Предыдущая публикация
03:32
Как ветер вольный, наш Высоцкий,
Жизнь быстротечную прожил.
Как человек он был советский
И свою Родину любил.
Песни его стали народные,
Поёт их до сих пор страна.
В них его чувства, благородные,
Слышатся нам издалека.
Он пел о нашей с вами жизни,
То, что в народе он видал.
О буржуях, о коммунизме,
Ни разу в словах не солгал.
О днях суровых тех бывалых,
Пел наш Высоцкий горячо.
Как наш солдат в боях кровавых,
Шёл до Берлина, громя зло.
И о любви, и о природе,
Любил Высоцкий петь с душой.
О блатных парнях, о народе,
Кто чалил срок на зоне свой.
Его гитара семиструнка,
Как та подруга с ним была.
А залпом выпитая рюмка,
Снимала боль с души всегда.
Сегодня память всенародная,
Высоцкого словами чтит.
Идёт Россия благородная
Земной путь твой благословит.
Ушёл от нас он в мир сакральный,
Оставив нам свой в лире след.
И у свечи, у поминальной,
Высоцкого стоит портрет.
К тебе поэт наш всенародный,
С цветами в этот день идём.
Путь твой земной был благородным,
Твой День рожденье помянём.
М. Легедин.
Следующая публикация
Комментарии 10
…..ПОМНИМ..
МОЙ ГАМЛЕТ - В.ВЫСОЦКИЙ
( 25.01.1938 -25.07.1980)
————————————————
Я ТОЛЬКО МАЛОСТЬ ОБЪЯСНЮ В СТИХЕ..
На всё я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе —
В поту и в нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,
Чем выше мы, тем жёстче и суровей;
Я шёл спокойно — прямо в короли
И вёл себя наследным принцем крови.
Я знал — всё будет так, как я хочу.
Я не бывал внакладе и в уроне.
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы — короне.
Не думал я над тем, что говорю,
И с лёгкостью слова бросал на ветер.
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.
Я знал — мне будет сказано: "Царуй!" —
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол ...ЕщёДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ( 25.01.1938) В.ВЫСОЦКОГО.
…..ПОМНИМ..
МОЙ ГАМЛЕТ - В.ВЫСОЦКИЙ
( 25.01.1938 -25.07.1980)
————————————————
Я ТОЛЬКО МАЛОСТЬ ОБЪЯСНЮ В СТИХЕ..
На всё я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе —
В поту и в нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,
Чем выше мы, тем жёстче и суровей;
Я шёл спокойно — прямо в короли
И вёл себя наследным принцем крови.
Я знал — всё будет так, как я хочу.
Я не бывал внакладе и в уроне.
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы — короне.
Не думал я над тем, что говорю,
И с лёгкостью слова бросал на ветер.
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.
Я знал — мне будет сказано: "Царуй!" —
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом.
Шут мёртв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..
Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мёртвого пажа,
Я объезжал зелёные побеги...
Я позабыл охотничий азарт,
Возненавидел и борзых и гончих,
Я от подранка гнал коня назад
И плетью бил загонщиков и ловчих.
Я видел — наши игры с каждым днём
Всё больше походили на бесчинства.
В проточных водах по ночам, тайком
Я отмывался от дневного свинства.
Я прозревал, глупея с каждым днём,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век и люди в нём
Не нравились. И я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный как паук,
Всё постигал: недвижность и движенье, —
Но толка нет от мыслей и наук,
Когда повсюду — им опроверженье.
С друзьями детства перетёрлась нить.
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами — "быть, не быть",
Как над неразрешимою дилеммой.
Но вечно, вечно плещет море бед,
В него мы стрелы мечем — в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ
От вычурного этого вопроса.
Зов предков слыша сквозь затихший гул,
Пошёл на зов, — сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,
А крылья плоти вниз влекли, в могилу.
В непрочный сплав меня спаяли дни —
Едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все. И, как они,
Я не сумел от мести отказаться.
А мой подъём пред смертью есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял
С тем, с кем я лёг в одну и ту же землю.
Я Гамлет, я насилье презирал,
Я наплевал на Датскую корону,—
Но в их глазах — за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону.
А гениальный всплеск похож на бред,
В рожденье смерть проглядывает косо.
А мы всё ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.
1972 В.Высоцкий
…. ………………
фото.. В.Высоцкий в роли Гамлета..
ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО
МАСКИ
Смеюсь навзрыд – как у кривых зеркал, –
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал –
Как на венецианском карнавале!
Вокруг меня смыкается кольцо –
Меня хватают, вовлекают в пляску, –
Так–так, мое нормальное лицо
Все, вероятно, приняли за маску.
Петарды, конфетти... Но все не так, –
И маски на меня глядят с укором, –
Они кричат, что я опять – не в такт,
Что наступаю на ногу партнерам.
