ЛЕНИН О ШКОЛЕ

Одним из таких буржуазных лицемерий является убеждение в том, что школа может быть вне политики.
Вы прекрасно знаете, насколько лживо это убеждение. И буржуазия, выдвигающая такое положение, сама во главу угла школьного дела ставила свою буржуазную политику, старалась снизу доверху обучение свести к тому, чтобы натаскать для буржуазии покорных и расторопных слуг, исполнителей воли и рабов капитала, никогда не заботясь о том, чтобы школу сделать орудием воспитания человеческой личности.
И теперь ясно для всех, что это может сделать только школа социалистическая, стоящая в неразрывной связи со всеми трудящимися и эксплуатируемыми и стоящая не за страх, а за совесть на советской платформе.
Владимир Ильич Ленин.
II Всероссийский съезд учителей-интернационалистов 18 января 1919 г.

О советском государстве и леваках

#реплика
Попалась на глаза статья левацкой группы "Спичка" (бывшее молодежное крыло троцкистской LeninCrew) на тему легализации оружия и государства. В ней автор ухитрился собрать буквально все левацкие глупости, какие только можно. Не отвлекаясь на мелочи, разберу основные моменты.Автор попутал марксистскую концепцию вооруженного народа с буржуазным правом на хранение огнестрела. Данное право призвано, кроме очевидного обогащения оружейных компаний, укрепить в массах мелкобуржуазное мышление, собственнический "инстинкт", выраженный в формуле "мой дом - моя крепость". Кроме того, "ствол" в руках обывателя позволяет тому воображать, что он не тварь дрожащая, а право имеющая, тешить себя иллюзиями, что "ежели чего" власть "будет нас бояться". В реальности, конечно, никакой настоящей угрозы для диктатуры буржуазии мещане с винтовками и пистолетами не представляют (не говоря о том, что далеко не всякий работяга может позволить себе "ствол"). У буржуазии есть полиция, армия, ЧОПы и ЧВК, ей бояться нечего. Радикальная легализация огнестрела угрожает, как раз таки, самим пролетариям всевозможными "скулшутингами", пьяными разборками, межэтническими стычками и проч.
Да, Ленин предполагал образование всеобщей рабочей милиции, которая заменит армию, но после легко отказался от этой ФОРМЫ, заменив ее на Красную Армию. Красная, затем Советская Армия с массовым призывом, нормы ГТО, система школьной военной подготовки - это и есть форма реализации "вооруженного народа". Левачок, как обычно, путает форму и содержание явления.Коммунисты, в отличие от либералов, никогда и не выступали против централизации печати и цензуры, они выступали против БУРЖУАЗНОЙ печати и цензуры. Естественно, что при социализме (низшей фазе коммунизма) печать будет и централизованной, и партийной, будут осуществляться меры научного цензуирования СМИ и культуры, чтобы ограждать сознание масс от всякого мракобесия, чернухи, порнухи и декадентства.Типичная троцкистская дурь. Тезисы о "контрреволюционности аппарата" есть отрицание марксистского учения об авангардной роли партии, фактически это стыдливо прикрытый анархо-синдикализм. Заявлять, что сам советский госаппарат, как таковой, был источником контрреволюции - значит расписываться в полном непонимании марксизма. Источник или же причина реставрации - оппортунистическое перерождение верхушки партии. После смерти Сталина коммунисты проиграли борьбу с оппортунистами внутри партии, КПСС свернула с пути построения коммунизма, советское общество погрузилось в мещанское болото, в результате к власти дорвались скрытые антикоммунисты, агенты мировой буржуазии, которые под псевдосоциалистическими лозунгами и реставрировали капитализм. И никакой "контроль снизу" не мог поправить ситуацию. Потому что массы банально не способны отличить коммуниста от оппортуниста. О чем вообще говорить, если для многих Зюганов - это коммунист!
КПСС сгнила потому, что отреклась от классовой борьбы, прежде всего, внутри собственных рядов, убаюкала сама себя сладкими песнями о "полной и безоговорочной победе социализма". К тому же, принципы демократического централизма позволяли оппортунистам, карьеристам и прочей шушере легко проникать в ряды партии, занимать в ней командные места, голосуя друг за дружку и постепенно вытеснять коммунистов, как, например, из РКРП в свое время выдавили прорывцев.Пролетарское государство, оказывается, может быть пролетарским ТОЛЬКО по принуждению! К каждому чинуше приставить по рабочему с маузером, а иначе всё - пиши пропало! Глупость сказочная. Казалось бы, автор признаёт, что государство - инструмент в руках господствующего класса, но это для него абстракция, а когда речь заходит о конкретике, об анализе природы советского государства - здесь автор выдаёт типичную либеральную трескотню о "системе сдержек и противовесов". А всё потому, что мыслит не по-марксистски, а по-обывательски, а либеральные идейки ложатся на обывательское сознание, как масло на хлеб. Никаких "сдержек и противовесов" нет, а есть КЛАССОВАЯ БОРЬБА, в том числе внутриклассовая. В тех же США до сих пор не вспыхнула гражданская война не потому, что отцы-основатели придумали хорошие законы, а потому что крайне агрессивная внешняя экспансия сглаживает конкуренцию как между капиталистами, так и пролетариями, которым перепадают крохи от разграбления других стран.
