Предыдущая публикация
Он отвлекся от невеселых мыслей, заметив светлое платье и тонкую талию светловолосой девушки.
Вспомнил, что однажды уже видел ее недалеко от своей конторы, кажется, она живет рядом.
Чтобы не скучать, подошел, не спеша, и протянул руку. – Пойдем, потанцуем.
- Аня, - сказал она с улыбкой.
- Валерий.
- А я вас видела… еще месяц назад видела.
- Ну да, приехал по распределению, - ответил он, решив поддержать скучный разговор.
- И как вам у нас?
- Да нормально.
- Вы из города?
- Да.
- Понимаю, - с сочувствием сказала она, - сама курсы бухгалтеров окончила. Когда отсюда уезжала, скучала по дому. Вот и вы скучаете - это заметно.
Валерий с интересом посмотрел на нее. Девушка, не сказать, чтобы красавица с обложки журнала, но была довольно милой. Валерию она показалась слишком простой, понятной что ли. Вот в городе среди его знакомых девушки – они совсем другие. И одеты по-другому, и держатся совершенно по-иному.
- А давай я тебя провожу, - предложил он.
Летний вечер уже перекочевал в ночь, но было тепло, даже душно, как будто перед дождем. Они шагали рядом, и давно перешли на «ты».
- А на озере уже был? У нас такое озеро красивое, большое, вода чистая, даже камушки видно. А еще лес недалеко…
- Я еще нигде не был…
- Надо обязательно посмотреть, тебе понравится, и по дому так скучать не будешь.
Она говорила так искренне, с таким участием, что невозможно было не поддаться, не откликнуться. Валерий проникся участием Ани к его несправедливому, как он считал, распределению. Она чувствовала, что ему здесь непривычно, может даже неуютно, и изо всех сил хотела отвлечь его.
- А работа нравится?
- Ну, работа по специальности, - ответил он, - вот, правда, некоторые персонажи в коллективе есть, из рабочих… таких на место сразу надо ставить.
- Это кто же? Может, я знаю…
- Два молодых лоботряса – Ганечкин и Копытин.
- Про Ганечкина не слышала, а Копытина знаю… ты поосторожней с ним, он задиристый и мстительный…
- Ничего, справлюсь, они у меня по одной плашке ходить будут…
Общались Аня и Валерий по-дружески. Девушка рассказывала про их районный центр, а Валерий почувствовал, что среди его новых знакомых – это было самое приятное, ненавязчивое общение.
Субботним вечером, когда солнце опустилось, Аня вышла за ворота. Совсем недалеко светилось окнами здание строительного управления. – Кто-то еще работает в выходной день, - подумала она. А потом услышала голоса – довольно грубые, резкие – кажется, там, за забором кто-то выяснял отношения.
Родительский дом Ани стоял немного на отшибе, завершая улицу, и обогнув забор их огорода, сразу оказываешься на пустыре.
Вспомнив, что отца еще нет дома, и скоро должен подъехать, она пошла на голоса, подумав, может, отец с кем-то спорит.
Но завернув за угол, узнала в одном из молодых мужчин Валерия. И еще двое, один из которых тот самый Копытин, нахраписто наступали на парня, выясняя отношения.
- Зеленый ты еще, чтобы мне указывать, думаешь начальником поставили, так будешь тыкать мне и премию урезать…
- Рот закрой, научись сначала разговаривать, - резко ответил Валерий, - неуч сельский…
- Что ты сказал? Эй, ты, образина образованная! – Копытин толкнул Валерия, и второй парень тоже его толкнул. Валерий ответил ударом, но тут же оба стали наносить ответные удары.
- Эй, вы прекратите, а то милицию вызову! – Крикнула Аня.
Заметив девушку, не отреагировали и продолжали теснить Валерия к забору.
- Оставьте его! Немедленно оставьте! Вы что же – двое на одного?!
- Вали отсюда, а то и тебе достанется! – Ответил Копытин.
- Да что же это такое?! – Она оглянулась - по близости никого не было. Побежала домой, надеясь застать отца и попросить помощи. Но родителей еще не пришли, соседей тоже не было видно. Она открыла кладовку, отдернула старый отцовский тулуп и сняла с гвоздя ружье.
