В то время волнения рабочих на посессионных и вотчинных фабриках были явлением обычным;

некоторые из них продолжались по целым десяткам лет, как например, 50-летняя борьба рабочих на фабрике Осокина в Казани* (ПРИМЕЧАНИЕ 3).
ПРИМЕЧАНИЕ 3
*50-летняя борьба рабочих на фабрике Осокина в Казани
Источник: исследование М. И. Туган-Барановского, впервые опубликовано в 1900 году
В настоящей главе я сгруппировал все известные мне случаи волнений посессионных фабричных в XIX веке, сведения о которых имеются в делах архива бывшего департамента торговли и мануфактур.
Одним из самых частых поводов к волнениям посессионных рабочих были неудовольствия на фабрикантов по случаю низкой заработной платы. Из 27 фабрик, на которых мне известны случаи волнений, низкая заработная плата была главным или одним из главных поводов к волнениям на 16 фабриках. Во многих случаях неудовольствие посессионных рабочих вызывалось тем, что вольнонаемные рабочие, работавшие на тех же фабриках, получали большую плату (обыкновенно, вдвое больше, иногда на 1/3).
Почти во всех случаях жалобы на малую заработную плату сопровождаются жалобами и на разного рода штрафы и вычеты, к которым фабриканты прибегали по самым разнообразным поводам. Иногда фабриканты принуждали при этом рабочих брать предметы потребления из фабричных лавок (например, на Михневской суконной фабрике Соколова, на Фряновской шелковой фабрике Рогожиных).
На 8 фабриках рабочие жалуются на чрезмерную продолжительность или трудность работы. На суконной фабрике Я. Гарденина одним из поводов к волнению было принуждение к работе престарелых фабричных; рабочие суконных фабрик Осокина, Кознова и Титова жаловались на работу в праздничные дни и слишком большие уроки; на суконной фабрике Вигеля главным предметом жалоб рабочих была слишком продолжительная работа малолетних, которые поступали на фабрику с 10 лет, получали крайне ничтожную плату и работали, по показанию самого приказчика фабрики, "по понедельникам с 1 часа пополуночи, а в прочие дни в 2 и 3 часа, а кончали в 9 часов пополудни".* На завтрак, обед и "полудник", им полагалось зимой 3 часа, летом 4 часа. Таким образом, десятилетние дети на этой фабрике работали зимой 15—17 часов, летом 14—16 часов! Трудно привести примеры такой продолжительной детской работы даже из английской фабричной жизни.
*работали с 1 часа пополуночи = работали с 01.00 ночи,
кончали работать в 9 часов пополудни = кончали работать в 21.00 вечера;
пополуночи — в соединении с числом, обозначающим час, указывает время после полночи, после 12 часов ночи;
пополудни — в соединении с числом, обозначающим час, указывает время после полудня, после 12 часов дня (примечание)
Точно так же на чрезмерные уроки жаловались рабочие полотняной фабрики Угличанинова; рабочие фабрики Яковлева (Большая Ярославская мануфактура) указывали в своих жалобах на крайнюю продолжительность рабочего дня (до 16 часов в сутки); праздничная работа была предметом жалоб рабочих на Фряновской шёлковой фабрике.
На 4 фабриках (Вигеля, Красильникова, Купавинской и Фряновской) одним из поводов к волнениям была невыдача содержания престарелым рабочим.
Жестокое обращение фабрикантов, побои, истязания вызывали жалобы рабочих на 6 фабриках (Осокина, Кознова, Фряновской, Лазарева, Угличанинова, Носова и парусинной фабрике Докучаевой в городе Рязани).
На 3 фабриках рабочие жалуются на неправильную отдачу фабричных в рекруты вместо крепостных владельца (фабрики Осокина, Лазарева, Гончарова). Рабочие Гончарова жаловались также и на то, что их владелец продал несколько семей фабричных, обучив их музыке соседним помещикам.
На фабриках Я. Гарденина и Бровкиных неудовольствия рабочих вызывались тем, что владелец отнял у них пахотную землю при фабрике и обрабатывал её в свою пользу; на Купавинской фабрике Бабкиных, где рабочие не занимались хлебопашеством, одним из поводов к жалобам фабричных было лишение их выпаса.
Частым поводом к жалобам было принуждение фабричных заниматься не фабричной, а какой-либо иной работой (в поле, во дворе хозяина и прочее). На это жалуются рабочие 8 фабрик — Осокина, суконной фабрики Кривошеиной в Воронежской губернии (1806 год), Титова (миткалевая фабрика в Калужской губернии), Губина (1843 год), полотняной — Толмачевой в Тамбовской губернии (1808 год), полотняной — Масловых в Тульской губернии, Докучаевой, суконной — Онуфрия Гарденина в Тамбовской губернии (1816 год).
Из более редких поводов к волнениям и жалобам можно указать на принуждение рабочих жить в фабричных казармах, а не на вольных квартирах (суконная фабрика Долгорукова в Москве), запрещение выдавать в замужество вдов и дочерей фабричных за посторонних (фабрика Осокина), неудовлетворительное помещение (фабрика Красильникова), невыдачу паспортов для отлучек за пределы губернии (фабрика Церевитиновых), растление фабричных девушек (фабрика Носова), самовольное изменение производства (фабрика Бровкиных — парусное производство было заменено миткалевым).
Почти всегда столкновения посессионных фабричных с хозяевами осложнялись и тем, что рабочие признавали себя свободными людьми и не соглашались подчиняться хозяину. Главным образом, на этой почве веласть упорная борьба в течение нескольких десятков лет между рабочими казанской суконной фабрики Осокина и их владельцем.
Таким образом, поводы к волнениям были весьма разнообразны. Какой же характер имели эти волнения? Остановимся на некоторых из них, более важных по своим результатам или по числу рабочих, принимавших в них участие.
Фабрика Яковлевых в городе Ярославле — Большая Ярославская мануфактура — была основана еще при Петре I Затрапезным и в начале XIX века была самой крупной полотняной фабрикой России. На ней выделывалось тонкое полотно, поступавшее даже к императорскому двору; кроме полотна на фабрике выделывалась также и писчая бумага. В 1801 году ценность всех товаров, изготовляемых на фабрике, превысила 1 миллион рублей.* При фабрике состояло 1319 мужчин и 1599 женщин. Фабричными работами в 1817 году было занято посессионных 1048 мужчин и 1323 женщины (кроме вольнонаемных). Главным поводом к жалобам рабочих была низкая заработная плата. В 1803 году рабочие подали несколько жалоб в этом смысле в Ярославское губернское правление.
*(Дело о Ярославской Большой мануфактуре Яковлевых.
