Предыдущая публикация
ЛЕНИН В СМОЛЬНОМ…
Веское слово «Смольный» вошло в историю отечественную и мировую раз и навсегда. Здесь Владимир Ильич Ленин работал и жил с первых дней Октябрьской революции и в первые месяцы Советской власти.Ленин пришел сюда вечером 24 октября 1917 года (ст. ст.), чтобы возглавить восстание рабочих, солдат и крестьян, и руководил страной вплоть до переезда Совета Народных Комиссаров 10 марта 1918 года из Петрограда в Москву. «Когда попадаешь в этот водоворот, то со всех сторон видишь разгоряченные лица и руки, тянущиеся за той или другой директивой или за тем или иным мандатом, – писал народный комиссар по просвещению А.В.Луначарский. – Громадной важности поручения и назначения делаются тут же, тут же диктуются на трещащих без умолку машинках, подписываются карандашом на коленях, и какой-нибудь молодой товарищ, счастливый поручением, уже летит в темную ночь на бешеном автомобиле. А в самой задней комнате, не отходя от стола, несколько товарищей посылают, словно электрические токи, во все стороны восставшим городам России свои приказы».
Сколько читано-перечитано о первых днях Великой Октябрьской социалистической революции, но всякий раз, попадая в «штаб революции», не перестаешь поражаться всему сделанному тогда для трудового народа. Как бы ни старались в последние 30 лет антисоветчики всех мастей ликвидировать или хотя бы оспорить достижения Советского государства, никак им это не удается, да и вряд ли до конца удастся. Ведь Ленин, по словам пролетарского поэта Владимира Маяковского, «Землю всю охватывая разом, видел то, что временем закрыто», руководя и Военно-революционным комитетом, и фракцией большевиков II Всероссийского съезда Советов, и участвуя в заседаниях ЦК партии, и готовя исторические Декреты Советской власти. И это же в Актовом зале Смольного прозвучали вечно памятные ленинские слова:«Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась… Отныне наступает новая полоса в истории России, и данная, третья русская революция должна в своем конечном итоге привести к победе социализма».
После контрреволюционного указа двуликого «танкового президента» Ельцина о запрете коммунистической партии, взрастившей, увы, и его, все перемешалось и в нашей стране, и в городе трех революций, названном кем-то недавно с перестроечной фанаберией «городом четырех аэропортов».
Созданный в 1927 году Мемориальный музей В.И. Ленина еще 28 декабря 1991 года переименовали в музей «Смольный», экскурсоводы стали рассказывать больше про здание, про «благородных девиц», каковые-де «котировались» в качестве невест для богатых женихов, а у экскурсии «Советское правительство в Смольном в 1917–1918 гг.» появился примитивный налет политической демагогии.
И теперь вот вдруг и не вдруг вывешено объявление: «В 2019 г. экскурсионное обслуживание только по предварительной договоренности. Туристов, гостей города и других (?) одиночных посетителей музей временно не обслуживает и расценок для них (?!) не предусмотрено».
Помимо дурного слога, невольно бросающегося в глаза, вспоминается расхожая мудрость: «Нет ничего более постоянного, чем временное». А ведь ленинский музей был активно посещаемым и важным для престижа нашего Отечества. Приходя сюда, посетители знакомились с политической и бытовой жизнью гениального человека, которому нынешние правители обязаны тем вниманием, с каким их встречают за рубежом, и особенно тем высоким местом, которое заняла Российская Федерация в Организации Объединенных Наций и в Совете Безопасности ООН.
В советское время в Смольный беспартийный посетитель проходил по пропуску, заказанному тем, к кому он шел, а члены партии проходили по партбилету.
При предъявлении его двум охранникам, которые стояли на первом этаже у главной лестницы, вас без задержки пропускали, порой делая замечание, если не было отметки об уплате партвзносов за последний месяц – дескать, в следующий раз не пустим.
После войны руководители крупных предприятий и военные носили с собой револьверы, поэтому охрана иногда для порядка спрашивала о наличии при себе оружия, хотя знала в лицо всех, кому оно положено.
В Актовом зале Смольного поздним вечером 25 октября 1917 года открылся II Всероссийский съезд Советов, а Ленин руководил осадой Зимнего дворца, где заседало Временное правительство, арестованное и низложенное в четвертом часу утра 26 октября. По поручению Ленина Луначарский огласил перед делегатами написанное Лениным воззвание «Рабочим, крестьянам, солдатам!», за которое съезд сразу и проголосовал, объявив переход власти к Советам в центре и на местах. В тот же день Владимир Ильич выступил на втором заседании II съезда Советов с Декретами о мире и о земле. Их суть, как известно, состоит в том, что рабоче-крестьянское правительство предложило воюющим народам и их правительствам приступить без промедления к переговорам о мире без аннексий и контрибуций; помещичья собственность на землю отменялась и – без какого-либо выкупа – передавалась в распоряжение земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов. Ночью с 26 на 27 октября съезд образовал Совет Народных Комиссаров во главе с В.И. Ульяновым (Лениным), а Владимира Ильича избрали и членом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) Советов рабочих и солдатских депутатов.
