И я сначала вспомнила день, когда появилась на свет весенним утром его мама. Маленький человечек. Самое большое чудо.
-А ещё?
А ещё...
И память повела по тропе в лето, в детство, в июль.
... В июле много счастья. Там есть крохотный брат, спеленутый туго в байковое одеялко, пахнущий молоком и нежностью.
Там есть расстилающийся под ногами океан золотой пшеницы , над которым гуляет невидимый знойный ветер, закручивается в вихри. Что ж я не птица!
Там есть пчельник за Черторовинским ключем, у Сурской старицы.
Там есть проплывающие мимо домов в вечерних сумерках комбайны, похожие на корабли.
Там слова "дай Бог, еще вёдры построят ...страда .... сенокос... гостинку вот тебе, Елена, Лиса прислала.... жатва... ЖИТО... "
Жить.
Когда затихнут все дневные хлопоты, детвору чумазую разгонят по домам, женщины гремя дойницами прикроют ворота дворов на ночь, разбредуться по домами мужички, я и прадед останемся на лавочке вдвоём. Ненадолго.
Мне 6, ему 79.
Он мало говорит. Смотрит куда-то вдаль. Вроде здесь, со мной, и не здесь, а где-то далеко. Будто вовсе и не замечает меня. Просто сидим мы, два человека, на лавочке.
Иван докуривает самокрутку, не спешит в дом к своей глухой старухе.
Жёлтые от табака пальцы с крупными ногтями. Что-то невероятно родное в его руках.
Грудь под косовороткой, как две крепких доски. Жёсткие скулы, нетающий холод в голубых глазах.
Смотрю как пробегают по небу от края до края беззвучные всполохи вечерних зарниц. Спрашиваю с тревогой "Деда... гроза ночью будет? Молнии сверкают..."
"Неет, дочка. Не бойся. Это не гроза.
Это хлебозор. Так хлеба зреют."
Счастье?
Когда поверх твоей детской тревоги ложится древняя прадедовская мудрость и спокойствие, обретенные ценой прожитой человеческой жизни.
Нет комментариев