Предыдущая публикация
📌 – Что сказать?
Ты только не волнуйся. Тебе нельзя волноваться. – Лида... 👇
Мама?!
Что случилось? – взволнованно и торопливо спросила Лида.
– Это врач …стной больницы, – сказал неразборчиво мужской голос. – У вашей мамы …ечный приступ. Вам лучше приехать.
– Да, конечно. А она… – испуганно начала Лида, но в трубке уже раздавались короткие гудки.
Она попробовала перезвонить, но никто не ответил. «Если бы она умерла, так и сказали бы. Какой приступ? Сердечный? Почечный?» Лида вскочила с кровати и заметалась по квартире. Она одевалась, одновременно бросая в сумку необходимые вещи. «Главное, зарядку телефона не забыть!» Лида вызвала такси, последний раз окинула взглядом квартиру, выключила свет и вышла за дверь.
Не все проходящие поезда останавливались на станции её родного города. Пришлось целый час ждать на вокзале. Ей достался билет на боковую полку возле туалета в плацкартном вагоне. Не важно, ехать всего четыре часа. Лида в который раз пожалела, что ещё не купила машину.
«Теперь точно возьму кредит и куплю машину. Лишь бы мама была жива. У неё гипертония. Наверное, всё-таки сердечный приступ. Только бы обошлось», – думала она про себя, глядя в ночное окно. Заснеженные белые поля сменила тёмная стена леса. Иногда вдалеке мелькали огни небольших городов. Поезд проносился мимо пустых платформ с дежурными фонарями, свет которых на миг, вспышками освещал спавший вагон.
Взвинченное состояние постепенно уступило место усталости, глаза стали слипаться. Лида, положила руки на столик и уронила на них голову.
***
– Мам, я в кино. Приду к десяти. Уроки выучила. – Лида закалывала волосы перед зеркалом.
– Опять с Сергеем? Смотри, догуляешься. – Недовольно сказала мама, оторвав взгляд от гладильной доски.
– Мам, снова ты начинаешь. Мы просто друзья. Не ворчи. Всё, я пошла. – Лида накинула ветровку, сунула ноги в кроссовки и выскочила за дверь.
– К десяти чтобы дома была! – Услышала она вдонгу.
Выскочила из подъезда и сразу попала в распахнутые руки Сергея.
– Пусти, мама в окно может увидеть. – Отстранилась Лида.
Они жили на первом этаже.
У подъезда стояла старенькая «Лада». Сергей распахнул перед Лидой дверцу.
– Не любит она меня. – Сергей сел за руль. – Твоей маме не нравится, что я учусь плохо, что не буду поступать в институт, верно?
– Все мамы думают, что их дочери достойны принцев. Я твоим родителям тоже не нравлюсь. Твой отец называем нас с мамой умными и нищими, – с горечью ответила Лида.
– Неважно, что думают они, важно, что думаем мы. А мне ты нравишься. Сильно. – Голос Сергея стал низким и приглушенным.
Лида покосилась на его профиль. Он ей тоже нравился. Сергей уже имел права, и отец давал ему свою старую «Ладу». Целыми днями Сергей пропадал в автомастерской отца. Тот платил ему за работу, почти как остальным механикам. Учился он только потому, что отец настаивал. А то давно уже работал бы.
Ребята уважали Сергея и побаивались. Девчонки бегали за ним. А он катал на машине Лиду, ходил с ней в кино, и не позволял себе ничего лишнего. Шёл интересный фильм, но Лида не могла отвлечься от того, что её руку сжимала горячая ладонь Сергея.
После окончания школы Лида поступила в институт в областном центре. А Сергей остался работать в мастерской отца. Звонили друг другу часто. Когда она приехала на зимние каникулы, они уезжали на машине подальше, где их никто не мог видеть, и целовались на заднем сиденье старенькой «Лады». Лида возвращалась домой разгоряченная, с горящими глазами и распухшими губами от поцелуев. Мама с подозрением смотрела на дочь и качала головой.
