Предыдущая публикация
Лобовое столкновение
Приближался Новый Год. Деревенский детский садик тоже готовился к празднику. Старшая группа, в которой на тот момент и находился я, угрюмо вырезала разукрашенную бумагу на полоски и склеивала из них клейстером колечки, которые соединялись в бумажную цепочку, и с завистью поглядывала на гораздо более интересное занятие наших воспитательниц.
Они развешивали бумажные гирлянды, которые красиво раскрывались, когда их растягивали, лепили комочки из ваты, перевязывали их серебристым дождиком, смачивали водой и кидали в потолок. Вата с чмоканьем прилеплялась к потолку, дождик свешивался вниз, и детский садик обретал классический новогодний вид.
Нам такие сложные операции не доверяли по причине того, что «мы еще маленькие», и мы, перемазанные клейстером, продолжали клеить нудную самодельную гирлянду. В углу на столике стоял проигрыватель с колонкой и крутил пластинку с детскими песенками, создавая веселое настроение не столько нам, сколько нашим воспитательницам.
Устав от однообразной, но необходимой работы, которая ребенку в другие дни противопоказана, я почувствовал настойчивые позывы своего организма посетить комнату, где на полочках аккуратными рядами стояли подписанные именные горшки с крышками.
Вы можете спросить, а где же нормальные унитазы? Так деревня же, тайга, все удобства на улице! Неважно, минус 50 или 60, беги в нужник и быстрее справляй нужду, пока не примерзло. У детсадовцев для таких дел было теплое место и именные «ночные вазы». Заодно мы там узнавали основные отличия мальчиков от девочек (кстати, у меня было искреннее удивление по поводу этих различий!).
Так вот, собравшись в соседнюю комнату, я, как нормальный воспитанник детского сада, не спокойно пошел туда, а побежал, набирая скорость и прицеливаясь в дверной проем, выходящий в коридор. В это же самое время, воспитанник средней группы Андрейка, предварительно посетив туалетную комнату, тоже вовсю набирал обороты и двигался встречным курсом.
Когда я набрал максимальную скорость и оказался в дверном проеме, навстречу на такой же скорости в том же месте оказался Андрейка. Мы со всей дури так сшиблись лбами, что из глаз сыпанули искры, а мы отлетели в разные стороны…
В туалет сразу перехотелось. Я встал, пошел назад и сел на длинную лавочку рядом с другими детьми. В голове шумело и звенело. Немного посидев, я ощутил что-то горячее, стекавшее по щеке. Потрогал онемевшую бровь и увидел на своей руке кровь. Ну, тут уже надо было что-то делать, и я заплакал…
Засуетились и заохали воспитательницы, меня подхватили и утащили в кабинет директора, стали прикладывать что-то ко лбу и успокаивать. Потом приехал деревенский врач Иннокентий Иванович с чемоданчиком, и, приговаривая «до свадьбы заживет» промыл мне раскроенную бровь, размял пару таблеток стрептоцида и присыпал рану, а потом плотно перебинтовал мне всю голову. Я успокоился.
Привели Андрейку. У него был огромный выпирающий шишак во весь лоб. Врач осмотрел его, потрогал шишку и сказал:
- Экий у тебя лоб деревянный! - А потом обратился к нам обоим: - Ну, и куда мы так торопились, что чуть насмерть не расшиблись?
Потом прибежали родители…
На следующий день врач пришел к нам домой, спрашивал, не тошнит ли, не кружится ли голова. Нет, не тошнит и голова не кружится, только бровь болит.
Разбинтовав мне голову, врач долго осматривал рану, потом сказал: - Думаю, что зашивать не надо, и так заживет!
Я долго ходил с перебинтованной башкой, воображая себя раненным бойцом Красной Армии, стойко перенося перевязки в деревенской амбулатории. Даже тогда, когда рана затянулась, и в бинтах не было необходимости, я все равно сам перебинтовывал себе не только голову, но и руки и ноги (перевел дома все запасы бинтов и даже марли), пририсовывал красным фломастером следы как-будто крови, и лежал, представляя военный госпиталь… Хорошо, видать, треснулся!
Зато у меня на всю жизнь остался красивый шрам на левой брови, который иногда помогал мне при знакомстве с девушками…
Следующая публикация
Комментарии 8
Мама нормально, а отца похоронил в 2010 году.