21 февраля 1811 года. Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
Губернское правление ответило поверенным рабочих, чтобы они с должным п о в и н о в е н и е м пребывали спокойными, ожидая от содержателей немедленного рассмотрения показуемого ими", и потребовало, чтобы поверенные рабочих, Алексеев и Езопов, дали подписку в этом. Поверенные отказались дать подписку и были наказаны плетьми. В следующем году рабочие посылали двух своих поверенных, Москвина и Маркелова, в Санкт-Петербург для подачи самому Александру I просьбы о прибавке заработной платы. И эти поверенные арестовываются и наказываются плетьми, причём "для внушения
п о в и н о в е н и я прочим рабочим людям" им производится наказание на фабрике публично, в присутствии отряда солдат.
Несмотря на это, рабочие отправляют новых поверенных для подачи жалобы государю. Дело доходит до сената, который ставит резолюцию — объявить мастеровым-просителям, "чтобы впредь
неосновательными жалобами высшее правительство утруждать не отваживались, пребывали в положении своём спокойными и в должном у содержателей мануфактуры п о в и н о в е н и и, в противном же случае подвергнут себя неослабному по законам наказанию".
Это не мешает рабочим в 1806 году опять подать просьбу
Александру I с жалобой на жестокие наказания их поверенных и низкую заработную плату. Но и эта просьба имела успех не более
предыдущих. Поверенные рабочие были наказаны розгами и отправлены обратно в Ярославль.
После этого в течение 11 лет рабочие остаются спокойными; в 1817 году они возобновляют прежние жалобы. В этом году их поверенный подал просьбы министру внутренних дел Козодавлеву и министру юстиции Трощинскому о понуждении содержателя фабрики повысить заработную плату. Для рассмотрения дела назначается комиссия из частного пристава города Ярославля, городского головы и одного местного фабриканта. Комиссия находит, что недовольство фабричных происходит "не столько от нужды, сколько от подстрекательства к
н е п о в и н о в е н и ю и своевольству просителей фабричных". По показанию комиссии, рабочие устраивают "в работное время сходбища и возмущения", тем не менее, комиссия признала, что следует повысить плату поденным рабочим, но вместе с тем удалить с фабрики вредных людей, возмущающих остальных.
Ярославский губернатор потребовал от рабочих подписку в
п о в и н о в е н и и владельцу. Рабочие отказались ее дать, несмотря на все меры понуждения губернатора.
В следующем году рабочие подают просьбу министру юстиции князю Лобанову-Ростовскому, о том, чтобы их признали свободными, так как владелец продолжал их притеснять.
Министр внутренних дел Козодавлев командирует для расследования положения рабочих на фабрике Яковлева чиновника министерства Бурнашева. Бурнашев признаёт, что претензии мастеровых Ярославской Большой мануфактуры и жалобы их на недостаточность заработной платы совершенно ложны и неосновательны. Главная причина волнения — "пьянство и распутство мастеровых, усилившееся среди мастеровых в высокой степени... Праздность, в которой люди сии пребывают*, ведёт их к своевольным мыслям, — от сего бывают у них беспрестанные сходки, совещания, на которых сочиняются жалобы правительству, собираются со стана деньги на хождения по делам".
*("Праздность, в которой люди сии пребывают..." — Работа на мануфактуре продолжалась до 16 часов в сутки.) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
Для успокоения рабочих министерство решило выработать и ввести на фабриках особое "Положение", о котором мы говорили в предыдущей главе; в этом Положении была точно установлена плата, которую следует получать рабочим, число рабочих часов и прочее. Поштучная плата оставлена прежней, но поденная плата была немного повышена. Для престарелых и увечных назначена небольшая денежная пенсия. Рабочий день установлен в 14 часов.
Но введение на фабрике Положения не успокоило рабочих. Они продолжают подавать жалобы министру внутренних дел, особенно на то, что владелец не выдаёт содержания престарелым и малолетним.
Наконец, в 1823 году двое поверенных мастеровых, Русинов и Журавлев, подают лично просьбу Александру I во время его путешествия по России на "притеснения фабриканта и недостаточность рабочей платы". Граф Аракчеев препровождает эту просьбу министру финансов Канкрину с приказанием государя, чтобы для рассмотрения дела были вытребованы в Санкт-Петербург депутаты рабочих.
Канкрин входит со всеподданнейшим докладом, в котором указывает, что им получены дополнительные сведения от Ярославского губернатора, решительно заявляющего, что "мастеровые гг.Яковлевых состоят на положении весьма выгодном и что жалобы их на скудную плату совершенно несправедливы и показывают склонность их к буйству и н е п о в и н о в е н и ю. По случаю сего, — прибавляет Канкрин, — долгом считаю испросить вашего императорского величества разрешения, должно ли и теперь требовать депутатов от мастеровых Ярославской мануфактуры или не повелите ли, ваше величество, без них привести к окончанию рассмотрение Положения".
Государь не соглашается с этим, — депутаты должны быть вызваны, чтобы узнать требования мастеровых.
Канкрин должен был уступить. Депутаты рабочих были вытребованы. В то же время Ярославский губернатор послал доклад Канкрину, в котором сообщает о "вредном" действии на рабочих известия о вызове депутатов; это побудило губернатора немедленно принять строжайшие полицейские меры (какие именно — об этом губернатор умалчивает) для "восстановления порядка". Рабочие выбрали своими депутатами тех самых рабочих, которые подавали просьбу государю, — Русинова и Журавлева.
В следующем году депутаты рабочих прибыли в Санкт-Петербург и были опрошены в особом заседании под председательством директора департамента мануфактур и внутренней торговли. Председатель сделал всё возможное, чтобы побудить рабочих отказаться от их показаний, но они стояли крепко на своём и доказывали, что заработная плата слишком низка и должна быть повышена.
Ответы их были сообщены государю, и Канкрин уведомил владельца фабрики, что необходимо возвысить плату на 10%. Владелец согласился на повышение в 7%. Было составлено новое Положение, по которому рабочий день был сокращён с 14 до 13 часов (летом) и 12 часов (зимой), но вместе с тем фабричной конторе было предоставлено право "самых неисправных и буйных, а также главных зачинщиков внутренних беспорядков и учредителей скопищ представлять во всякое время в рекруты".
Таким образом, упорная борьба рабочих в конце концов привела к некоторому результату — рабочая плата была повышена, а рабочий день сокращён.*
*(Все эти данные взяты из 3 дел:
Дело по отношению Ярославского гражданского губернатора с изложением от рабочих людей жалобы на содержателей их, Яковлевых, 18 января 1804 года;
Дело по указу правительствующего сената, чтобы мастеровые Ярославской Большой мануфактуры производимой за работу платой были довольны, 3 марта 1806 года;
Дело по жалобе мастеровых людей Большой Ярославской
мануфактуры на владельцев оной, Яковлевых, в произвождении ими малой заработной платы, 16 марта 1817 года, 4 части.
Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора
(М. И. Туган-Барановского)
На другой крупной посессионной фабрике — Осокина в городе Казани — столкновения рабочих с хозяином были хроническим явлением ещё в прошлом веке.* При этой фабрике по пятой ревизии значилось 1.414 душ мужского пола, из которых работало на фабрике 984 (женщины не работали).
