СВОЯ ИГРУШКА...
- Может вам помочь?
Приятный мужской голос, порадовал слух Кати, а сильные руки подхватили тяжёлую сумку, которую она чуть не уронила от усталости.
- Разве можно женщине такие тяжести таскать - упрекнул ее седовласый незнакомец - неужели некому помочь, милой даме?!
- Некому - вздохнула Катя, растирая онемевшие от тяжести пальцы - еду от дочери, привезли на вокзал, посадили в вагон, а вот дальше, приходится самой тащить сумки.
- Позвольте тогда вас проводить - галантный кавалер, слегка поклонился и кажется, присел в реверансе, как барышни в кино.
- Не откажусь - расплылась от счастья Катерина - если можно, то до подъезда.
- Могу и до квартиры - мужчина был само очарование и радость, для ушей и глаз. Невысокий, но крепко сбитый, аккуратно подстриженный и побритый, и одежда на нём сидела как-то ладненько, подобранная по размеру и цвету.
Сердечко Кати забилось в предчувствии чего-то прекрасного, того, чего не было в её жизни давно.
Давно, а может и никогда, поэтому хотелось испытать и насладиться, этими самыми бабочками в животе, о которых пишут в книгах.
А у неё, не то что бабочек, а простого объятия не было, с тех пор, как она рассталась со вторым мужем, по причине его пьянства, и скотского образа жизни.
Первый муж тоже не был ангелом, выпивал в меру, и могли бы жить счастливо, но он сам ушёл от неё. Нашел любовь всей жизни, шуструю бабенку, от которой потом прибегал обратно, но Катя изменника не простила, несмотря на наличие двоих детей-подростков. Вырастила и выпустила деток в самостоятельную жизнь, и от безделья и тоски, сошлась с мужчиной. Привыкла она заботиться о ком-то, пятнадцать лет бессменной службы во благо семьи, приучили не думать о себе.
Говорят, что обрести привычку, нужно всего двадцать один день повторять одно и то же, например, приходишь с работы, снимаешь туфли, протираешь, ставишь на полку.
Каждый день!
Нельзя пропускать!
И вот на двадцать второй день, щетка сама чистит обувь, а туфли лезут на полочку.
Привыкли!
Не верите? А вы попробуйте, вдруг получится. У меня не получилось, на какой-то-третий день, я запуталась в числах, решила, что это не для меня, и эксперимент пришлось прекратить.
А вот Катерина привычке была подвержена, прямо тоска зелёная поедом ее ела, если она кого-нибудь не обихаживала каждый день.
Сошлась от скуки, а потом сама была не рада, ни минуты покоя не видела с алкоголиком.
Расставались долго, муж не хотел терять гарантированных женитьбой удобств, и контроля со стороны Кати. Да, как ни странно, контроля он тоже не хотел терять, ему нужна была жена, чтобы выводила из запоев, и приводила в чувство.
Он знал, что без твердой руки женщины, не сможет остановиться, допьется до чёртиков, и сдохнет под забором, в самом непотребном виде.
О непотребном упоминается не ради красного словца, на третий день запоя, бывший муж забывал сколько ему лет, и справлял нужду в штанишки, как младенец.
Выходя с помощью Кати, из недельного запоя, он становился ручным и ласковым, шуршал по дому не поднимая глаз, и вручную застирывал брюки, которые жена паковала в пакет, и складывала на балконе.
Согласитесь, не муж, а подарок судьбы, если не заглядывать в штаны, начиная с третьего дня запоя.
До запоя тоже не было смысла заглядывать, если только изредка, когда совсем невмоготу.
Пределом же нетерпения Катерины стал новый, лимонно-желтого цвета диван, купленный по большому восторгу, и за немалые деньги.
Неделю радовал новый предмет мебели, а потом муж напрудил на ярко-желтую обивку литров так три. Было понятно, что пятно позора можно смыть только глубокой химической чисткой, но обиду и разочарование в душе не смыть ничем.
И Катя указала второму мужу на дверь, но тот цеплялся до последнего, обещал не пить, и впредь на диван не прудить.
Не помогли обещания, Катерина выкинула из своей квартиры и мужа, и диван. Мебель пострадала совершенно безвинно, только потому что оказалась в ненужное время, под ненужной задницей.
С тех пор прошло несколько лет, Катя привыкла жить одна, и купила новый жёлтый диван, на котором, по выходным пила кофий. По вечерам прогуливалась по улице с одинокими подругами, иногда ходила в театр, одетая нарядное платье и обутая в туфли с каблуками.
Но душа и тело требовали чего-то ещё, и этот зов природы, трудно было заглушить театром и кофе.
