Впоследствии Джон стеснялся своего происхождения. Оно казалось ему возмутительной смесью провинциализма и напыщенности.
Джон Ромулус Бринкли из малюсенькой деревни Бета, штат Северная Каролина.
При первой же возможности Джон поменял и имя, и малую родину: Ромулус превратился в Ричарда, а Северная Каролина — в менее захолустный Кентукки.
Джон не понаслышке знал, что такое нужда. Рано осиротев, он оказался на попечении тётки, так что босоногое и полуголодное детство мальчика скрашивали лишь житейские наблюдения. Острее всего в памяти ребенка пропечатался образ соседского козла, который подвергал безудержному сексуальному террору всё, что шевелилось вокруг, невзирая на пол и видовую принадлежность. Козёл был обыкновенной породы Тоггенберг, однако в том-то и заключалась глубина откровения: самое настоящее чудо — вот оно, совсем рядом, и за ним вовсе не обязательно ходить за тридевять земель.
Начальное образование Джона миновало. До 23 лет он скромно трудился помощником железнодорожного агента, который научил его не только торговать билетами, но и пользоваться телеграфным аппаратом. Картину усугублял деспотизм тетушки Джона, которая бессердечно подавляла на корню сексуальные порывы юноши . Поэтому чуть ли не на следующий день после смерти опекунши Джон женился
Избранницей стала Салли Уайк, с которой он разделил шесть лет жизни и трех дочерей. Брачные годы пролетели в странствиях по ярмаркам северовосточных штатов, где Джон освоил свои первые медицинские профессии: торговал «змеиным ядом» — чудодейственным препаратом из категории сушеных медвежьих пенисов — и ассистировал «специалисту по мужским болезням», который врачевал любые венерические неприятности без разбора загадочными микстурами из пыльных пузырьков.
Салли не оценила врачебных перспектив супруга и в 1913 году подала на развод. Опечаленный Бринкли уехал в Чикаго, где судьба послала ему уголовника по имени Джеймс Крофорд, окончившего карьеру в федеральной тюрьме Ливенворт за вооруженное ограбление. Бринкли рассказал новому компаньону об удивительных пузырьках своего последнего работодателя, и молодые эскулапы подались на юга.
Бринкли и Крофорд открыли в городке Гринвиль, Южная Каролина лавку «Электромедицинские чудеса доктора Гринвиля» На следующее утро обывателей, листавших за чашечкой кофе местную газету, ожидало потрясение в виде гигантской рекламной полосы, которая сурово вопрошала: «Вы уверены, что сохранили свою мужскую стать?!» От рассвета до заката Джон и Джеймс врачевали потоки гринвильчан, усомнившихся в своей мужественности.
Причём очень нетривиально: делали инъекции жидкости, которая впоследствии была идентифицирована полицией как подкрашенная дистиллированная вода. За чудо-укол брали по-царски: 25 долларов за штуку (литровая бутылка виски стоила 15 центов). Доктора трудились не покладая рук целых два месяца, а затем тайком покинули город, не оплатив ни одного счёта. Полицейская проверка подтвердила, что всё — от аренды помещения до харчей в ближайшей бакалейной лавке — бралось в кредит.
Джон отметил свой первый большой успех на медицинской стезе женитьбой на Минни Джоунс, дочери врача, самого настоящего — с дипломом и лицензией. Безоблачность медового месяца несколько омрачили наручники, которые надели на Бринкли сразу по возвращении: гринвильская полиция выследила их с Крофордом Заточение продлилось недолго: тесть заплатил по счетам перспективного зятя.
Бринкли сразу же покинул Мемфис и вместе с молодой женой занялся привычным делом: ремеслом странствующего терапевта.
Он и в самом деле получил диплом Медицинского Университета Канзас-Сити, однако на лекциях не отмечался и экзамены не сдавал: корочки Бринкли купил. И диплом послужил достаточным основанием для получения медицинской лицензии на ведение частной практики в соседнем штате — Канзасе. В Канзас-Сити было огромное количество лже-докторов, а значит и высокая конкуренция. Поэтому Бринкли пошел в наём — устроился штатным доктором в мясоперерабатывающую контору. Именно на этой бойне он вновь повстречал любимца своего детства — козла Тоггенберга. Даже перед лицом неминуемого заклания гордый сатир не впадал в уныние и обслуживал на потоке прекрасную половину козлиного мира.