*(О жалобах рабочих Осокина в XVIII столетии, как и вообще о волнениях прошлого века, смотри г.Семевского "Крестьяне при Екатерине II".) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
В 1796 году рабочие подавали ревизовавшему Казанскую губернию сенатору Маврину жалобу на низкую заработную плату, и Маврин признал справедливость заявлений рабочих, вследствие чего плата была увеличена. В 1798 году рабочие подавали жалобу императору Павлу на жестокости владельца и малую плату. Жалоба была признана неосновательной. В 1800 году рабочие подали жалобу о том же министру юстиции. Жалоба поступила на рассмотрение мануфактур-коллегии, которая предписала сообщить мастеровым, что за дальнейшие столь же неосновательные жалобы с ними будет поступлено по всей строгости законов, и виновные будут сосланы в Сибирь на работы. Вместе с тем, от рабочих была потребована подписка в том, что они будут
п о в и н о в а т ь с я хозяину. Почти все рабочие отказались дать такую подписку.
Столкновения рабочих с фабричной администрацией не прекращались. В 1806 году, по просьбе владельца, его власть над рабочими была значительно расширена — указом сената разрешено как владельцу фабрики, так и управляющему, назначенному владельцем, наказывать фабричных за уклонение от работы и другие вины. Осокин старался заставить работать на фабрике и женщин, но рабочие упорно противились этому и с полным успехом — женщины не принимали никакого участия в фабричной работе.
В 1817 году рабочие подали просьбу великому князю Михаилу Павловичу. Повторяя свои прежние жалобы на владельца, они в то же время просили даровать им свободу, ссылаясь на то, что они происходят от свободных людей и не были куплены содержателем фабрики. Просьба была признана неосновательной, наряжено следствие, и от рабочих вновь потребовали подписку в п о в и н о в е н и и фабриканту. Но рабочие подписки не дали и тайно отправили поверенных, Соколова и Ефремова, в Петербург для подачи жалобы самому государю. Оба поверенные были арестованы и отправлены обратно в Казань в кандалах. По дороге Ефремов, "претерпевши в пути неограниченное мучение, не могши снести сего, умер", а Соколов был заключён в тюремный замок.
Министр внутренних дел командировал в Казань для расследования дела того же Бурнашева, который составил Положение для фабрики Яковлева. Бурнашев донёс, что нельзя рассчитывать на успокоение рабочих, "доколе фабричные не будут обращены к п о в и н о в е н и ю своему владельцу, доколе они не оставят ложного мнения, в уме их поселившегося, о свободе и доколе не истреблён будет в них дух своевольства".
Вместе с тем, Бурнашев составил Положение и для фабрики Осокина. Этим Положением заработная плата была повышена, но были повышены и уроки. Рабочий день был уменьшен с 14 до 12 часов. Рабочие остались, однако, недовольны и в 1818 году вновь подали жалобу министру внутренних дел на "бесчеловечное над нами Осокина обращение, употребление нас в другую работу, малое за работу довольствие". Приведём несколько мест этой красноречивой жалобы:
"Осокин усугубил над нами свои жестокости и чрез побойства многим причинил насильственную смерть... Горестные восклицания о бесчеловечном мучении все отринуты от разных лиц под разными видами — то неужели после сего никто не хочет обратить внимание на неистовства и жестокости и неужели никого нет, кто бы в точности исполнить мог права, законам установленные!.. Мы терпим неограниченную во всём нужду и жестокое обращение слишком 23 года, с коего времени жалобы наши простираются в разные места, и в столь долгое время по установленным правилам не можем получить той цели, каковая предположена в указах 1801 года августа 18, а за оным 1803 года июня 30 и 1817 года апреля 4... В зимнее время мы производим работу в промёрзших местах, и в жестокие морозы, по неимению у многих тёплого одеяния не только нельзя производить работу, но и рук обогреть негде". Положение, составленное Бурнашевым, рабочие называли "бессмысленным, превратным и ни с чем не сообразным", так как "при самом бдительном прилежании... нет способностей и средств урок выполнить". "Прибытие Бурнашева, — заканчивают рабочие, — состояло в том единственно, чтобы нас обессилить, а Осокину дать способ к произведению над нами безчеловечного мучения".
В виду всего этого рабочие просили министра даровать им свободу, а до освобождения учредить над фабрикой Осокина опеку.
В 1819 году Казанскую губернию ревизовали сенаторы Кушников и граф Санти. Сенаторы пытались уверить рабочих в неосновательности их мнения, что они люди свободные, но рабочие говорили, что "государь людей не продаёт". Когда же сенаторы начали доказывать, "что воля государя была отдать предков их даром или за деньги... то рабочие отзывались тем, что уже с того времени деньги, заплаченные за них, давно заработаны".*
*(По словам сенаторов, главное домогательство рабочих заключалось в том, чтобы их плата была сравнена с платой вольнонаёмных, и притом плата производилась бы не с изделья, а поденная.) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
Более 100 фабричных с женами и детьми явились в дом, где остановились сенаторы, с жалобами на Осокина.
Вместе с тем, рабочие отказывались работать на фабрике, и значительная часть их (около 200) совсем не являлась на фабрику.
В 1820 году рабочие явились большой толпой к губернатору с жалобами на Осокина. Подписку, требуемую губернатором в том, что они будут
п о в и н о в а т ь с я содержателю фабрики, рабочие наотрез отказались дать, "ибо они Осокину никогда не принадлежали и не принадлежат".
Всё это побудило начальство прибегнуть к "мерам строгости". На фабрику была поставлена воинская команда. 4 октября 1820 года сенат утвердил Положение, составленное Бурнашевым, и предписал губернатору немедленно обнаружить возмутителей рабочих, внушающих им "ложные мечтания о свободе", и отправить их навсегда в Иркутскую суконную фабрику. Губернатор лично прибыл на фабрику и прочёл им сенатский указ, но рабочие "с грубостью объявили, что хотя они всё то, о чём им было внушаемо, а равно и относящиеся к сему документы и поняли совершенно, но всё оное почитают за обман, повторяя прежние свои отзывы о непринадлежности Осокину, и добавляя, что одному только именному указу, самим государем императором подписанному, могут они дать вероятие".
Губернатор приказал 10 человек фабричных взять под стражу и 8 из них немедленно отправил на Иркутскую фабрику. Вслед затем были сосланы еще 3 фабричных, а прочие подвергнуты "полицейским наказаниям".
