Предыдущая публикация
Святые дети Краснодона погибли в феврале 1943 года
В ночь с 8 на 9 февраля 1943 года были расстреляны более трёх сотен человек в Гремучем лесу в украинском городке Ровеньки. Среди них были Олег Кошевой, Люба Шевцова, Семён Остапенко, Виктор Субботин, Дмитрий Огурцов. Мне кажется, что в этот день надо встать и всего лишь одной минутой молчания почтить память.
А до этого в Краснодоне уже прошли массовые аресты и расстрел. Всего погибло более 100 человек. По другим данным — 94 или 103 человека, но точную цифру убиенных невинных душ сегодня не знает никто.
Им было 14-16 лет. Это был основной костяк «Молодой гвардии». Это были невинные дети, поднявшиеся на борьбу по мере своих сил и возможностей с ненавистными захватчиками. Именно в эти февральские дни, в Краснодоне велись массовые расстрелы. Детей заживо сбрасывали в шурф шахты №5. Серёжу Тюленина не могли разогнуть: его скрюченное тело повисло на балке. Он принял мученическую смерть. Об этом невозможно писать, но надо.
Лучше пусть архивные документы пусть прольют свет на нечеловеческую жестокость.
А ненависти у детей тогда было много. И началась она с того, что в Краснодоне заживо на центральной площади были закопаны несколько десятков шахтёров, которые отказались работать на оккупантов.
Расстояние от Краснодона до города Ровеньки немалое: около 188 километров. Название его пошло от имени хана, которого звали Ревением. А он в свою очередь получил это прозвище от непомерного увлечения лечением травой со странным названием ревений: настойка из неё была хорошим лечебным средством для ран. Не знал всемогущий хан, что там, где растёт ревень, под пластами чёрной земли таится «черное золото», добывать которое начали примерно в 1877 году. В XX веке город Ровеньки стал поистине шахтёрским: в 1934 году ему был присвоен статус города. Странное и страшное это было место. Вековые дубы — некоторым перевалило за 100 лет — окружали со всех сторон город, разрезали его напополам. А видневшиеся шахты дополняли этот мрачный пейзаж.
Зимой 1943 года в этом городе проходили массовые облавы и в капкан могли попасть совершенно безвинные люди.
Случившаяся там трагедия уже вряд ли повторится. Хотя кто его знает. Культивация ненависти продолжается. И на этой ненависти взращено не одно поколение. Ведь мучили молодых людей, вырезали им звёзды, отрывали косы бывшие граждане Советской Украины, переметнувшиеся на сторону немцев. Многие вспоминают, что именно местные полицаи зверствовали и мучили молодых людей с большей лютостью. Что даже немцы удивлялись этой ненависти.
По свидетельству очевидцев, местные полицаи не имели представление, кого они в действительности ведут на расстрел. Когда их стали допрашивать, то выяснилось, что некоторых людей они смогли вспомнить. Чем-то они отличались. Любу Шевцову местный полицай запомнил по хорошей фигурке и красивому лицу, которое она не отвернула перед расстрелом.
А потом была долгая дорога родных и близких погибших, которые кинулись разыскивать своих кровинушек, когда советские войска освободили Краснодон и другие украинские города и посёлки. Долгие дни и часы ходили люди и искали своих близких. Люди передавали друг другу информацию о местах расстрелах. И так, от одной могилы к другой, шли матери и дочери в скорбном своём пути. Каждый надеялся увидеть в живых своих родных, но эта надежда исчезла, когда во рву находили измученных пытками, мёртвые тела.
Дмитрия Огурцова, Семёна Остапенко и Субботина Дмитрия из Краснодона этапировали в Ровеньковскую окружную жандармерию. Олег Кошевой, который по свидетельству его матери шёл маршрутом село Таловое — Должанка — Боково-Антрацит, отправили туда же.
Расстояние от Краснодона до Боково-Антрацита (сейчас город Антрацит под властью ЛНР) составляет примерно 80 километров. Пройдя этот путь, Олег направился к своему дальнему знакомому деду Крупенику, который согласился принять шестнадцатилетнего мальчика, а потом рассказал об этом местному полицаю.
