Предыдущая публикация
#история
Наперегонки к Южному полюсу
---
Автор : Ольга Ладыгина
Английские полярники мечтали первыми добраться до самой южной точки земного шара, но на шаг отстали от команды знаменитого норвежца Руаля Амундсена. Они надеялись вернуться домой и привезти результаты научных наблюдений, а также геологическую коллекцию, но навсегда остались во льдах, всего в нескольких милях от склада, где их ждали запасы еды и топлива.
12 ноября 1912 года члены экспедиции "Терра Нова", исследовавшей Антарктиду, нашли палатку с тремя замёрзшими телами — сэра Роберта Скотта и двух его спутников, вместе с которыми он 4 января отправился к Южному полюсу. Всего их было пятеро — ещё двое погибли раньше. Под плечами у Скотта лежала сумка с прощальными письмами и дневниками участников похода. Последнюю запись сэр Роберт сделал 29 марта.
"20-го у нас было топлива на две чашки чая на каждого и на два дня сухой пищи. Каждый день мы были готовы идти — до склада всего 11 миль, — но нет возможности выйти из палатки, так несёт и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли ещё на что-либо надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далёк. Жаль, конечно, но вряд ли я смогу что-либо написать ещё".
Роберт Скотт, из дневника
Первый опыт
Роберт Скотт был не новичком полярных исследований. Впервые он отправился в Антарктиду в 1901 году — президент Королевского географического общества Клемент Маркэм поручил ему руководство Британской национальной экспедицией. Специально для неё было подготовлено Королевское научно-исследовательское судно — трёхмачтовый барк "Дискавери". Увы, его мореходные качества оказались далеки от идеальных — для длительных переходов по океану, как и для пребывания во льдах, он совершенно не подходил. Но в те времена опыта путешествий в Антарктиду почти не было, всё приходилось выяснять уже в процессе.
12 ноября 1912 года члены экспедиции "Терра Нова", исследовавшей Антарктиду, нашли палатку с тремя замёрзшими телами — сэра Роберта Скотта и двух его спутников, вместе с которыми он 4 января отправился к Южному полюсу. Всего их было пятеро — ещё двое погибли раньше. Под плечами у Скотта лежала сумка с прощальными письмами и дневниками участников похода. Последнюю запись сэр Роберт сделал 29 марта.
"20-го у нас было топлива на две чашки чая на каждого и на два дня сухой пищи. Каждый день мы были готовы идти — до склада всего 11 миль, — но нет возможности выйти из палатки, так несёт и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли ещё на что-либо надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далёк. Жаль, конечно, но вряд ли я смогу что-либо написать ещё".
Роберт Скотт, из дневника
Первый опыт
Роберт Скотт был не новичком полярных исследований. Впервые он отправился в Антарктиду в 1901 году — президент Королевского географического общества Клемент Маркэм поручил ему руководство Британской национальной экспедицией. Специально для неё было подготовлено Королевское научно-исследовательское судно — трёхмачтовый барк "Дискавери". Увы, его мореходные качества оказались далеки от идеальных — для длительных переходов по океану, как и для пребывания во льдах, он совершенно не подходил. Но в те времена опыта путешествий в Антарктиду почти не было, всё приходилось выяснять уже в процессе.
Офицеры на корме барка «Дискавери».Роберт Скотт — пятый справа.
"В то время мы были ужасающе невежественны: не знали, сколько брать с собой продовольствия и какое именно, как готовить на наших печах, как разбивать палатки и даже как одеваться. Снаряжение наше совершенно не было испытано, и в условиях всеобщего невежества особенно чувствовалось отсутствие системы во всём".
Роберт Скотт, из воспоминаний
Несмотря на все трудности, экспедиция достигла впечатляющих научных результатов. Её участники провели во льдах две зимовки, продвинулись примерно на 400 км по ледяному плато Земли Виктории, открыли Землю Короля Эдуарда VII (ныне полуостров Эдуарда VII), определили природу ледяного барьера Росса, оказавшегося шельфовым ледником.
"В то время мы были ужасающе невежественны: не знали, сколько брать с собой продовольствия и какое именно, как готовить на наших печах, как разбивать палатки и даже как одеваться. Снаряжение наше совершенно не было испытано, и в условиях всеобщего невежества особенно чувствовалось отсутствие системы во всём".
