Предыдущая публикация
Автомат
Он вошёл в мою жизнь, как забытый сон. Тяжёлый, угловатый, выкованный из железа, которое когда-то было частью горы, а не войны. Командир вручил его молча — будто возвращал долг, о котором все предпочли забыть. Но тело сопротивлялось:ладони не хотели обнимать холод, пальцы скользили по шершавой рукояти, будто отмывая грехи. Мозг твердил:«Ты создан творить,а не разрушать. Жить,а не отнимать». Автомат пах ржавчиной и чужой судьбой — словно старый инструмент, выброшенный на свалку истории.
Тигр ждал, приземистый, как исполинский жук. Внутри пахло дождём и прелыми листьями — запахами, которые должны жить в лесу, а не в машине, рождённой для того, чтобы давить врага. Автомат лежал на коленях, неестественный, как серп в руках писца. «Придерживай, а то выпадет», — бросил водитель. Но как принять то, что душа отторгает? Через час я уже бежал, спотыкаясь о корни, а ремень автомата неуклюже цеплялся за бронежилет, который к этому времени уже прирос, как вторая кожа. *Дрон* гудел где-то выше, но руки уже не цепенели — они вспоминали.
Позиция. Ветер нёс запах морозного снега, зимнего леса, смешанный с гарью. Икона Спаса на бронежилете теплилась, как уголёк в пепле. Граната на «броне» казалась абсурдной — круглой, как детская погремушка. Автомат же… Он больше не был инородным. Мышцы, вопреки воле, начали двигаться: приклад к плечу, взгляд вдоль ствола. *«Почему ты помнишь?»* — спросил я себя, целясь в пустоту между берёз. Ответом был щелчок предохранителя, который я переставил в режим одиночной стрельбы — тихий, но абсолютно характерный, как стук каблука в такси, мчащемся сквозь ночь.
Булат взвыл, когда мы петляли по перепаханному полю. «FPV!» — крикнул кто-то, и Тигр рванул с дороги, подбрасывая нас к потолку. Ремень автомата зацепился за пластину бронежилета, вырвав из груди хриплый вздох, но я уже не думал о неудобстве. Руки сами сжали приклад, будто ловили падающий молоток — рефлексом, выжженным в подкорке. «Сейчас будет…» — начал я, но осекся и замолчал. Лес замер. Ветви затаили дыхание. Мы залегли, стволы — в одну точку, пальцы — на спуски. Сердце билось в такт тиканью часов, которых здесь не было.
Секунды стали густыми, как смола. Автомат замер в руках и напрягся вслед за мышцами, будто струна, готовая заиграть музыку смерти. *«Сейчас»,* — шептало что-то внутри. *«Сейчас они выйдут из тумана, и ты станешь тем, кого боишься узнать»*. Но туман рассеялся, обнажив пустоту. Только ветер шумел в проводах, порванных, как нервы. «Отбой», — хрипло сказал командир. Мышцы разжались, выпуская ствол, который мог бы зазвучать звуками чужой смерти.
Лес снова стал убежищем. Землянки, костёр, братские шутки сквозь усталость. «Местные» кивнули мне, и автомат на плече внезапно стал пропуском — не в бой, а в их круг. Ночью, поправляя ремень, я поймал себя на мысли: *«Ты как старая песня, которую я напел, но забыл слова»*. Бронежилет, пропитанный потом, обнимал тело, словно вторая кожа, а автомат висел на нём — уже привычно, органично дополняя общий вид, словно косая подпорка на православном кресте, указывающая стволом на ад, а прикладом на рай и мир, ради которого идёт эта война. Даже ржавый запах металла стал своим — резким, как правда, которую не выговорить.
К рассвету опасность отступила, как прилив. Мы шли обратно, и автомат болтался на ремне, будто сельхозинвентарь после страды. *«Не засорись»,* — думал я, и это звучало почти нежно. Война не лепит — она переплавляет. Даже если ты кричишь, что рождён для плуга, а не приклада.
Оружие — это не убийство. Это зеркало, в котором видишь того, кем мог стать. Мозг стирает его, как стирает боль, но война возвращает всё: и навыки, и страх, и странную нежность к железу, что греется в твоих руках. Автомат на моём плече теперь пахнет не ржавчиной — он пахнет выбором. Горьким, как дым. Неотвратимым, как рассвет.
А мы едем обратно. Икона Спаса стучит о броню, автомат — о бедро. Они оба стали моими крестами. И я молюсь, чтобы когда-нибудь этот ствол снова стал просто железом.
А патроны — гвоздями. Для дома, который однажды придётся строить.
КАРНАУХОВ
Следующая публикация
Комментарии 1