Зов был нечастым, в тёплое время года, когда Катя весело проводила время, разъезжая по гостям, он затихал надолго. Но возвращался с осенними, нудными дождями и зимними, холодными вечерами.
Как раз в то время, когда приходилось сидеть дома одной, без прогулок и развлечений, из-за суровых погодных условий.
Вот тогда ей хотелось, чтобы был кто-то, с кем бы жарили картошку в большой сковороде, и ели с солеными огурцами.
А потом смотрели телевизор, обсуждая последние известия, щелкали семечки, сплевывая шелуху в пакетик.
Гриша встретился ей, как раз в те, последние, октябрьские теплые дни, когда впереди замаячили скука и тоска в одиночестве.
Проводил до квартиры, зашёл попить чай, и остался, они пожарили картошку, открыли баночку маринованных грибов, налили по стопарику, и получилась после этого большая любовь.
Свершилось то, о чём Катя, с некоторых пор перестала мечтать, - мужчина в доме, собеседник по вечерам, и поедатель излишков готовой пищи.
Гришка был рукастым, подтянул в квартире всё, что висело, подкрутил раскрученное, прибил отвалившееся.
А ещё он оказался веселым и интересным человеком, с ним можно было обсудить всё, от засолки огурцов, до Байдена и Трампа.
Они не говорили только о своей будущей жизни, как-то стыдливо отмалчивались, и спешно меняли тему, когда речь заходила о грядущей весне.
У Кати были свои планы на будущее лето, в июне ее ждала подруга, живущая в Анапе, а в июле сваха, под Иркутском.
А что, нормально, в середине лета вода в Байкале вполне себе теплая, можно купаться.
Что подруга, что сваха, были дамами одинокими, и принимать Гришу в гости, им не улыбалось.
А мужчина похоже, заинтересовался всерьез Катей, каждый вечер шел с работы к ней, приносил продукты и помогал готовить. И нахваливал кулинарные и кондитерские способности хозяйки, чуть ли не руки целовал.
Сказал, что мечтал встретить такую как Катя, чтобы коротать длинные, зимние вечера, о летних промолчал, почему-то.
Жил Гриша с дочкой и зятем, с тремя внуками, которые не то, что отдохнуть деду не давали, у него не было возможности даже вздохнуть.
По словам деда, эти три обормота бегали по головам старших, скакали от стены до потолка, устраивая дома соревнования по всем возможным видам спорта.
Поэтому, он с удовольствием проводил время у Кати, с аппетитом поедая домашние пироги, и увлечённо прибивал полки, менял краны.
Зима прошла в любви и согласии, а в марте с крыш закапали капли, повисли сосульки, и Гриша загрустил.
Женская интуиция подсказывала Кате, что сожитель затосковал по кому-то дорогому, и она не в силах заменить её.
"Бывшая жена", решила Катя, и чуть не завыла от отчаяния, ее долгожданное счастье оказалось под угрозой.
Устраивать разборки и пытать мужчину, было не в характере Кати, но когда Гриша не приходил к ней после работы, три дня подряд, женщина грустила.
Стояли теплые, майские дни, пробилась первая трава на освещенных солнцем местах, а на березах набухли крохотные почки. Душа Кати рвалась на вояжи с саквояжем, но тело всё же переживало за отношения с мужчиной, помня чудесные зимние вечера и ночи.
На звонки Гриша отвечал всё неохотнее, отнекивался и придумывал разные причины, чтобы оставаться вне поля зрения подруги.
Потом он появился радостный и возбужденный, переночевал, устроил незабываемую ночь, и снова пропал.
"Пропал насовсем", подумала Катя, видимо соскучился и вернулся к бывшей жене, с которой расстался по его рассказам, несколько лет назад. По непонятным причинам, кстати, о которых предпочел пробормотать что-то бессвязное, типа - ээээ, нуууу, того, вот понимаешь и тд и тп.
Но Гриша снова появился через неделю, веселый и бодрый, подтянул дверцу шкафа, сменил заедавший замок в дверях. Приготовил ужин из принесённых продуктов, устроил романтический ужин на двоих, и крепко заснул, обняв Катины плечи.
Утром он встал рано, напевая под нос песенку, собрал рюкзак и выскользнул из квартиры, поцеловав спящую подругу в носик.
Но впохыхах не обратил внимания на то, что Катя приготовила одежду и обувь, в которые она оделась, как солдат при побудке, за двадцать пять секунд.
Гриша шёл бодро, свернул за угол, на остановке подождал автобус, и запрыгнул в него как мальчишка, радостно улыбаясь.