Роберт Скотт, из воспоминаний
Несмотря на все трудности, экспедиция достигла впечатляющих научных результатов. Её участники провели во льдах две зимовки, продвинулись примерно на 400 км по ледяному плато Земли Виктории, открыли Землю Короля Эдуарда VII (ныне полуостров Эдуарда VII), определили природу ледяного барьера Росса, оказавшегося шельфовым ледником.
Участники санной экспедиции на старте 2 ноября 1902 года. Слева направо Шеклтон, Скотт, Уилсон.
Кроме того, исследователи продвинулись на юг дальше, чем кто бы то ни было до них. Уже тогда Скотт предпринял попытку добраться до полюса. Вместе с двумя спутниками, Эдвардом Уилсоном и Эрнестом Шеклтоном, он отправился на юг 2 ноября 1902 года. Но жестокие снежные бураны, недостаток еды и керосина заставили их повернуть обратно 1 января. К этому моменту они достигли 82°16' южной широты.
"Мы уже зашли на юг дальше, чем кто-либо до нас. Каждый шаг вперед — новая победа над неведомым. На всех наших картах Антарктики за восьмидесятой параллелью нарисован простой белый круг… даже линии меридианов кончаются, упёршись в этот круг. Мы всегда стремились проникнуть в глубь этого пространства, и теперь, когда мы добились своего, оно перестает быть белым пятном; это вознаграждает нас за многие лишения".
Роберт Скотт, из дневника
10 сентября 1904 года экспедиция вернулась в английский Портсмут. Имя Скотта прогремело на весь мир: его наградили Золотыми медалями географические общества Англии, Шотландии, Филадельфии, Дании, Швеции и США. Король Эдуард VII произвёл его в командоры Королевского Викторианского ордена и удостоил Полярной медали с пряжкой "Антарктика 1902–1904". Русское географическое общество тоже не осталось в стороне, и британский полярник стал почётным членом ИРГО.
"Мы уже зашли на юг дальше, чем кто-либо до нас. Каждый шаг вперед — новая победа над неведомым. На всех наших картах Антарктики за восьмидесятой параллелью нарисован простой белый круг… даже линии меридианов кончаются, упёршись в этот круг. Мы всегда стремились проникнуть в глубь этого пространства, и теперь, когда мы добились своего, оно перестает быть белым пятном; это вознаграждает нас за многие лишения".
Роберт Скотт, из дневника
10 сентября 1904 года экспедиция вернулась в английский Портсмут. Имя Скотта прогремело на весь мир: его наградили Золотыми медалями географические общества Англии, Шотландии, Филадельфии, Дании, Швеции и США. Король Эдуард VII произвёл его в командоры Королевского Викторианского ордена и удостоил Полярной медали с пряжкой "Антарктика 1902–1904". Русское географическое общество тоже не осталось в стороне, и британский полярник стал почётным членом ИРГО.
Мыс Хат. Вид на магнитные павильоны, хижину Скотта и «Дискавери».
Полярная гонка
Между тем Южный полюс так и остался непокорённым. Желающих добраться до него было предостаточно — помимо всего прочего это был вопрос государственного престижа. На первенство претендовали французы, готовившие экспедицию Жан-Батиста Шарко, японцы, снаряжавшие команду Сирасэ Нобу, немцы, планировавшие отправить в Антарктиду исследовательскую группу Вильгельма Фильхнера. Но самыми серьёзными конкурентами Скотта считали австралийскую экспедицию Дугласа Моусона, которую тот готовил совместно с первым спутником британца Шеклтоном, и американца Роберта Пири. Последний уже побывал на Северном полюсе и планировал добраться до Южного. Именно он ввёл в употребление термин "полярная гонка".
Роберт Скотт тоже горел желанием "достичь Южного полюса, а также обеспечить для Британской империи честь этого достижения". Летом 1910 года закончились последние приготовления ко второй антарктической экспедиции. Скотт решил использовать в качестве антарктического транспорта маньчжурских лошадей и мотосани — упряжных собак он недолюбливал, хотя полностью отказываться от них не стал. В результате судно "Терра Нова", на котором участники экспедиции шли через Атлантику, оказалось изрядно перегруженным: на верхней палубе барка теснились три контейнера со снегоходами и четыре лошади, ещё пятнадцать оказались на жилой палубе, потеснив людей. Чтобы обеспечить живность фуражом, даже пришлось отдать под него часть цистерн, предназначенных для пресной воды.
