Предыдущая публикация
История посёлка Взморье | DOMI.TORII
Сахалинский посëлок Взморье (ныне село) известен своим крабовым и ягодным рынком. Это важный пункт на пути с юга на север острова и наоборот. Место это богато исторически тремя пластами периодов: айнским, японским и советским.
Но, чтобы подробно рассмотреть историю села, нужно обратиться к истокам. О древних людях на Сахалине мало что известно, тем не менее археологические находки доказывают присутствие древнего человека в районе села. Это, например, каменный топор из фондов Сахалинского краеведческого музея. То есть в районе мыса Муловского жили первобытные люди.
Так же мало что известно о таинственных тончах, которые жили на Южном Сахалине до прихода айнов. В свою очередь, когда на остров проникли айны сказать сложно, разные айнские роды проникали на остров в широком временном диапазоне. Теснимые японцами, они переселялись всë дальше на север, на остров Хоккайдо и далее - на Сахалин и Курильские острова. Как говорят историки, вероятно айны появились на Сахалине не раньше начала второго тысячелетия.
Но, чтобы подробно рассмотреть историю села, нужно обратиться к истокам. О древних людях на Сахалине мало что известно, тем не менее археологические находки доказывают присутствие древнего человека в районе села. Это, например, каменный топор из фондов Сахалинского краеведческого музея. То есть в районе мыса Муловского жили первобытные люди.
Так же мало что известно о таинственных тончах, которые жили на Южном Сахалине до прихода айнов. В свою очередь, когда на остров проникли айны сказать сложно, разные айнские роды проникали на остров в широком временном диапазоне. Теснимые японцами, они переселялись всë дальше на север, на остров Хоккайдо и далее - на Сахалин и Курильские острова. Как говорят историки, вероятно айны появились на Сахалине не раньше начала второго тысячелетия.
Карта 1890-го года
Переселившись на Сахалин, они не были обособлены, а взаимодействовали с другими народами, воевали и торговали. Вскоре айны столкнулись с новой угрозой. В 1286-ом году на Сахалин высадились монголы, они заняли почти весь остров. Монголы построили ряд крепостей с военными гарнизонами, одна такая крепость была в районе села Пугачёво, Макаровского района. После длительной борьбы сопротивление айнов было сломлено и они были обязаны платить дань. Во второй половине XIV-го века монголы покинули Сахалин, в начале XV-го века, на смену им пришли китайцы. Они восстановили монгольские крепости и даже построили новые, однако китайцы больше предпочитали торговать, чем воевать и крепости опустели. С конца XVI-го века, айнские племена Южного Сахалина могли чувствовать себя независимыми.
В середине XIX-го века обостряются русско-японские отношения, и те, и другие пытаются закрепиться на острове. Однако, в 1855-ом году по договору в городе Симода Сахалин становится совместным владением Российской и Японской империй.
На Южном Сахалине сразу же увеличивается присутствие японцев, в основном это связано с добычей рыбы. Известно, что уже на раннем этапе освоения острова, рядом с айнским селением Серароко, у японцев была фактория. В районе мыса Муловского находили японские монеты периода Сëгуната Токугава (существовал до Реставрации Мэйдзи 1867-го года).
В середине XIX-го века обостряются русско-японские отношения, и те, и другие пытаются закрепиться на острове. Однако, в 1855-ом году по договору в городе Симода Сахалин становится совместным владением Российской и Японской империй.
На Южном Сахалине сразу же увеличивается присутствие японцев, в основном это связано с добычей рыбы. Известно, что уже на раннем этапе освоения острова, рядом с айнским селением Серароко, у японцев была фактория. В районе мыса Муловского находили японские монеты периода Сëгуната Токугава (существовал до Реставрации Мэйдзи 1867-го года).
Сираура, рисунок Мегата Татеваки, 1857-й год. Библиотека Университета Хоккайдо.
Известно, что в XIX-го веке, в районе нынешнего села Взморье, уже существовало несколько айнских поселений. Все они были небольшими по числу жителей. Более-менее крупные из них это Серароко - у мыса Муловского и Отосан - в районе реки Фирсовка. На рубеже XX-го века в них проживало немногим больше ста человек, причëм селение Отосан было крупнее, чем Сирароко.
Айны занимались по большей части рыбалкой и охотой, большое значение в их жизни имела охота на морского зверя, ценился нерпичий жир, шкуры использовались для создания одежды и других нужных вещей. Львиную долю рациона составляла кета, также впрок заготавливалась сельдь. Рыба была важна не только для самих людей, она являлась кормом для многочисленных собак; ведь в зимний период айны передвигались на собачьих упряжках. На старых фотографиях можно увидеть айнские амбары для хранения рыбы, устроеные на четырëх столбах, дабы исключить проникновение внутрь животных. Так же важное значение в жизни айнов имели традиции, одна из них - медвежий праздник. Это глубокая и обширная тема, стоит упомянуть лишь о том, что айны считали себя потомками медведей, об этом говорят сохранившиеся легенды.
На Сахалине появляются новые русские военные посты. Например, в 1867-ом году, в районе селения Отосан (Фирсово) появляется так называемый «станок Фирсова». Это пункт, в котором путники могли сменить лошадей или остановиться на ночлег. Солдаты, которые несли службу в станке, помимо прочего, осуществляли полицейский надзор за местностью.
Айны занимались по большей части рыбалкой и охотой, большое значение в их жизни имела охота на морского зверя, ценился нерпичий жир, шкуры использовались для создания одежды и других нужных вещей. Львиную долю рациона составляла кета, также впрок заготавливалась сельдь. Рыба была важна не только для самих людей, она являлась кормом для многочисленных собак; ведь в зимний период айны передвигались на собачьих упряжках. На старых фотографиях можно увидеть айнские амбары для хранения рыбы, устроеные на четырëх столбах, дабы исключить проникновение внутрь животных. Так же важное значение в жизни айнов имели традиции, одна из них - медвежий праздник. Это глубокая и обширная тема, стоит упомянуть лишь о том, что айны считали себя потомками медведей, об этом говорят сохранившиеся легенды.
На Сахалине появляются новые русские военные посты. Например, в 1867-ом году, в районе селения Отосан (Фирсово) появляется так называемый «станок Фирсова». Это пункт, в котором путники могли сменить лошадей или остановиться на ночлег. Солдаты, которые несли службу в станке, помимо прочего, осуществляли полицейский надзор за местностью.
Медвежий праздник айнов в Серароко, фото Б.О. Пилсудского
В зиму с 1868-го на 1869-ый год недалеко от устья реки Мануй закладывается пост Барановский (позже Мануэ). Как писал агроном М. С. Мицуль, находился он в полверсты севернее устья реки (около 9 км на север вдоль берега от Взморья). Это был первый русский военный пост на восточном побережьи острова.
