Предыдущая публикация
Николай КРАСИЛЬНИКОВ
ЧЕЛОВЕК РОДСТВЕННОЙ МЕЧТЫ
Много лет уже прошло, почти целая жизнь, а эпизод этот никак не выветривается из памяти. Сидит глубоко в сердце, словно рыболовный колокольчик. И когда мне становится грустно или нужно сделать кому-нибудь хорошее, он звенит мелодично, весело.
Я ехал на летние каникулы вместе с мамой на поезде из Средней Азии на её родину — в далёкую Кинешму на берегу Волги. Уже тогда я пристрастился к славному племени рыболовов. И поскольку направлялся на самую великую русскую реку, просто не мог не взять свои рыболовные снасти. В бумажном пакете у меня лежали лески — тонкие и толстые, светлые и зеленоватые, для мелкой и крупной рыбы. В баночке из-под «монпансье» — разноцветных леденцов теперь обрели временное жилище не менее разноцветные блёсенки, крючки — одинарные, двойные, тройнички, поплавки — гусиные, пробковые, пластмассовые, грузила, мушки. Они для меня были так же дороги, как и сладости. С той лишь разницей, что их нельзя есть, но можно любоваться, а в самый заветный час использовать по назначению...
Разложив всё это богатство на раскладном столике возле окна, я под весёлую песню колёс мечтал, какую поймаю щуку или… сома!
Я так размечтался, что не заметил, как открылась дверь в купе и в просвете появился военный… Я даже зажмурился: так сверкали на его кителе ордена и медали.
— Здравия желаю! — громко поздоровался он. — Разрешите на
времечко подселиться к вам?
— Пожалуйста, — сказала мама.
На предыдущей станции одно место в нашем купе освободилось. Незнакомец, шумно дыша, разместил чемодан и сумки на верхней полке
и, потирая ладони, представился маме:
— А теперь давайте знакомиться: гвардии полковник в отставке Иван
Поликарпович!
А когда посмотрел в мою сторону, расцвёл в улыбке:
— О, я вижу тут у меня единомышленник по страсти! Тоже, небось,
рыбак?
— Ага, — кивнул я.
— Это здорово, когда с тобой в одном купе человек родственной мечты.
Тогда и далёкая дорога — пустячок.
Иван Поликарпович достал полотенце с мылом и пошёл умываться, а когда вернулся, подсел рядышком и вместе со мной стал просматривать мою рыболовную коллекцию. И не просто просматривать, а по долгу старшего, а значит, опытного рыболова, объяснять, какой крючок и на какую рыбу использовать, какую брать насадку, где и в какое время лучше ловить. Он был потомственным волгарем и, как никто, знал любимую Волгу.
А потом мы пили чай с сушками и мармеладом. Иван Поликарпович долго и интересно рассказывал о войне, на которой он пробыл от «звонка до звонка». Вскользь упомянул о своем ранении, и ни слова — о многочисленных наградах…
За окном вагона над полями и перелесками, будто нехотя, догорала летняя заря. Наплывали тучи. Темнело. И чай, и интересный разговор, и лёгкое покачивание меня убаюкали. Я крепко-крепко заснул.
В полночь меня кто-то разбудил. Колеса поезда звонко лязгнули и остановились. Я открыл глаза. Надо мной, склонившись, стоял Иван Поликарпович. В плаще-дождевике, с чемоданом и сумками.
— Счастья и удачи тебе, рыбачок! — сказал он.
Мама лежала на верхней полке, но она почему-то не спала.
— Спасибо вам за компанию! — поблагодарил её Иван Поликарпович и,
повернувшись в мою сторону, добавил: — Добрый хлопчик у вас растёт. До свидания!
За стёклами на перроне капал дождь. Какая-то пожилая тётка и старик-возница помогли донести вещи Ивана Поликарповича до телеги. Вскоре крохотная станция с одиноким маслянистым фонарём осталась где-то далеко-далеко позади в моросящей завеси.
Наутро на столике я увидел самую настоящую удочку — спиннинг.
Я сначала подумал, что эту дорогую и редкостную по тем временам вещицу Иван Поликарпович забыл, но под графином с водой обнаружилась записка: «Юному рыболову от пожилого — на память».
Вот, собственно, и вся история… О чём она? О давнем путешествии в поезде, о незнакомом военном, ставшем для меня за несколько часов родней родного… О доброте и участливости людской… Не знаю, не знаю…
Художник В. Орловский. На Волге.
Следующая публикация
Нет комментариев