Бринкли осенило, что нужно попытаться локализовать мужскую стать козла и затем внедрить её каким-нибудь образом в человека
От эпохального прорыва в области трансплантологии Бринкли отвлекла Первая мировая война — его призвали на службу, где он исполнял долг в течение пяти месяцев. Познания в медицине пришлись как нельзя кстати и позволили молодому врачу большую часть службы провести в лазарете, где он успешно симулировал различные хворобы до тех пор, пока его не комиссовали по состоянию здоровья.
Герой войны уединился в деревушке Милфорд, где устроился сельским доктором. В Милфорде проживало 200 очень здоровых жителей, поэтому лечить было практически некого. Дела шли ни шатко ни валко до тех пор, пока в кабинет доктора не постучался пожилой фермер по имени Ститтсворт, который пожаловался на отсутствие пороха в пороховницах.
Бринкли вспомнил о Тоггенберге и в шутку предложил Ститтсворту сделать трансплантацию козлиных яиц.
«Отлично, док! Когда операция?» ...ответил фермер ,а ровно через две после операции фермер недели вернулся, ведя под руку сияющую благоверную. Козёл сработал. Либидо зашкаливало, и старик не знал, как отблагодарить чудо-доктора. Через девять месяцев в семействе фермера родился наследник. Ститтсворт разнес по всей округе информацию о великом докторе Бринкли, и народ повалил толпами . Ошалев от неожиданного успеха, Бринкли стал просить по 750 долларов за операцию — непомерные по тем временам деньги.
Поток желающих увеличивался с каждым днем. Не в последнюю очередь это происходило благодаря гениальному маркетинговому ходу, предпринятому Бринкли: он публично выступил с заявлением о том, что пересаживать себе козлиные яйца должны не только больные, но и вообще все уважающие себя мужчины. При этом эффективность результата напрямую зависит от уровня интеллекта пациента: чем он выше, тем действенней приживаются козлиные яйца. Этим блестящим маневром Бринкли на корню уничтожил всякую возможность провала: редкий клиент пожелает признаться в том, что операция не помогла: выходило, что он был не только импотентом, но и идиотом
Через два года «козлиный бизнес» Бринкли стоял на широкой ноге: в центре Милфорда возвышалось трехэтажное здание без определенной вывески. Работали в нем сам доктор, его супруга и приятель Дуайт Осборн (все трое с купленными дипломами). Им ассистировал шурин доктор Тибериус Джонс, который был доктором настоящим.
В 1920 году доктор Бринкли предпринял дерзкую попытку вырваться из деревни на столичные просторы и открыл филиал в большом городе Чикаго. Но уже через месяц крупнейший специалист в области половых желез доктор Макс Торек предал шарашку публичной анафеме и полиция закрыла заведение. Но Бринкли не унывал: он отправился в двухлетнее турне по стране, призванное донести новое слово в трансплантологии до самых удаленных и отсталых уголков Дикого Запада.
Бринкли не только использовал все известные для своего времени способы рекламы, но и стал родоначальником двух совершенно новых тотальных форм воздействия: с помощью радиовещания и по закрытым спискам.
Не без помощи богатых голливудских пациентов в сентябре 1923 года в эфире раздались позывные сверхмощной радиостанции (первой в штате Канзас) под названием KFKB 1050. Мощности вещания — 1000 ватт — хватало, чтобы сигнал был слышен почти у самого побережья Атлантики. KFKB явилась революционным словом в истории американского радиовещания: такого магического сплава пропаганды личного бизнеса, сеансов массового гипноза, заклинаний, мракобесия, фольклорной музыки и беспрестанных библейских проповедей страна не знала.
Бринкли оказался прирожденным проповедником. Его самореклама на грани гениальности, шустрая скороговорка, приятный вкрадчивый голосок, речь, перемежаемая прибаутками, грамматическими ошибками и неправильно поставленными ударениями, органичный закос под деревенского лекаря — все это было близко и понятно простым американцам. Успех KFKB был полным и сокрушительным. В 1929 году монструозному детищу Бринкли вручили золотой кубок и титул самой популярной радиостанции Америки.
