Предыдущая публикация
Воспоминания уносили бабку Маню в давно ушедшие детство, отрочество и юность, прожитые безвыездно в родной деревне, наполненные бесконечным трудом каждый день и дома, и потом в колхозе.
Крестьяне работали в том колхозе за трудодни, не всегда на них получали зерно, но никогда не получали ни рубля денег.
Помнила, как выходила замуж за своего Петра. Не то что бы любила, но он нравился ей свой обходительностью и хозяйским подходом ко всему, чем жила потом молодая семья. Сначала с его родитетялими, а потом, перед самой войной, уже сами стали хозяевами и дома, и на подворье. Тогда же родилась и дочка Катя. Девочка хорошо запомнила, как отца провожали на фронт, как шли вдоль деревни к кресту на развилке дорог, где уже их ждали телеги, запряжённые самыми здоровыми лошадьми, ведь до райцентра было 60 километров. Отец поднял ее на руки, прижался колючей щекой к ее детскому личику. И в этот момент по отцовской щеке бежала слеза, которая скатилась на щечку дочери. Обняв за шею, крепко к нему прижалась. Это всё, что она о нём помнила. Отец с войны не вернулся... А потом были долгие холодные и голодные военные зимы. Мужиков не было, поэтому везде ркаботали одни женщины, а дома сидели голодные ребятишки и ждали, когда взрослые вернутся в холодные избы, протопят печи и накормят тем, что было.
Какая же была радость, когда закончилась войа, сколько было слёз, надежд, что жизнь станет лучше, всё забудется... Но не забылось. Маня часто плакала втайне от дочки, что осталась одна, что жизнь проходит. Катя подрастает и скоро улетит из дома, и что тогда? Пролетело хлопотливое лето. Возвращались ронтовики домой, вот и сосед Михаил вернулся в свою пустую избу. Три года назад его жена умерла, деток не нажили. Маня видела, как он набирает воду у колодца, как, опираясь на палку, тяжело идёт домой, как копает снег у дома... Жалела его.... А перед Рождеством неожиданно зашёл к ней, и с той поры стал заходить почти каждый вечер. Пили чай на смородиновых листьях с сахаром, что приносил сосед, вспоминали, говорили.... И уже ближе к весне Михаил стал жить у Мани. На удивление, дочка Катя его приняла хорошо, жизнь как-то налаживалась. А через два года в семье родилась ещё одна дочка - Верочка.
Катя как-то незаметно выросла, стала привлекательной девушкой, которую из клуба уже стали провожать парни. Она выбрала весёлого красавца Василия и вскоре вышла за него замуж. Маня ничего против не имела, зять приходил не часто, своих забот хватало, выпивал стаканчик тёщиной самогонки, весело шутил и уходил домой до следующего раза.
Как же неумолимо быстро летит время, вот и младшая дочка Верочка уехала в город, устроила лиичную жизнь, даже внука Петеньку привозила. Казалось, что он похож на деда, сложившего голову где-то в снегах Подмосковья. А потом неожиданно умер Михаил. Хотя как уж так неожиданно. Военные раны давно его мучили, казалось, что ничего уже не помогало. И осталась Маня одна в своём старом доме, где так много было пережито.
По вечерам к Мане приходили сёстры Арина и Настя, обе уже одинокие и жившие в разных концах деревни. Обычные разговоры о здоровье, о детях, которые живут далеко, о предстоящих праздниках. Да мало ли что могут обсуждать пожилые женщины? Забот-то всегда хватает, а Маня ещё и хозяйство держала, корову Зорьку, пяток курочек и поросёнка. Дочка с зятем всё же заходили, помогали.
Так и проходила жизнь, тихо, без всяких потрясений. Баба Маня, подоив корову, попив парного, сразу же ложилась спать. Не любила она темное время суток. А вставала она ни свет ни заря, в четыре. В начале пятого уже дым из трубы расстилался по крыше дома или же вверх взвивался змейкой, это зависело от погоды. В начале седьмого она уже на столе стояла тарелка блинов Вдруг забежит кто из соседок, или внучки - дочки Катины забегут, а вечером обязательно навестят сестрицы.
Маня до лета, как загадывали Арина с Настей, не дожила. Тихо умерла после Масляницы, когда уже вдоль улицы темнела дорога, и весна гуляла в лесу за Маниным огородом.
Следующая публикация
Нет комментариев