Предыдущая публикация
Обнаружив у квартиры чемодан, Сидор Петрович сначала запаниковал и хотел уже позвонить в милицию, как вдруг его внимание привлек клочок бумаги, прилепленный к двери.
📄
— Сидор, — лаконично сообщала записка, — иди нахер!
Сидор Петрович раздраженно смял записку и надавил на кнопку звонка. За дверью послышался голос жены.
— Сидор! Ты читать умеешь?
— Умею, — ответил Сидор Петрович.
— Так бери чемодан и иди!
— Куда? — Сидор Петрович мысленно обозвал себя дураком.
— Куда написано. Не заблудишься, небось.
Сидор Петрович задумался. Он чувствовал себя, как в любимой телеигре. Помощь зала или звонок другу. Победила дружба.
Через час Сидор Петрович, пьяный до слез, изливал душевные помои на понурую голову лучшего друга.
— Пятнадцать лет, — всхлипывал Сидор Петрович, — я с этой сукой прожил. Ну что ей не хватает? Да, я не ангел! Да, уходил! Искать себя и место в жизни. Но ведь всегда возвращался! Мужчина без свободы, как моряк без моря. И она принимала. До сегодняшнего дня.
— Хер их, баб, разберешь, — рассеянно отвечал друг. — Давай, за нас!
И наливал еще.
***
Наступившее утро застало Сидора Петровича в расхристанных похмельных чувствах, но с наметившимся планом действий. Просто так сдавать позиции он не собирался. Жена его всегда была понимающей, верящей в мужскую полигамию и женскую мудрость особой. Просто на нее нашло что-то. Бес попутал. Сидор Петрович изгнал контрастным душем и холодным пивом упирающееся похмелье и отправился на переговоры.
— Анна! Я имею право видеть Тимошу, — с порога заявил Сидор Петрович.
— Да пожалуйста, — махнула рукой жена, — проходи да общайся.
Сидор Петрович ввинтился в квартиру.
— Тимоша, — тихонько проблеял он, — папочка пришел, кис-кис-кис.
Из комнаты вышел здоровенный серый котище и ожег Сидора Петровича взглядом желтых презрительно сощуренных глаз.
— Она нас любит, правда Тимочка? — почесывая кота за ухом и косясь на жену, громко вещал Сидор Петрович.
— Сидор, — устало сказала жена, — у меня есть любовник.
— Ну и что, — нараспев приговаривал Сидор Петрович, обращаясь к коту. — Любовник величина не постоянная. А вот пятнадцать лет, это вам не…
Что именно, Сидор Петрович придумать не успел. Взгляд его упал на кухонный стол. Покареженый, со сломаной ножкой, он являл собой грустное зрелище.
— Вот что значит, хозяина в доме нет! — воскликнул Сидор Петрович. — Но я починю!
Жена возвела к потолку глаза и тяжело вздохнула.
— Лампочка в туалете перегорела, — радостно сообщил Сидор Петрович. — Ничего, мы это быстро поправим!
— Сидор, — строго сказала жена, — придет Вадик и отремонтирует, а ты лучше иди. Новую жизнь строить.
Но Сидору Петровичу новая жизнь была не нужна. Он и в старой себя отлично чувствовал. Поэтому сделал вид, что не слышит, починил стол, вкрутил лампочку и с чувством исполненного супружеского долга попытался прилечь на кровать. Кто такой Вадик, его вообще не волновало.
— Оно, конечно, спасибо, — в руках Анна держала картонную коробку, доверху набитую семейными фотографиями, — но тебе пора. А это с собой забери.
Сидор Петрович спорить не стал. Его тактикой было согласие и взятие измором.
— Ладно, — думал Сидор Петрович, идя по улице и прижимая к груди коробку. — Посмотрим…
В течение двух недель Сидор Петрович под разными предлогами посещал жену. Он выискивал мелкие бытовые неполадки, подклеивал ободранные Тимофеем обои и ждал. Когда Анна одумается и позовет обратно. На самом деле Сидор Петрович ни в какого Вадика не верил. Он считал, что жена просто врет, пытаясь задеть его мужское самолюбие. Сидор Петрович, словно диверсант в тылу врага, раскидывал в самых неожиданных местах семейные фото, тайком инспектировал полки в женином шкафу и даже обнаружил в ящике с нижним бельем вибратор. Анна на его действия не обращала никакого внимания, правда, вибратор, покраснев отобрала и перепрятала, что еще больше убедило Сидора Петровича в мифическом происхождении любовника.
Но в один день все рухнуло. Придя за забытой телефонной зарядкой и с игрушкой для Тимофея, Сидор Петрович уловил изменения в атмосфере квартиры. Он почувствовал себя робким парнокопытным, за которым со смертоносной улыбкой наблюдает затаившийся в кустах хищник. Всему виной были тапочки. Вопиюще домашние, сорок пятого размера. Они лучились самодовольством и сытым счастьем.
— Что это? — дрогнувшим голосом спросил Сидор Петрович.
— Тапочки, — равнодушно ответила Анна.
Сидор Петрович глянул на свой миниатюрный сороковой, и у него затряслись руки. Вселенская несправедливость с гаденькой ухмылкой врезала ему по яйцам. Плохо соображая, что делает, пытаясь разорвать круговорот взрывающих голову мыслей, Сидор Петрович расстегнул молнию на брюках.
Анна охнула и закрыла глаза. Тимофей серой тенью метнулся под шкаф.
***
— Дурак ты, — корил тем же вечером лучший друг, помогая Сидору Петровичу принять горизонтальное положение и укрывая пледом. — Бабам, им ведь что надо? Цветы и комплименты.
Сидор Петрович сквозь злые пьяные слезы бормотал что-то невразумительное.
— Хозяйственник крепкий, — ворчал друг. — Зачем в тапки нассал?
Сидор Петрович вряд ли мог дать ясный ответ, но с этих пор он к жене больше не ходил. Стеснялся.
#опусыирассказы
©tiana gett
Следующая публикация
Нет комментариев