Несмотря на это, рабочие не только отказались дать подписку в
п о в и н о в е н и и, но даже заключили между собой тайным образом письменное соглашение, которым обязывались ни в каком случае не уступать требованиям начальства. Это вызвало особое судебное расследование, и 14 декабря 1823 года 10 рабочих были приговорены казанской палатой уголовного суда к наказанию плетьми, а 11-го рабочего, некоего Михайлу Мясникова, суд приговорил к двухнедельному аресту, в виду того, что означенный рабочий не принимал участия в соглашении, а только передал своему отцу бумагу, на которой было написано это соглашение. Приговор казанского суда поступил на рассмотрение сената, а затем комитета министров, которому было сообщено высочайшее повеление от 25 ноября 1824 года, изменившее приговор в следующем смысле: приговор относительно 10 первых рабочих был утверждён, но что касается Михайлы Мясникова, то он должен был присутствовать при наказании плетьми его товарищей, причём ему должно было быть объявлено, что если он выдаст лицо, составившее соглашение, то будет избавлен от наказания, если же нет, то будет наказан тяжелее других. Приговор был приведён в исполнение; Михайло Мясников присутствовал при наказании плетьми его товарищей, причём его отец был засечён до смерти, но товарищей своих он не выдал...
18 июля 1829 года поверенный рабочих Бабин подал императору Николаю I жалобу на Осокина. В феврале 1832 года трое поверенных рабочих — Попов, Чудин и Сметанов — от имени всех остальных прислали новую жалобу государю на угнетение и жестокости Осокина, а также и на неудовлетворение их просьб казанским губернатором. В Казань был командирован чиновник министерства финансов Афросимов, который нашёл, что жалобы фабричных, "имеющие главным основанием мнимую свою вольность, суть без всякого основания и происходят ни от чего иного, как от буйной их нравственности".
В 1834 году рядовой из фабричных Осокина, Сапожников, во время высочайшего смотра войскам в Нижнем Новгороде, лично подал жалобу императору Николаю на притеснение мастеровых Осокиным и неправильную отдачу его самого в рекруты. Для расследования дела была назначена особая комиссия из представителей министерства финансов, внутренних дел и корпуса жандармов. Комиссия прежде всего постаралась убедить рабочих, что они по закону прикреплены к фабрике Осокина. "Но таковое истолкование и вразумление фабричных мастеровых не только не имело желаемого успеха..., но по укоренившемуся в них духу своевольства они решительно объявили членам комиссии, что не перестанут отыскивать избавления от рабства господина Осокина до тех пор, пока не получат удовлетворения". Подписку в п о в и н о в е н и и владельцу дали 32 фабричных, а прочие отказались.
Рабочие показывали комиссии, что Осокин засёк до смерти 3 фабричных, одного в 1814 году, двух в 1826 году, 55 рабочих, со времени 7-й ревизии, было сослано в Сибирь на поселение, 14 на Иркутскую суконную фабрику и 76 отдано в рекруты.
Наконец, в 1836 году, во время пребывания императора Николая I в Казани, рабочие всей толпой отправились к месту, где проезжал государь, и подали ему новую просьбу, повторявшую прежние жалобы на Осокина. Для усмирения рабочих были приняты крайне строгие меры — большинство из них было жестоко наказано розгами, а 51 человек удалены с фабрики, из числа которых годные были отданы на военную службу, а прочие сосланы в Сибирь.*
*(О волнении на фабрике Осокина смотри:
Дело по жалобе мастеровых суконной фабрики Осокина в чинимых им притеснениях, 16 декабря 1803 года;
Дело по представлению казанского гражданского губернатора о расстроенном положении Осокина фабрики, 9 февраля 1908 года; и
Дело о Положении Казанской суконной фабрики Осокина, 4 части,
22 марта 1818 года.
Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора
(М. И. Туган-Барановского)
Вместе с тем министр финансов разрешил Осокину употреблять на фабричные работы женщин и детей мастеровых.
Но, несмотря на строгость наказания, несмотря на то, что значительная часть рабочих была удалена с фабрики, прочие отказались дать подписку в п о в и н о в е н и и фабриканту. Когда полицеймейстер прибыл на фабрику для объявления приказа министра финансов — обязать работать на фабрике женщин и детей, то, "при объявлении сего мастеровым, только 64 человека дали подписку, а прочие, при всех его убеждениях, отказались". Губернатор лично явился убеждать мастеровых, "но люди сии, закосневши в упорстве..., оказали себя и против его убеждений непреклонными, не оказывая, впрочем, сопротивления в исполнении изъяснённых распоряжений".
В конце концов непоколебимое "упорство" казанских суконщиков не осталось без результата: в 1849 году они получили свободу, за которую так отчаянно боролись.
Такой же хронический характер имели беспорядки рабочих и на Фряновской посессионной шёлковой фабрике (в селе Фрянове, Богородского уезда).
При этой фабрике по 5-й ревизии числилось 533 душ мужского пола; в работе участвовали женщины и дети. Начиная с 1771 года рабочие подавали жалобы в разные присутственные места на содержателя фабрики Лазарева на недостаточность заработной платы, а также и на то, что их неправильно прикрепили к фабрике, так как они — люди казенные.
Попытка подать жалобу императрице Екатерине II повела к строгому наказанию рабочих, наиболее виновные из которых были биты плетьми и сосланы в Сибирь.
Несмотря на это, в 1800 году рабочие опять подали просьбу императору Павлу во время пребывания его в Москве. В ожидании ответа, рабочие отказались работать на фабрике, "сами собою отлучились от фабрики и от домов своих и, скитаясь толпами в развращенном виде по разным местам, позволяли себе многие неустройства". За непокорство и буйный дух многих неоднократно подвергали наказанию плетьми, но рабочие обнаруживали такое упорство, что богородский земский суд официально высказал о них 2 сентября 1802 года следующее мнение: "Фряновские мастеровые, закоснев в буйствах, к п о в и н о в е н и ю впредь владельцу признаются безнадёжными".
Тем не менее, требования рабочих увеличения им платы не были, по-видимому, неосновательны, так как в том же 1802 году мануфактур-коллегия, "усмотрев, что у Лазарева производится фабричным его мастеровым людям плата недостаточная в сравнении с такою же на фабриках Купавинской, Кирьякова, Секериной и Колосовой, положила предписать Лазареву, чтобы он сделал соразмерную его мастеровым прибавку".
Это обстоятельство, в связи с беспрерывными волнениями рабочих, побудило Лазарева в 1809 году обратиться к министру внутренних дел с просьбой о приобретении фабрики в казну. "Вместо того, чтобы быть обеспеченному в правах моих, — писал он, — и в оборотах к выгоде моей и поддержанию в блистательном существовании столь отличной в государстве мануфактуры, вовлечён я в апелляционные тяжбы с крепостными людьми, к фабрике принадлежащими, которые, не прерывая буйств своих, простёрли дерзость свою до того, что осмелились утруждать правительствующий сенат нелепою просьбою, чтобы поступлено было со мной по силе указа 1803 года."