- Отойдите от него, а то стрелять буду! – На ее голос даже не повернулись, и повалив Валерия, стали пинать ногами.
И тогда девятнадцатилетняя Аня выстрелила в воздух. И только теперь нападавшие взглянули на нее, и на их лицах появился испуг.
Аня опустила ружье, направив его на мужчин. – Отойдите от него, иначе вторая пуля достанется тебе, Копытин.
Спотыкаясь, они отошли, кивая и не говоря ни слова - увидеть хрупкую девушку с охотничьим ружьем не ожидал никто.
- Ой, батюшки, убивают! – На всю округу раздался крик Евдокии Занозиной – она как раз вела домой потерявшегося теленка.
Мужчины, оборачиваясь, отошли, а потом побежали, оставив Валерия на траве.
- Что они с тобой сделали? – она подбежала, и помогла подняться.
- Да ничего, заживет… сам нарвался, не надо было мне с ними связываться, совсем не время…
- Пойдем к нам, умоешься.
- Не-еет, я в общагу пойду.
- Ну, пойдем, хоть раны обработаю!
- Я казал: нет! – Валерий ответил резко, со злостью. В этот момент его раздражало всё: и этот районный центр, и строительное управление, и сама стройка и даже заботливая Аня.
___________
Следователь Константин Красавин, еще молодой и, как считали, неопытный, поглядывал на Аню Самсонову, сидевшую перед ним с нечастным видом. Она была растеряна и, кажется, до конца не понимала, за что ее хотят привлечь.
- Я же ничего не сделала, - оправдывалась она.
- Стреляли?
- Стреляла.
- Ружье ваше?
- Наше. То есть, нет, это папино ружье, он раньше охотничал.
- На вас заявление написали - гражданин Геннадий Ганечкин и Василий Копытин.
- За что? Я ничего не сделала.
- Стреляли.
- Так я в воздух, чтобы Валеру оставили…
- А они утверждают, что целились в них, с первого выстрела не попали, а потом на мушке обоих держали… так Анна Петровна?
- Нет, не так. Я один раз в воздух выстрелила, а потом припугнула и они ушли…
- А вот гражданка Евдокия Занозина утверждает, что вы парней чуть не пристрелили, она сама видела…
- Неправда, я только за человека заступилась. Никого рядом не было, пришлось ружьем отогнать, иначе забили бы…
- Кого забили?
- Валерия.
- Беседовал я с Валерием Струцким, говорит, никакой драки не было, просто резко пообщались.
- Как это не было? – девушка побледнела. – Они же били его… я еще кричала им…
Красавин вздохнул. – Вот что есть, то есть на сегодняшний день. Не повезло вам, не надо сгоряча за оружие хвататься, тем более, если оно вам не принадлежит.
Дома Анюту встретили расстроенные родители. – Это ты все! Говорила, сдай его, чего оно болтается в кладовке, - плакала Любовь Алексеевна.
- Нюта (дома ее называли Нютой), когда ты зарядить-то успела? – спросил отец.
- Успела, - расплакавшись, ответила Аня.
- Ладно, не плачь, не посадят тебя, - сказал Петр, - пусть меня привлекают, я ответственный, мое ружье, не досмотрел.
________
Красавин уже полчаса сидел в кабинете начальника районной милиции. Сам Егоров Николай Никанорович пытался «вытрясти» из молодого следователя результат разбирательства.
- Ну, что там наш «Ворошиловский стрелок»? Раз заявление есть, свидетели есть, чего тебе еще надо? Они же не врывались к ним в дом, чтобы стрелять в ответ. Тем более, гражданка Занозина подтверждает, что выстрел был, и целилась в них.
- Дело вроде понятное, но не так все просто. Эти двое избили Струцкого из стройуправления…
- А где его заявление? Нет заявления! Так что не придумывай тут… нянчишься с ними…
- Не хочется девчонке биографию портить. А кроме того, смотрите, Струцкий не заявил, потому что не хочет внимания к себе привлекать, он скоро уезжает, ему отец в городе место нашел, и он, хоть и молодой специалист по распределению, но поскорей хочет уехать. И эта история на новом месте ему не нужна, поэтому он и промолчал, сказал лишь, что поспорили, а драки не было.
- Ну, а как же свидетель?
