Предыдущая публикация
Боян
Боян или баян – певец, имя которого несколько раз упоми-нается в “Слове о полку Игореве”. Самое слово “боян” или “баян” (две эти формы исстари употребляются безразлично) – хорошо известно у всех славян: у русских, болгар, сербов, поляков, чехов. Происходит от старославянского, означавшего, с одной стороны: “ворожить”, “заговаривать”, с другой – “баснословить”.
Священный дивный край земли!Когда-то боги нас вели
Сюда веками из глубин
Страны далёкой. Я один
Об этом знаю и пою,
Но только эту песнь мою
Не слышат люди. Их сердца
Погрязли в быте. Нет конца
Суетам. Что там старина?
Она забыта… Но она
Зовёт из хаоса веков
Сердца поэтов и волхвов,
Звучит аккордом тихих струн,
На серых камнях древних рун
Забытой тайной… Где конец
Священным резам? И певец –
Высокий, стройный и седой –
Тряхнул устало головой:
«Вон впереди на камне след
Черты замшелой, чьих-то Вед
Забытый знак… На ней крючки,
Как будто камень червячки
Когда-то грызли… Кто прочтёт
Такую надпись? Степь живёт
Теперь без индов. Лишь гранит
Тех дней далёких след хранит.
Ну что, хранитель?» – и старик
Щекой обветренной приник
К седому камню: «Ждёшь своих?
Я вижу, верен ты… О них
Я буду петь, но не сейчас,
И будет правдой мой рассказ…
Смотри, Хранитель, с дальних гор
Ласкает ветер… Свет, простор!
Какие краски! Синь небес
Слились со степью… Тёмный лес
Живой зелёною волной
Клубиться к югу… И – покой!
Какой покой кругом разлит!
Душа поёт, душа парит,
Ей места нет в груди моей,
Её влекут цветы полей,
Дыханье сосен, шелест трав,
Блеск вод хрустальных, тень дубрав,
Туманов робкие дымки
И берега святой реки…
Душа вольна, предела нет
Восторгу сердца». Но поэт,
Поднявшись на курган степной
Вздохнул: «Обманчивый покой,
Он только с виду. Степь бурлит,
Её волнует и манит
Какой уж век земля отцов.
И сколько русских удальцов
Сложило головы в борьбе
С великой степью… Дань судьбе
Русь платит кровью с века в век.
Такой путь русских». Человек
Вгляделся в дали: «Вон курган
Обринов грозных. Истукан –
Свидетель дедовских эпох –
На нём застыл. Другой курган
Древнее. Видимо, славян…
Его оставил род степной,
И не известно, чей покой
Он стережёт. Курган забыт.
Пусть витязь с миром тихо спит
В своей могиле… Подо мной
Курган, насыпанный ордой
Угрюмых, диких сыновей
Змеи – праматери своей.
Куда ни кинь усталый взгляд –
Везде разбросанно стоят
Давно исчезнувших племён
Могилы – памятник времён,
Далёкой, тёмной старины
И бесконечной злой войны,
Которую родной народ
Века с пришельцами ведёт».
Певец присел. Поднял глаза:
Лазурью светлой небеса,
Потоком вечным и живым
Неслись в сиянии над ним.
И в высь, в сияющую даль
Душа рванулась… И печаль
Холодной скользкою змеёй
Упала с сердца. «Что со мной?»
Поэт очнулся. «Ваш чертог!
О Боги руссов! Как я мог
Забыть о Вас? Прощенья нет.
Какой же я певец-поэт?
Меня, хранителя земли,
В глубокую печаль ввели
Курганы эти и века…
Простите, боги, старика!
О Боги светлые, не раз
Вы приходили в трудный час
К поникшим русским племенам,
Вели к надежде. Слава Вам!
Не раз во время трудных битв
Вы были рядом, и молитв
Не ждали наших. Стали звон
Для Вас призывом был, и стон
Земли истерзанной живой…
Простите! Долг священный мой
Воспеть и Вас, и свой народ,
Напомнить боль утрат, невзгод,
Печальный отзвук давних бед
И древних памятных побед.
Услышьте, вещие, глас мой!
Поклон тебе, Сварог седой,
Стославный Велес, Хорс, Перун!…»
Певец дотронулся до струн,
И голос сильный зазвучал
Над дикой степью… И начал
Под пенье гуслей дивный стих
Слагаться в сердце. Мир затих,
Внимая гимну. Лес, поля,
Река, озёра, вся земля
Застыла, вслушиваясь в слог:
Не человек, казалось – Бог
Поёт незримо, и ему
Под вечным солнцем одному
Дано свободно и легко
Сказать о жизни…Далеко
Разлилась песня. На крылах
Её нёс ветер. И свой страх
Преодолев, слетелся рой
К кургану птиц. И волчий вой
Затих вдали… Покинув тень,
К певцу из леса шёл олень,
Барсук средь зарослей спешил
Вслед за оленем. Барс кружил
Неслышно рядом в ковылях,
И старику тревожно вняв,
Застыл, как вкопанный, табун
Тарпанов вольных. Звуки струн
Мир степи дикой услыхал.
А голос лился, тосковал,
Взывал к грядущему, манил,
Смеялся, плакал и любил!…
Он пел о вечном, о живом,
О русской доле и о том,
Как славен труд, как жнут хлеба,
Как осетров со дна Днепра
В прохладной тишине ночной
Выносит невод, как с зарёй,
Идут покосники в поля,
Как расцвела отцов земля,
Согретая теплом сердец…
Он пел о том, как Род-отец
Усилил Русь; Как Светослав,
Полки отборные собрав,
Геройствовал в земле болгар,
Как князь разбил войска хазар,
Косогов, ясов, как спалил
Итиль, Дербент. Как много сил
Ушло на то, чтоб взять Саркел…
Певец о русском войске пел,
О доблести и о борьбе,
О трудной воинской судьбе,
О том, как вещий воин-князь,
Своею удалью гордясь,
Шёл в битвы первым; как судьба
Его сквозь время провела
Бороться с тьмою… И старик
Душой крылатою проник
За горизонт, в степную даль,
Туда, где бушевала сталь,
Где с саблею встречался меч
И головы летели с плеч,
Где кровь лилась и где горел
Надменный, царственный Саркел.
Прошло виденье, и поэт
Замолк, задумавшись… Слов нет,
Погиб могучий каганат,
Но почему-то он не рад.
«Святая Русь! Сражаться с тьмой
Тебе приходиться одной,
Былых союзов больше нет,-
Вожди забыли мудрость Вед,
Предали Огненных богов
И приютили злых попов
С Царьграда, Рима, Чернобог
И для Руси хазар берёг…
Но слава Вещим, слава Вам!»-
Поэта руки к небесам
Взметнулись. Острый его взгляд
Увидел, как над ним парят
Меж белоснежных облаков
Орланы – вестники Богов.
И слёзы радости из глаз
Упали на земь. «Боги! Вас
Узрел я сердцем! Над землёй
Ваш дух кружиться. Голос мой
Не зря звучал степи, лесам,
Реке и вечным небесам!»
Георгий Сидоров
Следующая публикация
Комментарии 1