Комитет министров отказал Лазареву в его просьбе. В 1815 году рабочие опять подали жалобу министру юстиции на притеснения владельца. В этой жалобе указывалось, что Лазарев не выполнил постановлений мануфактур-коллегии об увеличении заработной платы; рабочие расчитали, что Лазарев не доплатил им, сравнительно с платой на Купавинской фабрике, 538 тысяч рублей, которые они и просили взыскать в их пользу с Лазарева. Кроме того, они просили, чтобы за порядками на фабрике и за платежом им денег смотрели 6 человек, выбранных ими самими из своей среды, а фабрика была отобрана от Лазарева и передана в казну.
Министр внутренних дел командировал во Фряново для составления Положения всё того же Бурнашева, который не замедлил усмотреть, что фабрика очень терпит "от господствующего между фабричными духа своеволия и безначалия". Пока составлялось Положение, рабочие вновь подали просьбу на высочайшее имя.
Это подействовало. По приказанию Александра I просьба Фряновских рабочих была рассмотрена комитетом министров. Указом 2 марта 1820 года сенат признал просьбу рабочих о возмещении им недоплаченных Лазаревым денег справедливой, но так как фабричных книг за целый ряд лет совсем не имелось, то Лазарев был присуждён к уплате рабочим не 538 тысяч рублей, как они просили, а только 33 769 рублей. Составленное Бурнашевым Положение было утверждено сенатом; § 15 Положения вполне удовлетворял просьбе фабричных о выборных.*
*(Фабричные выбирают из своей среды 6 старост для подписывания и свидетельствования книг по задельной плате. "Должность старосты заключается в следующем:
1) он обязан наблюдать, чтобы контора при выдаче мастеровым задельных денег не производила несправедливых вычетов;
2) каждый день должен быть при фабрике дневальный староста, который и обязан —
3) своеручно свидетельствовать на ярлыке, что вписанные в них количества материалов суть те самые, кои мастеровым, действительно, выданы, и что выдача мастеровому задельной платы произведена исправно и несправедливых вычетов за хлеб, дрова и прочее не сделано;
4) в выборе старосты должно участвовать всё общество".
§ 15 Положения Фряновской фабрики, утверждённого в 1820 году сенатом) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
Вслед за введением нового Положения 43 фабричных, наиболее замеченных в буйстве, были, по просьбе Лазарева, удалены с фабрики и переведены на Екатеринославскую казенную суконную фабрику.
Потерявши своих вожаков, Фряновские рабочие некоторое время оставались спокойными. Но уже в 1823 году вновь начинаются жалобы рабочих на владельца, отославшего всех выборных старост, как возмутителей, на казенную Екатеринославскую суконную фабрику. Вместе с тем, рабочие подали жалобу государю на министра финансов, жалуясь на то, что министр финансов не удовлетворяет их просьб и всегда стоит на стороне Лазарева. На эту жалобу не последовало ответа. Затем фабрика перешла к купцам Рогожиным. В 1837 году рабочие подают жалобу Московскому генерал-губернатору князю Голицыну, министру финансов и в земский суд на то, что Рогожины не позволяют им выбирать старост и дают слишком низкую плату (на фабрике работало до 800 человек вольнонаёмных, получавших вдвое большую плату). Так как Голицын относился вообще очень внимательно к жалобам рабочих, то на этот раз просьбы рабочих оказали быстрое действие. Голицын предписал Рогожиным не препятствовать мастеровым выбрать старост и в то же время назначил комиссию для составления нового Положения для фабрики. Комиссия признала необходимость повысить плату рабочих на 20, 30 и более % (смотря по роду труда), но так как в это время министерство финансов уже изменило свой взгляд на полезность таких Положений, то составленное комиссией Положение не было утверждено. Тем не менее, заработная плата рабочим, по-видимому, была несколько повышена.*
*(Смотри:
Дело по прошению содержателя Фряновской шёлковой фабрики Лазарева о покупке у него оной в казну, 15 сентября 1809 года; Дело о притеснениях содержателя шёлковой фабрики, дворянина Лазарева, мастеровым чинам, 9 февраля 1815 года;
Дело по прошению коллежского советника Ивана Лазарева о дозволении распустить по паспортам мастеровых Фряновской шёлковой фабрики, 27 января 1823 года;
Дело по просьбе фабричных мастеровых купцов Рогожиных Фряновской шёлковой фабрики о притеснениях, делаемых им фабрикантом, 10 апреля 1837 года.
Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора
(М. И. Туган-Барановского)
На другой крупной шёлковой фабрике Богородского уезда, в селе Купавне, которая до 1803 года была казенной, в этом году передана князю Юсупову, а затем перешла к купцам Бабкиным, были крупные волнения рабочих в 30-х годах. При этой фабрике по 7-й ревизии числилось 680 душ мужского пола. В 1834 году был, как известно, сильный неурожай, и цена хлеба чрезвычайно поднялась. В августе этого года рабочие подали жалобу министру финансов. Предметом жалобы была, главным образом, недостаточность заработной платы. Рабочие просили, чтобы их плата была сравнена с платою вольных рабочих.
Вскоре после подачи жалобы на фабрике произошли крупные беспорядки. Многие рабочие бросили работу, и толпа мастеровых явилась к фабричной конторе, требуя немедленной выдачи хлеба, который, обыкновенно, выдавался позже, и вместе с тем, "с дерзостью спрашивая, почему Бабкины их имеют и чтобы показали им указ на право владения". Один рабочий был арестован и отправлен в город Богородск, но товарищи по дороге его освободили.
Прибыла полиция и хотела арестовать трёх рабочих, но безуспешно, "так как прочие фабричные, собравшись большой толпой, решительно и с азартом кричали, что людей сих не дадут", и в заключение самовольно сменили голову* и выбрали нового.
*сменили голову:
Городской голова — выборная должность в Российской империи, доверенное лицо горожан, представлявшее их интересы перед государственными учреждениями, глава городского самоуправления.
Должность учреждена императрицей Екатериной II в 1766 году. Нахождение в должности головы называется "головством". Должность упразднена после Октябрьской революции 1917 года (примечание)
В виду этого, по распоряжению Голицына, в Купавну было отправлено две роты солдат и 30 казаков. 5 рабочих были наказаны плетьми, а с прочих была потребована губернатором, лично прибывшим в Купавну, подписка в п о в и н о в е н и и Бабкиным.