С 1869-го года Сахалин становится местом каторги и ссылки. В 1875-ом году по Санкт-Петербургскому договору Сахалин полностью становится владением Российской Империи, а Японии достаются северные Курильские острова. Многие японцы покидают Сахалин, в том числе исчезает японская фактория у селения Серароко, но в самом селении продолжают жить дети, рождëнные айнками от японцев.
Летом 1884-го года местность в районе селения осматривают на предмет прокладки телеграфной линии, дабы наладить телеграфную связь Корсаковского поста с администрацией острова в Александровском посту. Вскоре линия была проложена. Видимо с этим и было связано появление в 1891-ом году русского посëлка Сирароко. Русские жители его (из ссыльных) занимались прежде всего охраной и обслуживанием телеграфной станции. Как писал Б. О. Пилсудский, они выживали за счëт мелкой, но прибыльной торговли с айнами. По его словам, Русский посёлок был небольшим – 12 домов с телеграфной станцией и тюремным складом для провизии и вещей, выдаваемых каторжным. Таким его застал Пилсудский. В посёлке также существовал метеорологический пост (метеостанция), начавший работу в 1897-ом году.
Русские мужчины в Сирароко жили с айнскими женщинами. Известно например, что как минимум одна айнка, жена местного русского по фамилии Боев, приняла православие, получив имя Евдокия. Под влиянием русских айны даже пробовали садить картофель, хотя земледелие, как род деятельности, для айнов не был характерным.
С 1869-го года Сахалин становится местом каторги и ссылки. В 1875-ом году по Санкт-Петербургскому договору Сахалин полностью становится владением Российской Империи, а Японии достаются северные Курильские острова. Многие японцы покидают Сахалин, в том числе исчезает японская фактория у селения Серароко, но в самом селении продолжают жить дети, рождëнные айнками от японцев.
Летом 1884-го года местность в районе селения осматривают на предмет прокладки телеграфной линии, дабы наладить телеграфную связь Корсаковского поста с администрацией острова в Александровском посту. Вскоре линия была проложена. Видимо с этим и было связано появление в 1891-ом году русского посëлка Сирароко. Русские жители его (из ссыльных) занимались прежде всего охраной и обслуживанием телеграфной станции. Как писал Б. О. Пилсудский, они выживали за счëт мелкой, но прибыльной торговли с айнами. По его словам, Русский посёлок был небольшим – 12 домов с телеграфной станцией и тюремным складом для провизии и вещей, выдаваемых каторжным. Таким его застал Пилсудский. В посёлке также существовал метеорологический пост (метеостанция), начавший работу в 1897-ом году.
Русские мужчины в Сирароко жили с айнскими женщинами. Известно например, что как минимум одна айнка, жена местного русского по фамилии Боев, приняла православие, получив имя Евдокия. Под влиянием русских айны даже пробовали садить картофель, хотя земледелие, как род деятельности, для айнов не был характерным.
Медвежий праздник айнов в Серароко, фото Б.О. Пилсудского
В 1904-ом году начинается Русско-японская война. В августе принимает свой последний бой крейсер Новик, прорвавшийся из Порт-Артура. Его приходится затопить, большая часть команды отправляется пешком по маршруту Корсаков - Александровск - Хабаровск - Владивосток. В районе Сирароко исчезают последние признаки дороги и дальше на север моряки идут по охотским берегам и тайге.
Тем временем островная администрация готовится к отражению японского вторжения. На юге Сахалина были созданы пять партизанских отрядов, один из которых (пятый) вëл бои на территории современного Долинского Городского Округа.
Командовал пятым отрядом капитан Валерий Павлович Быков. Отряд провëл ряд успешных боëв с японцами, в районе села Отрадна (Быков) японцы нарвались на засаду и потеряли убитыми около сотни человек. Позже отряд двигался на север для соединения с подкреплением, но, после боя в селении Отосан (Фирсово), добравшись до Сирароко, Быков узнаëт, что генерал-губернатор Ляпунов капитулировал, подкрепление развернулось и идëт сдаваться японцам. В результате Быкову удаётся вывести свой отряд с Сахалина. Таким образом, он единственный из пяти, что уцелел в боях и с минимальными потерями прибыл в Хабаровск.
С японцами был заключён мир, по Портсмутскому договору Японии отошëл Южный Сахалин. Здесь японцы создали Губернаторство Карафуто (яп. 樺太庁), столицей которого впоследствии стал город Тойохара (ныне г. Южно-Сахалинск).
Большинство подданных Российской Империи было выселено и требовалось заселить эту землю своими людьми, чтобы осваивать еë практически с нуля. Правительство Японии предлагало весьма заманчивые льготы для переселенцев, поэтому желающих поехать на Карафуто хватало. С прибытием японских граждан началось восстановление брошеных русских деревень и посëлков, а также создание большого количества новых. Строились дороги, заводы и фабрики. Быстрыми темпами развивались рыбная, лесная и угольная промышленности. Но не сразу.
Захудалое село Сирароко со временем превратилось в японский посëлок, сначала он назывался Сирарака (яп. シララカ), а позже стал называться Хисаси Сираура (яп. 東白浦). Первые японские дома появились у мыса Муловского и немногим южнее него. Основной род деятельности приехавших японцев был связан с добычей рыбы. Постепенно посëлок из двух частей срастался в один путëм застройки прибрежной полосы. Через несколько лет он стал центром волости Сирануи-мура (яп. 白縫村).
К 1920-му году рыбную промышленность в посёлке по числу рабочих рук догоняло сельское хозяйство, ведь на Сахалин в больших количествах ехали крестьяне, пользуясь льготами. Общее число жителей посёлка перевалило за 700 человек, более 500 из которых были мужчины. Помимо японцев в Сирауре тогда проживали айны - 31 человек, 9 корейцев и ещë один человек неизвестной национальности, возможно русский или поляк.
Помимо посёлка Хигаси Сираура образовались и другие крупные посëлки: Мануи (Арсентьевка), Хоро (Дудино), Матома (Береговая), Одосаму (Фирсово). В каждом из них обязательно занимались рыбой, сооружались деревянные пирсы и чаны для засолки. В Хоро японцы построили ветку узкоколейной железной дороги, чтобы вывозить добытый лес к побережью, в других местах лес сплавлялся по рекам. Например, в верховьях реки Баклановки (что в 5 км южнее села Взморье) существовал небольшой посëлок лесорубов Кита-пекере (от айнского названия реки «Пекери»). У современного железнодорожного моста через речку Баклановку была железнодорожная станция, где грузился и вывозился поездами лес, который для этого несколько километров сплавлялся вниз по реке.