Жил Владимир Ильич Ленин с Надеждой Константиновной Крупской тоже в Смольном. Первый рабочий кабинет Ленина, где он работал с 27 октября по 10 ноября 1917 года, находился на третьем этаже, в угловой комнате №67 южного крыла здания. Здесь 21 января 1974 года по постановлению Ленинградского обкома КПСС открыли музей с мемориальной доской у входа: «В этой комнате, после образования Советского правительства на Втором Всероссийском съезде Советов, был первый кабинет Председателя Совета Народных Комиссаров Владимира Ильича Ленина».
Однако вскоре выяснилось, что в комнате, разделенной на две части, первая предназначалась для управделами В.Д. Бонч-Бруевича и секретаря Совнаркома Н.П. Горбунова, вторая же, более просторная, с одним окном на Неву и двумя на Смольный проспект, – для ленинского кабинета, работать было затруднительно. Тогда-то кабинет Владимира Ильича перевели в другую комнату – на втором этаже северного крыла, также угловую, с двумя окнами, которые выходили на площадь, потом названную площадью Пролетарской диктатуры, и с одним окном на главный смольнинский подъезд; личная комната Ленина и Крупской находилась рядом. Перед входом в кабинет будет установлена мемориальная доска: «В этой комнате с 10 ноября 1917 г. по март 1918 г. жил и работал Владимир Ильич Ленин».
Созданный в 1927 году Мемориальный музей В.И. Ленина еще 28 декабря 1991 года переименовали в музей «Смольный», экскурсоводы стали рассказывать больше про здание, про «благородных девиц», каковые-де «котировались» в качестве невест для богатых женихов, а у экскурсии «Советское правительство в Смольном в 1917–1918 гг.» появился примитивный налет политической демагогии.
И теперь вот вдруг и не вдруг вывешено объявление: «В 2019 г. экскурсионное обслуживание только по предварительной договоренности. Туристов, гостей города и других (?) одиночных посетителей музей временно не обслуживает и расценок для них (?!) не предусмотрено».
Помимо дурного слога, невольно бросающегося в глаза, вспоминается расхожая мудрость: «Нет ничего более постоянного, чем временное». А ведь ленинский музей был активно посещаемым и важным для престижа нашего Отечества. Приходя сюда, посетители знакомились с политической и бытовой жизнью гениального человека, которому нынешние правители обязаны тем вниманием, с каким их встречают за рубежом, и особенно тем высоким местом, которое заняла Российская Федерация в Организации Объединенных Наций и в Совете Безопасности ООН.
В советское время в Смольный беспартийный посетитель проходил по пропуску, заказанному тем, к кому он шел, а члены партии проходили по партбилету.
При предъявлении его двум охранникам, которые стояли на первом этаже у главной лестницы, вас без задержки пропускали, порой делая замечание, если не было отметки об уплате партвзносов за последний месяц – дескать, в следующий раз не пустим.
После войны руководители крупных предприятий и военные носили с собой револьверы, поэтому охрана иногда для порядка спрашивала о наличии при себе оружия, хотя знала в лицо всех, кому оно положено.
В Актовом зале Смольного поздним вечером 25 октября 1917 года открылся II Всероссийский съезд Советов, а Ленин руководил осадой Зимнего дворца, где заседало Временное правительство, арестованное и низложенное в четвертом часу утра 26 октября. По поручению Ленина Луначарский огласил перед делегатами написанное Лениным воззвание «Рабочим, крестьянам, солдатам!», за которое съезд сразу и проголосовал, объявив переход власти к Советам в центре и на местах. В тот же день Владимир Ильич выступил на втором заседании II съезда Советов с Декретами о мире и о земле. Их суть, как известно, состоит в том, что рабоче-крестьянское правительство предложило воюющим народам и их правительствам приступить без промедления к переговорам о мире без аннексий и контрибуций; помещичья собственность на землю отменялась и – без какого-либо выкупа – передавалась в распоряжение земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов. Ночью с 26 на 27 октября съезд образовал Совет Народных Комиссаров во главе с В.И. Ульяновым (Лениным), а Владимира Ильича избрали и членом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) Советов рабочих и солдатских депутатов.
Жил Владимир Ильич Ленин с Надеждой Константиновной Крупской тоже в Смольном. Первый рабочий кабинет Ленина, где он работал с 27 октября по 10 ноября 1917 года, находился на третьем этаже, в угловой комнате №67 южного крыла здания. Здесь 21 января 1974 года по постановлению Ленинградского обкома КПСС открыли музей с мемориальной доской у входа: «В этой комнате, после образования Советского правительства на Втором Всероссийском съезде Советов, был первый кабинет Председателя Совета Народных Комиссаров Владимира Ильича Ленина».