12 октября 1910 года "Терра Нова" после 40-дневного океанского перехода добралась до Мельбурна, где Скотта огорошила телеграмма от брата знаменитого полярного исследователя Руаля Амундсена. Последний как раз должен был идти к Северному полюсу на своей шхуне "Фрам", о его приготовлениях к арктическому дрейфу писала вся мировая пресса. Тем неожиданнее было сообщение: "Имею честь сообщить „Фрам“ направляется Антарктику. Амундсен". Так в "гонку" включился серьёзнейший претендент на победу.
Между тем Южный полюс так и остался непокорённым. Желающих добраться до него было предостаточно — помимо всего прочего это был вопрос государственного престижа. На первенство претендовали французы, готовившие экспедицию Жан-Батиста Шарко, японцы, снаряжавшие команду Сирасэ Нобу, немцы, планировавшие отправить в Антарктиду исследовательскую группу Вильгельма Фильхнера. Но самыми серьёзными конкурентами Скотта считали австралийскую экспедицию Дугласа Моусона, которую тот готовил совместно с первым спутником британца Шеклтоном, и американца Роберта Пири. Последний уже побывал на Северном полюсе и планировал добраться до Южного. Именно он ввёл в употребление термин "полярная гонка".
Роберт Скотт тоже горел желанием "достичь Южного полюса, а также обеспечить для Британской империи честь этого достижения". Летом 1910 года закончились последние приготовления ко второй антарктической экспедиции. Скотт решил использовать в качестве антарктического транспорта маньчжурских лошадей и мотосани — упряжных собак он недолюбливал, хотя полностью отказываться от них не стал. В результате судно "Терра Нова", на котором участники экспедиции шли через Атлантику, оказалось изрядно перегруженным: на верхней палубе барка теснились три контейнера со снегоходами и четыре лошади, ещё пятнадцать оказались на жилой палубе, потеснив людей. Чтобы обеспечить живность фуражом, даже пришлось отдать под него часть цистерн, предназначенных для пресной воды.
12 октября 1910 года "Терра Нова" после 40-дневного океанского перехода добралась до Мельбурна, где Скотта огорошила телеграмма от брата знаменитого полярного исследователя Руаля Амундсена. Последний как раз должен был идти к Северному полюсу на своей шхуне "Фрам", о его приготовлениях к арктическому дрейфу писала вся мировая пресса. Тем неожиданнее было сообщение: "Имею честь сообщить „Фрам“ направляется Антарктику. Амундсен". Так в "гонку" включился серьёзнейший претендент на победу.
Барк "Терра Нова", 1911.
4 января 1911 года "Терра Нова" достигла моря Росса, и началась подготовка к зимовке. Сани, которые полярники решили использовать при выгрузке, оказались слишком тяжёлыми и проваливались под лёд, но в остальном дело продвигалось неплохо. Вскоре на мысе Эванс выросла "Хижина Скотта" с пристройками для лошадей и собак, провиант и снаряжение были выгружены с корабля. Пришло время разделиться на две команды: группе под руководством Виктора Кемпбелла надлежало отправиться на барке вдоль Великого Ледяного барьера до Земли Эдуарда VII. Прибыв 4 февраля в Китовую бухту, англичане обнаружили там "Фрам" Амундсена. Чтобы не провоцировать конфликтные ситуации, они не стали разбивать лагерь поблизости от базы норвежцев — хотя Амундсен им это предложил, отметив, что Антарктика открыта для всех. В итоге отряд Кемпбелла вернулся на Землю Виктории, где и занимался научными исследованиями до 1912 года.
Скотт и оставшиеся с ним 12 человек отправились к 80°южной широты, чтобы заложить через определённые промежутки продовольственные склады для перехода к Южному полюсу, который был запланирован на весну. Эта работа продолжалась с конца января и до начала апреля. 22 февраля до Скотта дошло сообщение от Кемпбелла.
