Предыдущая публикация
18+
_________________
_________________
Сказка об Иване, Марфе-царевне и Змее Горыныче. Ч. 1
"Дела давно минувших дней, преданья
старины глыбокой"...
Как в лесу стоит гора.
Под горою той - нора.
В той норе живёт Горыныч,
У Горыныче - хандра.
Безнадёжно Змей влюблён!
Третий день в три горла он,
Не закусывая мясом,
Заливает самогон.
На горе стоит дворец,
У дворца – златой торец.
Вдоль торца Горыныч ходит,
Как заправский молодец.
Из окна торчит коса.
Плачет девица-краса.
Плачет горькими слезами,
Трёт накрашены глаза.
Слёзы горьки льёт она
И бранится из окна:
«Уходите, Змей Горыныч,
Вам Кикимора жана!
Вы – жанатый, оттого
Не добьётесь ничаво,
И меня зазря украли
У папаши моего.
Мой папаша, царь Горох,
От расстройства занемог -
Нонче даже эсэмэску
Для меня прислать не смог».
. . . . . .
Никого вокруг людей.
У норы полно костей.
Добры молодцы побиты,
Одолел их всех злодей.
Ухмыляясь, ходит Змей
Вдоль насыпанных костей:
«Выходи, смельчак, сразимся,
Там посмотрим – кто сильней?
Вот разину пасть, как дом,
Полыхну на вас огнём -
Сразу, олухи, поймёте,
На кого пошли с копьём!
Не спасёте из огня
Ни доспехов, ни коня.
И навряд ли уж живыми
Воротитесь от меня.
Что за глупый вы народ,
И без вас полно хлопот!» –
Усмехается Горыныч,
Гладя бережно живот.
. . . . . . . . .
Тут является Иван,
Как всегда, никем не зван.
На заезженной клячонке.
Без доспехов. Вот болван!
Ваня, чуть навеселе,
Гордо держится в седле.
Едет бодро - только лапти
Волокутся по земле.
Хохоча, что было сил,
Змей с трудом проговорил:
«Ай, да Ванька, ай, да лыцарь,
Ну, спасибо – рассмешил!
Я и сам шутить люблю,
И тебя повеселю -
Положу с конём на лапу,
А другою придавлю».
Отвечал в сердцах Иван:
«Ты, Горыныч, просто пьян,
Я ж шутить с тобой не стану,
Р-раз – и головы в бурьян!».
И при тех словах, подлец,
Меч заветный - кладенец,
Достаёт из-под лохмотьев,
Как былинный молодец!
Впрочем, меч был крив и мал,
Ванька сам его ковал.
Но, по счастью, Змей Горыныч
Про секрет такой не знал.
«Трёхголовая ты мразь,
Я тебя урою в грязь!» -
Плюнул Ванька Змею в рыло,
Битва с ходу началась.
. . . . .
Головами Змей затряс,
Норовит Ивану в глаз
Ядовитою слюною
С трёх сторон попасть зараз!
Но Иван-то, хоть дурак,
Он и эдак, он и так
Головою, шельма, крутит -
Не хотит попасть впросак.
Хоть и битвам не учён,
Норовит и сам мечом
Змею головы оттяпать,
Аж по само плечо!
Змей вконец рассвирепел,
Словно чайник, закипел.
На Ивана жаром пышет -
Тот, бедняга, аж взопрел.
Но не вышло пламя вон,
Только дым со всех сторон.
Знать, палёным оказался
Изначально самогон.
Изловчившись, наконец,
(ай, да Ванька, ай, да спец!),
Змею голову срубает -
Голове одной копец!
И покуда злой амбал
Ваньку матом покрывал,
Тот вдругорядь замахнулся -
Чуть с кобылы не упал.
Размахнувшись, что есть сил,
И вторую он срубил!
Сам теперь уже смеётся:
«Что, Горыныч, загрустил?».
Только рано рад Иван.
Змей, оправившись от ран,
Прёт, набычась, на Ивана -
Взять решился на таран!