Достаточно рано, в 1914-ом году, в Хигаси Сираура был построен синтоистский храм Хигаси Сираура дзиндзя (яп. 東白浦神社), что свидетельствует о значимости населëнного пункта, так как в других местах храмы появлялись многим позже. Однако до настоящего развития посëлка было ещë далеко. Только к тридцатым годам он разросся в долину речки Красная, в связи с ростом населения, а также со строительством и открытием железнодорожной станции Сираура-эки (яп. 白浦駅), когда в 1927-ом году частная акционерная компания «Одзи Фудзи» сдала в эксплуатацию новый участок железной дороги Отиай - Сиритору (Долинск - Макаров).
Тем временем островная администрация готовится к отражению японского вторжения. На юге Сахалина были созданы пять партизанских отрядов, один из которых (пятый) вëл бои на территории современного Долинского Городского Округа.
Командовал пятым отрядом капитан Валерий Павлович Быков. Отряд провëл ряд успешных боëв с японцами, в районе села Отрадна (Быков) японцы нарвались на засаду и потеряли убитыми около сотни человек. Позже отряд двигался на север для соединения с подкреплением, но, после боя в селении Отосан (Фирсово), добравшись до Сирароко, Быков узнаëт, что генерал-губернатор Ляпунов капитулировал, подкрепление развернулось и идëт сдаваться японцам. В результате Быкову удаётся вывести свой отряд с Сахалина. Таким образом, он единственный из пяти, что уцелел в боях и с минимальными потерями прибыл в Хабаровск.
С японцами был заключён мир, по Портсмутскому договору Японии отошëл Южный Сахалин. Здесь японцы создали Губернаторство Карафуто (яп. 樺太庁), столицей которого впоследствии стал город Тойохара (ныне г. Южно-Сахалинск).
Большинство подданных Российской Империи было выселено и требовалось заселить эту землю своими людьми, чтобы осваивать еë практически с нуля. Правительство Японии предлагало весьма заманчивые льготы для переселенцев, поэтому желающих поехать на Карафуто хватало. С прибытием японских граждан началось восстановление брошеных русских деревень и посëлков, а также создание большого количества новых. Строились дороги, заводы и фабрики. Быстрыми темпами развивались рыбная, лесная и угольная промышленности. Но не сразу.
Захудалое село Сирароко со временем превратилось в японский посëлок, сначала он назывался Сирарака (яп. シララカ), а позже стал называться Хисаси Сираура (яп. 東白浦). Первые японские дома появились у мыса Муловского и немногим южнее него. Основной род деятельности приехавших японцев был связан с добычей рыбы. Постепенно посëлок из двух частей срастался в один путëм застройки прибрежной полосы. Через несколько лет он стал центром волости Сирануи-мура (яп. 白縫村).
К 1920-му году рыбную промышленность в посёлке по числу рабочих рук догоняло сельское хозяйство, ведь на Сахалин в больших количествах ехали крестьяне, пользуясь льготами. Общее число жителей посёлка перевалило за 700 человек, более 500 из которых были мужчины. Помимо японцев в Сирауре тогда проживали айны - 31 человек, 9 корейцев и ещë один человек неизвестной национальности, возможно русский или поляк.
Помимо посёлка Хигаси Сираура образовались и другие крупные посëлки: Мануи (Арсентьевка), Хоро (Дудино), Матома (Береговая), Одосаму (Фирсово). В каждом из них обязательно занимались рыбой, сооружались деревянные пирсы и чаны для засолки. В Хоро японцы построили ветку узкоколейной железной дороги, чтобы вывозить добытый лес к побережью, в других местах лес сплавлялся по рекам. Например, в верховьях реки Баклановки (что в 5 км южнее села Взморье) существовал небольшой посëлок лесорубов Кита-пекере (от айнского названия реки «Пекери»). У современного железнодорожного моста через речку Баклановку была железнодорожная станция, где грузился и вывозился поездами лес, который для этого несколько километров сплавлялся вниз по реке.
Достаточно рано, в 1914-ом году, в Хигаси Сираура был построен синтоистский храм Хигаси Сираура дзиндзя (яп. 東白浦神社), что свидетельствует о значимости населëнного пункта, так как в других местах храмы появлялись многим позже. Однако до настоящего развития посëлка было ещë далеко. Только к тридцатым годам он разросся в долину речки Красная, в связи с ростом населения, а также со строительством и открытием железнодорожной станции Сираура-эки (яп. 白浦駅), когда в 1927-ом году частная акционерная компания «Одзи Фудзи» сдала в эксплуатацию новый участок железной дороги Отиай - Сиритору (Долинск - Макаров).
Японское фото, 1934 год
Известно, что при японцах в Сирауре жил, например, поляк Адам Мрочковский. Человек этот чудом выжил во время резни 1920-го года в городе Николаевске (Николаевск-на-Амуре), но потерял жену и детей. Ему пришлось бежать на Сахалин, где он жил в Александровске, во время японской оккупации Северного Сахалина 1920-1925 гг., а с приходом советской власти бежал на Южный Сахалин, где и осел в Сирауре. На местной железнодорожной станции он торговал хлебом, на зелёной фуражке у него была надпись по-японски «поранду пан» (польский хлеб). По поручению властей давал устные справки на вокзале.
Пассажиры проходящих поездов с удовольствием покупали хлеб, который для них был в диковинку. Сами японцы хлеб не пекли, но кушали с аппетитом. Надо отметить, не только Адам на Карафуто этим занимался. Многие из бывших подданных Российской империи при японцах жили припеваючи. Среди них помимо русских, было довольно много поляков и татар. Сам Адам Мрочковский был достаточно уважаем среди своих соотечественников, живущих на Сахалине. В 1937-ом году его сделали председателем местного польского патриотического общества, позже он перебрался в Тойохару.
Сахалинский писатель Олег Павлович Кузнецов в своëм романе «Они судьбу не выбирали» описывает судьбу репрессированного поляка по имени Адам Войслав, который сгинул в лагерях. Без сомнения прототипом этого героя был Мрочковский. Только в жизни Адам репрессирован не был, после окончания Советско-японской войны он привлекался к работе в качестве переводчика новыми властями, когда на Сахалине было ещë много японцев, а после благополучно уехал на Родину, в Польшу.
Помимо железнодорожной станции, в Сирауре фирмой «Минамикарафуто танкоу кабусики гайся» была открыта угольная шахта, начали прибывать наëмные корейские рабочие. Со временем корейцев стали завозить по принуждению и работали они фактически в положении рабов.