"В своём письме Кемпбелл сообщал обо всём, что он сделал, и о том, как нашёл Амундсена, поселившегося в Китовой бухте. Это сообщение вызвало одну только мысль в моём уме, а именно: всего разумнее и корректнее будет и далее поступать так, как намечено мною, — будто и не было вовсе этого сообщения; идти своим путём и трудиться по мере сил, не выказывая ни страха, ни смущения.
Не подлежит сомнению, что план Амундсена является серьёзной угрозой нашему. Амундсен находится на 60 миль ближе к полюсу, чем мы. Никогда я не думал, чтоб он мог благополучно доставить на Барьер столько собак. Его план идти на собаках великолепен. Главное, он может выступить в путь в начале года, с лошадьми же это невозможно".
Роберт Скотт, из дневника
Скотт и оставшиеся с ним 12 человек отправились к 80°южной широты, чтобы заложить через определённые промежутки продовольственные склады для перехода к Южному полюсу, который был запланирован на весну. Эта работа продолжалась с конца января и до начала апреля. 22 февраля до Скотта дошло сообщение от Кемпбелла.
"В своём письме Кемпбелл сообщал обо всём, что он сделал, и о том, как нашёл Амундсена, поселившегося в Китовой бухте. Это сообщение вызвало одну только мысль в моём уме, а именно: всего разумнее и корректнее будет и далее поступать так, как намечено мною, — будто и не было вовсе этого сообщения; идти своим путём и трудиться по мере сил, не выказывая ни страха, ни смущения.
Не подлежит сомнению, что план Амундсена является серьёзной угрозой нашему. Амундсен находится на 60 миль ближе к полюсу, чем мы. Никогда я не думал, чтоб он мог благополучно доставить на Барьер столько собак. Его план идти на собаках великолепен. Главное, он может выступить в путь в начале года, с лошадьми же это невозможно".
Роберт Скотт, из дневника
Пути конкурирующих экспедиций в Антарктиде маршруты Скотта (зелёный) и Амундсена (красный).
В шаге от цели
К Южному полюсу отправились пятеро: Эдвард Уилсон, Эдгар Эванс, Лоуренс Отс, Генри Бауэрс и сам Роберт Скотт. Бауэрс оказался в группе в последний момент, и снаряжение с провиантом на него рассчитано не было —– всё это готовилось на четверых, даже лыжи, без которых в итоге остался Лоуренс Отс. Тем не менее полярники упорно продвигались всё дальше на юг.
16 января стало очевидно, что первыми у полюса им не быть: "Полчаса спустя мы разглядели черную точку впереди, и вскоре убедились, что это не могло быть естественной чертой снежного ландшафта. Когда подошли ближе, точка эта оказалась черным флагом, привязанным к полозу от саней. Тут же поблизости были видны остатки лагеря, следы саней и лыж, идущие в обоих направлениях, ясные отпечатки собачьих лап, причём многих собак. Вся история как на ладони: норвежцы нас опередили. Они первыми достигли полюса. Ужасное разочарование!"
К Южному полюсу отправились пятеро: Эдвард Уилсон, Эдгар Эванс, Лоуренс Отс, Генри Бауэрс и сам Роберт Скотт. Бауэрс оказался в группе в последний момент, и снаряжение с провиантом на него рассчитано не было —– всё это готовилось на четверых, даже лыжи, без которых в итоге остался Лоуренс Отс. Тем не менее полярники упорно продвигались всё дальше на юг.
16 января стало очевидно, что первыми у полюса им не быть: "Полчаса спустя мы разглядели черную точку впереди, и вскоре убедились, что это не могло быть естественной чертой снежного ландшафта. Когда подошли ближе, точка эта оказалась черным флагом, привязанным к полозу от саней. Тут же поблизости были видны остатки лагеря, следы саней и лыж, идущие в обоих направлениях, ясные отпечатки собачьих лап, причём многих собак. Вся история как на ладони: норвежцы нас опередили. Они первыми достигли полюса. Ужасное разочарование!"
Сэр Роберт Скотт, 1911 год.
Через два дня путешественники обнаружили палатку соперника, внутри которой их ждала записка от Амундсена с перечислением пятерых участников похода и указанием даты — 16 декабря.