Рабочие, хотя и не сопротивлялись солдатам, подписки не дали.*
*(Вот как описывают сами рабочие в прошении министру финансов 28 ноября 1834 года жестокое наказание своих товарищей. "Когда троих наказали, а потом хотели наказывать ещё двоих, то заплечный мастер*, видя, что все понятые* и собравшийся народ единогласно кричали, что напрасно кровь проливают, и к тому же указ не читали, бросил плети и не стал наказывать и прямо сказал капитан-исправнику: "сам наказывай", а солдаты также преклонили ружья, а капитан-исправник приказал наказывать сотскому* сторонней деревни".) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
*заплечный мастер — палач — лицо, приводящее в исполнение приговор о смертной казни или телесном наказании (примечание)
*понятой — не заинтересованное в исходе какого-либо юридического разбирательства лицо, привлекаемое дознавателем, следователем для удостоверения факта производства следственного действия, а также содержания, хода и результатов следственного действия (примечание)
*сотский — избирался крестьянами на сельском сходе по одному на каждые 100—200 дворов для выполнения каких-либо общественных, а также полицейских обязанностей; фактически был нижним чином сельской полиции (примечание)
Министерство финансов и Голицын отнеслись к этим волнениям очень различно. Департамент мануфактур и внутренней торговли увидел в волнениях рабочих только "склонность к безначалию, которая была искони отличительной чертой посессионных фабричных, но у Купавинских мастеровых вышла уже из пределов терпимости со времени их поступления во владение купцов Бабкиных, коих они всемерно хотят принудить к повышению заработной платы". Между тем, следственная комиссия, назначенная Голицыным, выяснила, что плата посессионным рабочим на фабрике Бабкиных гораздо ниже, чем на соседних фабриках, почему и "сумма, вырабатываемая фабричными, действительно слишком недостаточна". Точно так же, по мнению комиссии, пенсия престарелым и малолетним сиротам "недостаточна для одного пропитания".
В виду этого, Голицын признал нужным уменьшить наказание мастеровым, виновным в н е п о в и н о в е н и и властям, и, вместе с тем, обратился с просьбой к министру финансов "постановить правила, в которых бы права и обязанности как мастеровых, так и владельцев, определены были со всею точностью и с соблюдением взаимных выгод, ибо сим единственным средством может быть устранён всякий повод к угнетениям как владельцами мастеровых, так и сих последних к беспорядкам".
Для выработки Положения была назначена комиссия, в которую вошли чиновники министерства финансов и лица по назначению князя Голицына. Рабочие продолжали волноваться, подали целый ряд жалоб Канкрину, Голицыну и одно прошение на высочайшее имя. Главный повод к жалобам рабочих, выражаясь их словами, заключался "более в том единственно, что вольным людям Бабкины полагают платы вдвое, нежели своим фабричным". Члены в комиссии от Голицына так энергично выступили в защиту рабочих, что Бабкины обратились к Канкрину с жалобой на московского генерал-губернатора, говоря, что его чиновники часто посещают фабрику, расспрашивая рабочих о разных вещах, и вызывают этим волнения среди фабричных. "Рабочие делают против нас ослушания, портят нарочно наши товары и машины, выходят совершенно из
п о в и н о в е н и я законной власти, уклоняются от работ... ходят толпами, сбирают деньги и, бегая от фабрики, нанимают поверенных, пишут беспрестанно на нас ложные просьбы, твердя одно, что скоро они все сделаются вольными".
Но, несмотря на такого сильного заступника, как московский генерал-губернатор (настаивавшего на утверждении Положения, выработанного его чиновниками, по которому плата посессионным рабочим Купавинской фабрики была сравнена с платой вольнонаёмных), рабочие не достигли своей цели. Канкрин не признал возможным утвердить новое Положение для Купавинской фабрики, и всё осталось по-старому. В начале 40-х годов рабочие лично подавали несколько просьб министру финансов, повторяя свои прежние жалобы, но без всякого для себя результата.*
*(Смотри:
Дело об отдаче князю Юсупову в потомственное содержание Купавинской шёлковой фабрики, 9 сентября 1803 года;
Дело по всеподданнейшей просьбе князя Юсупова о взятии в казну Купавинской фабрики и передаче коллежскому советнику Лиону, а напоследок купцам Бабкиным, 11 ноября 1831 года.
Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора
(М. И. Туган-Барановского)
Я говорил о жалобах рабочих Большой Ярославской мануфактуры на низкую плату. Рабочие Малой Ярославской мануфактуры, принадлежавшие купцу Угличанинову, имели ещё более поводов к жалобам, так как у них плата была ещё ниже, чем на фабрике Яковлевых. В 1817 году они подали Ярославскому губернатору просьбу об увеличении платы, причём жаловались также и на жестокости владельца. Губернатор приказал Угличанинову увеличить плату, и, действительно, плата была увеличена, но ненадолго. При помощи вычетов и штрафов фабрикант вернул плату к прежнему уровню и рабочие снова начали подавать жалобы. Весьма любопытно, что местная и центральная власть относилась к этим жалобам очень различно. Ярославское губернское правление в 1824 году признало просьбы фабричных основательными и предписало, "чтобы фабричная задельная плата производилась не в меньшем отнюдь количестве против платимой на Яковлевской фабрике... и как всех вообще дровами и свечами, так и малолетних и престарелых, к работе уже не способных, хлебом и денежными пособиями довольствовать по примеру той фабрики". Между тем, департамент мануфактур и торговли нашёл, что распоряжение Ярославского губернского правления, настаивавшего, чтобы рабочие Угличанинова получали такую же плату, как и на фабрике Яковлева, "ни с чем не сообразно", и потому полагал "полезнейшим предписать гражданскому губернатору, не приводя в исполнение постановления губернского правления, употребить неослабное наблюдение, чтобы Угличанинов старался о благосостоянии мастеровых"; с этим мнением согласился и Канкрин, и дальнейшие жалобы рабочих Угличанинова не имели никакого результата.*
*(Смотри:
Дело о притеснениях, чинимых фабрикантом Угличаниновым мастеровым людям. 2 части. 1817 год. Архив департамента торговли и мануфактур.
Неодинаковое отношение центральной и местной власти к жалобам рабочих было явлением весьма частым; я говорил выше, что князь Голицын обнаруживал большое внимание к этим жалобам. Точно так же о предшественнике его, графе Тормасове, Бурнашев, командированный в 1818 году министром внутренних дел для осмотра фабрики, пишет в своём донесении министру от 3 июня 1818 года: "граф Тормасов, к сожалению, всегда благосклонно принимает вздорные просьбы фабричных и, обещая им всякое покровительство, неумышленно поощряет их к своевольству".
Дело о притеснениях Лазарева мастеровых чинам, 9 февраля 1815 года.) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
Довольно крупные беспорядки произошли в 1811 году на суконной фабрике Якова Гарденина в селе Бондарях, Тамбовского уезда. Рабочие принесли жалобу Тамбовскому губернатору, что содержатель фабрики совсем перестал им выдавать плату за работу и отобрал в свою пользу пашенную землю. Губернатор командировал на фабрику земского исправника и других чиновников, которые донесли ему, что рабочие совсем "отреклись от работы" и после увещания "с грубостью объявили, что работать на фабрике не будут". Исправник попробовал прибегнуть к мерам строгости — арестовать главных буянов, но фабричные ударили в набат и, "стекшись во множестве, окружили квартиру чиновников и дом Гарденина, угрожая первых убить и отбить ворота у последнего". Чиновники губернатора с большим трудом спаслись от раздражённой толпы и поспешно выехали из села. Губернатор отправил в село воинскую команду и назначил следственную комиссию, по мнению которой, главнейшей причиной беспорядков было то, что рабочие Якова Гарденина, видя, что на соседней фабрике Онуфрия Гарденина фабричное производство прекратилось, "возомнили, что и они могут удалиться от работы".