Открытие шахт дало серьëзный толчок в развитии населённого пункта. Всего у шахты имелось три штольни. Одна была в северо-западной части посëлка, рядом с ней японцами была построена электростанция, которая работала на угле (по данным на 1946 год еë мощность составляла 1500 кВт). Вторая штольня находилась на сопке у современного путейского околотка на станции Взморье. Там есть место, прорытое в сопке японцами для удобства вывоза угля. Третья штольня была в районе мыса Муловского. Специально для неë была построена линия узкоколейной железной дороги, движение по которой осуществлялось на конной тяге. От штольни шахты рельсы шли к железнодорожному мосту через речку Красная, где находился склад. Также в районе мыса Муловского сираурским углëм грузились приходящие суда.
Значимым событием в истории японского посëлка было строительство на мысе Муловского добротного бетонного порт-ковша, который сохранялся в достаточно хорошем состоянии вплоть до 80-х годов, но после шторма во время знаменитого тайфуна «Филлис», который в 1981 году повредил его значительно, пирс стал разрушаться всë больше и больше от шторма к шторму.
Рядом с пирсом японцами был построен рыбообрабатывающий комплекс. Вплоть до конца японской власти на Сахалине часть посëлка ближе к мысу была самой плотнозастроенной. Это особенно видно на американских картах, сделанных на основе аэрофотоснимков. Фотографии тех лет так же свидетельствуют о этом. Места между морем и сопками было мало, поэтому не было никаких пустырей, даже местами подгрызалась подошва сопки, дабы выиграть ценную для строительства площадь. Разумно предположить, что эта часть посëлка получила наибольшее развитие, здесь имелось всë самое важное - магазины, школа, храм, почта и т. д.
Пассажиры проходящих поездов с удовольствием покупали хлеб, который для них был в диковинку. Сами японцы хлеб не пекли, но кушали с аппетитом. Надо отметить, не только Адам на Карафуто этим занимался. Многие из бывших подданных Российской империи при японцах жили припеваючи. Среди них помимо русских, было довольно много поляков и татар. Сам Адам Мрочковский был достаточно уважаем среди своих соотечественников, живущих на Сахалине. В 1937-ом году его сделали председателем местного польского патриотического общества, позже он перебрался в Тойохару.
Сахалинский писатель Олег Павлович Кузнецов в своëм романе «Они судьбу не выбирали» описывает судьбу репрессированного поляка по имени Адам Войслав, который сгинул в лагерях. Без сомнения прототипом этого героя был Мрочковский. Только в жизни Адам репрессирован не был, после окончания Советско-японской войны он привлекался к работе в качестве переводчика новыми властями, когда на Сахалине было ещë много японцев, а после благополучно уехал на Родину, в Польшу.
Помимо железнодорожной станции, в Сирауре фирмой «Минамикарафуто танкоу кабусики гайся» была открыта угольная шахта, начали прибывать наëмные корейские рабочие. Со временем корейцев стали завозить по принуждению и работали они фактически в положении рабов.
Открытие шахт дало серьëзный толчок в развитии населённого пункта. Всего у шахты имелось три штольни. Одна была в северо-западной части посëлка, рядом с ней японцами была построена электростанция, которая работала на угле (по данным на 1946 год еë мощность составляла 1500 кВт). Вторая штольня находилась на сопке у современного путейского околотка на станции Взморье. Там есть место, прорытое в сопке японцами для удобства вывоза угля. Третья штольня была в районе мыса Муловского. Специально для неë была построена линия узкоколейной железной дороги, движение по которой осуществлялось на конной тяге. От штольни шахты рельсы шли к железнодорожному мосту через речку Красная, где находился склад. Также в районе мыса Муловского сираурским углëм грузились приходящие суда.
Значимым событием в истории японского посëлка было строительство на мысе Муловского добротного бетонного порт-ковша, который сохранялся в достаточно хорошем состоянии вплоть до 80-х годов, но после шторма во время знаменитого тайфуна «Филлис», который в 1981 году повредил его значительно, пирс стал разрушаться всë больше и больше от шторма к шторму.
Рядом с пирсом японцами был построен рыбообрабатывающий комплекс. Вплоть до конца японской власти на Сахалине часть посëлка ближе к мысу была самой плотнозастроенной. Это особенно видно на американских картах, сделанных на основе аэрофотоснимков. Фотографии тех лет так же свидетельствуют о этом. Места между морем и сопками было мало, поэтому не было никаких пустырей, даже местами подгрызалась подошва сопки, дабы выиграть ценную для строительства площадь. Разумно предположить, что эта часть посëлка получила наибольшее развитие, здесь имелось всë самое важное - магазины, школа, храм, почта и т. д.
Японское фото, 1934 год
По переписи населения, проводимой в 1935-м году, население Сирауры насчитывало 2744 человек. Это довольно немало по меркам тех лет. В посëлке существовали магазины разного рода; частный театр на 150 мест, владельцем которого был местный житель Кинебути Такедзо; существовал и публичный дом, что тоже говорит о значительности населённого пункта, ведь такие заведения где попало не открывались.
Что осталось от Карафуто? Сейчас на территории села Взморье можно увидеть не только японский бетонный порт-ковш, развалины электростанции и знаменитые врата Тории, которые были установлены в 1940-ом году перед синтоистским храмом Хигаси Сираура дзиндзя. По дороге к мысу сохранился школьный огнеупорный павильон хоанден, а въезжающих с юга в село встречает огромная заводская труба, которую японцы поставили, но не построили сам завод. Ещё на территории станции Взморье, за современным бомбоубежищем можно увидеть остатки японского бомбоубежища, сохранился один из его входов. Правда об этом сооружении во Взморье знают немногие.
В августе 1945 года Советский Союз, верный договору с Союзниками был вынужден объявить войну милитаристской Японии. В ходе Южно-Сахалинской наступательной операции Красная Армия громит основные силы японцев и продвигается всë дальше на юг к столице японского губернаторства. Через города и посëлки проходят советские танки и пехота. Доподлинно неизвестно, в какой день они вошли в Сирауру, но 24-го августа в посëлке уже точно были советские военные. В этот день на станцию прибыл поезд с командованием.
Что осталось от Карафуто? Сейчас на территории села Взморье можно увидеть не только японский бетонный порт-ковш, развалины электростанции и знаменитые врата Тории, которые были установлены в 1940-ом году перед синтоистским храмом Хигаси Сираура дзиндзя. По дороге к мысу сохранился школьный огнеупорный павильон хоанден, а въезжающих с юга в село встречает огромная заводская труба, которую японцы поставили, но не построили сам завод. Ещё на территории станции Взморье, за современным бомбоубежищем можно увидеть остатки японского бомбоубежища, сохранился один из его входов. Правда об этом сооружении во Взморье знают немногие.