Разочарование трудно передать словами: "Великий Бог! это ужасное место и каково нам понимать, что за все труды мы не вознаграждены даже сознанием того, что пришли сюда первыми!" Мало того, норвежец оставил Скотту записку с просьбой доставить его письмо королю Хаакону — это письмо позже нашли на последней стоянке полярников вместе с другими. До полюса было рукой подать, и они туда добрались. Но на месяц позже, чем команда Амундсена.
"Мы воздвигли гурий, водрузили наш бедный униженный Юнион Джек (английский флаг — О.Л.) и сфотографировали себя. На таком морозе сделать всё это было нелегко. <…> Наш флаг мы отнесли на ¾ мили к северу и оставили его прикреплённым к шесту, как можно ближе к намеченному нами месту. Мне представляется, что норвежцы прибыли сюда 15 декабря и ушли 17-го, несколько ранее той даты, которую я в Лондоне назвал "идеальной", а именно — 22 декабря. Мне сдаётся, что они ожидали встретить на вершинах более суровый мороз. По свидетельству Шеклтона, иначе не могло быть".
Роберт Скотт, из дневника
Обратный путь дался путешественникам тяжело. Первым сдал Эванс, которого поначалу Скотт в своих дневниках называл не иначе как "здоровяком". Ещё по дороге к полюсу он серьёзно повредил руку, когда группа шла назад, у него "на ноге образовался огромный пузырь". Плюс ко всему он упал в трещину и сильно ушибся головой — возможно, получил сотрясение мозга. С каждым днём Эванс всё больше отставал от соратников, которым приходилось его ждать, и в конце концов остался вовсе без сил: "Вид бедняги меня немало испугал. Эванс стоял на коленях. Одежда его была в беспорядке, руки обнажены и обморожены, глаза дикие. На вопрос, что с ним, Эванс ответил, запинаясь, что не знает, но думает, что был обморок. Мы подняли его на ноги. Через каждые два-три шага он снова падал", — писал Скотт 17 февраля. В тот же день Эванс умер.
Разочарование трудно передать словами: "Великий Бог! это ужасное место и каково нам понимать, что за все труды мы не вознаграждены даже сознанием того, что пришли сюда первыми!" Мало того, норвежец оставил Скотту записку с просьбой доставить его письмо королю Хаакону — это письмо позже нашли на последней стоянке полярников вместе с другими. До полюса было рукой подать, и они туда добрались. Но на месяц позже, чем команда Амундсена.
"Мы воздвигли гурий, водрузили наш бедный униженный Юнион Джек (английский флаг — О.Л.) и сфотографировали себя. На таком морозе сделать всё это было нелегко. <…> Наш флаг мы отнесли на ¾ мили к северу и оставили его прикреплённым к шесту, как можно ближе к намеченному нами месту. Мне представляется, что норвежцы прибыли сюда 15 декабря и ушли 17-го, несколько ранее той даты, которую я в Лондоне назвал "идеальной", а именно — 22 декабря. Мне сдаётся, что они ожидали встретить на вершинах более суровый мороз. По свидетельству Шеклтона, иначе не могло быть".
Роберт Скотт, из дневника
Обратный путь дался путешественникам тяжело. Первым сдал Эванс, которого поначалу Скотт в своих дневниках называл не иначе как "здоровяком". Ещё по дороге к полюсу он серьёзно повредил руку, когда группа шла назад, у него "на ноге образовался огромный пузырь". Плюс ко всему он упал в трещину и сильно ушибся головой — возможно, получил сотрясение мозга. С каждым днём Эванс всё больше отставал от соратников, которым приходилось его ждать, и в конце концов остался вовсе без сил: "Вид бедняги меня немало испугал. Эванс стоял на коленях. Одежда его была в беспорядке, руки обнажены и обморожены, глаза дикие. На вопрос, что с ним, Эванс ответил, запинаясь, что не знает, но думает, что был обморок. Мы подняли его на ноги. Через каждые два-три шага он снова падал", — писал Скотт 17 февраля. В тот же день Эванс умер.
18 января 1912 года. Последняя фотография экспедиции Скотта. Слева направо Эдвард Уилсон, Генри Бауэрс, Эдгар Эванс, Роберт Скотт, Лоуренс Отс.