Конец этого волнения, по донесению губернатора министру внутренних дел, был таков: "Четверо из главных зачинщиков наказаны кнутом, трое плетьми. Все прочие затем раскаялись в своём заблуждении, вступили в фабричные работы и дали подписку впредь п о в и н о в а т ь с я неуклонно, почему и оставлены без наказания, дабы чрез дальнейшую строгость не ожесточить их снова. Сим действием удержаны от подобных беспорядков крестьяне и прочих фабрикантов, коих до 3 тысяч душ обоего пола выжидали только, чем кончится мятеж первых".*
*(Дело о возникшем непослушании между фабричными городового секретаря Якова Гарденина, 26 июня 1811 года.
Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора
(М. И. Туган-Барановского)
Приведём ещё один из многих случаев фабричных волнений, которые были усмирены только с помощью военной силы. В 1837 году фабричные крестьяне при полотняной и миткалевой фабрике Бровкиных Алексинского уезда, Тульской губернии, от имени всего общества в 337 душ мужского пола, подали жалобу Канкрину на разные притеснения хозяина и, главным образом, на неплатёж денег за работу. По произведённому расследованию выяснилось, что на фабрике Бровкиных работают 111 мужчин, из которых только 44 получают плату; прочие же, вместо платы, пользуются землёй, которую обрабатывают на себя. Несмотря на все меры владельца и местных властей, крестьяне решительно отказались работать на фабрике без платы. Несколько человек из них было арестовано, другие наказаны розгами. Тем не менее, рабочие стояли на своём.
Тогда в село была послана воинская команда, и 8 человек возмутителей, "в страх другим", было наказано плетьми в самом селении, а затем сослано в Сибирь. Прочие наказаны "полицейским
исправлением розгами". В село была поставлена экзекуция* — команда солдат, которая в один месяц совершенно разорила село. Крестьяне были усмирены и принялись за работу, причём уездный суд обязал Бровкиных подпиской, чтобы они "употребляли на фабричные работы из крестьян только половинное число".*
*экзекуция — исполнение судебного или административного приговора (казни, изъятия имущества и т. п.) — примечание
*(Дело по жалобе крестьян посессионной фабрики Бровкиных на притеснения от владельцев, 3 декабря 1837 года.
Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора
(М. И. Туган-Барановского)
Приведём довольно исключительный пример посессионной фабрики, которой управляли сами рабочие, почти без всякого контроля содержателя. Красносельская бумажная фабрика близ Петербурга была прежде казенной, но затем была передана графу Сиверсу, от которого переходила к другим владельцам и в начале этого века принадлежала Хлебникову. У рабочих на этой фабрике возникали беспрестанные столкновения с фабрикантами ещё в прошлом веке.* В 1803 году им удалось заключить с Хлебниковым крайне любопытный договор, утверждённый в Софийском уездном суде*. По этому договору между фабрикантом и мастеровыми установились следующие отношения. —
— Рабочие получают в свою пользу 1/5 часть цены всей продаваемой бумаги.
— Сверх того, они получают от хозяина даром дрова.
— Мастеровые обязываются сами за свой счет производить необходимый ремонт фабричных зданий и машин, кроме "знатных в машинах перемен".
— Цена продаваемой бумаги должна определяться раз в год представителями хозяина и мастеровых.
— Хозяин обязуется исправно поставлять тряпьё (причём, если тряпьё не будет доставлено, то мастеровые получают от владельца определенную плату за каждый прогульный день),
— а рабочие обязуются выделывать из доставляемого тряпья не менее определенного количества бумаги и притом хорошего качества (в противном случае, бумага не принимается фабричной конторой).
— Мастеровые обязаны были подчиняться уполномоченному фабриканта,
— но всем ходом работ на фабрике заведывал мастер, выбранный самими рабочими (на фабрике числилось по 5-й (?) ревизии 181 душ мужского пола).
— Распределение суммы, следуемой рабочим, производилось их собственными выборными.
— Продолжительность рабочего дня на фабрике устанавливалась всем обществом.
*(Об этом смотри:
Семевский "Крестьяне при Екатерине II". Стр. 423—429.) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
*Софийском уездном суде:
София — исторический район в южной части Пушкина (бывшее Царское Село), в прошлом — уездный город (примечание)
От Хлебникова фабрика перешла к помещице Полторацкой, при которой начинаются непрерывные жалобы содержательницы фабрики на рабочих и обратно, причём главным поводом к раздорам был названный договор.
Полторацкая жаловалась министру внутренних дел, что "мастеровые отпали от всякого п о в и н о в е н и я, составили между собой общество, которое ими управляет, отклоняя всякое над собою начальство и никому не отдавая отчёта как в прогулах, так и в хорошей отделке бумаги. В сутки они не работают более 4-х часов, имеют, кроме табельных, множество праздников и предаются пьянству". В виду этого Полторацкая просила о совершенном уничтожении договора 1803 года или же об утверждении нового Положения для фабрики.
С другой стороны, рабочие жаловались на то, что Полторацкая не исполняет договора, не допускает к исправлению своих обязанностей выбранных рабочими мастеров и прочее.
Министр внутренних дел командировал для осмотра фабрики особого чиновника, который не замедлил обнаружить многие "неправильности" рабочих. Так, по донесению этого чиновника, некоего Прилуцкого, им "примечено, что в сей фабрике иные мальчики и до 15 лет не ходят на работу". Женщины совсем на ней не работали. Рабочий день, по показаниям самих рабочих, не превышал 10 часов в сутки.
В виду этих "неправильностей", сенат в 1813 году утвердил новое Положение Красносельской фабрики, которое сохраняло в силе договор 1803 года с тем изменением, что
1) мастер и подмастерье должны не выбираться рабочими, а назначаться содержательницей;
2) работа должна продолжаться не менее 12 часов в сутки, и
3) дети должны работать на фабрике с 12-летнего возраста.
Прочие пункты изменения были несущественны.
Новое Положение вызвало целый ряд жалоб рабочих. В 1814 и 1816 годах рабочие подали жалобы Александру I, указывая на несправедливые вычеты из их заработной платы и прося о принятии фабрики в казну и выдаче им в ссуду 100 тысяч рублей, с тем, чтобы они сами заведывали фабрикой и платили бы в казну по 15 копеек с каждой выработанной стопы бумаги*.
*стопа бумаги:
Стопа — старинная русская единица измерения. Использовалась как единица счёта писчей бумаги, а также как мера длины и объёма.
Как единица счёта бумаги:
1 стопа = 480 листов бумаги = 20 дестей.
В словаре Брокгауза и Ефрона упоминается также стопа, состоящая из 24 дестей, то есть из 576 листов.
После введения метрической системы использовалась метрическая стопа:
1 метрическая стопа = 1000 листов бумаги = 20 метрических дестей.