Катя успела заскочить в заднюю дверь, и как партизанка, притаилась за крупной бабкой с корзинами, которая заняла всю заднюю площадку, своей объёмной задней площадкой.
Простите, за такую витиеватую фразу, назвать бабкин зад, обтянутый коричневой юбкой по-другому, у меня не получилось.
Автобус, пыхтя, выехал за город, вдоль дороги понеслись назад чахлые деревца, и баннеры с депутатами с холеными рожами. В отличии от деревьев, народные избранники имели вид цветущий, видимо часто получали подкормку и Удобрения. Или Одобрения в денежном выражении, кто его знает, я в таких кругах не бывала, и икру ложкой не едала.
Мой самый богатый и влиятельный родственник, имеет дачу в престижном районе, и летает отдыхать на Багамы. Имеет деньги и власть, но не имеет интереса к моей персоне, поэтому, я в Багамах не бывала, нам и Турция, один раз в три года, за счастье.
И так, Остапа, то есть меня, опять понесло, я отвлеклась от рассказа, и рассказала те подробности из своей жизни, которые никому не интересны.
Всё, едем в автобусе!
Садоводческое товарищество "Пчёлка" встретил Катю разбитыми дорогами, запахом цветущей сирени и свежего навоза. От такого букета ароматов, у Кати закружилась голова и стала подкатывать тошнота, и она чуть не упала на ухабы и выбоины, улицы под названием Яблочная.
Но цель слежки, то есть, Гриша, резво несся по улице, с горящими глазами, и рвущимся из груди сердцем. Поэтому, падать в обморок в данный момент не имело смысла, и Катя, задыхаясь, продолжила гонку за лидером.
Маленький домик с синими воротами, появился из-за поворота, и Гришка, скидывая на ходу рюкзак, забежал во двор.
"Ишь ты, как торопится, изменщик коварный, точно, спешит к любовнице развратной".
В груди у женщины разгорался огонь такой ненависти и жажды мести, что от ее горячего дыхания, сворачивались и чернели листья вишни, что росли возле заборов.
Блудный сожитель торопливо открыл дверь и исчез в доме, а Катя притаилась за забором, и прильнула к щелочке между досками.
Участок возле дома был довольно ухоженный, была небольшая теплица и баня, в углу притулился сарай с плоской крышей.
Переодетый в рабочее, Гриша появился через пять минут, что было неожиданно для агрессивно настроенной Кати.
Зная возможности Гришки, она собиралась выждать минут десять и накрыть сладкую парочку, на месте преступления в разгар событий.
- Гриня, Гринечка - раздался тонкий, женский голос откуда-то со стороны, и Катя приняла стойку на дичь, как охотничья собака.
Ах, вот значит кто разлучница, соперница, развратная разбивательница сердец влюбленных! Соседка по даче, к ней он стремится, с ней он проводит ночи весенние, забывая о той, что скрасила ему зимние, тоскливые вечера! Хорошо устроился, гад вселенский, зимой с Катей кувыркается, а на лето перебрался на природу, под бочок горячей дамы с грядками!
- Гришаня!
Скукоженная старушка с седыми паклями волос из-под платка, высунула голову из-за низенького заборчика, и улыбаясь всеми тремя зубами, помахала костлявой рукой соседу.
"Геронт*фил, едрит твою малину!"
Катерина присела от удивления и возмущения, она ожидала увидеть кого угодно, но только не старую каргу в любовницах Гриши.
Если бы это была девица лет ...цать, с бюстом пятого размера и ногами от тех самых размеров, она бы поняла сожителя. Но старушке лет под девяносто, застиранное трико на тощих ногах болтается, вязаная в начале двадцатого века кофта, застегнута большими булавками! И это ее соперница???
- У меня доска на крылечке совсем расшаталась, прибей пожалуйста, сынок!
Прошамкала старушка синими, тонкими губами и добавила, добивая теряющую связь с реальностью Катю:
- Я тебе блинчиков напеку, чай попьём вместе.
- Сынок, блинчики?
Катя медленно осела на землю, голова шла кругом от непонимания ситуации. Что здесь такого делает ее любимый человек, что вынужден скрывать дачу от неё?
Полдня она наблюдала как Гриша помогал старушке, а потом возился на своем участке. Катя устала и проголодалась, несколько раз порывалась зайти и высказать ему всё, что нехорошего думает о нем. Но разум возобладал над чувствами, и она поплелась на остановку, где дождалась автобуса.
Трясясь на затертом сиденье, она попробовала собрать всю информацию в кучу, и выстроить логическую цепочку, но мысли от волнения никак не хотели объединяться.
Вопросы носились по извилинам серого вещества, убегали, прятались и снова неожиданно выскакивали, заставляя женщину вздрагивать.