Весной Сергея должны были забрать в армию. Но в конце марта машина сорвалась с подъемника в мастерской и придавила его. Врачи вынесли приговор, что если и выживет, останется инвалидом, ходить не будет. Телефон Сергея молчал. Лида изводила себя переживаниями, набирая его номер бесконечное число раз, пока мама не сообщила, что Сергей скончался в больнице в Москве от полученных травм…
Резкий гудок встречного поезда и удар воздушной волной в оконное стекло разбудили Лиду. Она не заметила, как заснула. Сердце гулко стучало в груди, а спину покрыла испарина. Как тогда, когда узнала о смерти Сергея. «Его давно нет. Я еду к маме», – напомнила она себе. Осталось ехать пару часов. Лида прижалась спиной к стенке вагона и прикрыла глаза. И снова замелькали воспоминания перед её внутренним взором. Так происходило каждый раз, когда она возвращалась в родной город.
Отец Сергея продал квартиру, мастерскую, свою дорогую машину, оставив себе только старую Серёжину «Ладу». Они с матерью Сергея куда-то уехали. Тогда ей показалось это естественным. Не смогли жить в городе, где всё напоминало о единственном сыне.
– Хватит горевать. Нужно жить дальше. Сергея нет, – говорила ей мама. – Столько лет прошло. Неужели тебе никто не нравится? Пора думать о ребёнке. Часы тикают. Молодость быстро пролетит. Мне уже надоели вопросы соседей: «Почему твоя Лида не выходит замуж? Что с ней не так?»
Год назад Лиде понравился один молодой человек. Но его по немыслимой случайности тоже звали Сергеем. И называя его по имени, она думала и представляла совсем другого. Не смогла продолжать отношения. Иногда ей казалось, что Сергей где-то рядом, жив. И идя по улице, она вглядывалась в лица прохожих мужчин.
Лида с вокзала поехала сразу домой. Для посещения больницы ещё слишком рано. На тумбочке возле маминой кровати лежала любимая с детства книга «Два капитана». Между страниц торчал листок с номером телефона. Лида закрыла книгу и положила на место. Что-то ей не давало покоя. Вряд ли мама читала детскую книгу. Тогда почему лежит тут? Что за телефон? «Вот и узнаю и у мамы». Лида вымыла затоптанный врачами «скорой» пол, умылась, попила чай с печеньем и поехала в больницу на окраину города.
– Приступ сняли, но мама пока останется у нас. Настоятельно прошу вас не волновать её. С сердцем шутки плохи. Ваша мама просила позвонить вам и уговорить приехать, хотя я не считал, что есть опасность для её жизни. – Объяснял лечащий врач – усталый мужчина средних лет с густыми усами.
– Мама! – Лида сразу увидела её на кровати у окна. – Напугала ты меня. Врач позвонил, я сразу на поезд. Как ты?
Мама накрыла шершавой ладонью руку Лиды и прошептала посиневшими губами:
– Мне нужно сказать тебе… Боялась, вдруг умру и не успею.
– Что сказать? Ты только не волнуйся. Тебе нельзя волноваться. – Лида заметила, как губы мамы задрожали.
– Не перебивай. Я виновата перед тобой. Очень. – Мама прикрыла глаза и глубоко вздохнула.
Лида заметила, как она постарела вдруг, сморщилась. Или так показалось в серой больничной палате? Мама снова приоткрыла истончённые веки с короткими ресницами.
– Врачи сказали, что не выживет. Его долго вытаскивали из-под машины. Шансов почти не было. Я сказала тебе тогда, что он умер.
– Кто, мама? – прошептала Лида, хотя сразу всё поняла.
– Наши врачи не могли ему помочь. Отец продал всё и отправил сына лечиться в Германию. А они с его матерью переехали в старый дом в деревне. Много операций ему сделали. – Мама на миг замолчала и прикрыла глаза. – Кто-то пустил слух, что он умер. Все так считали.
– Считали? Так он жив? – Лида задохнулась.