В августе 1945 года Советский Союз, верный договору с Союзниками был вынужден объявить войну милитаристской Японии. В ходе Южно-Сахалинской наступательной операции Красная Армия громит основные силы японцев и продвигается всë дальше на юг к столице японского губернаторства. Через города и посëлки проходят советские танки и пехота. Доподлинно неизвестно, в какой день они вошли в Сирауру, но 24-го августа в посëлке уже точно были советские военные. В этот день на станцию прибыл поезд с командованием.
Японский начальник станции Сираура получает указания главного советского командования, 1945 год
Вот что писал военный корреспондент Рыжков:
«25 августа. Вчера, выйдя из поезда, наша группа офицеров стояла на привокзальной площади. Вскоре какой-то японец-старик обратился к подполковнику на международном языке жестов. Для нас осталось загадкой — как он определил старшего по званию и тем более — о чем он докладывал. Жесты были такие: он поставил два пальца к своей голове, наподобие рогов, затем обеими руками имитировал дойку коров, приставил ладонь к своей груди, указал рукой на подполковника и махал куда-то в сторону. Он что-то говорил по-своему, но мы слова его понимали еще меньше, чем жесты. Вывод подполковника был такой: старик жалуется на красноармейцев, которые либо подоили его корову, либо придавили ее машиной. Словом, произошло ЧП.
— Идёмте со мной, — указал он на нескольких офицеров. — выясним, как и кто нарушил приказ об уважительном отношении к мирному японскому населению, и передадим дело в военный трибунал. Как только появится переводчик, направьте ко мне.
Скоро мы узнали от переводчика, что старик пригласил подполковника… пить молоко. И с большим радушием выставил на стол все кушанья, какие имелись в доме. Этот эпизод вызвал смех и запомнился надолго. Вчера вечером выяснилось, что здесь, как впрочем, и во всех крупных посёлках, есть дом терпимости. Он был немедленно закрыт нашей комендатурой. Утром стало известно: два красноармейца, ходившие за водой, убиты. Жители посёлка выразили свое гневное возмущение этим злодеянием, совершенным диверсантами. Обещали содействие советской комендатуре в наведении порядка.»
— Идёмте со мной, — указал он на нескольких офицеров. — выясним, как и кто нарушил приказ об уважительном отношении к мирному японскому населению, и передадим дело в военный трибунал. Как только появится переводчик, направьте ко мне.
Скоро мы узнали от переводчика, что старик пригласил подполковника… пить молоко. И с большим радушием выставил на стол все кушанья, какие имелись в доме. Этот эпизод вызвал смех и запомнился надолго. Вчера вечером выяснилось, что здесь, как впрочем, и во всех крупных посёлках, есть дом терпимости. Он был немедленно закрыт нашей комендатурой. Утром стало известно: два красноармейца, ходившие за водой, убиты. Жители посёлка выразили свое гневное возмущение этим злодеянием, совершенным диверсантами. Обещали содействие советской комендатуре в наведении порядка.»
Главная улица в Сираура, 1945 год
Два советских бойца, которые были убиты в Сирауре, по всей видимости были похоронены в другом месте, тем не менее, на территории японского кладбища в южной части посëлка в период с 1945-го по 1946-ой год было похоронено неизвестное число военных, умерших здесь уже после окончания войны. В данный момент их могилы утрачены и забыты, как и память о первых советских людях, похороненных здесь же. Связано это скорее всего с лесным пожаром, который уничтожил кладбище в пятидесятых годах, а так же с текучестью жителей посëлка, одни уезжали, другие приезжали и всë начиналось снова. Сейчас о кладбище напоминает лишь оградка на могиле начальника рыббазы, похороненного одним из последних на этом кладбище в 50-х годах.
Следы японских могил в этих местах можно было увидеть ещë в 70-х годах прошлого века. Примерно в 1990-ом году японцами на современном сельском кладбище был установлен памятник в память о бывших жителях Сирауры. Стоит ли говорить о том, что место для него выбрано не совсем верно?
По итогу Второй мировой войны Япония капитулировала, а Южный Сахалин стал советским территориальным приобретением. Вскоре на остров прибыли представители новой гражданской администрации и приступили к наведению порядка. Позже произойдёт репатриация японского населения в Японию, а на смену ему начнут прибывать советские граждане.
Первые массовые прибытия советских переселенцев на Южный Сахалин начались в 1946-ом году, однако, по рассказам первых взморчан, ещë в 1947-ом году посëлок был населëн в основном японцами. Немногим прибывшим советским гражданам приходилось жить среди местного населения. Поначалу семейных селили в дефицитные пустые дома, брошенные беженцами, а всем остальным приходилось заселяться в дома с японскими семьями.
В японских магазинах в основном были привычные японцам вещи и продукты (если они и были, то это в основном рис и морепродукты), так что говорят, купить особо было нечего. Хотя с продуктами в то время и было худо, администрацией выдавались, к примеру, рис и мука. Рисом делились с японцами, а те в благодарность отдавали муку. Посëлок Сираура в районе мыса Муловского с плотно понастроенными аккуратными домиками выглядел сказочным городком, а современная улица Вокзальная тянулась тремя рядами домов. К тому же, в то время, на сопках, окружающих посëлок, была густая тайга, которая позже была уничтожена лесными пожарами. Пожары были главным бедствием в ранний советский период на Южном Сахалине.
Время шло, менялась система и японскому населению было ясно, что их ждëт репатриация, которая в период с 1946-го по 1949-й года была почти полностью выполнена советским руководством. С собой можно было взять минимум вещей, поэтому по ночам японцы катили тачки со своим имуществом к морскому берегу. Таким образом во Взморье было уничтожено фантастическое количество японской посуды, которая выбрасывалась в море. Осколки и сейчас можно найти на пляже.
Параллельно сокращению японского населения, на остров приезжали советские граждане со всей страны. Для переселенцев существовали заманчивые льготы, в том числе северные, однако по прибытию на место всë оказывалось не так гладко. Например, нехватало жилья. Некоторым рабочим взморьевского депо приходилось жить прямо на работе.
Письмо нормировщика депо станции Сираура (Взморье) И. Ф. Колотова от 22 августа 1947 года отражает типичные проблемы советских переселенцев:
Следы японских могил в этих местах можно было увидеть ещë в 70-х годах прошлого века. Примерно в 1990-ом году японцами на современном сельском кладбище был установлен памятник в память о бывших жителях Сирауры. Стоит ли говорить о том, что место для него выбрано не совсем верно?