Однако вскоре выяснилось, что в комнате, разделенной на две части, первая предназначалась для управделами В.Д. Бонч-Бруевича и секретаря Совнаркома Н.П. Горбунова, вторая же, более просторная, с одним окном на Неву и двумя на Смольный проспект, – для ленинского кабинета, работать было затруднительно. Тогда-то кабинет Владимира Ильича перевели в другую комнату – на втором этаже северного крыла, также угловую, с двумя окнами, которые выходили на площадь, потом названную площадью Пролетарской диктатуры, и с одним окном на главный смольнинский подъезд; личная комната Ленина и Крупской находилась рядом. Перед входом в кабинет будет установлена мемориальная доска: «В этой комнате с 10 ноября 1917 г. по март 1918 г. жил и работал Владимир Ильич Ленин».
В Смольном В.И. Ленин принимал аккредитованных в Петрограде представителей различных государств, будь то страны Антанты или страны нейтральные, беседовал с руководителем американской миссии Красного Креста в России полковником Раймондом Робинсом и, конечно, с простыми людьми – делегациями таких крупнейших заводов, как Путиловский, Металлический, Обуховский, с делегатами донбасского Енакиевского завода, уральского Богословского горного округа, с крестьянами-ходоками из Вологодской, Костромской, Курской, Тамбовской, Тверской, Олонецкой, Саратовской и других губерний.
К Владимиру Ильичу приезжали многие видные коммунисты из-за рубежа – секретарь Социал-демократической партии Швейцарии Ф. Платтен, венгерский коммунист Б. Кун, болгарский социал-демократ Р.П. Аврамов, представители Финляндской социал-демократической рабочей партии Ю. Сирола, Г. Ровно, К. Вийк, американские социалисты Д. Рид и А. Вильямс, другие товарищи.
В течение всех 124 смольнинских дней Ленин написал более 110 статей, проектов декретов, резолюций, ответов на вопросы, сделал свыше 70 докладов и произнес речей, написал около 120 писем, записок, а вся работа его отражена в 350 государственных документах…
Когда читаешь про хоромы теперешних государственных чиновников с десятками комнат, с двумя-тремя спальнями, туалетами, гостевыми апартаментами, так и вспоминаются отзывы людей, работавших с Владимиром Ильичом.
Зарплату он положил себе в 500 рублей, что равнялось зарплате рабочего. В.М. Молотов говорил: «Мне до сих пор почему-то запомнилось, в голове сидит, даже представляю натурально, как Ленин провозглашает советскую власть. Я был позади трибуны… И мне почему-то помнится, что Ленин, обращаясь к аудитории, к залу, стоял, и одна нога у него была приподнята – имел он такую привычку, когда выступал, – и видна была подошва, и я заметил, что она протерта».
Личный секретарь Ленина Л.А. Фотиева вспоминала:
«У него мерзли ноги в кабинете, и он попросил дать ему войлок под ноги. Войлок достали… Но позже удалось достать шкуру белого медведя. Большую роскошную шкуру расстелили под письменным столом и креслом и были рады: и красиво, и тепло будет Владимиру Ильичу. Но, придя в кабинет и увидев эту обновку, Владимир Ильич рассердился. Он сказал: «В нашей разоренной, полунищей стране такая роскошь недопустима». Пришлось убрать шкуру и водворить на ее место войлок».
При Советской власти в Смольном помещались обком и горком партии, облисполком, областной и городской комитеты народного контроля, обком и горком ВЛКСМ. После капиталистической реставрации чиновников расплодилось столько, что в смольнинских кабинетах им стало тесно, и они позахватывали здания во многих районах города, а в выстроенной специально для соединения их в одном здании АЦД «Невск Ратуша», чье название заимствовано у поляков и немцев, в переулке с характерным названием Дегтярный вот уже несколько лет ведется чиновничье вселение да никак не кончится.
В Смольном же собираются устроить «культурное пространство», где будет и «музейный комплекс». Скоро ль то будет – судя по темпам переезда и разным новым предложениям «делового квартала» – бог весть.
Зависит это во многом от того, как сложится дальнейшая судьба Петербурга–Петрограда–Ленинграда–Петербурга и всей нашей страны. «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя», – говорил Ленин.
Хочется, чтобы от общества, в котором кучка богатеев жирует на фоне разоренного, полунищего народа, рано или поздно страна освободилась навсегда.
В Смольном же собираются устроить «культурное пространство», где будет и «музейный комплекс». Скоро ль то будет – судя по темпам переезда и разным новым предложениям «делового квартала» – бог весть.
Зависит это во многом от того, как сложится дальнейшая судьба Петербурга–Петрограда–Ленинграда–Петербурга и всей нашей страны. «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя», – говорил Ленин.
Хочется, чтобы от общества, в котором кучка богатеев жирует на фоне разоренного, полунищего народа, рано или поздно страна освободилась навсегда.
Следующая публикация
Нет комментариев