- А Евдокия Занозина сказала так, потому что Василий Копытин ее родной племянник. Понятно, что своя рубашка ближе к телу, к тому же ружье в руках девушки подтолкнуло ее на мысль, что Аня напала на них. Так что не виновата она.
- Это что получается, три молодых лба подрались, а девчонка крайней осталась? – недоумевал Егоров.
- Получается так. Николай Никанорович, дайте мне еще хотя бы пару дней, - попросил Красавин.
- Сутки!
Красавин вышел из кабинета довольный. Сутки – это совсем мало, но это дополнительное время, которого ему не хватало.
__________
- Валерий Львович, а все-таки, почему заявление не написали на Копытина и Ганечкина? Они ведь избили вас.
- Мы просто поговорили и разошлись. Не было ничего, не было никакой драки, так что вы меня в это дело не впутывайте.
- А придется впутаться. Я ведь знаю причину: уезжаете вы, без отработки уезжаете. Не знаю точно, кто за вас просил, кроме вашего отца, но причина именно в этом.
Струцкий усмехнулся. – Откуда вам это может быть известно?
- Свои источники. Но это ладно. Девчонка за вас заступилась, а на нее заявление написали. Ваши обидчики написали: Копытин и Ганечкин.
- За что?
- За ружье, за свой страх, бежали до самого дома, подошвы стерли… получается, вы молчите, а человек пострадает. Ну, что, будем заявление писать?
Валерий вспомнил, что отец договорился с местом работы и просил уехать тихо и без эксцессов. И нынешняя ситуация удручала его.
- Ну, вы же взрослый, образованный человек, - сказал Красавин, - неужели не понимаете, если привлекут по заявлению Анну Самсонову, то ваша фамилия все равно будет фигурировать, это должно быть понятно.
- Хорошо, напишу заявление, - согласился Струцкий, - но если можно, то как-то бы договориться.
Красавин кивнул: - Попробуем.
__________
Василий Копытин возился машиной, оставшейся от отца. Это был старенький Москвич, но еще на ходу. Склонившись над капотом, не заметил подошедшего Красавина.
- Стартер надо менять, - сказал следователь.
Василий дернулся, не ожидал увидеть следователя возле своего дома.
- И свечи проверь, - посоветовал Красавин. В этот раз он был в гражданском.
- Ну, вы товарищ следователь чего-то вдруг не в форме.
- Гражданин - если уж на то пошло, - поправил Красавин, - товарищи не здесь. – Он кивнул на скамейку: - Присядем?
- Ну, присесть-то можно, лишь бы не сидеть.
- Вот что получается, Василий, избил ты Струцкого… отвечать придется.
- Вообще не дрались, только поговорили, да он и сам, вроде не в обиде, - спокойно ответил Копытин.
- Очень даже обижен. Так что дело такое: вы на Анну Самсонову заявление подали, так что имей ввиду, расследование будет, так что и вам отвечать придется.
- Нормально получается! Она нас чуть не пристрелила, а нам отвечать.
- Копытин, сами же понимаете: она вас спугнула, чтобы от Струцкого отстали. А вы с Ганечкиным простить этого не можете. К тому же нравилась вам эта девушка, вы даже ухаживать пытались, но получили отказ… так может это месть?
- Да какая месть? Проучить хотели, чтобы не козыряла ружьишком…
- Ну, так может подумать хорошо? – спросил Красавин.
- Понял я. Заберем заявление. Хотя у меня ведь свидетель есть…
- Да-да, ваша родная тетушка Евдокия Карповна Занозина. Беседовал я с ней. Она толком ничего и не видела, только выстрел слышала.
Копытин усмехнулся, скривив губы. – Но ведь Анька нас чуть не пристрелила, она ведь в нас стреляла… прикрываешь что ли ее?
- Если бы она хотела, то точно попала бы. Самсонова – лучшая на районных соревнованиях по стрельбе с самой школы. Не спортсменка, но толковая. И ты это знаешь.
- Ладно, понял я. Значит, Валерик на попятную… пожалел, значит.
- Копытин, ну зачем тебе это надо? – спросил Красавин как-то по-свойски.
- Сказал же: заберу заяву!
