Предыдущая публикация
Принакрывшися крышей просевшею,
В земле крепко венцами застряв,
Дом притих под черёмухой белою,
В аромате её задремав.
Он состарился, пригорюнился:
На земле давно уж стоит.
Вот сейчас он о чём-то задумался
И о чём-то, наверно, грустит.
В дымке памяти вдруг прояснятся
То одни, то другие деньки...
Помнит дом, как в него заселялся
Паренёк накануне войны.
Молодая жена вся сияла,
Обходила владения свои...
А потом пред иконой стояла
И просила:" Господь, сохрани!"
Не забыл, как хозяюшка выла,
Похоронку с войны получив.
А потом, когда вьюга кружила,
Дом услышал младенческий крик.
Ожил дом! Каждым брёвнышко впитывал
Детский смех. Защищал, укрывал.
По ночам маму с сыном баюкал он
И от лиха всякого заслонял.
Видел дом, как хозяйка рвалася
Меж работой и сыном своим,
И, как мог, помогать ей старался,
Согревая теплом своим.
То зима, то весна, то лето –
Всё мелькало своим чередом.
И теперь уж встречали внуков
С нетерпением хозяйка и дом.
Детский топот весёлых ножек,
Полные счастья её глаза...
Молодели как будто оба:
И хозяйка, и дом– тогда.
А когда разъезжались гости,
Оставалась опять одна
И подолгу с портретом мужа
Разговаривала она.
Он из рамки глядел весёлый,
Молодой, выгнув бровь в дугу:
– Как бы ладно мы жили с тобою,
Что ж оставил меня одну?
Внуки, правнуки вот приезжали;
Всё с собою меня зовут.
Только как же я дом наш брошу?
Умирать- то уж буду тут...
Так и жили, и строились вместе
Дом, хозяйка, черёмухи куст...
Много лет, как хозяйки не стало,
Дом остался заброшен и пуст.
Умирают дома не скоро.
Долго в них ещё теплится жизнь.
И хранят они в памяти скорбно
Имена хозяев своих.
Следующая публикация
Комментарии 4