По итогу Второй мировой войны Япония капитулировала, а Южный Сахалин стал советским территориальным приобретением. Вскоре на остров прибыли представители новой гражданской администрации и приступили к наведению порядка. Позже произойдёт репатриация японского населения в Японию, а на смену ему начнут прибывать советские граждане.
Первые массовые прибытия советских переселенцев на Южный Сахалин начались в 1946-ом году, однако, по рассказам первых взморчан, ещë в 1947-ом году посëлок был населëн в основном японцами. Немногим прибывшим советским гражданам приходилось жить среди местного населения. Поначалу семейных селили в дефицитные пустые дома, брошенные беженцами, а всем остальным приходилось заселяться в дома с японскими семьями.
В японских магазинах в основном были привычные японцам вещи и продукты (если они и были, то это в основном рис и морепродукты), так что говорят, купить особо было нечего. Хотя с продуктами в то время и было худо, администрацией выдавались, к примеру, рис и мука. Рисом делились с японцами, а те в благодарность отдавали муку. Посëлок Сираура в районе мыса Муловского с плотно понастроенными аккуратными домиками выглядел сказочным городком, а современная улица Вокзальная тянулась тремя рядами домов. К тому же, в то время, на сопках, окружающих посëлок, была густая тайга, которая позже была уничтожена лесными пожарами. Пожары были главным бедствием в ранний советский период на Южном Сахалине.
Время шло, менялась система и японскому населению было ясно, что их ждëт репатриация, которая в период с 1946-го по 1949-й года была почти полностью выполнена советским руководством. С собой можно было взять минимум вещей, поэтому по ночам японцы катили тачки со своим имуществом к морскому берегу. Таким образом во Взморье было уничтожено фантастическое количество японской посуды, которая выбрасывалась в море. Осколки и сейчас можно найти на пляже.
Параллельно сокращению японского населения, на остров приезжали советские граждане со всей страны. Для переселенцев существовали заманчивые льготы, в том числе северные, однако по прибытию на место всë оказывалось не так гладко. Например, нехватало жилья. Некоторым рабочим взморьевского депо приходилось жить прямо на работе.
Письмо нормировщика депо станции Сираура (Взморье) И. Ф. Колотова от 22 августа 1947 года отражает типичные проблемы советских переселенцев:
«Я хочу привести несколько фактов, которые человека заводят в такое положение, что он не рад своей жизни. Укажу на недостатки нашего общежития, в котором живут японцы и наши советские люди.У нас имеются две уборщицы, которые редко появляются в общежитии, не говоря уже о том, чтобы они мыли и подметали. Постельными пренадлежностями мы не обеспечены, полы моем сами, воду таскаем сами, так как у нас сняли и утащили насос. Совсем остается мало времени, чтобы сготовить ужин. Мы с начальником топливного склада т. Николаевым занимаем одну комнату, в которой кое-как помещаются два топчана, а платим по 35 рублей в месяц. Столовой у нас не имеется, одиночкам прожить очень трудно, приходится в обед есть сухой хлеб, но теперь и хлеба не видим, норму выдают мукой, а что я с этой мукой могу сделать? Придем с работы, сварим бурду из рыбы, испечем горе-лепешек и с этим ложимся спать. Мне жить так нет абсолютно никакой возможности, на каторге лучше.»
Неладно было и с продуктами. Множество проблем порождало недовольство и, как минимум, треть переселенцев возвращались обратно, откуда приехали.Фрагмент карты 1955 года
В 1946-ом году остров становится закрытым, попасть на него любой желающий не мог, только по вербовке или по приглашению родственников. Закрытость сохранялась почти до самого распада СССР. В сороковых годах в посëлках Взморье и Фирсово создаются пограничные заставы. Взморьевская существовала по улице Приморской, немногим южнее японских торий. Она была ликвидирована спустя 15-20 лет, а фирсовская просуществовала аж до 2002-го года.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 15 октября 1947-го года посëлок Взморье получил своë современное название и был создан Взморьевский поселковый Совет. Постепенно японских работников предприятий посëлка сменили советские труженики. Некоторое время продолжала работу угольная шахта. Она окончательно закрылась примерно в 1955-ом году. Что являлось подлинной причиной её закрытия неизвестно, на этот случай есть разные версии и звучат они не вполне правдоподобно.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 15 октября 1947-го года посëлок Взморье получил своë современное название и был создан Взморьевский поселковый Совет. Постепенно японских работников предприятий посëлка сменили советские труженики. Некоторое время продолжала работу угольная шахта. Она окончательно закрылась примерно в 1955-ом году. Что являлось подлинной причиной её закрытия неизвестно, на этот случай есть разные версии и звучат они не вполне правдоподобно.
Взморьевские шахтёры, 1953-й год
Японская электростанция, работавшая на угле, сгорела в мае 1956-го года, во время лесного пожара. С тех пор развалины так и стоят, напоминая о давно ушедшей эпохе. Последним директором японской электростанции был Пономаренко Даниил Андреевич, 1903 г. р., служил в 47-й Отдельной инженерной бригаде 2-го Дальневосточного фронта. Участвовал в боевых действиях в Маньчжурии, Южном Сахалине. После окончания войны служил в Гражданском Управлении в г. Тойохара. Принимал участие в национализации энергетики Южного Сахалина, отошедшего к СССР по итогам прошедшей войны.
Пономаренко Д.А.
Вот что рассказывал его сын Андрей:
Взморьевское депо в былые времена насчитывало, как говорят, порядка 600 рабочих одновременно. Звучит фантастически, однако, если разобраться, то это вполне возможно. Дело в том что депо - это не только депо, это и другие подразделения железной дороги, к нему относившиеся.
Станция была большая, с множеством рабочих мест. В те времена существовала даже Взморьевская дистанция пути (что по нынешним меркам немыслимо). Железная дорога была главным градообразующим предприятием посëлка Взморье. Работать на станции было престижно (особенно машинистом паровоза).
В 1967-ом году на Сахалине появились первые дизельные тепловозы. До этого момента были только паровозы. В первые послевоенные годы они заказывались в Японии, ведь ездить приходилось по японской узкоколейке шириной 1067 мм. На более широкий общероссийский стандарт железные дороги Сахалина были «перешиты» только совсем недавно.
По данным на 1944-й год на станции Сираура был разворотный круг и 8 паровозов. В советское время паровозный парк станции Взморье состоял из 12 машин, причëм один из паровозов являлся маневровым. Паровозная бригада состояла из машиниста, помощника машиниста и кочегара. Получется, что одних только паровозников на станции одновременно работало несколько десятков человек.
