Предыдущая публикация
Валентина всегда считала, что живет не хуже других.
Много ли для счастья надо. Семья, которую хоть и назвать «полной чашей» нельзя было в ее случае. Но все же семья. После работы она возвращалась в свой старенький двухкомнатный домик на окраине, доставшийся от деда с бабушкой, которые воспитывали ее почти с пеленок, и где теперь жила с мужем и двумя сыновьями, и бралась за хозяйственные дела. Лишних денег у нее никогда не было, да это ведь и невозможно, когда дети растут, а муж частенько выпивает. Но Валентина полагала, что многим женщинам достался еще более тяжелый крест, и не роптала на судьбу.
Она старалась поддерживать в доме чистоту и порядок, и соседи удивлялась ее энергии. Работала женщина в небольшой столовой в своем районе. Можно сказать, это был пережиток прошлого – старая заводская столовка. Но дирекция не закрывала ее, вкладывала деньги, чтобы питание рабочим обходилось подешевле. Трудилось там три женщины. Валентина – поваром, Оля — на раздаче, Маша – уборщицей. Ассортимент небольшой, но все по-домашнему вкусно, а за выпечкой приходили не только работяги, но и жители близлежащих кварталов.
Однако нагрузка у поваров всегда большая, и придя домой хочется присесть и хоть немного отдохнуть. Но Валентина до позднего вечера успевала переделать тысячу дел. И ужином всех накормит, и пирожки на утро напечет, и постирает, и погладит, и полы перемоет. А после падала в постель и засыпала мгновенно, точно где-то у нее внутри щелкал специальный выключатель.
Наверное, другой бы муж любил и жалел свою жену, старался бы взять на себя часть домашних дел, но не таков был Петр. Избаловался от хорошей жизни. Работал он сантехником, зарплату приносил небольшую, да и этими грошами не позволял жене распоряжаться. Почти каждый вечер брал из общего котла на выпивку. А приняв на грудь, становился часто агрессивным. Мог ударить и сыновей, и супругу.
— Валька, ты с ума сошла, — говорили женщине подруги, — Ты красивая, работящая, ну на кой тебе он сдался, этот недомерок? Его же даже симпатичным назвать нельзя. Оставь его, другого встретишь. А нет, так лучше одной, чем с таким. Если бы Петька любил тебя и пылинки сдувал – ну как-то понять тебя было бы можно. А так просто в голове не укладывается, чтооо ты в нем нашла. Вы с ним как небо и земля. Ты мазохистка чтоли?
— Да ладно вам, девочки, — Валя повторяла то, в чем давным-давно саму себя уверила. — Все-таки столько лет мы с Петей вместе прожили. И у детей – родной отец. Ну, кому сейчас чужие сыновья нужны… Останусь с ребятами одна, еще ведь тяжелее будет.
И только редко-редко, в минуты особой душевной тоски, Валентина вспоминала Кирилла – свою первую любовь. Они познакомились еще в школе, Кирилл, не стесняясь, оказывал Вале знаки внимания, и все, когда видели их вдвоем, говорили, что они – очень красивая пара. Парень был из хорошей семьи, и, конечно, родители настояли на том, чтобы он окончил школу и получил высшее образование.
Валентина же ушла из школы раньше – поступила в кулинарное училище. Парень с девушкой не собирались расставаться, но потом общие друзья познакомили Валю с Петром, и девчонку словно подменили. Она влюбилась, потеряла голову. Причем влюбилась как-то странно, неестественно. На этом тщедушном пареньке, который вел себя высокомерно, для стройной статной красавицы будто свет клином сошелся. Она ждала его звонков, не знала, как ему понравиться, какое платье надеть, какую прическу сделать. Ревновала Петра к другим девчонкам, хотя вряд ли бы кто-то решил позариться на него, считала, что без него ей отныне и жизнь не мила. Будущие годы без него казались ей настоящей пустыней: ни любви, ни радости.
— Приворожили тебя к Петьке, не иначе, — как-то сказала Валентине старенькая соседка, которая дружила когда-то еще с ее бабулей, — Скорее всего, его бабки это дело. Говорят, она настоящая ведьма, как скажет, так и будет, много кому пакостей наделала-то за свой век.
Но Валя о таком и слушать не хотела.
В конечном счете, молодые люди расписались. В течение ближайших лет один за другим на свет появилось двое мальчишек. Ребята, правда, в мать пошли – росли красивыми и умными. Старший сын, во время службы в армии в один из выходных познакомился с девушкой. Дружба завязалась быстро и вскоре парень понял, что хотел бы всю оставшуюся жизнь провести рядом с ней. Она ответила к его счастью взаимностью. И сразу после демобилизации парнишки они сыграли свадьбу. Домой он больше не вернулся.
Валентина и Петр ездили на свадьбу. Родственникам пришлось стыдиться за Петра – тот никогда не был адекватным, когда напьется, вот и тогда на торжестве оказался в центре всеобщего внимания.
А Валентина, вернувшись домой, долго печалилась. Вроде и на хорошей девушке женился сын, вот только молодая семья будет жить так далеко! С внуками придется видеться от силы — пару раз в год.
Но женщина даже не догадывалась, какое испытание приготовила ей судьба. Петр пил теперь не только после работы, но часто принимал на грудь и с самого утра. То ли надеялся, что в управляющей компании не заметят, в каком он состоянии. То ли уповал на дефицит кадров – кто пойдет работать за такие деньги! Лучше закрыть глаза и терпеть сантехника-алкоголика, чем искать кого-то на его место.
