- Господин недоволен тобой! – визжала хозяйка «веселого дома». – Немедленно иди назад и извиняйся! Глория исподлобья смотрела на эту полную, ярко накрашенную женщину. Ей было десять, и она поняла правила игры, но принимать их не собиралась. Лучше на улицу и голодать, чем стать игрушкой. А Матильда пусть сама идет к этому господину, раз ему так хочется… В том 1961 году жизнь казалась девочке горькой, словно кофейное зерно.
- Господин недоволен тобой! – визжала хозяйка «веселого дома». – Немедленно иди назад и извиняйся! Глория исподлобья смотрела на эту полную, ярко накрашенную женщину. Ей было десять, и она поняла правила игры, но принимать их не собиралась. Лучше на улицу и голодать, чем стать игрушкой. А Матильда пусть сама идет к этому господину, раз ему так хочется… В том 1961 году жизнь казалась девочке горькой, словно кофейное зерно.
Хетти было четырнадцать, и она испугалась. Ухаживания этого взрослого парня, пусть приятного внешне, казались ей слишком настойчивыми. Он каждый день провожал её до школы, а потом встречал и вёл дальше по лондонской улице, где занимались танцами. Дело в том, что Хетти мечтала стать известной балериной. Той весной 1908 года парень признался девушке в любви, но она, слишком юная для такого напора, в испуге убежала. Она еще не знала, что это его судьба. И что Чарли всегда будут привлекать только очень молоденькие.