В 1927 году бизнес доктора Бринкли, построенный на смеси из конвейерного вживления козлиных яиц и радиопропаганды, достиг невероятных размеров: ежедневно в клинику Милфорда прибывало 500 пациентов. Не все они созревали для Комплексной Операции, большинство отделывалось одноразовой консультацией, которая, правда, все равно обходилась в 25 раз дороже, чем у простого дипломированного доктора.
Те же, кто «решался на козла», сразу отстегивали 750 долларов, согласно непреложному правилу Бринкли: «Деньги вечером, железы утром!» После чего мужчины поселялись в специально отстроенной в центре Милфорда гостинице и терпеливо ожидали своего звездного часа.
Ежемесячный приток 37 тысяч 500 долларов не разнежил Джона Бринкли, и он продолжил изобретение новых медицинских схем. На своей любимой радиостанции он запустил еще один суперпроект под названием «Медицинский опросник». У опросника была предыстория. Еще до создания KFKB Бринкли активно занялся торговлей медикаментами по почтовой рассылке. В двадцатые годы эта форма маркетинга вошла в моду и применялась повсеместно. Однако именно повсеместность и популярность сыграли с рассылкой злую шутку: потенциальные покупатели быстро привыкли к макулатуре в своих ящиках и стали выбрасывать все это добро в мусорную корзину. Электродоктора это не устраивало, поэтому он придумал блестящий ход: создал «Национальную фармацевтическую ассоциацию доктора Бринкли», которая объединила тысячи реально действующих аптекарей от океана до океана. Всем участникам ассоциации были розданы специальные списки популярных лекарств, в которых каждому препарату был присвоен собственный номер. При этом цены на лекарства в списке устанавливались в среднем в шесть раз более высокие, чем в обычной розничной продаже.
Было создано радио-шоу «Медицинский опросник». Каждый день на KFKB приходило несколько тысяч писем от взволнованных радиослушателей, которые описывали свои реальные и мнимые болезни и спрашивали совета у народного доктора. Бринкли зачитывал письма в «Медицинском опроснике», а затем давал рекомендации по своему магическому списку: «Мистер Джонс из Уичиты, штат Канзас, похоже, у вас самая настоящая подагра. Немедленно отправляйтесь в ближайшую аптеку, состоящую в Национальной фармацевтической ассоциации доктора Бринкли, и купите себе медикаменты под номерами 69, 82 и 34!»
Аптекари, участвующие в программе Бринкли получали 100 долларов в день. При этом у фармацевта на соседней улице, не являющегося членом Ассоциации, доход редко превышал 10 долларов в неделю. По договоренности, за каждое проданное лекарство по списку Бринкли получал 1 доллар. По скромным подсчетам, на торговле по спискам электродоктор делал как минимум полмиллиона долларов ежегодно.
Бринкли утопал в роскоши: к сорока годам он практически владел целым городом — Милфордом, купил себе самолет, 115-футовую яхту, его жена блистала на вечеринках самыми дорогими в Америке бриллиантовыми колье; обрастал важными связями и знакомствами, не только в Голливуде и Канзас-Сити, но и в Вашингтоне, среди политиков.
Первым выстрелил Моррис Фишбейн, редактор Журнала Американской медицинской ассоциации: в одной из разгневанных публикаций он назвал Бринкли «бесстыдным квэком». Бринкли подал в суд, хотя прекрасно знал, что еще никому не удавалось одержать победу над Фишбейном, главным американским специалистом по лжемедицине. Так, собственно, произошло и на этот раз: Бринкли дело проиграл. К 1930 году на электродоктора ополчилась вся Американская медицинская ассоциация. В апреле в Канзасский комитет по медицинским регистрациям поступил запрос на отзыв лицензии «козлиного хирурга». Cреди прочего в запросе выдвигались обвинения Джона Бринкли в безнравственности, пристрастии к алкоголю, непрофессиональном поведении и зловредной медицинской практике.