Что делать мне – бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?..
Надеюсь я – под масками зверей
У многих человеческие лица.
Все в масках, в париках – все как один, –
Кто – сказочен, а кто – литературен...
Сосед мой слева – грустный арлекин,
Другой – палач, а каждый третий – дурень.
Один – себя старался обелить,
Другой – лицо скрывает от огласки,
А кто – уже не в силах отличить
Свое лицо от непременной маски.
Я в хоровод вступаю, хохоча, –
Но все–таки мне неспокойно с ними:
А вдруг кому–то маска палача
Понравится – и он ее не снимет?
...ЕщёВ день рождения
ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО
МАСКИ
Смеюсь навзрыд – как у кривых зеркал, –
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал –
Как на венецианском карнавале!
Вокруг меня смыкается кольцо –
Меня хватают, вовлекают в пляску, –
Так–так, мое нормальное лицо
Все, вероятно, приняли за маску.
Петарды, конфетти... Но все не так, –
И маски на меня глядят с укором, –
Они кричат, что я опять – не в такт,
Что наступаю на ногу партнерам.
Что делать мне – бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?..
Надеюсь я – под масками зверей
У многих человеческие лица.
Все в масках, в париках – все как один, –
Кто – сказочен, а кто – литературен...
Сосед мой слева – грустный арлекин,
Другой – палач, а каждый третий – дурень.
Один – себя старался обелить,
Другой – лицо скрывает от огласки,
А кто – уже не в силах отличить
Свое лицо от непременной маски.
Я в хоровод вступаю, хохоча, –
Но все–таки мне неспокойно с ними:
А вдруг кому–то маска палача
Понравится – и он ее не снимет?
Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным;
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?
За масками гоняюсь по пятам,
Но ни одну не попрошу открыться, –
Что, если маски сброшены, а там –
Все те же полумаски–полулица?
Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне? –
Все научились маски надевать,
Чтоб не разбить свое лицо о камни.
Я в тайну масок все–таки проник, –
Уверен я, что мой анализ точен:
Что маски равнодушия у иных –
Защита от плевков и от пощечин.
1971
Дом хрустальный
Если я богат, как царь морской,
Крикни только мне: "Лови блесну!" —
Мир подводный и надводный свой,
Не задумываясь, выплесну!
Дом хрустальный на горе — для неё,
Сам, как пёс, бы так и рос в цепи.
Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!
Если беден я, как пёс — один,
И в дому моём — шаром кати,
Ведь поможешь ты мне, Господи,
И не дашь мне жизнь скомкати!
Дом хрустальный на горе — для неё,
Сам, как пёс, бы так и рос в цепи.
Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!
Не сравнил бы я любую с тобой —
Хоть казни меня, расстреливай.
Посмотри, как я любуюсь тобой —
Как мадонной Рафаэлевой!
Дом хрустальный на горе — для неё,
Сам, как пёс, бы так и рос в цепи.
Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!
Владимир Высоцкий 1967г.
В который окунаюсь с головой…
У Вас так близко дружат смысл и слово,
Что в каждом доме Вы, как-будто свой…
Вы рифмою своей хлестали ловко
Бессмертных «Привередливых коней»…
Дарили свой талант без упаковки,
Открыто и доступно для людей…
И я не просто Вами восхищаюсь,
Я Вашими куплетами живу…
То на «Большой каретный» отправляюсь,
То в «Дом хрустальный», будто на яву…
Ваш каждый стих с годами только ближе…
Владимир, пусть Вы где-то высоко,
Но здесь поют: «Она была в Париже»
И слушают «Охоту на волков»…
Я вижу Вас и звук гитары слышу…
Вы с поднятою гордо головой
Читаете рекламную афишу
С премьерою: «Спасибо, что живой…»
© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2011
Я когда-то умру - мы однажды всегда умираем,-
Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,-
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.
В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап у ворот на коленях сидел.
Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом,
Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.
Седовласый старик что-то долго возился с засовом -
И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел.
И измученный люд не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва,- нас встречают малиновым звоном!
Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.
Всем нам блага подай, да ...ЕщёРайские яблоки
Я когда-то умру - мы однажды всегда умираем,-
Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,-
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.
В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап у ворот на коленях сидел.
Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом,
Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.
Седовласый старик что-то долго возился с засовом -
И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел.
И измученный люд не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва,- нас встречают малиновым звоном!
Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.
Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?
Мне - чтоб были друзья, да жена - чтобы пала на гроб,-
Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:
Это Петр Святой - он апостол, а я - остолоп.
Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженных яблок.
Но сады сторожат - и убит я без промаха в лоб.
И погнал я коней прочь от мест этих гиблых и зяблых,-
Кони просят овсу, но и я закусил удила.
Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок
Я тебе привезу: ты меня и из рая ждала!
Владимир Семенович Высоцкий 1977 г.
( в подражание Б.Окуджава) —
В.ВЫСОЦКИЙ
—————————————-
Нежная Правда в красивых одеждах ходила
Принарядившись для сирых, блаженных, калек
Грубая Ложь эту Правду к себе заманила
Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег
И легковерная Правда спокойно уснула
Слюни пустила и разулыбалась во сне
Грубая Ложь на себя одеяло стянула
В Правду впилась и осталась довольна вполне
И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью
Баба как баба, и что её ради радеть?
Разницы нет никакой между Правдой и Ложью
Если, конечно, и ту, и другую раздеть
Выплела ловко из кос золотистые ленты
И прихватила одежды, примерив на глаз
Деньги взяла и часы, и ещё документы
Сплюнула, грязно ругнулась, и вон подалась
Только к утру обнаружила Правда пропажу
И подивилась, себя оглядев делово
Кто-то уже, раздобыв где-то чёрную сажу
Вымазал чистую Правду, а так — ничего
Правда смеялась, когда в неё камни бросали
"Ложь это всё, а на Лжи одеянье моё!"
Двое блаженных калек протокол составляли
Где обзывали ...ЕщёПРИТЧА О ПРАВДЕ И ЛЖИ
( в подражание Б.Окуджава) —
В.ВЫСОЦКИЙ
—————————————-
Нежная Правда в красивых одеждах ходила
Принарядившись для сирых, блаженных, калек
Грубая Ложь эту Правду к себе заманила
Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег
И легковерная Правда спокойно уснула
Слюни пустила и разулыбалась во сне
Грубая Ложь на себя одеяло стянула
В Правду впилась и осталась довольна вполне
И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью
Баба как баба, и что её ради радеть?
Разницы нет никакой между Правдой и Ложью
Если, конечно, и ту, и другую раздеть
Выплела ловко из кос золотистые ленты
И прихватила одежды, примерив на глаз
Деньги взяла и часы, и ещё документы
Сплюнула, грязно ругнулась, и вон подалась
Только к утру обнаружила Правда пропажу
И подивилась, себя оглядев делово
Кто-то уже, раздобыв где-то чёрную сажу
Вымазал чистую Правду, а так — ничего
Правда смеялась, когда в неё камни бросали
"Ложь это всё, а на Лжи одеянье моё!"
Двое блаженных калек протокол составляли
Где обзывали дурными словами её
Стервой ругали её, и похуже, чем стервой
Мазали глиной, спустили дворового пса
"Духу чтоб не было! На километр сто первый
Выселить, выслать за двадцать четыре часа!"
Тот протокол заключался обидной тирадой
Кстати, навесили Правде чужие дела
Дескать, какая-то мразь называется Правдой
Ну а сама — пропилась, проспалась догола
Чистая Правда божилась, клялась и рыдала
Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах
А грязная Ложь чистокровную лошадь украла
И ускакала на длинных и тонких ногах
Некий чудак и поныне за Правду воюет
Правда, в речах его правды на ломаный грош
"Чистая Правда со временем восторжествует
Если проделает то же, что явная Ложь!"
Часто, разлив по сто семьдесят граммов на брата
Даже не знаешь, куда на ночлег попадёшь
Могут раздеть — это чистая правда, ребята!
Глядь — а штаны твои носит коварная Ложь
Глядь — на часы твои смотрит коварная Ложь
Глядь — а конём твоим правит коварная Ложь
В.Высоцкий, 1976
Рот — хоть завязочки пришей...
Ой, до чего, Вань, размалёваны,
И голос — как у алкашей!
А тот похож (нет, правда, Вань)
На шурина — такая ж пьянь.
Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь,
Я — правду, Вань!
— Послушай, Зин, не трогай шурина:
Какой ни есть, а он родня.
Сама намазана, прокурена —
Гляди, дождёшься у меня!
А чем болтать — взяла бы, Зин,
В антракт сгоняла б в магазин...
Что, не пойдёшь? Ну, я — один.
Подвинься, Зин!..
— Ой! Вань! Гляди, какие карлики!
В джерси одеты — не в шевьёт,
На нашей пятой швейной фабрике
Такое вряд ли кто пошьёт.
А у тебя, ей-богу, Вань,
Ну все друзья — такая рвань,
И пьют всегда в такую рань
Такую дрянь!
— Мои друзья хоть не в "болонии",
Зато не тащат из семьи.
А гадость пьют — из экономии,
Хоть поутру — да на свои!
А у тебя в самой-то, Зин,
Приятель был с завода шин,
Так тот — вообще хлебал бензин.
Ты вспомни, Зин!..
— Ой! Вань! Гляди-кось, попугайчики!
Нет, я, ей-богу, закричу!..
