Предыдущая публикация
ЕГО ДОМОМ БЫЛО НЕБО
За месяц до гибели Амет-Хан Султан согласился дать интервью (Василий Архипович Комаров и Сергей Николаевич Анохин говорили потом, что мне просто повезло — Султан, по их мнению, был в каком-то непонятном расположении духа).
Это «сырая» запись нашего разговора, без корректуры Султана, — встретиться второй раз нам уже не довелось…
— Ваше профессиональное кредо?
— Если есть хоть один процент надежды, я не оставлю машину…
— А Ваш враг?
— Плохая память. Забыть что-либо в испытательном полете — значит в лучшем случае сорвать задание, а в худшем — попасть в катастрофу. Ошибки в полете — это главным образом ошибки памяти и внимания.
— Кого из летчиков-испытателей вы особенно цените?
— Я, извини, меня, дорогой, никогда не делил их на «сошек» и «корифеев». Амет-Хан Султан получил две Звезды. Их мог получить и Иванов, и Сидоров. Мне просто везло: в воздухе и почти всегда сразу же встречал фашистов. И тут же себя настраивал: «Ну, Султан, не ты их, так они тебя». Также и при испытаниях…
— Имеет ли летчик-испытатель право на инициативу?
— В аварийных ситуациях — несомненно. Я думаю также, что летчик может «пощупать» и что-то ранее неизвестное — то, что лежит за конкретным полетным заданием. Но это может делать лишь тот, кто абсолютно уверен в правомочности такого шага, у кого есть интуиция.
— А что такое летная интуиция?
— Опыт летчика.
— Что вы любите, кроме самолетов?
— Извини, дорогой, но мы же договорились — сегодня только пять вопросов, всего пять (и он, смеясь, показал раскрытую пятерню).
Пять так пять…
Е. Месяцев. Его домом было небо. - из книги «Амет-Хан в памяти современников.
((Фото из архива РКБ им. И. Гаспринского)
Следующая публикация
Комментарии 12