В 1854 году, по заданию Генерала Губернатора Восточной Сибири Муравьева, деревню посетил сын декабриста В. И. Якушин. Сохранились его путевые записки. Они находятся в Центральном Государственном Историческом архиве г. Москвы. Якушин отметил добротность крестьянских построек, хорошую породу лошадей-битюгов, привезённых ими из Воронежской губернии, которые до сих пор славятся и ценятся в Енисейской губернии. Чиновник подчеркнул трудолюбие крестьян, трезвость и почёт, которыми они пользуются в округе.
Воспоминание священника Никодима, первого епископа Енисейского и Красноярского. Он посетил село в 1863 году. Прошло 33 года, как приехали первые жители. «Деревня у подошвы горы, при ручье.
Построена в виде крепости. Стоит задами на все стороны. Дорога к ним по задам. С одной стороны упирается в отвесную гору, с другой обставлена целою кучею холостых (пустых) строений. Почти вся новая деревня, домов 70. Народ с виду приятной наружности, хорошо одеты. И женский пол опрятен. Дома почти все новые, есть очень хорошие. Деревня имеет хорошее хлебопашество и табуны лошадей. По всему видно довольство. От Иудино мы поворотили прямо направо, на север. Едем по скату голой степи. Видим озёра красной глины, другое соленое».
Жители села всегда были под строгим полицейским надзором. Сохранились в архиве многочисленные отчёты. Это 1881 год — «Живут они отдельными поселениями. Ведут жизнь тихую, занимаются сельским хозяйством. Отдельных молелен не имеют, собираются на молитву в частном доме. В религиозном и нравственном отношениях вредного влияния на православное население не производят».
Много воспоминаний оставил Г. М. Вильнер, минусинский купец. Он прожил жизнь в качестве крестьянина, сумевшего стать миллионером в царской России. Он очень часто бывал в селе и очень подробно описывает и быт крестьян и чем он торговал. Вот как он пишет: «Это народ очень здоровый и тихий. Они все хлеборобы, обрабатывают землю лучше, чем во всём Минусинском крае. Они устроили своими силами орошение сухих степей, пашен и даже огородов. Они провели глубокую канаву на 25 верст. Канаву вели зигзагами и вывели воду почти на гору, а с горы повели каждый на свои пашни, огороды маленькие канавки. Каждый пускает воды себе сколько нужно, а излишек выпускает в луга, где накашивают много мелкого, хорошего сена. Сделали искусственные озёра, где пасут массу гусей. Всегда у Юдинцев урожай и всего много: скота, овец, птиц и хлеба полные амбары. Живут все большими семьями, патриархально, все слушают главу дома. Всю неделю большая часть семьи — в поле на работе, дома остаются только старухи и две или три невестки, малые дети в зыбках и которым нужно учиться (как видим, дети учились – прим. автора). Невесткам в доме много работы: нужно выпечь ежедневно 20 или 30 больших хлебов, водиться с ребятами, доить коров 15-20 и всё хозяйство вести. Заехал я в деревню Иудину, где торговал почти две недели. Хорошо познакомился с тамошними местными купцами Мясиным, Королевым и Корчиковым, в последствии вёл с ними большие дела. Так я поторговал, распродал все, наменял все, включая скот и овец. Скот и овец погнали домой, а остальное повезли на нескольких возах». С Королевым, жителем села, Вильнер стали придумывать разные дела: «Королеву очень нравилось пароходное дело, по его соображению, безусловно даст 100% пользы, потому что нет конкуренции. На это дело решил потратить 50000-60000р. (а это очень большие деньги в то время – прим. автора) обсудили всесторонне, и я на это согласился».
Следующая поездка в село: «В Юдино я купил у Королева, братьев Мясиных и Корчикова свыше 50000 шт. белки и много другой пушнины» — насколько было богатое село в то, казалось бы, далекое время. «Добрался я до деревни Иудиной, где жили «субботники». Там я заехал на квартиру к их резаке Елиафу Елизаровичу Павлову, который меня принял очень хорошо, (двухэтажный дом резака Павлова до сих пор сохранился по улице Парижская коммуна – прим. автора). Дал мне отдельную комнату, где я сложил весь товар. Торговал я там десять дней очень хорошо. Весь остаток товара сменял на предложенное, по дешевке Мясиным и Королевым железо с Абаканского завода. Я принял у них около 2000 пудов. Я наменял много скота, овец, масла, шерсти, волоса, щетины и орехи. Со мной пришёл обоз, в котором было масла топлёного около 200 пудов, шерсти пудов 40-60, штук 100 разной кожи, 300 пудов сухих орех, 200 штук рогатого скота, штук 300 овец».
Вильнер торговал в селе начиная с конца 19 века до начала 20 века. Пароходство Вильнер с Королевым раздумали, решили вместе вести торговлю и купить в Минусинске место (дом), где торговать. Королев давал Вильнеру по 30-40 тысяч. Вильнер закупал пушнину в селе Иудино «собралось два громадных воза».
Вильнер много лет приезжал в Иудино с торговлей. Село было очень богатое. Но наступил 1929 год — это период коллективизации и раскулачивания. И всё изменилось. Жители села, кто трудился всю жизнь, стали кулаками, у них всё отобрали в колхоз и людей выселили из села. Быть богатым стало плохо. На момент раскулачивания в селе было 693 двора, где проживало 3945 человек. Крестьяне имели 3184 лошади, 3658 коров, 4988 овец и всего 15 свиней. Основной массой были середняки — 589 дворов (середняки в то время имели от 30 коров и до 300 и более лошадей, овец, сельскохозяйственный инвентарь), маломощные — 97 (от 10 коров и более) и крупных кулаков человек 7.
В Национальном архиве г. Абакана сохранились дела раскулаченных. Приведу примеры, какое хозяйство было у людей и чем они занимались. Аникин Саломон Григорьевич имел 150 голов скота, молотилка, сенокосилка, две заимки, две жатки, кустарный кожзавод. Скупал скот и торговал мясом и также льном, орехами, верёвками, табаком. Вёл перепродажу пуха шерсти и пера. В делах раскулаченных сохранились доносы людей. В основном писали те, кто у них был в работниках. Так работник Аникина пишет: «из-за таких мы и сидим голодные». Высланные люди писали жалобы, просили их вернуть в село, приходилось оправдываться, почему ты так жил хорошо, имел большое хозяйство.
Петров Абрам Яковлевич имел 15 гектар земли, 150 колодок пчёл, торговал мясом на рынке, выделывал шкуры до 2000 шт. в год, у него даже был патент на изготовление кожи, коров 120 шт. и т. д. Из села были высланы более 1000 человек, это каждый четвертый, 123 семьи, 27 человек расстреляли. В Иудино–Бондарево больше всех люди подверглись репрессиям в то время. У раскулаченных жителей села был весь сельскохозяйственный инвентарь, много скота, лошадей, овец, птицы, пашни под посевы и сенокос, большие крестовые дома, в которых до сих пор живут. Вот такие судьбы у трудолюбивых людей.
Татьяна Богданова, краевед-любитель
Комментарии 41