– Он приезжал месяц назад. Тебя искал. Прости. Я не позвонила тебе. – Мама снова сделала глубокий вдох и поморщилась. – Подумала, что так лучше. Он хромает, с палочкой ходит. Сказал, что в нём килограммы железа теперь. Детей, наверное, иметь не может. Все тазовые кости были раздроблены. По кусочкам собрали. А ты молодая… – Мама вдруг крепко сжала запястье Лиды. – Прости. Мне приснился отец твой. Велел, чтобы я всё рассказала тебе или он заберёт меня к себе. – Мама тяжело задышала. – Вот у меня и случился сердечный приступ. Испугалась. Думала, и правда, умираю.
Лида высвободила освою руку из цепких пальцев мамы.
– Как ты могла, мама?! – прошептала она, глотая слёзы. – В книге на тумбочке его телефон?
– Да. Специально положила в твою любимую книгу, чтобы ты нашла, если бы я не успела рассказать. – Мама не сводила с Лиды умоляющего взгляда.
– Не волнуйся. Тебе нельзя, – напомнила Лида и накрыла ладонью руку матери. – Он ведь сам не хотел тогда, чтобы я надеялась, ждала. Так?
– Да. Он так сказал. А я ему сказала, что ты вышла замуж, чтобы он не искал тебя. Прости меня. – В глазах мамы стояли слёзы, губы дрожали.
Лида не могла больше смотреть на неё. Ей нужно время уложить в голове услышанное. Она выскочила из палаты и позвала медсестру к матери. Когда она снова зашла в палату, мама уже не плакала.
Лида вернулась домой, села на кровать и уставилась на книгу. Не могла поверить, что стоит набрать номер, и она услышит знакомый голос. «А может, не звонить? Прошло восемь лет. Мы изменились. Оба. Вдруг я не смогу видеть его таким…?» Она металась по квартире: останавливалась у тумбочки, глядя не книгу, снова отходила, перекладывала какие-то вещи, принималась мыть чистую посуду, снова садилась на кровать. А потом выхватила из книги листок и дрожавшими пальцами набрала номер.
– Слушаю, – почти сразу ответил грубоватый голос Сергея.
«Это его голос! Боже!» Сердце набатом било в грудную клетку, голос внезапно осип, в глазах потемнело. Лида хватала ртом воздух, понимая, что вот-вот потеряет сознание. Из последних сил она выдохнула:
– Сергей…
– Лида? Лида! Я ждал. Я… – кричал он в трубку радостно, а она рыдала, сидя на полу, прижавшись спиной к краю кровати.
– Жи…вой… Жи… – без конца шептала она.
– Ты где? Лида?
– Здесь… – прошептала она.
– Я скоро буду, – крикнул Сергей, и Лида услышала короткие гудки в трубке.
Она ещё долго сидела на полу, не веря, что разговаривала с Сергеем. Живым Сергеем.
Когда она открыла ему дверь, то сразу попала в его распахнутые объятия, как тогда, восемь лет назад. Всю ночь они проговорили, пока в окна не заглянул рассвет.
– Какая же я глупая была. Всему поверила. Ведь чувствовала, что что-то не то. А ты? Как ты мог не позвонить мне? – Она ударила его кулачком в грудь.
Сергей поймал ей запястье.
– Сначала кома, потом я едва успевал прийти в сознание после очередной операции, как мне делали следующую. Я сам не верил, что встану на ноги. Остался бы инвалидом, я не сидел бы сейчас с тобой рядом. Не имел права делать из тебя свою сиделку. Насмотрелся в больнице. У многих жёны не выдерживали. Не плачь. Всё позади. Я люблю тебя. Дальше вместе? Только смерть разлучит нас… Согласна?
– Да! Да! Тысячу раз «да!»
«Знаешь, когда мы окончательно теряем дорогих нам людей? Когда больше не ощущаем боли от их потери»
Лорен Оливер. «Прежде чем я упаду»
Автор: Живые страницы
Следующая публикация
Нет комментариев