Почему он скрывает дачу от неё?
Кто прячется в домике с синими воротами?
Может он беглый преступник и вор?
А может маньяк, которого ищет полиция всей страны?
А может? А может?
Когда загорелый и счастливый Гриша, через три дня объявился у Кати с пучками укропа в руке, его ждал накрытый стол, и серьезный разговор.
Он долго мялся и краснел, но всё же выдал, страшную тайну своей жизни:
- Не сердись, котёнок, - вздохнул он и поскреб затылок - дача моё убежище от этой суетной жизни. В детстве я жил в маленьком доме с родителями, сестрами и братьями. У меня никогда не было своих игрушек, одежду я донашивал за старшими. Мы даже уроки делали по очереди, на всю семью был один стол, за ним и обедали, ужинали, и задачки решали. Потом женился, жили в комнате в общежитии, а потом в квартире с детьми и с тёщей. Сама знаешь, сейчас там дочь хозяйка, нет покоя ни на минуту. У тебя я тоже только гость, как бы ты ни старалась создать мне уют и комфорт.
А так хочется пожить в своем доме, спать на своей кровати и просто побыть одному. Стругать своим рубанком доски, копать свои грядки, и срывать яблоки со своей яблони.
Не хочу я впускать в свой крохотный мирок никого, ни тебя, ни детей, ни внуков.
- А как же соседка - сьехидничала Катя, - ей позволено нарушать твой покой?
- Баба Тоня никогда не заходит ко мне, это я хожу к ней пить чай, на полчаса.
- Неужели совсем, совсем никому не дозволено в твоем мире находиться?
- Никому! Я хочу чтобы это был только мой дом, хотя бы на летние месяцы! Если ты будешь настаивать, мы поссоримся и растанемся! Пожалуйста, не делай этого!
Гриша ушёл к дочери расстроенный и опечаленный, а Катя долго ворочалась в постели, обдумывая его слова.
"Свои игрушки..."
У Кати тоже не было своих игрушек, они были общими для четверых сестер, и платья девочки, донашивали друг за другом.
Она вспомнила резинового утенка, которого прятала от остальных за шкафом, желтенького такого, с красным, облупленным клювом.
Маленькая Катя доставала игрушку в те редкие моменты, когда оставалась одна и любовалась им, это был ее мир, и только ее утёнок.
Но однажды мама увидела, как дочь прячет игрушку, отобрала и положила в общую коробку и строго настрого наказала больше так не делать.
Несчастный утёнок лежал пузом кверху на деревянных кубиках, и одним глазом, недоуменно смотрел на Катюшку. Он тоже не понимал, за какие прегрешения его разлучили с любимой хозяйкой.
Он был готов сидеть целыми днями за шкафом, ждать когда его достанут, прижмут к груди и расскажут о всех великих тайнах маленькой девочки.
Крупная слеза скатилась по щеке Кати, это было самое первое, и поэтому самое горькое разочарование в жизни. Ее хрупкий, тайный мир разломали, вытащили оттуда самое ценное, и небрежно бросили на потеху толпе.
Играйте, ломайте, можете оторвать лапы и крылья, главное, чтобы все вместе это делали!
И нечего тут в углу сидеть, иметь собственного утенка, и радоваться жизни в одиночку!
Утенок стал общим, а потом пропал, может кто-то старательно прятал его за шкафом или под кроватью, но это была уже не Катя.
Она выросла, усвоила мамин урок, и запомнила, что нельзя быть счастливой в одиночестве.
Это плохо!
Так говорят!
И Гриша не имеет права ездить один на дачу!
Туда он должен брать с собой Катю! Если ее любит! Вот!
Даже если она не любит копаться в земле, и хочет летом в Анапу!
Нечего шастать по Анапам, пусть навоз таскает!
***
- Гриша, цветы у меня в квартире, поливай два раза в неделю. Я вернусь в конце июля, о дате сообщу попозже.
- Да, конечно, котёнок, отдохни хорошенько, сил наберись. А я огурчиков насолю, с укропчиком, будем зимой хрустеть вдвоем, мммм!
Гриша вдохновенно подвязывал помидоры, а Катя ехала в поезде, где колеса стучат своим, пи два в квадрате.
Прощаясь на вокзале, они обнялись, поцеловались и договорились, что летом каждый играет в свои игрушки. А зимой жареная картошка с грибочками, вечера возле телевизора, и планы на теплое время года.
И может быть, когда-нибудь, когда наиграются, они поделятся друг с другом игрушками, но это потом, ещё не скоро.
========================================================
....... автор - Гулира Ханнова
Комментарии 10
И да, автор, о Вас тоже читать интересно!