Поле маков - символ кровопролитной победы, а это наш земляк-фронтовик, именем которого названа улица в городе Малгобек в Ингушетии. Его однополчанином был Этуш. Так они и остались на городской доске почета - один слева, другой справа.
В окрестностях города воинской славы Малгобек, отмеченном на аллее Александровского сада у кремля. шли кровопролитнейшие бои с фашистами, которые рвались к кавказской нефти. Карпунин был связистом, после войны долгое время работал в таджикской энергетике. Похоронен в г. Елец.
Ну да! Вокруг СССР в 41-ом были одни друзья и доброжелатели. Хватало и бедненьких, которых обижают, из пятой колонны. А Ленин-Сталин и большевики сплошь всё тираны и убийцы. Не было недобитков и притворявшихся буржуев типа солженицына и ему подобных. Такой замечательный режим с царской лапотной Россией подлые большевики порушили. Совсем не было крысиных людишек, которые строчили доносы на неугодных людей. Гейропа нас в Отечественную, ну, очень-очень жаловала, когда вся, за исключением трех стран вместе с фашистами обрушилась на нас. А эти треклятые большевики первыми шли в атаку на всех фронтах... Окстись дорогой Владимир Солодилов!!! Видимо еще в 90-ые набрался через край соровского чтива. Тогда все выворачивали в угоду пиндосам и результат налицо - пропиндосенных потребителей (а не созидателей !) развелось, "яко собак не битых" Прости, если обидел, но ты сам поднял эту тему - с тебя и спрос...
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Комментарии 18
В закатный час
утихнет холм пологий,
Аллеи парка тихи и
пусты,
И лишь одна фигурка
у дороги –
Седая женщина
склонилась у плиты.
На сером камне
выбитые строки,
Нет слов грустней,
чем эти слова два,
Суровой жизни
горькие уроки –
Под сей плитой
неузнанный солдат.
А мир живет,
бесчинствует и дышит.
Он будто весь
бесчувствием укрыт.
Мир очерствел, не
ведает, не слышит
Той тишины,
звенящей среди плит.
И в этот час
блюстители законов
Собрались вновь о
чем-то там рядить.
Толпа напыщенных
глупцов и пустословов,
Вершат свой суд, не
зная, что судить.
За что велись
сражения и войны,
Коль мир опять себя
низвергнул в грязь?
Седая женщина
склонилась у надгробья,
К нему слегка рукою
прислонясь.
Никто найти ей сына
не поможет,
Он без вести
пропал, зачах огонь,
Она лишь верит –
кто-нибудь, быть может,
К его мо
...ЕщёВ закатный час
утихнет холм пологий,
Аллеи парка тихи и
пусты,
И лишь одна фигурка
у дороги –
Седая женщина
склонилась у плиты.
На сером камне
выбитые строки,
Нет слов грустней,
чем эти слова два,
Суровой жизни
горькие уроки –
Под сей плитой
неузнанный солдат.
А мир живет,
бесчинствует и дышит.
Он будто весь
бесчувствием укрыт.
Мир очерствел, не
ведает, не слышит
Той тишины,
звенящей среди плит.
И в этот час
блюстители законов
Собрались вновь о
чем-то там рядить.
Толпа напыщенных
глупцов и пустословов,
Вершат свой суд, не
зная, что судить.
За что велись
сражения и войны,
Коль мир опять себя
низвергнул в грязь?
Седая женщина
склонилась у надгробья,
К нему слегка рукою
прислонясь.
Никто найти ей сына
не поможет,
Он без вести
пропал, зачах огонь,
Она лишь верит –
кто-нибудь, быть может,
К его могиле
прислонит ладонь.
И на щеке ее
блеснет слеза,
Лишь слабый вздох
нарушит тишину…
И я, смутившись,
опущу глаза,
Как будто вдруг
почувствовав вину.
И даже звуки в этот
миг замрут,
Пред этой болью,
темной и густой,
И лишь слегка
трепещет на ветру
Седая прядь под
складкой шерстяной.
Аллея эта памятью
прожженна,
Здесь, вдалеке от
скользкой суеты,
Под твердью почв,
огнем войны сожженны,
Покоятся великие
умы.
Строй обелисков
высится над ними,
Но скромный камень
завершает ряд.
На той плите не
высечено имя,
Под ней почил
неузнанный солдат.
Повинно в том
людское поколенье,
То не судьба и не
суровый рок.
Но мир повинен в
сотни раз сильнее
За то, что не
усвоил свой урок.
Полны мы
справедливых осуждений,
За свою алчность
просим благодать.
Нас Бог помилует,
отпустит прегрешенья,
Простит ли миру
плачущая мать?
За что угасла
тысяча созвездий?
Ужель за то, чтоб
мир стал свету чужд?
За этот ли
рассадник бесполезный
Напыщенных сердец и
куцых душ?
Когда среди
самодовольных свит
Чиновники судьбу
страны решают,
В тени аллей, среди
гранитных плит,
Склонилась, плача,
женщина седая.
В этот час, пусть в святой тишине,
Имена озаряются павших
В этой страшной священной войне.
Двадцать семь миллионов погибших –
Как огромна Победы цена!
Вспомним всех их, войну сокрушивших,
Всех, кого потеряла страна.
Вспомним всех, кто на фронте сражался,
Всех, кто жизни свои не щадя,
Лишь с гранатой на танки бросался
И огонь вызывал на себя.
Кто, в атаку людей поднимая,
Под сплошным пулемётным огнём,
В полный рост из окопа вставая,
Верил, что до Победы дойдём.
Всех, кто дрался с врагом поневоле,
Но по воле защитником стал,
В партизанских отрядах, в подполье
Кровь за Землю свою проливал.
Кто в концлагере, жутко страдая,
Пытки, зверства фашистов терпел.
Всех, кто жизни чужие спасая,
Жизнь свою уберечь не сумел.
Кто трудился в тылу для Победы,
Не жалел ни здоровья, ни сил.
Всех, кто ужасы, боли и беды
Вместе с нашей страной пережил.