Предыдущая публикация
НАДИНА СВАДЬБА...
Надежда заприметила его сразу, как только повернула голову к выплеснувшейся из электрички толпе. Дачники с корзинками и рюкзаками, местные с ночных смен, девчонка с куклой под мышкой, её мать с чемоданом — все шли к лестнице, а он — нет. Отошел в сторонку, остановился, закурил, не спеша выдохнул белый дымок, огляделся, почесывая шею. Так обычно наслаждаются сельской красотой городские люди.
У Нади даже сердце сжалось, как это было всё уютно. И ещё кепочка, старенькая, выцветшая, как у Пети была…
— Чего ты там? Надь! Покупатели ждут, Надя! — постучала по плечу товарку Галя. — Ну!
Надежда вздрогнула, обернулась. Очередь с любопытством рассматривала высыпанные в пластиковые корзиночки конфеты на прилавке, толкались у дверей подростки, считали карманные деньги.
— Да, конечно. Что вам? Держите… Так, у вас? Да, да, сейчас…
Ловко зачерпывая совочком сладости, Надя краем глаза следила за тем самым мужичком. А он, докурив, потянулся, разминая плечи, подхватил чемодан и зашагал к поселку. Ладный, крепенький, ноги колесом, но это не беда, зато руки вон какие! Такие обнимут, внутри всё сожмется, согреется, и навалится слабость, разольется по телу томление.
Надежда даже покраснела от своих нескромных мыслей.
— Ну и кто это у нас? — любопытная Галка высунулась в окошко. Напористая, крикливая, она никогда не стеснялась «приманить» понравившегося мужчину, кокетничала с приезжими, строила им глазки, одним словом, развлекалась. Те иногда даже ждали её потом у магазина, но Галя, закончив смену и заперев железную дверь торговой точки, сразу каменела.
— Разрешите проводить! — спешил к ней очередной ухажер. — Вам прЭзЭнт.
Мужчина вынимал из–за спины недавно купленную у Галины коробку зефира или пастилы, протягивал женщине.
— Я не ем сладкого. И провожать меня не нужно. Всё. Дайте пройти, — Галина отталкивала коробку, поджимала губы.
Кавалер удивленно таращился ей вслед, а Галя решительно шагала прочь. Дома дел невпроворот, хозяйство, дети, три сына мал–мала–меньше, какие уж тут свидания!
— Мужчина! Мужчина! Да, вы! В кепочке, ага! — окликнула Галка приезжего.
— Зачем ты?! Не надо! Галя, перестань! — сразу смутилась Надюша.
— А чего перестать–то? Понравился, значит, надо хватать. А я вижу, что понравился тебе этот экземпляр.
Галя обо всех мужчинах говорила «экземпляр», уж больно ей нравилось это слово.
«Этот экземпляр слишком тощий, этот жадина, гляди, как губёнки выкатил, а этот… Этого не прокормишь» — рассуждала она, стоя у магазинной двери, рассматривая прохожих, щелкая семечки и сплевывая шелуху в кулачок.
— Да никто мне не понравился! С чего ты взяла?! — отмахнулась Надежда, юркнула за шторку.
— Да вижу я, как ты вся аж выпятилась, как не понравился он тебе. И глаза загорелись, и румянец какой разлился. Ой, Надь, хватай, пока идет к тебе счастье! Тебе–то чего переживать! Это у меня вагон детей, а у тебя Катька уж выросла, маман тоже, слава Богу, в здравии, в рассудке, ты никому обузой не станешь. Да! Мужчина, я вам! Ну что же вы там на самом солнце маетесь?! — поманила Галя кепочку. — Зайдите, у нас прохладно и очень вкусная пастила. Правда! С собственной фабрики.
Мужчина пожал плечами, потуже затянул ремешок под своим кругленьким, «уютным», как подумалось Наде, животиком, подхватил чемодан и пошел к магазину.
— Так, чего ж ты стоишь?! Надька, помаду у меня там возьми! — скомандовала Галя, подтолкнула к подруге сумку. — И косынку свою затрапезную сними, позорище! Вот учу тебя, учу, а всё без толку! Счастье же в любой момент может нагрянуть, а ты неприбранная, вон, заспанная вся. Ну помассируй, помассируй под глазами–то! Вот. Молодец.
Распахнулась дверь, внутрь вошел тот самый пассажир.
— Здравствуйте. Мы рады видеть вас в нашем небольшом поселке. Галя, — протянула руку для пожатия женщина. — А это Надежда Федоровна.
Галка кивнула на Надю с ярко алыми губами, та робко кивнула.
— Добрый, добрый день! Станислав Викторович. Проездом тут у вас, в командировке, так сказать, — ответил Стас, пожал протянутую ему руку, улыбнулся Надежде. — Ох, какие у вас тут разносолы! Красота…
Он пошарил по прилавку глазами, в итоге выбрал две коробочки зефира и хваленую Галей пастилу с клюквой.
— Берите! И себе, и в подарок, как сувенир! Правильный выбор! — похвалила его Галина. — Надюша, а подай–ка вон того мишку шоколадного.
Надя послушно сняла с полки обернутого в фольгу медведя, полого внутри, легкого, улыбающегося рисованной упаковкой.
— Это вам от нас лично. И от Надюши персонально, — скосила глаза на товарку Галочка. — А что, Надя у нас женщина заботливая, готовит вкусно, отменно просто готовит, а какая хозяйственная! — распиналась Галя, и Станислав Викторович как будто с интересом смотрел на Надюшу, а та готова была провалиться сквозь землю от такого к себе внимания. — Знаете, я к ней домой хожу, как в музей. Мало того, что чистота–порядок, так ещё красиво, уютно. И дом большой, и двор есть, рядом с домом озерцо, а там окуньки. Вы любите ловить рыбу? Ой, да какой мужчина не любит это дело… — Галя понимающе закивала, заулыбалась, но Станислав Викторович почему–то скривился.
— Я не ловлю рыбу, предпочитаю покупать, — отрезал он, но потом как будто смягчился. — Дом, говорите? Это моя мечта — жить в своем доме, за городом, на природе, на лоне, так сказать… И далеко вы отсюда проживаете? — полюбопытствовал приезжий.
— Да ну что вы! Тут от станции минут десять пешком, — ответила за подругу Галочка. — Да вот сами сейчас пойдете, увидите дом песочного цвета и на крыше флюгер в виде петушка, а у забора мальвы. Это и есть Надюшин дом. Бревенчатый, на всю улицу знаменитый.
Следующая публикация
Комментарии 1