Страшный грохот был и гром.
Распростись, Иван, с конём!
Конь валяется в бурьяне,
Меч поломанный – на ём…
Но Иван не робок был:
Заорав, что было сил,
Он с разбегу на закорки
Змею лихо заскочил.
. . . . .
Тут хоть смейся ты, хоть плачь,
Битвы нет без неудач -
Норовя Ивана сбросить,
Припустил Горыныч вскачь!
Глаз тараща, как баран,
Змей несётся по горам.
Обнимая шею Змея,
Крепко держится Иван.
Только он ослабил крик,
Змей на третьем круге сник.
Стал Горыныч задыхаться,
Скорбно высунув язык.
Богом шанс Ивану дан,
Змей слабел-то не от ран -
Слишком крепко с перепугу
Шею сжал ему Иван!
Часом раньше буен, лих,
Сел Горыныч и притих…
Знать, не вынес, горемычный,
Тех объятий дорогих.
В буйной скачке изнемог,
Испустил протяжный вздох,
Нецензурным словом Ваньку
Крепко выругал и… сдох!
. . . . . . . .
Лишь придя в себя кой-как,
Ванька спрыгнул в буерак,
Потянул за хвост кобылу,
Рассмеялся - и обмяк.
Через час, прогнавши страх
И оправившись в кустах
На поверженного Змея,
Ванька снова в стременах.
Смотрит гордо с-под руки:
«Ишь, когтищи – как крюки.
Одолеть такую тушу,
Это вам не пустяки!».
Сплюнул Ваня под откос,
Ковыряет важно нос:
«Ты, Горыныч, просчитался,
Кто дурак – ещё вопрос».
Держит путь он ко дворцу,
Ведь такому молодцу
Даже кляча-лошадёнка,
Даже рубище к лицу!
Что полно на ём заплат,
В том Иван не виноват.
Лишь душа была б без дырок,
Так в народе говорят...
.......................
© Павел Михалёв
2009г.
Сказка об Иване, Марфе-царевне и Змее Горыныче. Ч. 1
"Дела давно минувших дней, преданья
старины глыбокой"...
Как в лесу стоит гора.
Под горою той - нора.
В той норе живёт Горыныч,
У Горыныче - хандра.
Безнадёжно Змей влюблён!
Третий день в три горла он,
Не закусывая мясом,
Заливает самогон.
На горе стоит дворец,
У дворца – златой торец.
Вдоль торца Горыныч ходит,
Как заправский молодец.
Из окна торчит коса.
Плачет девица-краса.
Плачет горькими слезами,
Трёт накрашены глаза.
Слёзы горьки льёт она
И бранится из окна:
«Уходите, Змей Горыныч,
Вам Кикимора жана!
Вы – жанатый, оттого
Не добьётесь ничаво,
И меня зазря украли
У папаши моего.
Мой папаша, царь Горох,
От расстройства занемог -
Нонче даже эсэмэску
Для меня прислать не смог».
. . . . . .
Никого вокруг людей.
У норы полно костей.
Добры молодцы побиты,
Одолел их всех злодей.
Ухмыляясь, ходит Змей
Вдоль насыпанных костей:
«Выходи, смельчак, сразимся,
Там посмотрим – кто сильней?
Вот разину пасть, как дом,
Полыхну на вас огнём -
Сразу, олухи, поймёте,
На кого пошли с копьём!
Не спасёте из огня
Ни доспехов, ни коня.
И навряд ли уж живыми
Воротитесь от меня.
Что за глупый вы народ,
И без вас полно хлопот!» –
Усмехается Горыныч,
Гладя бережно живот.
. . . . . . . . .
Тут является Иван,
Как всегда, никем не зван.
На заезженной клячонке.
Без доспехов. Вот болван!
Ваня, чуть навеселе,
Гордо держится в седле.
Едет бодро - только лапти
Волокутся по земле.
