Вряд ли вы обратите на неё внимание: она неразговорчива, движения медленные, спокойные. Это Фаина Михайловна Рыбакова. Глядя на неё, вам и в голову не придёт, что эта женщина в рядах Советской Армии дошла до Берлина.
Она родилась и выросла в Гусевке, а потому позвольте мне рассказать о ней подробнее.
Встреча первая
Домишко Егупова Михаила стоял в «Шанхае», на западной окраине Гусевки. Отсюда Фая бегала в школу, а это не близко – более километра. В начальных классах Фая училась у Мячиной Анастасии Ивановны и Турбаковой Елизаветы Николаевны, а в старших – молодые учителя – Сальников Иван Петрович, Милишевич Василий Георгиевич, Бурыкин Анатолий Иванович и конечно же, директор, Левченко Степан Иванович. Беззаботное детство пролетело и не оставило следов в памяти. Запомнился 1942 год, когда Фая была мобилизована на работу.
Вместе с другими девчатами Фая работала в Белорецке, на сталепроволочном заводе. Выполняли военный заказ. Холодно было и голодно. Продукты и одежда уходили для защитников Родины. Тыловым работникам оставались жалкие крохи. Выдали девчатам своеобразные туфли с брезентовым верхом и деревянной подошвой. Брезент нисколько не защищал от уральского мороза, а деревянные подошвы разъезжались на ледяной тропинке в разные стороны на каждом шагу. Это представить невозможно, это надо видеть, как по утрам взбирались девчата в гору по пути на работу. Ноги вперёд шагают, а туфли назад скатываются. Зато как лихо скользили они под ту же гору при возвращении с работы. Иногда ноги подкашивались и катились девчата кубарем. В снежной пыли поочерёдно мелькали голова – ноги, голова – ноги.
Девчата частенько болели. В годы войны свирепствовал брюшной тиф. Свалил он и Фаю. Болезнь быстро прогрессировала. Температура поднялясь под самую головку термометра. Фая потеряла сознание. Через неделю по телефону сообщили в Гусевку: «Безнадёжна, заберите домой». Но пока в девичьем теле теплилась жизнь, добрые люди боролись за неё. Силой приоткрывали рот и пропускали ложечку брусничной водички. Где взяли? Добрые люди принесли. У нас ведь когда речь идёт о спасении жизни, люди, даже совсем чужие, ничего не жалеют. Молодым – жить. Через 12 суток Фая пришла в сознание, но что это была за Фая… Руки не могли даже ложку держать. Еле живую привезли домой – выхаживай, мама.
Встреча вторая
Хоть и голодно было дома, но Фая быстро поправилась. А как поправилась, сразу пришла повестка из военкомата. Направили на комиссию. В ту пору набирали девушек для подготовки связисток. Фая не прошла. Она была еще слишком слаба после перенесённой болезни. Отправили в Уфу, где она вместе с другими девчатами стала разгружать вагоны, которые приходили с запада, груженные разбитой военной техникой. Работали по 12 часов в сутки, а после работы шли на военные занятия. Потом еще организовали курсы военных поваров. Жили девчата в школе, в Нижегородке. Печку топили дровами, но не каждый день: дров было мало. Разбредутся девчата по школе, сидят кучками, чтоб теплее было, плачут да приговаривают, дом вспоминают. Одна кучка приговаривает по-русски, другая – по-мордовски, третья – не поймёшь по-каковски.
Однажды во время разгрузки вагона несколько девушек, в том числе и Фая, долго мучились с искорёженным листом металла. Еле выдрали, понесли подальше от вагона, чтоб под ногами не мешался. Только отошли, а сзади как рванёт! Ничего не понимают девчата, на землю попадали. Толи взрывной волной их посшибало, толи от страха. После узнали: снаряд разорвался. И надо же было этому снаряду побывать на войне за тысячи километров, потом вернуться в глубокий тыл и только тут дать волю своей разрушающей силе. Произошло чудо: вагон разнесло, железо разлетелось, а девчата все целы. Ну, и на том спасибо!
Встреча третья
Осенью 1944 года война уже откатилась далеко на запад. С фронта всё чаще шли победные сводки, но по-прежнему шли сообщения и о потерях. В ту осень Фая вместе с подругами оказалась на фронте. Попала на Первый Белорусский, в шестнадцатую армию. Командующим был генерал Чуйков. Прошли Брест. Через польскую землю пришли в Германию
Походная кухня, где служила Фая следовала сразу же за передовыми частями. А как же иначе? Солдата ведь кормить надо. Без кухни голодный и солдат – не солдат. Фая была помощницей повара, а повара менялись часто: передовая-то рядом. Кого ранят, а кого и хоронить приходилось.
Однажды стояли близ какой-то железнодорожной станции. Обед был уже готов, разлит пол термосам, оставалось развести его по точкам. Пожилой солдат хлопотал возле лошадей, запряженных в повозку.
-Сходи-ка, дочка, принеси воды, - услышала Фая слова старшего повара, женщины уже немолодой, с которой они еще и познакомиться добром не успели. Только вчера заступила она на свою должность. Фая взяла ведро, пошла, мимоходом сказала что-то кучеру и пошла к ёмкости в которой была привезённая вода. Только отошла, а сзади как грохнет! Фая с размаху упала на землю, ведро покатилось, загремело. Когда опомнилась и вернулась к повозке, увидела ужасную картину. Снаряд прямым попаданием уничтожил походную кухню, возница и старший повар были убиты наповал, только одна из лошадей билась в предсмертных муках.
Невольно подумалось: два снаряда разрывались, как только Фая отходила от опасного места. Что будет при разрыве третьего снаряда?
Но третьего уже не было. Закончилась война. 11 мая 1945 года Фая была в Берлине, осматривала рейхстаг. Часть, в которой числилась Фая стояла в городе Вердер, что за Потсдамом, на реке Хафель.
Домой вернулась только в 1949 году.
Автор: Ю.Здрогов 2009г
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев