Предыдущая публикация
ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ ИЗ ЖИЗНИ ТУРГЕНЕВА
Из воспоминаний современников
#ивантургенев
ПОСЛЕДНЕЕ "АДЬЕ"
Поседел Тургенев лет в пятьдесят, и седина ему шла — о такой говорят: «как лунь». Он по-прежнему был красив. И даже не утратил способности влюбляться. По крайней мере в свои приезды в 1870-е годы Тургенев ещё пару раз прошел по привычному кругу. Была тридцатитрехлетняя баронесса Юлия Петровна Вревская, синеглазая, улыбчивая, с ямочкой на подбородке. Стоило ей провести в имении Ивана Сергеевича несколько дней, как разнёсся слух, что писатель на этот раз точно женится и что больше никогда не уедет из России. Не тут-то было!
Потом ещё была невеста — совсем юная актриса Мария Савина. Она играла героиню в его пьесе «Месяц в деревне». Но и в самые страстные минуты Тургенев признавался ей: «Как бы ни был я сейчас счастлив, но если Виардо позовёт меня, я вынужден буду ехать». Так вскоре и вышло. Савина потом ещё навестила Тургенева в Буживале, увидела его кабинет, где все напоминало о Полине, и только тогда сдалась. В Россию Иван Сергеевич больше не возвращался. Сразу после его отъезда в усадьбе стали падать со стен портреты, а в парке вдруг погибли все до одной ели, посаженные Тургеневым в молодости. Крестьяне говорили, что это к беде.
Иван Сергеевич и правда стал сдавать. Ему поставили диагноз грудная жаба и прописали молочную диету, но это совершенно не помогало. В январе 1883 года Тургенева оперировали. Тут и выяснилась правда: это саркома позвоночника. Когда после операции Ивана Сергеевича привезли в Буживаль и стали на носилках поднимать в его комнату наверху, к двери на инвалидной коляске подкатил Луи Виардо, тоже смертельно больной, давно не выходивший из своей спальни. Они пожали друг другу руки и сказали «Адье». Через 2 недели господин Виардо умер. Наконец Полина была свободна, но поздно…
В комнату Тургенева снизу провели слуховую трубу; теперь ему только и оставалось, что сидеть, укутавшись в испанский плед, и слушать, как Полина надтреснутым голосом что-то поет со своими ученицами. Прослышав о смертельной болезни Ивана Сергеевича, в Париж потянулись русские визитёры. Им казалось, что мадам плохо ухаживает за ним, поговаривали, что она собирается объявить Тургенева сумасшедшим, чтобы не дать изменить завещание. Много шуму в русской печати наделала отсутствующая на его сюртуке пуговица. Но все это было несправедливо, Полина ухаживала за Иваном Сергеевичем как могла. Однажды, когда она делала ему инъекцию морфия, чтобы хоть ненадолго снять боль, измученный больной попросил: «Выбросьте меня лучше в окно!» «Но, дорогой мой Тургенев, вы слишком большой и тяжёлый; и потом, это может вам повредить», — серьезно ответила Виардо, заставив Ивана Сергеевича рассмеяться.
3 сентября 1883 года Тургенева не стало. Совершенно в своём нерешительном стиле перед смертью он составил аж три завещания, противоречившие друг другу. Поскольку денежный вопрос оставался спорным, Полина с детьми предпочла устраниться от похорон. Тело положили в свинцовый гроб, перевезли в Париж и оставили в подвале русской церкви на улице Дарю до приезда кого-нибудь из России. Когда же Тургенева повезли хоронить на родину, от семьи Виардо в последний путь его сопровождала только Клоди — та самая пользовавшаяся его особым расположением дочь Полины — но и она не плакала и была в цветном платье. Зато в Петербурге Тургеневу устроили такое торжественное и слёзное прощание, каких не видывали со времён кончины Пушкина.
Два последующих года Россия с пристрастием следила за судебным процессом между Полиной Виардо и мужем дочери Тургенева из-за завещания («болели», разумеется, за зятя). Выиграв суд, Виардо принялась безжалостно распродавать все имущество Ивана Сергеевича, от издательских прав до последнего кресла из Буживаля, и совсем было добралась до Спасского-Лутовинова. Выручил Афанасий Фет, заплатив мадам большие отступные, и «дворянское гнездо» осталось у родных Тургенева.
При этом после смерти своего прославленного рыцаря мадам Виардо до самой кончины в 1910 году писала на почтовой бумаге с траурной каймой, а в ее круглой гостиной на почетном месте был вывешен портрет Ивана Сергеевича (портрета Луи там не наблюдалось). Полина дожила почти до 90 лет, оставаясь энергичной, моложавой и обаятельной. На упреки от русских она ответила лишь однажды: «Сорок лет прожила я с избранником моего сердца, вредя разве что себе, но никому другому. Какое право имеют клеймить нас? Чувства и действия наши были основаны на законах, нами принятых, непонятных для толпы. А положение наше было признано законным всеми, кто нас любил».
Следующая публикация
Нет комментариев