Предыдущая публикация
Tania Lapiner
18 лет назад я вышла из самолета в пальмы и теплый ветер. Из суровой уральской зимы я вдруг выпала в лето. Мы стояли посреди огромного летного поля с одним ребенком, пятистами долларами в кармане и с четырьмя сумками, одна из которых, была доверху набита игрушками.
- Я дома! - это единственное, что крутилось в моей голове тогда.
Сегодня, оглядываясь назад, я пытаюсь понять, как я выжила. Работа в четырех местах до ночи и по ночам, трое маленьких детей, которые болели всегда, разговор с родителями за бешеные по тем временам деньги.
Самое удивительное во всем этом то, что я не помню, как тяжело мне было. Знаете, как после родов проходит время, и ты забываешь ту адскую боль и помнишь только первый крик твоего малыша.
Помню Софку маленькую, но очень мудрую, помню Машку, смешную до умопомрачения, помню Мишку, которого хотелось тискать и обнимать. Это те моменты, к которым мне очень хочется сегодня вернуться.
- Лапинер, ты че не отвечаешь? - писал мне тогда мой любимый одноклассник
- Я работаю, иногда сплю...
- А вам че денег в аэропорту не дали? А че так мало? А че и квартиру тоже не дали? А че у тебя даже машины нет?
- Нет, дорогой...
- Я не понял, а че ты уехала-то тогда?
Тогда я ничего не ответила, да и общаться с ним почему-то сразу расхотелось. Жалеть себя было некогда, дети росли, надо было быть счастливой мамой.
Ни разу за все время жизни здесь, я не хотела вернуться. Мне хватало недели на Родине, чтобы потом год, а то и два по ней не скучать. Да и скучала я больше по маме с папой и старым друзьям. У меня был маленький самсунг бирюзового цвета, над которым смеялись мои одноклассники, у меня не было машины, да и прав у меня тогда еще не было.
Но у меня было много, было море, было солнце, были апельсины за окном и был старик в соседней кофейне, который каждое утро махал мне рукой и вопил на всю улицу:
- Доброе утро, красавица! Пусть у тебя будет идеальный день!
Я рада, что буду израильской старухой. Я буду сидеть в кафе с такой же бабкой и жаловаться на боли в ногах, на шумных соседей и на погоду. Но если кто-то скажет мне, что эта страна ужасна и отвратительна, я докавыляю до первого таксиста и за свои деньги отвезу этого гражданина в аэропорт.
Я дома. Мой дом разный, как и я сама, за мой дом умирают люди, нельзя его обижать.
Следующая публикация
Комментарии 437
Так это Вы за Израиль сейчас сказали?
Или таки за Сидней?
Тут речь идёт о репатриации, всё же..
Не - об эмиграции.
Поэтому скажу ещё раз : репатриация - это не эмиграция.