Дмитрия Огурцова, казалось, судьба дважды уводила из Краснодона. Ведь родился Дмитрий в Орловской области, в хуторе Юрасово. Но его отец, привлечённый шахтёрской славой, решил поехать в поисках лучшей жизни в Краснодоне. А потом снова, через несколько лет семья уезжает на Сахалин. Но что-то мешает им обосноваться там, и они снова возвращаются в Краснодон. Отсюда Дмитрий уходит в действующую армию, где его обучают радиоделу и отправляют на Новороссийский фронт в 144-ый отдельный полк 83-й морской бригады. В 1942 году около города Темрюка он был тяжело ранен и попал в плен. Совершил побег. Удачный. Он пытается пробраться к своим, но фронт далеко и сил дойти нет. Дмитрий добирается до Краснодона и на протяжении трёх месяцев скрывается у своей сестры. Соседи выдают его, пишут донос в полицию. Дмитрия в принудительном порядке отправляют работать на шахты.
Пятнадцатилетний Семён Маркович Остапенко родился в деревне Пятигоровка (по другим данным он родился в Первозвановке), но родители его тоже решили переехать в Краснодон. Знали бы они, что их активный, жизнерадостный мальчик, который не дожил до 16 лет — день рождение у него было 10 мая — окажется среди таких же неравнодушных, болеющих душой за свою настоящую Родину, растоптанную врагом. Ему придётся испытать на себе 42 удара проволочной плети — всё его худенькое тело подростка было иссечено, исполосовано. Лицо тоже. А в голове нашли разрывную пулю.
Семён очень хорошо рисовал: его родители сохранили талантливые рисунки, выполненные простым карандашом. Но свой талант он направил на то, чтобы изготовить из резины шрифт: его использовать можно было при изготовлении листовок. Много его картин потом отправили на выставку в Москву, и они впоследствии затерялись.
Характер Виктора Субботина сформирована мечта стать лётчиком: он был отличником, смог спасти тонущего своего друга, был всегда собран и аккуратен. Таким он остался в памяти своих учителей и родителей. Виктор был коренным жителем города Краснодона и тяжело переживал оккупацию. Он смог войти в состав организации и принимал участие во всех мероприятиях, проводимых их «пятёркой». Он не смог уйти из города, когда начались аресты и матери сказал, что он должен быть с ними. Его схватили около клуба имени Ленина в конце января 1942 года, где он так хорошо и приятно пел под гитару, и девочки слушали его прекрасный голос, замирая в предвкушении неизведанного счастья. Но теперь его не существовало. Молодую, могучую, подрастающую жизненную ветвь сгубили на корню: Виктору вывернули в суставах руки, всё его лицо было в страшных кровоподтёках.
Предатели
Всё началось с маленькой бумажки, которая была адресована (заметьте!) не начальнику полиции, а начальнику шахты Жукову.
«Начальнику шахты господину Жукову.
Заявление.
Я нашел следы подпольной комсомольской организации и стал её членом. Когда я узнал её руководителей, я вам пишу заявление. Прошу прийти ко мне на квартиру, и я расскажу вам все подробно. Мой адрес: ул. Чкалова, № 12, ход 1-й, квартира Громова Василия Григорьевича.
20.XII.42 г. Почепцов Геннадий».
Коменданта полицейского участка Василия Дмитриевича Подтынного, Геннадия Почепцова, его отчима Василия Громова, М. Кулешова, начальника полиции Василия Соликовского, бывшего есаула М. Кулешова, Фадеева Гурия и многих других предателей органы НКВД смогли найти через много лет.
Подтынного нашли через шестнадцать лет после окончания войны: он работал бухгалтером в одном колхозе Сталинской области. Ещё один предатель, Черенков, скрывался в далёкой геологической партии, на Урале. Рассказывают, что когда его пришли арестовывать его начальник, грузин был сражён лицемерием своего подчинённого Подтынного, который хвалил дочь своего начальника за то, что хорошо читает вслух книгу «Молодая гвардия». Суд Украинской ССР, начавшийся над Подтынным 23 февраля 1960 года, приговорил его к расстрелу.
Городского бургомистра Стаценко нашли в Восточной Германии, где он работал скромным фуражиром. Стаценко Георгий, сын краснодонского бургомистра, был арестован ранее.
А в Караганде скрывался Иван Орлов, бывший главный краснодонский полицай. В лагерях для немецких военнопленных удалось обнаружить полковника Эрнста Эмиля Ренатуса, эсэсовцев Отто Древитца, Э. Шредера, Я. Шульца, имевших отношение к расстрелу молодых юношей и девушек. Заметьте, немецких фамилий намного меньше.
А до этого в Краснодоне уже прошли массовые аресты и расстрел. Всего погибло более 100 человек. По другим данным — 94 или 103 человека, но точную цифру убиенных невинных душ сегодня не знает никто.
Им было 14-16 лет. Это был основной костяк «Молодой гвардии». Это были невинные дети, поднявшиеся на борьбу по мере своих сил и возможностей с ненавистными захватчиками. Именно в эти февральские дни, в Краснодоне велись массовые расстрелы. Детей заживо сбрасывали в шурф шахты №5. Серёжу Тюленина не могли разогнуть: его скрюченное тело повисло на балке. Он принял мученическую смерть. Об этом невозможно писать, но надо.
Лучше пусть архивные документы пусть прольют свет на нечеловеческую жестокость.
А ненависти у детей тогда было много. И началась она с того, что в Краснодоне заживо на центральной площади были закопаны несколько десятков шахтёров, которые отказались работать на оккупантов.
Расстояние от Краснодона до города Ровеньки немалое: около 188 километров. Название его пошло от имени хана, которого звали Ревением. А он в свою очередь получил это прозвище от непомерного увлечения лечением травой со странным названием ревений: настойка из неё была хорошим лечебным средством для ран. Не знал всемогущий хан, что там, где растёт ревень, под пластами чёрной земли таится «черное золото», добывать которое начали примерно в 1877 году. В XX веке город Ровеньки стал поистине шахтёрским: в 1934 году ему был присвоен статус города. Странное и страшное это было место. Вековые дубы — некоторым перевалило за 100 лет — окружали со всех сторон город, разрезали его напополам. А видневшиеся шахты дополняли этот мрачный пейзаж.
Зимой 1943 года в этом городе проходили массовые облавы и в капкан могли попасть совершенно безвинные люди.
Случившаяся там трагедия уже вряд ли повторится. Хотя кто его знает. Культивация ненависти продолжается. И на этой ненависти взращено не одно поколение. Ведь мучили молодых людей, вырезали им звёзды, отрывали косы бывшие граждане Советской Украины, переметнувшиеся на сторону немцев. Многие вспоминают, что именно местные полицаи зверствовали и мучили молодых людей с большей лютостью. Что даже немцы удивлялись этой ненависти.
По свидетельству очевидцев, местные полицаи не имели представление, кого они в действительности ведут на расстрел. Когда их стали допрашивать, то выяснилось, что некоторых людей они смогли вспомнить. Чем-то они отличались. Любу Шевцову местный полицай запомнил по хорошей фигурке и красивому лицу, которое она не отвернула перед расстрелом.
А потом была долгая дорога родных и близких погибших, которые кинулись разыскивать своих кровинушек, когда советские войска освободили Краснодон и другие украинские города и посёлки. Долгие дни и часы ходили люди и искали своих близких. Люди передавали друг другу информацию о местах расстрелах. И так, от одной могилы к другой, шли матери и дочери в скорбном своём пути. Каждый надеялся увидеть в живых своих родных, но эта надежда исчезла, когда во рву находили измученных пытками, мёртвые тела.
Дмитрия Огурцова, Семёна Остапенко и Субботина Дмитрия из Краснодона этапировали в Ровеньковскую окружную жандармерию. Олег Кошевой, который по свидетельству его матери шёл маршрутом село Таловое — Должанка — Боково-Антрацит, отправили туда же.
Расстояние от Краснодона до Боково-Антрацита (сейчас город Антрацит под властью ЛНР) составляет примерно 80 километров. Пройдя этот путь, Олег направился к своему дальнему знакомому деду Крупенику, который согласился принять шестнадцатилетнего мальчика, а потом рассказал об этом местному полицаю.