Стандартная упаковка бумаги формата A4 содержит 500 листов, то есть 1/2 стопы.
Десть (от перс. dästä‎ — рука, горсть) — русская единица счёта писчей бумаги, равная 24 листам бумаги. Единица использовалась до введения метрической системы. После этого некоторое время существовала промежуточная единица — метрическая десть, равная 50 листам. 20 дестей составляют стопу. (примечание)
Иными словами, рабочие мечтали не более, не менее, как об устройстве собственной кооперативной фабрики, — и это в крепостной России!
Само собою разумеется, что просьба рабочих об отдаче им фабрики в полное пользование не была уважена; но жалобы на несправедливые вычеты оказали действие. По приказанию императора, вопрос поступил на рассмотрение комитета министров, который в заседании 23 января 1817 года признал, что Полторацкая, действительно, делала значительные вычеты из платы рабочих, и постановил, чтобы содержательница фабрики вернула рабочим всю недоплаченную им сумму. Вместе с тем, комитет не согласился с предложением министра внутренних дел — обязать мастеровых подпиской о неподаче жалоб, "считая сие излишним, ибо несправедливо было бы заграждать мастеровым путь к жалобам, в случае какого-либо им притеснения".
Решение комитета министров было утверждено Александром I, который приказал, чтобы министр внутренних дел донёс ему лично о выполнении постановления комитета министров — о возврате рабочим неуплаченной Полторацкой суммы 5715 рублей 17 копеек; эти деньги были получены рабочими в мае того же года.
Естественно, что решение комитета министров не понравилось Полторацкой, которая вслед затем подала несколько просьб министру внутренних дел о покупке её фабрики в казну, отказываясь вести дело при том духе "независимости", который укоренился среди рабочих. В конце концов, столкновения владелицы фабрики с рабочими привели к расстройству фабрики и приостановке производства. В 1825 году Красносельская фабрика была приобретена удельным ведомством*; фабричное производство было прекращено, а мастеровые были признаны удельными.*
*удельное ведомство:
Удельное ведомство — государственное учреждение Российской империи с 1797 года по 1917 год, осуществлявшее управление имуществом императорской семьи: удельными землями, имениями, а до 1863 года — также удельными крепостными крестьянами.
Удельное ведомство учреждено Павлом I в ходе реформы государственного управления "для удовольствования происходящих от крови императорской родов всем нужным к непостыдному их себя содержанию".
Удельное ведомство упразднено после свержения монархии и национализации царского имущества.
К удельным крестьянам относились крестьяне, проживавшие на удельных землях и принадлежавшие императорской семье. Крестьяне платили оброк и несли государственные повинности.
Удельное имение — недвижимые имущества, доходы от которых были предназначены для содержания членов российской императорской семьи. Понятие введено в законодательство Российской империи
5 апреля 1797 года в изданном императором Павлом I "Учреждении об Императорской фамилии". "Учреждение об Императорской фамилии" вводило различие между членами императорской семьи, имевшими право на престол, и прочими членами семьи. Первые получали содержание из государственных доходов, вторые — из доходов от предоставленных им недвижимых имуществ, получивших название "удельных имений".
Основным источником доходов от удельных имений был оброк, выплачиваемый проживающими в этих имениях удельными крестьянами.
Оброк — одна из повинностей зависимых крестьян, заключающаяся в выплате налога помещику продуктами или деньгами. (примечание)
*(Смотри:
Дело по жалобе приписных к бывшей фабрике генерал-аудитора-лейтенанта Хлебникова мастеровых на чинимые им нынешней помещицей Полторацкой притеснения, 1 декабря 1805 года;
Дело по жалобе Красносельской бумажной Хлебникова фабрики мастерового Ладыгина, 22 мая 1805 года;
Дело о неповиновении мастеровых Красносельской бумажной фабрики Полторацкой, 19 июня 1811 года;
Дело о желании статской советницы Полторацкой продать в казенное ведомство принадлежащую ей Красносельскую бумажную фабрику, 29 марта 1817 года.
Архив департамента торговли и мануфактур.) - примечание автора
(М. И. Туган-Барановского)
Из изложенного видно, что н е п о в и н о в е н и е рабочих владельцам было обычным явлением на посессионных фабриках. Это повлияло и на наше уголовное законодательство. Жалоба владельца полотняной и суконной фабрики Кознова на рабочего Кулемина повела в 1833 году к распространению на владельцев фабричных имений права ссылать в Сибирь тех фабричных крестьян, которые окажутся "порочными и развращённого поведения".* В Уложение о наказаниях 1845 года была включена статья, приравнивающая к восстанию против правительственной власти н е п о в и н о в е н и е фабричных и заводских людей владельцу или управляющему фабрикой или заводом, оказанное целой артелью или толпою.*
*(Высочайше утверждённое мнение государственного совета 7 октября 1833 года. Полное Собрание 3аконов, II Собрание, том VIII, 6475.) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
*(Статья 1791 Уложения о наказаниях, издание 1845 года. Виновные по этой статье наказывались от тюремного заключения до наказания плетьми и ссылки в Сибирь на каторжные работы.) - примечание автора (М. И. Туган-Барановского)
____________________________________________________________
М. И. Туган-Барановский. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке. (Глава IV. Волнения посессионных фабричных рабочих.) Перепечатано с третьего издания. Кооперативное издательство "Московский рабочий", Москва, 1922 год.
--------------------------------------------------------------------------------
--------------------------------------------------------------------------------
ЗАКЛЮЧЕНИЕ (1 часть). Общие причины тяжелого положения рабочего класса. Начало рабочего движения — первые стачки. Репрессии правительства и отношение общественного мнения. Рост стачечного движения за первое десятилетие (1870 - 80 годы), и его особенности. — Общества и кассы взаимопомощи: их распространение и отношение к ним правительства. Неудача дореформенного законодательства по охране труда (Часть I. Период свободного договора)
--------------------------------------------------------------------
К. А. ПАЖИТНОВ
ПОЛОЖЕНИЕ РАБОЧЕГО КЛАССА В РОССИИ
Издание 2-е, дополненное и исправленное, 1908
Типография товарищества "Общественная Польза", Большая Подъяческая, № 39
--------------------------------------------------------------------
Константин Алексеевич Пажитнов (1879 - 1964) — российский и советский экономист, специалист в области истории народного хозяйства, социально-экономической мысли и рабочего движения в России; член-корреспондент АН СССР (1946). Учёная степень — доктор экономических наук (1935). Учёное звание — профессор, член-корреспондент АН СССР (1946). Награды — Орден Ленина (1954), Орден Трудового Красного Знамени (1945).
Автор около 30 книг и большого количества научных статей по истории рабочего класса, кооперативного движения и общественных идей в России и за границей. В 1906 году опубликовал своё первое исследование "Положение рабочего класса в России", выдержавшее затем ряд изданий.