К 1952-му году взморьевское депо было известно на весь Сахалин, это было передовое депо, многочисленные работники которого регулярно перевыполняли месячный план. Об этих трудовых подвигах писали в сахалинских газетах. Да, взморчанам определëнно было чем гордиться.
«Когда в Южно-Сахалинске сгорел обком КПСС, 50-е годы, моего отца Пономаренко Даниила Андреевича, директора Южносахалинской горэлектросети сняли с работы и отправили работать директором электростанции в п. Взморье. От лесного пожара сгорела электростанция. Это было лето 1956 года (точнее конец мая - Д. С.). Пожары были большие, дым был виден в Южном. Даже долетал пепел. После всех разбирательств отца опять сняли и судили. В лагеря отправили главного инженера электростанции Александра Агапова. Заведующую местной поликлиники пострадавшую при тушении пожара тоже осудили. Отец был снят со всего чего можно, но из партии не исключили. Он сам этому удивлялся. Да, у него из зарплаты высчитывали 25%. Времена были переломные, перед хрущёвской оттепелью. Отец был на приёме у первого секретаря обкома КПСС Чаплакова. В беседе с ним ему, отцу, посоветовали обратиться наверх. Он обратился в Верховный Совет Союза СССР. Через непродолжительное время произошёл пересмотр дела и людей вернули из лагерей, дело было закрыто. Я помню как дядя Саша Агапов, отпущенный на свободу, приезжал к нам и они с отцом встречались у нас дома.Мой отец, Пономаренко Даниил Андреевич, г. р. 1903, родился на Украине, в Луганской обл. в г. Славяносербск. В партии с 1925 года, ленинский призыв. Рекомендацию ему давал коммунист, который брал Зимний. В 1934 году окончил Киевский политехнический институт. Инженер-электромеханик. После окончания обучения был направлен на работу на Новокузнецкий металлургический комбинат. Воевал в составе 2-го Дальневосточного фронта в Манчжурии, освобождал Южный Сахалин. Майор, сапёрные части.»
Ко всему вышесказаному стоит добавить, что Д. А. Пономаренко являлся персональным пенсионером СССР. За особые заслуги в социалистическом строительстве трудящимся назначалась самая высокая пенсия. Взморьевское депо в былые времена насчитывало, как говорят, порядка 600 рабочих одновременно. Звучит фантастически, однако, если разобраться, то это вполне возможно. Дело в том что депо - это не только депо, это и другие подразделения железной дороги, к нему относившиеся.
Станция была большая, с множеством рабочих мест. В те времена существовала даже Взморьевская дистанция пути (что по нынешним меркам немыслимо). Железная дорога была главным градообразующим предприятием посëлка Взморье. Работать на станции было престижно (особенно машинистом паровоза).
В 1967-ом году на Сахалине появились первые дизельные тепловозы. До этого момента были только паровозы. В первые послевоенные годы они заказывались в Японии, ведь ездить приходилось по японской узкоколейке шириной 1067 мм. На более широкий общероссийский стандарт железные дороги Сахалина были «перешиты» только совсем недавно.
По данным на 1944-й год на станции Сираура был разворотный круг и 8 паровозов. В советское время паровозный парк станции Взморье состоял из 12 машин, причëм один из паровозов являлся маневровым. Паровозная бригада состояла из машиниста, помощника машиниста и кочегара. Получется, что одних только паровозников на станции одновременно работало несколько десятков человек.
К 1952-му году взморьевское депо было известно на весь Сахалин, это было передовое депо, многочисленные работники которого регулярно перевыполняли месячный план. Об этих трудовых подвигах писали в сахалинских газетах. Да, взморчанам определëнно было чем гордиться.
Работники Взморьевского Депо
У депо даже был свой Герой Социалистического Труда - машинист паровоза Сëмкин Иван Петрович, высокое звание он получил в 1959-ом году. Вот что о нëм писали:
«… Известен на железнодорожных магистралях Дальнего Востока тех лет и Иван Петрович Сёмкин — машинист паровоза депо Взморье. Возглавляемая им бригада выступила инициатором вождения тяжеловесных поездов на самом тяжелом перевальном участке железной дороги. В результате этого почина была значительно поднята весовая норма поездов, государство получило миллионы рублей прибыли. За трудовые заслуги И. П. Сёмкин был награжден значками „Отличный паровозник“ и „Отличник социалистического соревнования железнодорожного транспорта“, а в 1959 году удостоен высшей правительственной награды — звания Героя Социалистического Труда. Он и работал как герой, использовал всё новое в локомотивном хозяйсте дороги, неоднократно вносил рационализаторские предложения, добивался лучших показателей среди машинистов Сахалина. В 1966 году И. П. Сёмкина наградили знаком „Почётному железнодорожнику“. Его знали не только в депо, но и каждый житель посёлка Взморье. Иван Петрович активно учавствовал в общественной жизни, избирался депутатом поселкового Совета и членом ЦК профсоюза рабочих железнодорожного транспорта и транспортного строительства. Свой опыт Иван Петрович передавал молодым железнодорожникам, подготовив более десяти машинистов, многие из которых долгие годы работали на сахалинских железнодорожных магистралях.»
Сёмкин И.П.
Главным праздником для Взморья всегда был День Железнодорожника. В эпоху паровозов его отмечали в районе речки Баклановка, что в пяти километрах южнее посëлка. Для этого дела специально выделялся паровоз, который доставлял людей и всë необходимое к месту гуляний. Со временем традиция забылась.
К сожалению, помимо хороших, в истории взморьевского депо есть и печальные страницы. Например, 13-го мая 1965-го года на перегоне Тихая-Цапко трагически погибло сразу две взморьевские паровозные бригады (6 человек): это машинисты Триполюк и Бухарев, помощники машиниста Емельянов и Гончаров, кочегары Рожков и Кириченко. Пятеро были похоронены на поселковом кладбище, одного увезли на родину.
Ещë одним крупным предприятием посëлка был рыбозавод в районе мыса Муловского. О нëм писали в газетах, многие там работали. Благодаря рыбозаводу ещë в 70-х годах в магазине можно было купить рыбу в разном виде и по доступной цене.
Рыбозавода давно уже нет, однако в народе до сих пор район пирса называют «Рыббаза». Такое название было у этой части посëлка. Центральную же часть с железнодорожной станцией называли «Сираура».
Был и ещë один район посëлка - «Хутор». Так называли длинную улицу Путевую. 19 жилых домов тянулись от современной южной окраины села на юг ещë примерно на километр. В конце улицы был переезд с магазином смешанных товаров. 15 мая 1978-го года, в результате лесного пожара выгорела почти вся улица, уцелел лишь дом номер 1, который стоит до сих пор, правда давно используется как дача.