Дмитрия Огурцова, казалось, судьба дважды уводила из Краснодона. Ведь родился Дмитрий в Орловской области, в хуторе Юрасово. Но его отец, привлечённый шахтёрской славой, решил поехать в поисках лучшей жизни в Краснодоне. А потом снова, через несколько лет семья уезжает на Сахалин. Но что-то мешает им обосноваться там, и они снова возвращаются в Краснодон. Отсюда Дмитрий уходит в действующую армию, где его обучают радиоделу и отправляют на Новороссийский фронт в 144-ый отдельный полк 83-й морской бригады. В 1942 году около города Темрюка он был тяжело ранен и попал в плен. Совершил побег. Удачный. Он пытается пробраться к своим, но фронт далеко и сил дойти нет. Дмитрий добирается до Краснодона и на протяжении трёх месяцев скрывается у своей сестры. Соседи выдают его, пишут донос в полицию. Дмитрия в принудительном порядке отправляют работать на шахты.
Пятнадцатилетний Семён Маркович Остапенко родился в деревне Пятигоровка (по другим данным он родился в Первозвановке), но родители его тоже решили переехать в Краснодон. Знали бы они, что их активный, жизнерадостный мальчик, который не дожил до 16 лет — день рождение у него было 10 мая — окажется среди таких же неравнодушных, болеющих душой за свою настоящую Родину, растоптанную врагом. Ему придётся испытать на себе 42 удара проволочной плети — всё его худенькое тело подростка было иссечено, исполосовано. Лицо тоже. А в голове нашли разрывную пулю.
Семён очень хорошо рисовал: его родители сохранили талантливые рисунки, выполненные простым карандашом. Но свой талант он направил на то, чтобы изготовить из резины шрифт: его использовать можно было при изготовлении листовок. Много его картин потом отправили на выставку в Москву, и они впоследствии затерялись.
Характер Виктора Субботина сформирована мечта стать лётчиком: он был отличником, смог спасти тонущего своего друга, был всегда собран и аккуратен. Таким он остался в памяти своих учителей и родителей. Виктор был коренным жителем города Краснодона и тяжело переживал оккупацию. Он смог войти в состав организации и принимал участие во всех мероприятиях, проводимых их «пятёркой». Он не смог уйти из города, когда начались аресты и матери сказал, что он должен быть с ними. Его схватили около клуба имени Ленина в конце января 1942 года, где он так хорошо и приятно пел под гитару, и девочки слушали его прекрасный голос, замирая в предвкушении неизведанного счастья. Но теперь его не существовало. Молодую, могучую, подрастающую жизненную ветвь сгубили на корню: Виктору вывернули в суставах руки, всё его лицо было в страшных кровоподтёках.
Предатели
Всё началось с маленькой бумажки, которая была адресована (заметьте!) не начальнику полиции, а начальнику шахты Жукову.
«Начальнику шахты господину Жукову.
Заявление.
Я нашел следы подпольной комсомольской организации и стал её членом. Когда я узнал её руководителей, я вам пишу заявление. Прошу прийти ко мне на квартиру, и я расскажу вам все подробно. Мой адрес: ул. Чкалова, № 12, ход 1-й, квартира Громова Василия Григорьевича.
20.XII.42 г. Почепцов Геннадий».
Коменданта полицейского участка Василия Дмитриевича Подтынного, Геннадия Почепцова, его отчима Василия Громова, М. Кулешова, начальника полиции Василия Соликовского, бывшего есаула М. Кулешова, Фадеева Гурия и многих других предателей органы НКВД смогли найти через много лет.
Подтынного нашли через шестнадцать лет после окончания войны: он работал бухгалтером в одном колхозе Сталинской области. Ещё один предатель, Черенков, скрывался в далёкой геологической партии, на Урале. Рассказывают, что когда его пришли арестовывать его начальник, грузин был сражён лицемерием своего подчинённого Подтынного, который хвалил дочь своего начальника за то, что хорошо читает вслух книгу «Молодая гвардия». Суд Украинской ССР, начавшийся над Подтынным 23 февраля 1960 года, приговорил его к расстрелу.
Городского бургомистра Стаценко нашли в Восточной Германии, где он работал скромным фуражиром. Стаценко Георгий, сын краснодонского бургомистра, был арестован ранее.
А в Караганде скрывался Иван Орлов, бывший главный краснодонский полицай. В лагерях для немецких военнопленных удалось обнаружить полковника Эрнста Эмиля Ренатуса, эсэсовцев Отто Древитца, Э. Шредера, Я. Шульца, имевших отношение к расстрелу молодых юношей и девушек. Заметьте, немецких фамилий намного меньше.
Следующая публикация
Комментарии 4