Предыдущая публикация
7 февраля 1900 года чопорная аристократическая публика Эрмитажного театра с обычной небрежной сдержанностью встретила премьеру второго одноактного балета Глазунова «Времена года».
Замысел аллегорического балетного представления в духе спектаклей при французском дворе XVI—XVII веков принадлежал
Всеволожскому. Петипа разработал идею директора императорских театров применительно к требованиям хореографии. «Сатир хочет схватить первую танцовщицу,— писал он в сценарии,— ...но в тот момент, когда он ее почти заключил в свои объятия, она исчезает и холм превращается в беседку и виноградник. Для появления Сатира пронзительная музыка 8 тактов»
В сценарии Петипа, по существу, нет сюжета, как и нет связанного действия. Это четыре самостоятельные картины, изображающие четыре времени года (первоначальное название было «Четыре времени года»).
Глазунов, работая над партитурой нового балета, конечно, исходил из «плана-заказа» Петипа, но уже с самого начала замысел композитора был шире, поскольку его «захватила мысль, столь близкая его таланту и столь естественная для младшего соратника Чайковского, Римского-Корсакова, Бородина,— мысль воплотить в музыкально-хореографическом представлении один из любимых мифов человечества: миф о вечном воскрешении природы от зимнего сна, о животворящей силе солнца» .
Образы природы часто встречаются в сочинениях Глазунова. Назовем хотя бы его симфонические фантазии «Лес» и «Море», симфоническую картину «Весна», Седьмую симфонию, нередко называемую «Пасторальной», морские пейзажи в симфонической поэме «Стенька Разин» и сюите «Из средних веков». А в партитуре «Времена года» глазуновский талант «музыкального живописца» раскрылся в полной мере — поразительно зримы музыкальные картины весеннего пробуждения природы, летнего расцвета, осенней урожайной щедрости. Но, пожалуй, с особенной силой выразительности даны в первой картине «Времен года» образы русской зимы.
Б. В. Асафьев сохранил воспоминания о разговоре с Н. Л. Римским-Корсаковым после репетиции первой картины «Времен года». Замечательный мастер зимних музыкальных пейзажей, автор «Снегурочки» и «Ночи перед Рождеством» сказал: «Вот одна из лучших в русской музыке зим». А в ответ на мнение Асафьева о том, что «зима в прологе „Снегурочки"... роднее», композитор возразил: «Нет уж, что там, вот собираюсь переинструментовать „Снегурочку" —теперь вот у этой зимы возьму уроки» .
И когда слушаешь «зимнюю музыку» во «Временах года», вспоминаются трогательные строки из писем Глазунова, написанных незадолго до кончины композитора в Париже, среди слякотной французской зимы: «Снегу не было...», «Скучаю по северной зиме, снегу здесь не дождешься», «Жаль, что не увижу северной зимы, саней, по которым очень соскучился!»
Недаром «Времена года» были для Глазунова одним из самых любимых среди собственных его сочинений.
Асафьев был справедливо убежден, что «Времена года» — «лучший по характеру материала и выразительности музыки балет Глазунова, не говоря уже о выдающемся техническом мастерстве», и определяет эту партитуру как «своеобразную синтетическую форму: симфоническая поэма-балет» https://youtu.be/Pxf-urQe_AQ?si=vDddwtQlcIrtVUzZ Александр Константинович Глазунов (1865 - 1936)
Балет «Времена года», Op. 67
Год создания: 1900
39:55
Следующая публикация
Нет комментариев