Через несколько дней наступил черёд Отса, отморозившего ноги. Он держался до последнего, не жалуясь и продвигаясь вперёд: "Отс удивительно терпелив; я думаю, ноги причиняют ему адскую боль. Он не жалуется, но оживляется уже только вспышками и в палатке делается всё более молчаливым". 11 марта Скотт приказал отвечавшему за аптечку Уилсону раздать всем по 30 таблеток опиума, а себе оставить трубочку морфия, чтобы при необходимости можно было покончить со страданиями.
"Пятница, 16 марта, или суббота, 17-го. Потерял счёт дням, но вероятнее, кажется, последнее. Жизнь наша — чистая трагедия. Третьего дня за завтраком бедный Отс объявил, что дальше идти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли и уговорили его пойти с нами после завтрака. Несмотря на невыносимую боль, он крепился, мы сделали ещё несколько миль. К ночи ему стало хуже. Мы знали, что это — конец. <…>
Последние мысли Отса были о его матери, но перед этим он с гордостью выразил надежду, что его полк будет доволен мужеством, с каким он встретил смерть. Это мужество мы все можем засвидетельствовать. В течение многих недель он без жалоб переносил жестокие страдания, но до самого конца был в состоянии разговаривать о посторонних предметах и это делал охотно. Он до самого конца не терял, не позволял себе терять надежду. Это была бесстрашная душа. Конец же был вот какой: Отс проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться, однако утром проснулся. Это было вчера. Была пурга. Он сказал: "Пойду пройдусь. Может быть, не скоро вернусь". Он вышел в метель, и мы его больше не видели".
Роберт Скотт, из дневника
Положение полярников становилось отчаянным: на заложенных складах из раза в раз обнаруживалась нехватка керосина — по всей видимости, он испарялся или вытекал из негерметичных бидонов. С горячей пищей начались проблемы, да и самой пищи не хватало. В итоге топливо закончилось, а добраться до очередного склада, находившегося всего в 17 км, помешал шторм. В дневнике Скотта появилась последняя запись.
Руководитель экспедиции продержался дольше всех — тела остальных лежали в аккуратно закрытых спальниках, тогда как его собственный был расстёгнут, рука откинута на тело лучшего друга — Уилсона. Участники экспедиции под началом Эдварда Аткисона, обнаружившие последнюю стоянку покорителей полюса, убрали шесты палатки, превратив ту в погребальный саван, и возвели над местом гибели пирамиду из снега, увенчав её сделанным из лыж крестом.
"Пятница, 16 марта, или суббота, 17-го. Потерял счёт дням, но вероятнее, кажется, последнее. Жизнь наша — чистая трагедия. Третьего дня за завтраком бедный Отс объявил, что дальше идти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли и уговорили его пойти с нами после завтрака. Несмотря на невыносимую боль, он крепился, мы сделали ещё несколько миль. К ночи ему стало хуже. Мы знали, что это — конец. <…>
Последние мысли Отса были о его матери, но перед этим он с гордостью выразил надежду, что его полк будет доволен мужеством, с каким он встретил смерть. Это мужество мы все можем засвидетельствовать. В течение многих недель он без жалоб переносил жестокие страдания, но до самого конца был в состоянии разговаривать о посторонних предметах и это делал охотно. Он до самого конца не терял, не позволял себе терять надежду. Это была бесстрашная душа. Конец же был вот какой: Отс проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться, однако утром проснулся. Это было вчера. Была пурга. Он сказал: "Пойду пройдусь. Может быть, не скоро вернусь". Он вышел в метель, и мы его больше не видели".
Роберт Скотт, из дневника
Положение полярников становилось отчаянным: на заложенных складах из раза в раз обнаруживалась нехватка керосина — по всей видимости, он испарялся или вытекал из негерметичных бидонов. С горячей пищей начались проблемы, да и самой пищи не хватало. В итоге топливо закончилось, а добраться до очередного склада, находившегося всего в 17 км, помешал шторм. В дневнике Скотта появилась последняя запись.
Руководитель экспедиции продержался дольше всех — тела остальных лежали в аккуратно закрытых спальниках, тогда как его собственный был расстёгнут, рука откинута на тело лучшего друга — Уилсона. Участники экспедиции под началом Эдварда Аткисона, обнаружившие последнюю стоянку покорителей полюса, убрали шесты палатки, превратив ту в погребальный саван, и возвели над местом гибели пирамиду из снега, увенчав её сделанным из лыж крестом.
