелетиями схема имеет одно слабое место. В ряде случаев политик не может понять, компетентен ли на самом деле эксперт в своей области и не манипулирует ли он политиком в своих личных целях. Если "специалист" просто липовый — особых проблем нет, потому что он недостаточно умён, чтобы долго изображать из себя знатока. Более сложным является второй случай. Настоящий эксперт, который хочет, внушив политику своё видение проблемы, "немного порулить", часто может быть неглуп. Иногда — существенно умнее, чем политик, которого он консультирует. Вскрыть такую манипуляцию самостоятельно руководство часто не в силах. Со значительной долей вероятности именно такая история и привела к Пёрл-Харбору.
В 1940 году советские разведчики Виталий Павлов и Исхак Ахмеров задумались над тем, как можно обезопасить СССР от нападения Японии в момент, когда Москва сцепится с Берлином. Исходно это была их собственная инициатива, однако начальство её быстро подхватило. Павел Фитин, глава соответствующего ГУГБ НКВД, ознакомился с планом операции.
Оценив её потенциал, он среагировал быстро: "Сейчас же, готовь всё необходимое и храните всё, что связано с операцией, в полнейшей тайне. После операции ты, Ахмеров, и Павлов должны забыть всё и навсегда. Никаких следов её ни в каких делах не должно остаться", — описывает эту ситуацию в своих мемуарах генерал-лейтенант Павлов. В НКВД решили убедить американское руководство, что у него есть необходимая военная и экономическая мощь, чтобы заставить Японию остановить агрессию в Китае. Для этого США следовало выдвинуть империи требование вывести войска с азиатского континента.
В качестве канала обработки американской верхушки был выбран Гарри Уайт, заместитель министра финансов США. Этот человек, будучи блестяще образованным и широко мыслящим (МВФ — его детище), обладал значительным интеллектуальным влиянием на министра финансов и его шефа — Франклина Делано Рузвельта.
НКВД завербовал сотрудника министерства финансов США Уайта еще в 1935-1936 годах. Гарри, сын еврейских эмигрантов из Литвы, придерживался левых взглядов. Индустриализация в СССР на фоне Великой депрессии на Западе выглядела впечатляюще. Восхищение Советским Союзом и социализмом Уайт сохранил до конца жизни. Кстати, «Новый курс» Рузвельта, предусматривавший активное вмешательство государства в экономику, расценивался тогда как «почти социализм». И Гарри активно способствовал продвижению этого Курса.
Министр финансов Генри Моргентау был одной из ключевых фигур в команде Рузвельта. Его помощник Уайт курировал международные вопросы, ленд-лиз, финансирование деликатных операций политического, разведывательного, диверсионного и военного характера за пределами США. Имел доступ к большим массивам секретной информации.
Кодовые имена - «Адвокат», «Ричард», «Юрист». Он много общался с тогдашним вице-президентом Уоллесом, госсекретарем США Халлом, сопровождал их в зарубежных поездках. И регулярно докладывал в Москву о своих разговорах с ними. А уж про министра финансов Моргентау Москва знала все!
Гарри не только «сливал» секретную информацию, но был и активным агентом влияния.
В мае 1941 года Павлов и Ахмеров провели с Уайтом встречу, на которой изложили свои тезисы. 6 июня и 17 ноября 1941 года Уайт составил два документа. Их содержимое с подачи его шефа Моргентау широко циркулировало в правительственных кругах, включая Госдепартамент. Идеи оттуда вошли в меморандум Моргентау для главы Госдепа Хэлла и президента Рузвельта от 18 ноября того же года. 26 ноября сходный по содержанию текст в виде ноты Хэлла был вручён японскому послу в США. К тому же ещё с лета 1941 года Штаты прекратили возить нефть в Японию. После исчерпания её запасов не только экономика, но и военный флот этой страны были обречены.
Технически эта нота начала войну. В Японии до 1945 года господствовали устаревшие взгляды, согласно которым требование вывода войск и корректировки внешней политики является оскорбительным для суверенного государства. Страна, породившая бусидо и "Хагакурэ", просто не могла позволить другому государству угрозами сменить курс.
Правительство Японии было элементарно неспособно позволить себе настолько непопулярные шаги. В XIX веке принятие гораздо более скромного американского ультиматума в конечном счёте привело японцев к гражданской войне. В 1936 году группа молодых офицеров подняла мятеж лишь из-за того, что правительство, по их мнению, недостаточно энергично вело завоевание Китая.
В 1932 году премьер-министр Инукаи Цуёси был убит молодыми офицерами, вознегодовавшими из-за его попыток остановить японско-китайскую войну. После ноты Хэлла для Японии уже не стоял вопрос, воевать или не воевать. Императору Хирохито надо было решить, начать ли ему гражданскую войну, подчинившись унизительным требованиям гайдзинов, либо начать войну с самими гайдзинами. Логично, что он выбрал второе. Ахмеров и Уайт победили.
Япония не только была отвлечена от советских границ новой войной, но и стала предметом дележа между СССР и Штатами в 1945 году. Это позволило вернуть Южный Сахалин и Курилы. Приятным бонусом для советской стороны стало импульсивное решение Гитлера вступиться за Японию, объявив войну США 11 декабря 1941 года. Так операция "Снег" (из-за фамилии Уайта — "белый") принесла своим инициаторам даже больше, чем они ожидали.
