Предыдущая публикация
В празднующий сегодня своё 106-летие Комсомол я вступал трижды, при этом два последних раза исключительно в меркантильных интересах.
Началось всё с того, что я потерял комсомольский билет по дороге в армию. Ехали мы поездом, кушая домашние припасы. Даже не пили. Нас было всего 16 человек и нас строго блюли «покупатели» - молодой старлей и двое могучих старослужащих-сержантов, где уж тут развернуться алкогольному «прощанию славянки». По прибытию в учебку я обнаружил пропажу, и никакие усилия мысли, на вопрос - «Где же я мог проебать комсомольскую красную книжицу-билет?» - мне не отвечали.
Как же надо мной измывался молодой летёха-взводный по фамилии Малыш! Выводил регулярно перед строем и наливаясь помидорным соком ярости кричал: «Да будь моя воля или военное время – я бы тебя, суку, расстрелял здесь же, перед твоими товарищами, за потерю главного документа советского юноши!». Он и породил во мне густую патоку ненависти к вполне безобидной и насквозь фальшивой в период позднего социализма организации – к ВЛКСМ.
В воинской части, куда я распределился после учебки, проявили отменное и радующее меня равнодушие к отсутствию моего комсомольского билета. А спустя год службы, у нас случились большие учения – на природе, с тридцатикилометровым марш-броском, стрельбой холостыми патронами и развертыванием в согретых летним солнцем полях нашего кадрированного батальона. И вот тут на мою голову свалился замполит-старлей из штаба округа.
Кнут и пряник – был его проверенный веками опыт в отношении строптивого (после пережитого унижения в учебке я наотрез отказался восстанавливать комсомольский билет) солдата. Закуривая сигаретку «Мальборо», красивый какой-то девичьей красотой старлей, мурлыкал перед поставленным перед строем мной и застывшей позади меня части: «Я бы вам всем «отлично» поставил. Но не могу. Рядовой Андреев у вас отказывается становиться комсомольцем…». Надо ли говорить, что я пережил в тот вечер? Но скажу: меня уговаривали добром и злом мои однополчане, ибо воинская часть, получившая на столь масштабных учениях высшую оценку, получала огромную квоту на срочные отпуска для рядового состава, а в противном случае в отпуск не ехал никто.
А утром меня, уже сломленного общим мнением, опять вызвал к себе этот красавец-замполит и приобняв по-дружески, засунул мне в карман гимнастёрки червонец (!) сопроводив взятку словами: «Сейчас на весь день пойдешь в город – сфотографируешься для комсомольского билета, а потом гуляй, босота, на всю оставшуюся сдачу». Разумеется, что я пошел, сфотографировался и даже сводил «на всю оставшуюся сдачу» в местный ресторан (я служил в небольшом городе) свою ненаглядную даму, к которой испытывал в то время самые честные и красивые чувства. Спустя два дня я стал обладателем второго в моей жизни комсомольского билета.
Мой третий комсомольский билет – он на фото – я получил, вернувшись после армии доучиваться в свой технарь. Оказывается, в моей тогдашней «альма мате» существовала дивная традиция – давать три выходных дня для всем, кто хотел связать свою жизнь с «младшим братом КПСС». Я был приглашен армейским другом из Омской области на свадьбу как раз на три дня. Посему изобразив истинное горе, я приплёлся в комсомольскую ячейку техникума, и почти рыдая заявил, что у меня украли билет. Наругали, конечно. Но не так сильно, как ублюдочный лейтенант Малыш в учебке, но «вошли в положение» и дали три заветных выходных дня.
А самое смешное произошло уже в 1990 году, когда лидеры этого самого Комсомола, учившие нас с трибун жить честно, бедно и исключительно во благо страны, стали первыми законными спекулянтами нового строя. В один из дней в мой адрес пришла маленькая бандеролька из Горьковской области. В ней я нашел свой проёбанный первый комсомольский билет и письмо приблизительно такого содержания:
«Мы, ученики такой-то школы, будучи на субботнике в железнодорожном депо и помогая взрослым сотрудникам депо разбирать на металлолом старые вагоны, нашли в одном из них ваш комсомольский билет. Так как у нас ещё сохранилась пионерская дружина, мы собрали собрание и вынесли вам порицание за потерю главного документа советского комсомольца. Также мы нашли в корочке комсомольского билета ваш адрес (это моя мама написала и положила туда, в страхе, что мне в армии сразу отобьют мозги и я забуду свой дом) и высылаем вам комсомольский билет с пожеланием не терять его больше никогда!».
Все три билета улеглись в шкафу, безмолвно и горько переживая последующий развал страны и вместе с ней некогда могучей организации под названием ВЛКСМ. А потом два из них куда-то делись и остался последний билет, полученный мной ради поездки на свадьбу. Так скажу – он оправдал мои надежды. Свадьба друга едва не закончилась моей свадьбой с барышней, которую я до сих пор вспоминая с большой нежностью и любовью. Как, впрочем, и Комсомол…
Следующая публикация
Комментарии 8