Предыдущая публикация
"....
подавляющее число советских военнослужащих, пропавших без вести и попавших в плен, приходится на два первых года войны. Внезапное нападение фашистской Германии на СССР поставило Красную армию, находившуюся в стадии глубокой реорганизации, в крайне тяжелое положение. Приграничные округа в короткий срок потеряли бóльшую часть своего личного состава. Кроме этого, более 500 тыс. мобилизованных военкоматами военнообязанных так и не попали в свои части. В ходе стремительно развивавшегося немецкого наступления они, не имея вооружения и экипировки, оказались на захваченной противником территории и в большинстве своем попали в плен или погибли в первые дни войны . В условиях тяжелых оборонительных боев первых месяцев войны штабы не смогли нормально организовать учет потерь, а нередко просто не имели для этого возможности. Части и соединения, попавшие в окружение, уничтожали учетную документацию о личном составе и потерях во избежание захвата ее противником. Поэтому многие погибшие в бою числились пропавшими без вести или вообще не были учтены.
Примерно такая же картина сложилась и в 1942 г. вследствие ряда неудачных для Красной армии наступательных и оборонительных операций. К концу 1942 г. количество военнослужащих Красной армии пропавших без вести и попавших в плен резко сократилось.
Таким образом, большое число жертв, понесенных Советским Союзом, объясняется политикой геноцида, направленного против его граждан агрессором, основной целью которого было физическое уничтожение большей части населения СССР. Кроме того, военные действия на территории Советского Союза продолжались более трех лет, и фронт прошел по ней дважды, сначала с запада на восток – до Петрозаводска, Ленинграда, Москвы, Сталинграда и Кавказа, – а затем в обратном направлении, что привело к огромным потерям среди мирных граждан, которые не идут ни в какое сравнение с аналогичными потерями Германии, на территории которой боевые действия велись менее пяти месяцев.
Для установления личности военнослужащих, погибших в ходе боевых действий, приказом Народного Комиссара Обороны Союза ССР (НКО СССР) от 15 марта 1941 г. № 138 было введено «Положение о персональном учете потерь и погребении погибшего личного состава Красной Армии в военное время». На основании этого приказа вводились медальоны в виде пластмассового пенала с пергаментным вкладышем в двух экземплярах, так называемой адресной лентой, в которую вносились личные сведения о военнослужащем. При гибели военнослужащего предполагалось, что один экземпляр адресной ленты будет изыматься похоронной командой с последующей передачей в штаб части для внесения погибшего в списки потерь. Второй экземпляр должен был оставляться в медальоне при погибшем. В действительности же в ходе боевых действий это требование практически не выполнялось. В большинстве случаев медальоны просто изымались у погибших похоронной командой, что делало невозможным последующую идентификацию останков. Необоснованная отмена медальонов в частях Красной армии в соответствии с приказом НКО СССР от 17 ноября 1942 г. № 376 привела к увеличению числа неопознанных погибших бойцов и командиров, что также пополняло списки пропавших без вести.
Вместе с тем необходимо учитывать, что в Красной армии к началу Великой Отечественной войны отсутствовала централизованная система персонального учета военнослужащих (кроме кадрового офицерского состава). Персональный учет граждан, призванных на военную службу, велся на уровне военных комиссариатов. Общая база данных персональных сведений о призванных и мобилизованных в Красную армию военнослужащих отсутствовала. В дальнейшем это привело к большому количеству ошибок и дублированию информации при учете безвозвратных потерь, а также появлению «мертвых душ», искажению биографических данных военнослужащих в донесениях о потерях.
На основании приказа НКО СССР от 29 июля 1941 г. № 0254 ведение персонального учета потерь по соединениям и частям Красной армии было возложено на Отдел учета персональных потерь и бюро писем Главного управления формирования и комплектования войск Красной армии. В соответствии с приказом НКО СССР от 31 января 1942 г. № 25 Отдел был реорганизован в Центральное бюро по персональному учету потерь Действующей армии ГУФ Красной армии. Однако в приказе НКО СССР от 12 апреля 1942 г. «О персональном учете безвозвратных потерь на фронтах» констатировалось: «В результате несвоевременного и неполного представления войсковыми частями списков о потерях получилось большое несоответствие между данными численного и персонального учета потерь. На персональном учете состоит в настоящее время не более одной трети действительного числа убитых. Данные персонального учета пропавших без вести и попавших в плен еще более далеки от истины»[14]. После ряда реорганизаций и передачи в 1943 г. учета персональных потерь старшего начальствующего состава в Главное управление кадров НКО СССР орган, отвечающий за персональный учет потерь, был переименован в Управление по персональному учету потерь младшего начальствующего и рядового состава и пенсионному обеспечению трудящихся. Наиболее интенсивная работа по принятию на учет безвозвратных потерь и выдача извещений родственникам начались после окончания войны и интенсивно продолжались до 1 января 1948 г. Учитывая, что о судьбе большого количества военнослужащих информация из воинских частей не поступила, в 1946 г. было принято решение принимать на учет безвозвратных потерь по представлениям из военкоматов. С этой целью на всей территории СССР был проведен подворный опрос на предмет выявления не принятых на учет погибших и пропавших военнослужащих.
Значительное количество военнослужащих, учтенных в период Великой Отечественной войны как погибшие и пропавшие без вести, в действительности остались в живых. Так, с 1948 по 1960 г. было установлено, что 84 252 офицера были ошибочно внесены в списки безвозвратных потерь и в действительности остались в живых. Но в общую статистику эти данные не попали. Сколько рядовых и сержантов в действительности остались в живых, но включены в списки безвозвратных потерь, не известно до сих пор.
Хотя Директива Главного штаба Сухопутных войск Советской армии от 3 мая 1959 г. № 120 н/с обязывала военные комиссариаты провести сверку алфавитных книг учета погибших и пропавших без вести военнослужащих с учетными данными военкоматов с целью выявления военнослужащих, в действительности оставшихся в живых, ее исполнение до сегодняшнего дня не доведено до конца. Так, перед вынесением на мемориальные плиты имен воинов Красной армии, павших в боях за деревню Большое Устье на реке Угра, Историко-архивным поисковым центром «Судьба» (ИАПЦ «Судьба») в 1994 г. была произведено уточнение судеб 1500 военнослужащих, имена которых были установлены по донесениям воинских частей. Информация об их судьбах была перепроверена через картотеку Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ), военные комиссариаты, местные органы власти по месту жительства погибших и их родственников. При этом были выявлены 109 военнослужащих, которые остались в живых или погибли в более позднее время. Причем большинство оставшихся в живых воинов в картотеке ЦАМО РФ переучтены не были." - http://pish.ru/blog/archives/1271?fbclid=IwAR0_PUA8tR3foWtv-hesvbvGF0WCQECO8q0ZM3P4BeUG_61jet4By6XDu1Q
Следующая публикация
В Саратовской области простились с рядовым Петром Ченцовым
Одним из военнопленных, найденных по итогам экспедиции, стал Ченцов Петр Иванович, 1914 года рождения, уроженец села Терновка. Установить его личность удалось благодаря заполненному бланку солдатского медальона. Как только документ был прочитан, начались поиски родственников павшего воина. Буквально сразу на связь с поисковиками вышла внучка Петра Ивановича Татьяна Судакова, которая изъявила желание похоронить дедушку на его малой Родине - в селе Терновка.
Комментарии 13