Много раз мужчине такое поведение сходило с рук, но однажды все закончилось трагически. Поступил вызов – нужно было ликвидировать аварию, прорвало трубы с горячей водой. Петру пришлось лезть в колодец, но трезво оценить ситуацию он не смог, открутил не тот вентиль и на него фонтаном хлынул кипяток. Хоронили мужчину в закрытом гробу.
Валентина почернела вся от горя. Много позже она осознала, что на похоронах люди удивлялись ее поведению. Нет, она не рыдала, ее не пришлось отрывать от гроба. Но она была точно сама неживая, окаменевшая. К ней обращались — она не слышала. А когда могилу засыпали, и собравшиеся потихоньку пошли к автобусу, Валентина упала в обморок. Пришлось вызывать «скорую помощь», женщина надолго ушла на больничный, лежала с гипертоническим кризом, головы не могла поднять.
— Это ж надо, по такому злыдню и так убиваться, — говорили люди, — Ведь Валентина синяя от побоев ходила! Неужели она и вправду так любила мужа, который и мизинца ее не стоил, в голове не укладывается.
Возле Вали по очереди дежурили подруги, пытались ее вразумить. Убеждали, что она очень хорошо сможет прожить и одна. Сыновья уже на своих ногах, а на саму себя Валя всегда заработает. Зато теперь можно спокойно приходить домой, не будет пьяных скандалов, никто не поднимет на нее руку. Ведь порой даже ночью приходилось искать приют у знакомых или просто пережидать на улице, пока Петр не утихомирится.
— Все равно не представляю, как я буду без него, — плакала Валентина, — Сейчас и младшенький мой уйдет из дома, совсем одна останусь…
И как в воду глядела. Через год и второй ее сын женился и вместе со своей женой уехал в другой город, где ему пообещали работу с предоставлением жилья.
Подруги убеждали Валю, что жизнь на этом не кончается, она еще достаточно молода и по-прежнему хороша собой, может и замуж выйти, или просто жить в свое удовольствие. Но женщина замкнулась в себе и, переживала тяжелую депрессию. Стала молчаливой, после работы, как и прежде, шла прямо домой, хотя теперь могла бы и не спешить, ведь ее никто совсем не ждал. Выходные проводила исключительно на кладбище.
Понадобилось три года, чтобы Валентина постепенно пришла в себя. Тогда она решила уехать из города, с которым были связаны тяжелые воспоминания. Она нашла в газете объявление – в далеком южном поселке продавался небольшой, но очень симпатичный домик с садом. И цена была вполне доступной. Валентина поехала посмотреть вариант, и ей там все понравилось. Место было тихое, и при этом магазины, аптека, дом культуры – все имелось, регулярно ходил автобус до ближайшего крупного города. Что ж. тут Валя и решила «доживать свой век». Иначе вдова и не рассуждала. Заведет свое хозяйство, станет выращивать в саду овощи, фрукты. Женщина договорилась с риелтором о том, что постарается побыстрее продать свой домик, и сразу переведет деньги на счет покупателя. Реализовать жилье удалось достаточно быстро. Торопясь, Валя выставила низкую цену – ровно столько, чтобы хватило на покупку. Лишнего не запрашивала, поэтому желающих купить было достаточно.
Доверенность на покупку южного домика Валентина отправила агенту. А вырученные за квартиру деньги перевела на счет продавца. После этого стала разбираться со своим имуществом. Что-то реализовала через объявления, что-то подарила подругам, что-то просто отнесла к ближайшей свалке.
В дорогу она отправилась со странным чувством облегчения. Казалось, что старая жизнь остаётся за плечами, теперь все можно начинать с чистого листа. В поезде Валя спала, сны ей снились хорошие, светлые – цветущий сад, тихая улица, собака, свернувшаяся на крыльце.
На вокзале Валентину встретил риелтор – передала документы на дом и ключи. И женщина выдохнула с облегчением – еще раз сверила адрес, положила бумаги в сумку и вызвала такси…
Ехала Валя в свои новые владения с легким сердцем, любовалась пейзажами мелькающими за окном. Но, когда машина свернула на ухабистую дорогу, Валя вдруг насторожилась:
—Вы уверены, что мы не заблудились?
— Уверен, — сказал таксист, и как-то многозначительно ухмыльнулся, — Другого села с таким названием в наших краях просто нет. Так что все точно.
Валентина решила, что водитель просто выбрал иной путь, и успокоилась. Но вместо того, чтобы направиться в поселок, машина въехала в деревню, которая производила впечатление полузаброшенной. Было здесь немало разрушенных домов – ни окон ни дверей, как говорится, только стены, перекрытия на месте крыши да трубы торчат. Остальные строения хотя и сохранили общий вид, но возводились очень давно, и сильно обветшали. И автомобиль остановился как раз возле такой избушки – покосившейся, с выбитыми стеклами на окнах, слетевшими с петлей дверями.
— Нет! — сказала Валя, — Мне не сюда, это какая-то ошибка… я купила совсем другой дом.
— Посмотрите, — водитель открыл в телефоне приложение, показал ей, где находится машина, — Тот самый адрес. Улица Мира, дом три…
— Но там был поселок…
— Нет у нас таких поселков. Вот это самое село, я вам уже сказал, с таким названием ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...
Следующая публикация
Комментарии 1