_______
Петр Самсонов не выпускал руку Красавина, эмоционально тряс ее в знак благодарности. – Спасибо, дорогой человек, спасибо, а то ведь всех собак на нас повесили, слухи расползлись. А ружье я сдам, зачем оно мне – давно не охочусь.
Аня стояла в дверях, не решаясь пройти. – Спасибо вам! – сказала она, покраснев.
Стыдно было оказаться в подобной ситуации и даже страшно. И хотелось отблагодарить Красавина, которого до этого события не знала. А он и сам смутился, не чувствуя себя героем. – Не за что, - сказал он.
Много слов хотела сказать Нюта этому человеку, но не решилась. В силу своей застенчивости подумала, что не так поймет.
________
Валерий Струцкий вскоре уехал, и в управлении попрощались с ним без сожаления, отдав все документы с легкостью.
А Константин Сергеевич Красавин, приведя в порядок дела, явился к Егорову с просьбой. – Николай Никанорович, ухожу от вас, увольняюсь из органов, так что отпустите меня…
- Это как понять? – Егоров был удивлен. – Ты что, обиделся?
- Не-еет, какие обиды? Просто не мое это, я уже месяц как решил, но задержался из-за того дела с ружьем.
- Ну, ты меня огорошил, Костя, я уже порадовался, что у меня такой следователь въедливый, до всего докапывается, а он лыжи навострил… у тебя же отец…
- Да, отец всю жизнь в милиции, вот и я попробовал, но, чувствую, не мое, мне техника больше нравится.
- Слушай, выйди и хорошо подумай.
- Я завтра приду с той же просьбой, - сказал Красавин.
И ведь пришел через сутки снова, и убедил Егорова отпустить его.
***
С наступлением осени Петр Самсонов решил подготовить машину к зиме. – К мастерам надо заехать на станцию, - сообщил он Анюте, она как раз рядом сидела. – Подождешь?
- Папка, ну, конечно, подожду, ты только меня потом в центре высади, я в универсам зайду.
- Идет!
Они подъехали к станции техобслуживания, и, посигналив, Петр вышел из машины.
Невысокий паренек вышел навстречу, вытирая руки.
- Мать честная! – Ахнул Петр. – Так это Константин Сергеевич! Как же вы тут?
А он узнал его и улыбался. – Можно без отчества. Ушел я из милиции, вот моя работа теперь, нравится мне здесь. - Он кивнул на машину: - Барахлит?
- Есть немного, к зиме надо подготовить.
- Заезжайте!
Аня вышла из машины и поздоровалась. А он смутился. Взрослый человек, а вдруг смутился перед девятнадцатилетней девчонкой. Смутился и обрадовался. Ведь сам тогда хотел поговорить с ней, но не решился. Не та ситуация была.
Петр Самсонов, пока Красавин смотрел машину, быстро сообразил, и сказал дочери: - Ты побудь здесь, а я сбегаю до магазина.
И он заторопился к магазину запчастей, и задержался там на час.
- Аня, да не переживай, сейчас придет, - сказал Костя, - вон скамейка.
- Я лучше схожу за ним, - решила девушка.
И он взял ее за руку. – Не надо, может, разговорился с мужиками, наверняка, знакомого встретил. И они стояли рядом минуты две, а он все не отпускал ее руку.
- Доставила я вам хлопот с эти ружьем, - сказала она виновато.
- Никаких хлопот. И вообще, с такой как ты я бы пошел в разведку.
_____________
Нюта и Костя поженились весной. Свадьба была в местной столовой, и гостей собралось довольно много. Повеселевший Петр Самсонов, подмигнув жене, с гордостью заявил: - Это ведь я додумался их тогда оставить, хоть и не знал, что Костя на станции работает. Но ведь догадался, вот как чувствовал.
- Петя, хватит, слышали мы уже, что это твоя заслуга, - шепнула жена.
- Нет, ты посмотри, какая пара, - не унимался Петр, - вот ведь… ружье… ёлки-иголки… когда надо выстрелило…
- Смотри, твой отец что-то рассказывает и очень доволен, - заметил Костя, поправив галстук.
- Это он рассказывает, как меня в мастерской оставил, - ответила Аня, - всем говорит, что это его заслуга.
- Ладно, пусть так думает, - ответил Костя. И сразу раздалось – Горько!
Следующая публикация
Нет комментариев