Современное здание школы во Взморье было построено в 1954-ом году, взамен предыдущей. Помимо средней школы в посëлке существовали ещë корейская школа (до 1963-го года) и школа глухих детей (до 1993-го года).
В посëлке имелись различные магазины, помимо продуктовых - книжный, посудный, парфюмерный, магазин одежды, обуви и другие. Что-то относилось к железной дороге, например, имелся детский сад для детей железнодорожников (помимо обычного, который для всех), а также двухэтажная железнодорожная больница, построенная в 1962 году. Было время, когда взморчане рождались прямо в поселковой больнице.
Корейское население посëлка в 60-х годах в основном проживало по улице Шахтëрской (сейчас не имеет ни одного жилого дома). В то время большинство корейцев не имело советского гражданства и потому было весьма стеснено в правах. Существовал некий корейский посëлок в посëлке. Они имели собственное футбольное поле за школой, где собирались на корейские праздники, например, День освобождения Кореи. Со временем, корейцы стали обычными гражданами страны, как и все остальные.
Ближе к 70-м годам, когда председателем поселкового Совета был Иван Васильевич Цакун, произошло значительное благоустройство улиц посëлка. Например, по улице Вокзальной была отремонтирована дорога, которая была разбита до основания, обустроены тротуары. Корейцы при помощи поссовета, сделали себе аккуратные заборчики (до этого они представляли собой ужасное зрелище). В результате посëлок получил первое место по благоустройству в Долинском районе.
К сожалению, помимо хороших, в истории взморьевского депо есть и печальные страницы. Например, 13-го мая 1965-го года на перегоне Тихая-Цапко трагически погибло сразу две взморьевские паровозные бригады (6 человек): это машинисты Триполюк и Бухарев, помощники машиниста Емельянов и Гончаров, кочегары Рожков и Кириченко. Пятеро были похоронены на поселковом кладбище, одного увезли на родину.
Ещë одним крупным предприятием посëлка был рыбозавод в районе мыса Муловского. О нëм писали в газетах, многие там работали. Благодаря рыбозаводу ещë в 70-х годах в магазине можно было купить рыбу в разном виде и по доступной цене.
Рыбозавода давно уже нет, однако в народе до сих пор район пирса называют «Рыббаза». Такое название было у этой части посëлка. Центральную же часть с железнодорожной станцией называли «Сираура».
Был и ещë один район посëлка - «Хутор». Так называли длинную улицу Путевую. 19 жилых домов тянулись от современной южной окраины села на юг ещë примерно на километр. В конце улицы был переезд с магазином смешанных товаров. 15 мая 1978-го года, в результате лесного пожара выгорела почти вся улица, уцелел лишь дом номер 1, который стоит до сих пор, правда давно используется как дача.
Современное здание школы во Взморье было построено в 1954-ом году, взамен предыдущей. Помимо средней школы в посëлке существовали ещë корейская школа (до 1963-го года) и школа глухих детей (до 1993-го года).
В посëлке имелись различные магазины, помимо продуктовых - книжный, посудный, парфюмерный, магазин одежды, обуви и другие. Что-то относилось к железной дороге, например, имелся детский сад для детей железнодорожников (помимо обычного, который для всех), а также двухэтажная железнодорожная больница, построенная в 1962 году. Было время, когда взморчане рождались прямо в поселковой больнице.
Корейское население посëлка в 60-х годах в основном проживало по улице Шахтëрской (сейчас не имеет ни одного жилого дома). В то время большинство корейцев не имело советского гражданства и потому было весьма стеснено в правах. Существовал некий корейский посëлок в посëлке. Они имели собственное футбольное поле за школой, где собирались на корейские праздники, например, День освобождения Кореи. Со временем, корейцы стали обычными гражданами страны, как и все остальные.
Ближе к 70-м годам, когда председателем поселкового Совета был Иван Васильевич Цакун, произошло значительное благоустройство улиц посëлка. Например, по улице Вокзальной была отремонтирована дорога, которая была разбита до основания, обустроены тротуары. Корейцы при помощи поссовета, сделали себе аккуратные заборчики (до этого они представляли собой ужасное зрелище). В результате посëлок получил первое место по благоустройству в Долинском районе.
Цакун И.В.
70-е годы, по мнению старожил, были лучшим периодом в истории посëлка. Застойные годы Брежневской эпохи ассоциируются у них со стабильностью. Позже начался бесконечный период упадка.
Причины исчезновения многого в посëлке зависело от сокращения численности населения. Его максимальная численность составляла более трëх тысяч человек. Первый серьëзный отток населения произошëл уже в начале 60-х годов из-за отмены правительством части льгот для жителей Сахалинской области. В 70-е процесс снижения численности населения замедлился, на материк уезжали в основном только пенсионеры. Следующий крупный отток населения произошëл в конце 80-х - начале 90-х годов и продолжился. Таким образом, в 2002 году во Взморье проживало всего 900 человек. В 2005-м году посёлок Взморье, как и многие другие посëлки Сахалина получил статус села. Хотя жителей его сложно назвать селянами или крестьянами. Особенно учитывая, что его главное предприятие до сих пор - железная дорога.
Причины исчезновения многого в посëлке зависело от сокращения численности населения. Его максимальная численность составляла более трëх тысяч человек. Первый серьëзный отток населения произошëл уже в начале 60-х годов из-за отмены правительством части льгот для жителей Сахалинской области. В 70-е процесс снижения численности населения замедлился, на материк уезжали в основном только пенсионеры. Следующий крупный отток населения произошëл в конце 80-х - начале 90-х годов и продолжился. Таким образом, в 2002 году во Взморье проживало всего 900 человек. В 2005-м году посёлок Взморье, как и многие другие посëлки Сахалина получил статус села. Хотя жителей его сложно назвать селянами или крестьянами. Особенно учитывая, что его главное предприятие до сих пор - железная дорога.
Станция Взморье, 1989-й год
Бывших взморчан и их потомков разбросало не только по острову и стране, есть и те, кто живëт за границей. И, хоть Взморье давно уже в статусе села, в наших паспортах, в графе «место рождения» указан посëлок Взморье.
Именно посëлком он и остаётся в нашей памяти.
© Дмитрий Суслов, 2023.
DOMI.TORII | dzen.ru
#историясахалина
#карафуто
#domitorii
#взморье
Именно посëлком он и остаётся в нашей памяти.
© Дмитрий Суслов, 2023.
DOMI.TORII | dzen.ru
#историясахалина
#карафуто
#domitorii
#взморье
Следующая публикация
В Сахалинской области ветеранам СВО помогают исполнять мечты
Комментарии 14
К сожалению, его с нами уже нет.