Автору гораздо ближе и понятнее либералы Джефферсон и Локк, которых цитирует, чем Маркс и Ленин, поэтому у него "Можно заменить буржуазную власть на социалистическую — дважды народную и трижды рабочую, — но нельзя забывать, что профессиональные интересы бюрократа идут врозь с интересами народа". Он доказывает, что советская модель не должна служить примером для коммунистов, ведь там был "сильный и бюрократизированный госаппарат". Здесь читается либертарианская схематика: сильное общество - слабое государство, сильное государство - слабое общество. Для коммуниста сама постановка вопроса о "сильном государстве" не имеет смысла. Коммунист ВСЕГДА выступает за максимально сильное пролетарское государство, ибо если оно будет слабым, буржуазия его легко разрушит и построит свое сильное государство, и за максимально слабое буржуазное государство, чтобы с ним было легко разделаться.
Болтовня про «класс бюрократии» цепляется за то обстоятельство, что власть не может принадлежать массам и осуществляться ими непосредственно. И здесь неважно, идет ли речь о массах пролетариев или о «массе» буржуазии. Если представить общество, где буквально каждый предприниматель наделен государственной властью, то мы получаем мрачную «антиутопию» в духе Брэдбери. Это фантастика чистой воды, такое общество в реальности не может существовать, не впадая в анархию.
Вопрос о чиновничестве как классе является по сути вопросом о надклассовой верхушке власти. Действия любого аппарата, государства сводятся к вопросу о путях и средствах осуществления ЦЕЛЕЙ господствующего класса. Это азбука марксизма.
Раздутые премии и оклады, магазины "Березка" и проч. - это, конечно, является формой воровства у рабочего класса, но это не превращает советских чиновников в отдельный класс, протокласс или антинародную силу. Каким бы вороватым не был чинуша, он в общем и целом действует в рамках воли рабочего класса, до тех пор, пока сам социализм сохраняется. Поэтому и перестройщики действовали крайне осторожно, мимикрируя под марксистов-ленинцев; сама "перестройка" осуществлялась в рамках воли трудящихся, ибо сулила им улучшение жизни "как на Западе". Поскольку советские граждане, особенно интеллигенты, открывали сочинения классиков марксизма только ради сдачи экзаменов, а после сдачи благополучно всё забывали, то им нетрудно было впарить "социализм с человеческим лицом", т.е. закамуфлированное звериное рыло капитализма.
Почему же случается так, что в какой-то момент "госаппарат", а вернее партия, начинает вести массы не к победе коммунизма, а в обратную от коммунизма сторону? Леваки объясняют это «бюрократическим перерождением», а марксизм — классовой борьбой, которая не только ни утихает, но обостряется при росте успехов коммунизма из-за бешеного сопротивления реакционных сил. Партия превращается в арену классовой борьбы между марксистами и оппортунистами. В 30-е годы оппортунизм в ВКП(б) был организационно разгромлен, но не выкорчеван и после смерти Сталина взял реванш в виде хрущевского переворота.
Вообще, существуют лишь две возможности реставрации капитализма в социалистической стране: интервенция извне или же измена внутри правящей партии, предательство ею интересов работающего класса. Измена может произойти в двух формах: верхушечного переворота, как это случилось в Югославии (переворот Тито 1949 г.), или постепенного сползания партии в болото оппортунизма, идейного вырождения и перерождения руководства, как это случилось с КПСС и многими другими европейскими компартиями. Ни Ленин, ни Сталин никогда не отрицали возможность вырождения и перерождения партии и не раз предупреждали о такой опасности. Они прекрасно понимали, что в партию большевиков, ставшей правящей, тут же полезут карьеристы, стяжатели и прочая сволочь.
Если бы левые добросовестно изучали марксизм, такие безобразные статейки бы у них не рождались. Но, увы, пока что у среднестатистического левого в голове жуткий винегрет из троцкизма, либерализма и анархизма, а потому он "плавает" в самых элементарных темах, но бороться с собственным невежеством не считает необходимым; поэтому образование партии большевистского кроя еще не скоро встанет на повестке дня. На радость буржуинам.
Р. Огиенко