Рассказ
Юлия Кулакова
Плакала в платок директор Лариса Семеновна, утирали слезы завуч и учителя, классная руководительница Мария Владимировна обнимала за плечи овдовевшую Миру Григорьевну. Плакали навзрыд все «доченьки» и «сынки», от младших – до тех, кто был ростом выше учителей. И Нина тоже не выдержала, взглянула на родное, но почему-то желтое лицо Алексея Алексеевича, неподвижно лежавшего в гробу, – и зарыдала, захлебываясь слезами. Ей казалось, будто плач существует отдельно от нее, словно музыка, какую она слышала однажды в одной опере, – громкая и трагичная, красящая мир в черный цвет. Но что-то свежее, спокойное и совсем не черное пробивалось в эту темноту, и это почему-то были слова матери об отпевании. Вот они стоят здесь, взрослые и дети, растерянные, испуганные, не знающие, что делать, и не умеющие вернуть к жизни самого прекрасного и доброго человека. А в церкви, похоже, понимают, что делать. Они там спокойны – и они… поют. Поют, иначе почему отпевание? Наверное – поют что-то хорошее про Алексея Алексеевича. И знают что-то такое, чего Нина не знает. https://pravoslavie.ru/167049.html
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев