На фото Сергей Корабельников " Огонек"
«…Всего 20 лет отмерила судьба моему сыну. Но он прожил их честно, достойно. И если бы у него были жена, дети, они могли бы гордиться его наградами: орденом «За веру, волю и Отечество», крестом «За оборону Приднестровья», медалью «Защитнику Приднестровья». Но, увы, Серёжа не успел жениться. Его награды переданы моему меньшому сыну, Серёжкиному братишке, с правом ношения.
Я всё время думаю, почему так случилось? И сама себе отвечаю: «Не мог Сережа прожить иначе», потому что он из казачьего рода. Кучерявцевы – коренные жители Тирасполя, каши корни «верных казаков черноморских» уходят в глубь истории. Сережкин прадедушка по маминой линии Павел Степанович Кучерявцев прожил тяжелую жизнь, был репрессирован, прошел сталинские лагеря и тюрьмы. Сережина бабушка Кучерявцева Любовь Павловна в 1941 году в свои 17 лет, с висящим на ней позорным сталинским клеймом дочери врага народа, не задумываясь, ушла на фронт. Всю войну не подавала о себе вестей, а в 1945 году вернулась домой со множеством воинских наград. Дедушка по отцовской линии Корабельников Лаврентий – потомственный донской казак, а бабушка Корабельникова Анастасия – из терских казачек. И, наконец, Серёжин отец, мой муж – черноморский казак, тоже воевал в Бендерах.
Так мог ли Сережа остаться в стороне, когда его родной земле угрожала опасность? Нет! Видно, такова его казачья участь – отдать жизнь за свободу и независимость родного края».
…Шли бои, перестрелки, обстрелы, вылазки, но порой в часы затишья мы вспоминали наших погибших погибших братов-черноморцев, казаков-иркутян и Сережку «Огонька»… хоть и не были с ним знакомы. Знали, что пытаясь вынести тела Олега и Сергея, 26 июня наша сотня потеряла ещё одного казака – Толю Баргана.
Анатолию было 28 лет. Он жил в Тирасполе, работал на хлопчатобумажном комбинате. Необходимый и хороший специалист, его труд был востребован, поэтому он и не мог с весны уйти «на фронт». Да и жена была беременна. Сам молдаванин, Толя был убежден в необходимости защиты не только ПМР, но и всего молдавского народа от румынизации. Состоял в рабочем отряде содействия милиции, в резерве Народного ополчения, но это, чувствовал – не то… Бендерская трагедия только ускорила его решение встать в ряды защитников республики.
…В те тревожные дни приднестровцы телевизор, как и радио, не выключали. Вечером 20-го по тираспольскому телеканалу студии «АсКЭТ» он увидел молодого рыжего парня в «камуфляжке», «лифчике» и с автоматом в руках. Он рассказывает, какой нелёгкий бой они вели на мосту в течение нескольких часов, что «румыны» ведут плотный огонь, Бендеры горят, слышно, как там тоже идет бой, значит, хоть и в окружении, но наши держатся, и им нужна помощь… И в этих простых словах, и во взгляде бойца не было ничего тревожного, пугающего, а наоборот – уверенность, спокойствие. Он не жалуется, не ищет и не называет виновного, а просто убеждает, что мы выстоим, прорвем блокаду и освободим Бендеры – вот только бы патронов подбросили и «хавчика»…
Это был казак Сергей Корабельников – «Огонёк». Многие приднестровцы запомнили эту передачу. Увидел её и Толя Барган.
– Всё, больше я не могу сидеть сложа руки, - сказал он своей красавице Каролине, которую лишь две недели назад привёз из роддома с маленькой Кристиной.
В те дни тысячи тираспольчан, попроще и поудобнее переодевшись, толпились у военкоматов, в штабах Народного ополчения, Республиканской гвардии, Черноморского казачьего войска. Все понимали, что в опасности свобода и сама жизнь народа республики. 14-я российская армия соблюдает предательский нейтралитет, отрекшись от своих соотечественников, и Украина равнодушна… «Там, на мосту и в горящих Бендерах – герои. Если я не пойду, что они нам потом скажут?», «Я должен быть там», «Если не я, то кто?» – так говорили и думали многие, и это было правдой. Никому, похоже, кроме них, до узкой полоски исконно русской земли – дальнего форпоста России - дела не было…
https://m.youtube.com/watch?v=wXAZMhCjr8U
Комментарии 15