База экспедиции «Дискавери» на мысе Хат-Пойнт.
Ещё один крест изготовили из красного дерева корабельные плотники "Терры Новы". Его установили на холме Обсервер, откуда открывается вид на первую базу Скотта. На кресте выгравирована цитата из поэмы Альфреда Теннисона "Улисс": "Бороться и искать, найти и не сдаваться".
10 февраля 1913 года корабль пришёл в порт Оамару в Новой Зеландии, и история Роберта Скотта облетела весь мир. "Нет такого британца, который бы не почувствовал в эти дни прилив гордости, узнав из послания, написанного в палатке, на что способно его племя", — написал об этом событии знаменитый автор "Питера Пэна" Джеймс Барри. Пусть сэр Роберт Скотт не был первым на Южном полюсе, его заслуг это не умаляет.
Любопытные факты
В Новой Зеландии, в Крайсчерче, стоит памятник Роберту Скотту, выполненный его женой Кетлин Скотт, которая была ученицей скульптора Огюста Родена.
Деньги на экспедицию собирали с пожертвований и из частных фондов, воззвание для общественности составил автор рассказов о Шерлоке Холмсе сэр Артур Конан Дойл.
В команде Скотта было двое русских: конюх Антон Омельченко и каюр (погонщик собак) Дмитрий Гирев. Оба благополучно вернулись из экспедиции.
Джеймс Барри был близким другом Скотта, последний даже назвал сына Питером в честь героя его книги.
Роберт Скотт стал одним из прототипов капитана Татаринова в книге Каверина "Два капитана". Так же, как и он, книжный персонаж адресует прощальное письмо супруге словами "моей вдове". Девиз "Бороться и искать, найти и не сдаваться" тоже подарил персонажам книги Скотт, точнее, его памятный крест.
Снежная пирамида, под которой покоятся трое полярников, находится на шельфовом леднике Росса, постепенно движущемся по направлению к морю. Штормы и снежные бураны нарастили над ней ледяной панцирь. В 2001 году исследователь Чарльз Бентли озвучил предположительные расчёты: над палаткой уже 23 метра льда, а сама она "уехала" на 48 километров от первоначальной точки. По мнению исследователя, ледник с погибшими британцами может добраться до моря и стать айсбергом примерно через 275 лет.
10 февраля 1913 года корабль пришёл в порт Оамару в Новой Зеландии, и история Роберта Скотта облетела весь мир. "Нет такого британца, который бы не почувствовал в эти дни прилив гордости, узнав из послания, написанного в палатке, на что способно его племя", — написал об этом событии знаменитый автор "Питера Пэна" Джеймс Барри. Пусть сэр Роберт Скотт не был первым на Южном полюсе, его заслуг это не умаляет.
Любопытные факты
В Новой Зеландии, в Крайсчерче, стоит памятник Роберту Скотту, выполненный его женой Кетлин Скотт, которая была ученицей скульптора Огюста Родена.
Деньги на экспедицию собирали с пожертвований и из частных фондов, воззвание для общественности составил автор рассказов о Шерлоке Холмсе сэр Артур Конан Дойл.
В команде Скотта было двое русских: конюх Антон Омельченко и каюр (погонщик собак) Дмитрий Гирев. Оба благополучно вернулись из экспедиции.
Джеймс Барри был близким другом Скотта, последний даже назвал сына Питером в честь героя его книги.
Роберт Скотт стал одним из прототипов капитана Татаринова в книге Каверина "Два капитана". Так же, как и он, книжный персонаж адресует прощальное письмо супруге словами "моей вдове". Девиз "Бороться и искать, найти и не сдаваться" тоже подарил персонажам книги Скотт, точнее, его памятный крест.
Снежная пирамида, под которой покоятся трое полярников, находится на шельфовом леднике Росса, постепенно движущемся по направлению к морю. Штормы и снежные бураны нарастили над ней ледяной панцирь. В 2001 году исследователь Чарльз Бентли озвучил предположительные расчёты: над палаткой уже 23 метра льда, а сама она "уехала" на 48 километров от первоначальной точки. По мнению исследователя, ледник с погибшими британцами может добраться до моря и стать айсбергом примерно через 275 лет.
Следующая публикация
Нет комментариев