А это кто в короткой маечке?
...Ещё- Ой! Вань! Смотри, какие клоуны!
Рот — хоть завязочки пришей...
Ой, до чего, Вань, размалёваны,
И голос — как у алкашей!
А тот похож (нет, правда, Вань)
На шурина — такая ж пьянь.
Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь,
Я — правду, Вань!
— Послушай, Зин, не трогай шурина:
Какой ни есть, а он родня.
Сама намазана, прокурена —
Гляди, дождёшься у меня!
А чем болтать — взяла бы, Зин,
В антракт сгоняла б в магазин...
Что, не пойдёшь? Ну, я — один.
Подвинься, Зин!..
— Ой! Вань! Гляди, какие карлики!
В джерси одеты — не в шевьёт,
На нашей пятой швейной фабрике
Такое вряд ли кто пошьёт.
А у тебя, ей-богу, Вань,
Ну все друзья — такая рвань,
И пьют всегда в такую рань
Такую дрянь!
— Мои друзья хоть не в "болонии",
Зато не тащат из семьи.
А гадость пьют — из экономии,
Хоть поутру — да на свои!
А у тебя в самой-то, Зин,
Приятель был с завода шин,
Так тот — вообще хлебал бензин.
Ты вспомни, Зин!..
— Ой! Вань! Гляди-кось, попугайчики!
Нет, я, ей-богу, закричу!..
А это кто в короткой маечке?
Я, Вань, такую же хочу.
В конце квартала — правда, Вань, —
Ты мне такую же сваргань...
Ну что "отстань", всегда "отстань"...
Обидно, Вань!
— Уж ты бы лучше бы молчала бы —
Накрылась премия в квартал!
Кто мне писал на службу жалобы?
Не ты?! Когда я их читал!
К тому же эту майку, Зин,
Тебе напяль — позор один.
Тебе шитья пойдёт аршин —
Где деньги, Зин?..
— Ой! Вань! Умру от акробатиков!
Смотри, как вертится, нахал!
Завцеха наш товарищ Сатюков
Недавно в клубе так скакал.
А ты придёшь домой, Иван,
Поешь — и сразу на диван,
Иль, вон, кричишь, когда не пьян...
Ты что, Иван?
— Ты, Зин, на грубость нарываешься,
Всё, Зин, обидеть норовишь!
Тут за день так накувыркаешься...
Придёшь домой — там ты сидишь!
Ну, и меня, конечно, Зин,
Всё время тянет в магазин,
А там — друзья... Ведь я же, Зин,
Не пью один!
....................................................................................
Ого, однако же, гимнасточка!
Глянь, что творит хотя в летах.
Хотя, у нас, в кафе молочном "Ласточка"
Официантка может так.
А у тебя подруги, Зин,
Всё вяжут шапочки для зим...
От ихних скучных образин
Дуреешь, Зин.
— Как, Вань? А Лилька Федосеева,
Кассирша из ЦПКО —
Помнишь? Нет?
Ты к ней приставал на новоселие?
Она так очень ничего.
А чем ругаться — лучше, Вань,
Поедем в отпуск в Еревань.
Ну что "отстань", опять "отстань"...
Обидно, Вань.
1973 . В.Высоцкий
В суету городов и в потоки машин
Возвращаемся мы - просто некуда деться!
И спускаемся вниз с покоренных вершин,
Оставляя в горах, оставляя в горах свое сердце.
Так оставьте ненужные споры!
Я себе уже все доказал -
Лучше гор могут быть только горы,
На которых еще не бывал.
Кто захочет в беде оставаться один?
Кто захочет уйти, зову сердца не внемля?
Но спускаемся мы с покоренных вершин -
Что же делать, и боги спускались на землю.
Так оставьте ненужные споры!
Я себе уже все доказал -
Лучше гор могут быть только горы,
На которых еще не бывал.
Сколько слов и надежд, сколько песен и тем
Горы будят у нас и зовут нас остаться.
Но спускаемся мы - кто на год, кто совсем,
Потому что всегда, потому что всегда мы должны возвращаться.
Так оставьте ненужные споры!
Я себе уже все доказал -
Лучше гор могут быть только горы,
На которых никто не бывал.
Владимир Семенович Высоцкий
Владимир Семёнович Высоцкий (1938-1980) - советский поэт, бард, актёр театра и кино.
Корабли постоят и ложатся на курс,
Но они возвращаются сквозь непогоды.
Не пройдет и полгода - и я появлюсь,
Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти на полгода.
Возвращаются все, кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все, - кроме тех, кто нужней.
Я не верю судьбе, я не верю судьбе, а себе - еще меньше.
Но мне хочется думать, что это не так, -
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь, весь в друзьях и мечтах.
Я, конечно, спою, я, конечно, спою, - не пройдет и полгода.