Кстати, это не последнее большое дело Уайта. В 1944 году при его участии в Минфине США был подготовлен план Моргентау. Он предполагал ликвидацию промышленности в Германии. Её сделали бы чисто сельскохозяйственной страной, чтобы исключить опасность в будущем и, одновременно, оставить без работы основную часть немецкого населения. Чтобы исключить возрождение рейха, предлагалось запретить Германии внешнюю торговлю и вырубить все леса.
Последующая "случайная" утечка плана в прессу (осуществлённая "неизвестным лицом" из департамента Уайта) была использована немецкой пропагандой и немало сделала для предупреждения попытки мирных переговоров союзников с немцами. Учитывая, что в мае 1945 года Британия планировала использовать военнослужащих вермахта в ходе внезапного удара по советским войскам в Европе, эта предосторожность могла быть не лишней.
Измена или всё-таки глупость?
И всё же было бы неправильно повторить вывод Джона Костера: "Уайт дал нам Пёрл-Харбор". Да, эта точка зрения популярна среди определённых кругов в США (её придерживался и известный конгрессмен и современник событий Хамильтон Фиш III). Ведь она снимает с американской дипломатии все вопросы, выставляя её невинной жертвой интриганов с Лубянки. Но склонить кого-то к тому, чего он сильно не хочет, — сложно. Средства влияния Уайта были чисто интеллектуальными — скорее агитация, нежели прямое давление.
Трудно сказать, как развернулись бы события без советского вмешательства в работу американского госаппарата. Дело в том, что, в отличие от НКВД, Госдепартаментом США в этот момент руководили люди, которые в принципе не понимали, что традиционная Япония вообще не может пойти на подчинение воле Вашингтона. Поэтому, разумеется, они не могли предупредить об этом главу своей страны.
То, что Уайт делал от большого ума, другие чиновники делали от его нехватки. Дин Ачесон из Госдепа, злоупотребив служебным положением и отъездом Рузвельта, летом 1941 года превратил заморозку японских счетов в фактическое эмбарго на поставку нефти. Когда президент вернулся, он уже ничего не мог сделать. Прекращение эмбарго значило бы, что он пошёл на односторонние уступки японцам, потерял лицо. Быть может, цепочка некомпетентных решений внешнеполитического ведомства заставила бы Рузвельта действовать так и без записок Уайта. Если Уайт не был главным фактором формирования американской политики, заставившей Японию воевать, то им были "эксперты", манипулировавшие государством на своё усмотрение и вопреки воле Франклина Рузвельта.
Высокопоставленные американские чиновники вели себя так рискованно потому, что просто слишком мало знали о Японии. Они позволяли себе в отношении неё всё, что считали нужным, не боясь возмездия. Токио считался слишком слабым в военном отношении. Поэтому вероятность того, что после ноты Хэлла японцы вдруг нападут, никого не пугала. Министр обороны США так отразил в своём дневнике позицию Рузвельта перед Пёрл-Харбором: "...нападут... они известны внезапными нападениями. Вопрос только в том, как бы нам поставить их в такое положение, при котором они сделали бы первый выстрел, но тот не причинил бы нам большого вреда".
Сама постановка этого вопроса означает, что и Рузвельт, и его военные жили в вымышленном мире, где величайшая военно-морская сила того времени считалась чем-то вроде испанского флота, не сумевшего защитить Кубу от американского десанта за сорок лет до того.
Трудно сейчас судить, как развивались бы события. Многое изменила внезапная загадочная смерть Рузвельта (ПОМОГЛИ?) в апреле 1945-го. Его преемник Трумэн сразу повел антисоветскую политику. Прекратил ленд-лиз. Закрыл вопрос об обещанном Рузвельтом кредите в 6 миллиардов. В воздухе запахло холодной войной. В декабре 1945 г СССР отказался от ратификации документов Бреттон-Вудской конференции.
Со смертью Рузвельта Уайт лишился главного своего покровителя. Послевоенное развитие планеты пошло не по его лекалам. США объединились с Англией в холодной войне против СССР. А он попал в опалу.
7 ноября 1945 г советская шпионка-курьерша Лиз Бентли сдала американцам почти всю агентурную сеть СССР за океаном. Уайт в ее списке шел вторым номером.
Помощник Госсекретаря США Эльджер Хисс, отсидевший после войны за шпионаж около 5 лет. Но Уайта не арестовали. Может, посчитали сведения Бентли неубедительными. Или же взяли Гарри «под колпак», чтоб выявить все связи. Он продолжал работать в Минфине, одновременно возглавляя МВФ от США. В начале 47-го его увольняют из Минфина и МВФ в связи с подозрениями в сотрудничестве с советской разведкой. Начались бесконечные допросы. 16 августа 1947 г он умер от сердечного приступа. Уайту было всего 55! Считается, что уже осенью архитектора долларовой системы осудили бы за шпионаж в пользу СССР.
А ведь история могла повернуться иначе, проживи Рузвельт дольше или умри на три месяца раньше. Ведь до 20 января 45-го вице-президентом был левый Гарри Уоллес. Позже тот признавался: если бы Рузвельт скончался в период его вице-президентства, то он, Уоллес, став по закону хозяином Белого дома, планировал Уайта министром финансов, а Госсекретарем – сотрудника Госдепа Лоренса Даггэна, тоже советского агента. И только то, что в январе пост вице-президента занял ястреб Трумэн, а Рузвельт прожил еще три месяца, не позволило нашей разведке провести самую уникальную операцию в своей истории, когда два ее агента стали бы членами Правительства США.
Андрей Дутов
Следующая публикация
Нет комментариев