Хохоча, что было сил,
Змей с трудом проговорил:
«Ай, да Ванька, ай, да лыцарь,
Ну, спасибо – рассмешил!
Я и сам шутить люблю,
И тебя повеселю -
Положу с конём на лапу,
А другою придавлю».
Отвечал в сердцах Иван:
«Ты, Горыныч, просто пьян,
Я ж шутить с тобой не стану,
Р-раз – и головы в бурьян!».
И при тех словах, подлец,
Меч заветный - кладенец,
Достаёт из-под лохмотьев,
Как былинный молодец!
Впрочем, меч был крив и мал,
Ванька сам его ковал.
Но, по счастью, Змей Горыныч
Про секрет такой не знал.
«Трёхголовая ты мразь,
Я тебя урою в грязь!» -
Плюнул Ванька Змею в рыло,
Битва с ходу началась.
. . . . .
Головами Змей затряс,
Норовит Ивану в глаз
Ядовитою слюною
С трёх сторон попасть зараз!
Но Иван-то, хоть дурак,
Он и эдак, он и так
Головою, шельма, крутит -
Не хотит попасть впросак.
Хоть и битвам не учён,
Норовит и сам мечом
Змею головы оттяпать,
Аж по само плечо!
Змей вконец рассвирепел,
Словно чайник, закипел.
На Ивана жаром пышет -
Тот, бедняга, аж взопрел.
Но не вышло пламя вон,
Только дым со всех сторон.
Знать, палёным оказался
Изначально самогон.
Изловчившись, наконец,
(ай, да Ванька, ай, да спец!),
Змею голову срубает -
Голове одной копец!
И покуда злой амбал
Ваньку матом покрывал,
Тот вдругорядь замахнулся -
Чуть с кобылы не упал.
Размахнувшись, что есть сил,
И вторую он срубил!
Сам теперь уже смеётся:
«Что, Горыныч, загрустил?».
Только рано рад Иван.
Змей, оправившись от ран,
Прёт, набычась, на Ивана -
Взять решился на таран!
Страшный грохот был и гром.
Распростись, Иван, с конём!
Конь валяется в бурьяне,
Меч поломанный – на ём…
Но Иван не робок был:
Заорав, что было сил,
Он с разбегу на закорки
Змею лихо заскочил.
. . . . .
Тут хоть смейся ты, хоть плачь,
Битвы нет без неудач -
Норовя Ивана сбросить,
Припустил Горыныч вскачь!
Глаз тараща, как баран,
Змей несётся по горам.
Обнимая шею Змея,
Крепко держится Иван.
Только он ослабил крик,
Змей на третьем круге сник.
Стал Горыныч задыхаться,
Скорбно высунув язык.
Богом шанс Ивану дан,
Змей слабел-то не от ран -
Слишком крепко с перепугу
Шею сжал ему Иван!
Часом раньше буен, лих,
Сел Горыныч и притих…
Знать, не вынес, горемычный,
Тех объятий дорогих.
В буйной скачке изнемог,
Испустил протяжный вздох,
Нецензурным словом Ваньку
Крепко выругал и… сдох!
. . . . . . . .
Лишь придя в себя кой-как,
Ванька спрыгнул в буерак,
Потянул за хвост кобылу,
Рассмеялся - и обмяк.
Через час, прогнавши страх
И оправившись в кустах
На поверженного Змея,
Ванька снова в стременах.
Смотрит гордо с-под руки:
«Ишь, когтищи – как крюки.
Одолеть такую тушу,
Это вам не пустяки!».
Сплюнул Ваня под откос,
Ковыряет важно нос:
«Ты, Горыныч, просчитался,
Кто дурак – ещё вопрос».
Держит путь он ко дворцу,
Ведь такому молодцу
Даже кляча-лошадёнка,
Даже рубище к лицу!
Что полно на ём заплат,
В том Иван не виноват.
Лишь душа была б без дырок,
Так в народе говорят...
.......................
© Павел Михалёв
2009г.
No comments...
Следующая публикация
Комментарии 5