Бринкли развернул гигантскую кампанию травли Ассоциации и Морриса Фишбейна лично. К атаке подключилось все воинство: радиостанция KFKB, местные канзасские газеты, обладатели козлиных яиц, а также обширная армия фармацевтов.
Одновременно с атакой со стороны Американской медицинской ассоциации на поле боя появился еще один полководец — Федеральная комиссия по радиовещанию, которая отобрала частоты KFKB, и в феврале 1931 года легендарная станция навсегда ушла в историю. Справедливо рассудив, что в положении частного лица у него нет ни малейшего шанса противостоять государственной машине, Бринкли принял решение пойти в политику — выдвинул свою кандидатуру на должность губернатора Канзаса. Однако его как независимого кандидата откровенно задвинули матёрые политики: по чисто техническим, надуманным причинам Бринкли не засчитали более половины голосов.
Бринкли плюнул на политику и с головой ушёл в медицину. Для начала он продал KFKB за 94 тысячи долларов и открыл новую радиостанцию — XER — на берегу реки Рио-Гранде, только с мексиканской стороны, вне досягаемости США.
Американские власти умоляли не выдавать Бринкли лицензию, мексиканцы кивнули и не просто предоставили электродоктору право на вещание в течение шести лет, но и позволили увеличить мощность до 500 тысяч ватт!
XER Джона Бринкли стала самой мощной радиостанцией в мире и пробивала не просто всю территорию США, но и Канаду вместе с Мексикой и Карибским бассейном.
Следующими шагами стали закрытие клиники в Милфорде и её перенос в американский пограничный городок Дель Рио.
Тут клиника по пересадке козлиных желез обрела мировую известность. Пациенты устремились со всех континентов, пришлось изменить тарифную сетку.
Теперь такса в 750 долларов получила название «Лечение простого человека», а дополнили её «Лечение бизнесмена» за 1 500 и «Лечение для бедных» за 250.
К 1937 году Бринкли стал богатейшим медицинским работником Северной Америки. По самым скромным подсчетам, его состояние перевалило за 12 миллионов долларов.
В 1939 году Бринкли проиграл очередную тяжбу с Фишбейном, в облагодетельствованном им Дель Рио. Тогда же местный житель Джеймс Миддлбрук подлым образом открыл конкурирующую фирму прямо напротив клиники Бринкли. Клиентов народного доктора перехватывали уже на вокзале, переманивая откровенным демпингом: за «козлиные яйца» Миддлбрук просил всего 150 долларов (вместо 750), а за 150-долларовое оздоровление простаты брал вовсе непотребные пять долларов.
Бринкли обратился за защитой к отцам города, но те умыли руки. Он обиделся и перебросил клинику — уже в последний раз — в Литтл Рок, штат Арканзас, единственное место, где у него еще не отобрали лицензию. Но Литтл Рок был большим городом, а со столичной публикой у Бринкли никогда не ладилось. Дела продолжали ухудшаться с каждым днём.
Через год американское правительство оштрафовало электродоктора на 200 тысяч долларов за сокрытие налогов, а затем уговорило-таки мексиканцев закрыть радиостанцию. Одновременно в десятках судов Америки рассматривались иски пациентов, недовольных результатами козлиных операций. В конце концов квэк-миллионер не выдержал давления и объявил о банкротстве.
В начале весны 1941 года неожиданно пробудилось от спячки Федеральное почтовое ведомство: оно обвинило Бринкли в многолетних махинациях с торговлей по переписке и добилось ареста как самого доктора, так и его супруги. В мае их выпустили под залог в 20 тысяч долларов, но до суда дело так никогда и не дошло. Он перенес два сердечных приступа, из-за флеботромбоза ему пришлось ампутировать ногу. 26 мая 1942 года 56-летний Джон Бринкли скончался. Он был похоронен в Мемфисе, штат Теннесси.
Многие из его бывших пациентов не смогли сдержать слез: "Вы не представляете, каким удивительным человеком и талантливым врачом он был!"
На могиле «козлиного доктора» в Мемфисе была установлена фигура крылатого ангела. В 2017 г. кто-то украл эту фигуру с пьедестала.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев