Предыдущая публикация
Бумажная свадьба под траурный марш
Почему счастье — это путь, который встречает нас терновником, а не розами? Почему те, кто достоин лучшего, обречены на страдания и невзгоды? Эти вопросы я задаю себе каждый раз после встречи с вдовами и детьми воинов интернационалистов из общественного объединения «Фонд социальной защиты вдов и детей военнослужащих, погибших в локальных военных конфликтах, «Долг».
Татьяна и Сергей Кисличенко
Боровички для любимой
Татьяна и Сергей жили в соседних домах. Тогда, в семидесятые годы, микрорайон Юго-Запад столицы только застраивался. Строений было немного, и все жители друг друга знали. Их встречу можно было бы назвать случайной. А может, и предопределенной. Небесные сценарии нам все же не предугадать…
Боровички для любимой
Татьяна и Сергей жили в соседних домах. Тогда, в семидесятые годы, микрорайон Юго-Запад столицы только застраивался. Строений было немного, и все жители друг друга знали. Их встречу можно было бы назвать случайной. А может, и предопределенной. Небесные сценарии нам все же не предугадать…
«Мама Сергея умерла в тридцать четыре года, когда сыну исполнилось три. В семь лет отец определил его в 4 й детский дом-интернат, где Сережа учился до седьмого класса, — начала рассказ Татьяна Кисличенко. — Он все время очень тепло вспоминал об интернате, о воспитателях, о друзьях. Он был очень светлым и позитивным человеком. Не знаю, можно ли нашу встречу назвать любовью с первого взгляда (мы были тогда еще школьниками), а вот то, что это была настоящая дружба, — точно».
Татьяна и Сергей относились к своей дружбе очень трепетно, словно боялись разбить драгоценный сосуд. Однако девушка и не предполагала, что этот парень станет для нее тем единственным, с которым и в горе, и в радости вместе.
«Когда мы окончили школу, Сергей сказал: «Хочу быть офицером, поеду поступать в военное училище». К слову, еще в детстве он мечтал стать моряком — собирал картинки кораблей, вырезая их из журналов, знал все названия. К сожалению, по состоянию здоровья связать свою жизнь с морем у него не получилось, и он подал документы в Кемеровское высшее военное командное училище связи. Мы открыли карту и увидели, что расстояние от Минска до Кемерово — более четырех тысяч километров. Конечно, жалко было расставаться…»
А дальше все как в черно-белых советских фильмах: он — будущий офицер, статный, красивый, подтянутый. Она — студентка педагогического института. Их не пугало расстояние. Они писали друг другу письма, в которых не боялись выражать свои чувства.
И только на вечере встречи выпускников, приехав в свой первый курсантский отпуск спустя несколько лет после знакомства, Сергей впервые узнает, что губы Татьяны — ягодного вкуса. Не ухмыляйтесь, а признайтесь себе: первый невинный поцелуй именно такой. Кружась в школьном вальсе, эти молодые люди одновременно кружились в своих мечтах о совместном будущем.
«Сейчас, когда Сергея со мной нет, я вспоминаю прошлое и думаю: вот надо было так поступить или сказать, наслаждаться каждой минутой, проведенной вместе. Правда, одно скажу: если бы все вернуть обратно, только за него и вышла бы замуж».
Невероятное счастье, ревность, боль расставаний, радость от предстоящих встреч — за годы, проведенные вблизи и вдали друг от друга, они оба испытали на себе, казалось, весь спектр чувств.
«Военное училище Сережа окончил с дипломом с отличием. Он мог отправиться в ГСВГ, но так как мне надо было еще год учиться в институте, он отказался от этого заманчивого предложения и приехал в Беларусь. Свадьбу мы сыграли 4 августа 1984 года. В день свадьбы Сергей сказал: «Давай договоримся, что в этот день, что бы ни случилось, мы всегда будем вместе. Ты теперь моя жена, и я должен тебя беречь».
Первым местом службы для лейтенанта Кисличенко стала 86 я бригада связи.
«В первый день он пришел и сказал: «Таня, ты не представляешь, там столько новой техники!». Ему очень нравилась служба. Бригада очень часто выезжала на различные полевые выходы и учения. Когда Сергей учился в военном училище, то входил в состав знаменной группы, мечтал об этом и здесь. Как-то он пригласил меня прийти на присягу. Смотрю на строй офицеров — не могу найти мужа. Прозвучала команда на вынос знамени. Гляжу, мой Сергей идет четким строевым шагом с шашкой. Он так гордился тем, что ему доверили войти в состав знаменной группы! Для него это была не просто красивая официальная церемония, он этим жил…»
А дальше у молодого лейтенанта завертелась-закрутилась военная жизнь. Учения, караулы, дежурства… Оставшееся время, которого было совсем мало, уходило на счастливые минуты с молодой женой. Так прошел год.
«В августе бригада уехала на учение. Я уже находилась в декретном отпуске. Ну вот, думаю, в день свадьбы обещал всегда быть рядом со мной, а тут в первый же год оставил одну. Прождала целый день на лавочке. Пришли его друзья — поздравили. Вечером, уже темно было, звонок в дверь. Открываю — Сергей стоит, а в руках — два сросшихся боровичка. «Я, когда бежал, — говорит, — в лесу цветы какие-нибудь искал. А потом на остановке эти грибочки увидел — смотри, это как мы с тобой». Позже сослуживцы мужа часто вспоминали, как он тогда упрашивал командира отпустить его домой хотя бы на пару минут».
Цветы для суженого
«Когда мы окончили школу, Сергей сказал: «Хочу быть офицером, поеду поступать в военное училище». К слову, еще в детстве он мечтал стать моряком — собирал картинки кораблей, вырезая их из журналов, знал все названия. К сожалению, по состоянию здоровья связать свою жизнь с морем у него не получилось, и он подал документы в Кемеровское высшее военное командное училище связи. Мы открыли карту и увидели, что расстояние от Минска до Кемерово — более четырех тысяч километров. Конечно, жалко было расставаться…»
А дальше все как в черно-белых советских фильмах: он — будущий офицер, статный, красивый, подтянутый. Она — студентка педагогического института. Их не пугало расстояние. Они писали друг другу письма, в которых не боялись выражать свои чувства.
И только на вечере встречи выпускников, приехав в свой первый курсантский отпуск спустя несколько лет после знакомства, Сергей впервые узнает, что губы Татьяны — ягодного вкуса. Не ухмыляйтесь, а признайтесь себе: первый невинный поцелуй именно такой. Кружась в школьном вальсе, эти молодые люди одновременно кружились в своих мечтах о совместном будущем.
«Сейчас, когда Сергея со мной нет, я вспоминаю прошлое и думаю: вот надо было так поступить или сказать, наслаждаться каждой минутой, проведенной вместе. Правда, одно скажу: если бы все вернуть обратно, только за него и вышла бы замуж».
Невероятное счастье, ревность, боль расставаний, радость от предстоящих встреч — за годы, проведенные вблизи и вдали друг от друга, они оба испытали на себе, казалось, весь спектр чувств.
«Военное училище Сережа окончил с дипломом с отличием. Он мог отправиться в ГСВГ, но так как мне надо было еще год учиться в институте, он отказался от этого заманчивого предложения и приехал в Беларусь. Свадьбу мы сыграли 4 августа 1984 года. В день свадьбы Сергей сказал: «Давай договоримся, что в этот день, что бы ни случилось, мы всегда будем вместе. Ты теперь моя жена, и я должен тебя беречь».
Первым местом службы для лейтенанта Кисличенко стала 86 я бригада связи.
«В первый день он пришел и сказал: «Таня, ты не представляешь, там столько новой техники!». Ему очень нравилась служба. Бригада очень часто выезжала на различные полевые выходы и учения. Когда Сергей учился в военном училище, то входил в состав знаменной группы, мечтал об этом и здесь. Как-то он пригласил меня прийти на присягу. Смотрю на строй офицеров — не могу найти мужа. Прозвучала команда на вынос знамени. Гляжу, мой Сергей идет четким строевым шагом с шашкой. Он так гордился тем, что ему доверили войти в состав знаменной группы! Для него это была не просто красивая официальная церемония, он этим жил…»
А дальше у молодого лейтенанта завертелась-закрутилась военная жизнь. Учения, караулы, дежурства… Оставшееся время, которого было совсем мало, уходило на счастливые минуты с молодой женой. Так прошел год.
«В августе бригада уехала на учение. Я уже находилась в декретном отпуске. Ну вот, думаю, в день свадьбы обещал всегда быть рядом со мной, а тут в первый же год оставил одну. Прождала целый день на лавочке. Пришли его друзья — поздравили. Вечером, уже темно было, звонок в дверь. Открываю — Сергей стоит, а в руках — два сросшихся боровичка. «Я, когда бежал, — говорит, — в лесу цветы какие-нибудь искал. А потом на остановке эти грибочки увидел — смотри, это как мы с тобой». Позже сослуживцы мужа часто вспоминали, как он тогда упрашивал командира отпустить его домой хотя бы на пару минут».
Цветы для суженого
В марте 1986 года лейтенанту Сергею Кисличенко довели приказ о том, что он убывает в командировку во Вьетнам.
На вооружении войск связи
Вьетнамской народной армии в 1970 е годы находились техника и средства связи французского, американского, китайского и советского производства. Управление войсками в полосе обороны округа велось по радио, в звене полк — батальон — рота — по проводным средствам. А вот узла для обеспечения устойчивой связью главного военного советника с Генштабом не было. В апреле 1978 года такой узел был развернут. А годом позже его доукомплектовали военными связистами для организации телефонной и телеграфной связи главного военного советника с советниками округов и корпусов. Во второй половине 1979 года началось перевооружение войск связи ВНА. В результате военного сотрудничества Советский Союз поставил во Вьетнам различную технику, которую обслуживали наши военнослужащие.
«Уезжал Сергей 28 мая. Мама сказала: «Кто знает, как там будет, — поезжай, проводи его, а я с внучкой побуду». Олечке было всего восемь месяцев. Это был наш первый семейный выезд, да и в Златоглавой я никогда не была. Когда приехали в Москву, Сергей первым делом повел меня на Красную площадь показать смену караула у Мавзолея. Для него это было что-то весьма значимое. Он без этого не мог…»
Последний день перед отъездом во Вьетнам врезался в память Татьяны на всю жизнь. Вроде бы и боевых действий в той стране тогда не было, а душа ее кричала и разрывалась.
«В аэропорту я много говорила, просила лишь об одном — беречь себя. В самолет он поднялся последним. Зная, что я смотрю в окно, остановился и помахал двумя руками. Он ушел, а я… Да что говорить… Когда возвращалась домой, всю дорогу плакала. Слезы катились сами собой. Ему было 22, а мне 23».
Первое письмо Татьяна получила из жаркого Ханоя примерно через месяц. Сергей писал как долетел, как там тяжело, много работы. Из этого же письма она узнала, что служит ее любимый на узле связи Камыш. Однако командировка во Вьетнам для лейтенанта Сергея Кисличенко оказалось недолгой — всего два месяца.
«30 июля 1986 года. В тот день Олечка целый день плакала. Врачи не могли найти причину. Вечером она успокоилась, а я не спала. Облокотилась на кроватку и увидела сон: я в ресторане в черном платье. Какой-то мужчина пригласил меня танцевать и спросил: «Вы замужем?». А я отвечаю: «Нет, мой муж погиб». Проснулась и думаю: от усталости уже кошмары снятся. И тут звонок в дверь. Открыла — стоит Сережин отец. Думаю, наверное, ключи оставил от квартиры. Он вошел, а вместе с ним еще двое мужчин в форме и женщина. Они обступили меня, и отец Сергея говорит: «Таня, мы принесли тебе плохое известие. Сергей погиб».
Оглушенная болью потери, она не сразу постигла смысл случившегося. Краски начали сгущаться, превращаясь в черную пелену. Глаза будто заволокло туманом. В душе была такая тяжесть, что ноги и все тело отказывались повиноваться. Татьяна потеряла сознание.
«Проснувшись утром, я была сама не своя. Абсолютно ничего не помнила. Мне не хотелось верить в то, что я не увижу его больше…»
Татьяна замолчала на несколько секунд. Потом продолжила:
«Как много недоговорила… чувство вины… ропот на Бога — «за что?!»… 4 августа цинковый гроб с телом Сергея привезли в Беларусь… 4 августа — день нашей свадьбы. Бумажной…».
Два года назад, ведя суженую под венец, Сергей Кисличенко сказал: «Что бы ни было, 4 августа я всегда буду с тобой». И сдержал слово. Татьяна в этот день ждала цветов от любимого. Думала, друзья мужа от его имени вручат. Однако цветы в этот день были исключительно для Сергея — в траурных венках.
Каждое утро Татьяны Кисличенко с того дня начиналось с одного и того же слова, с одного имени — Сергей. И заканчивалось тем же. Уезжая во Вьетнам, Сергей сказал любимой: «Если что — обращайся к моим друзьям. Они всегда помогут». И они действительно не оставили вдову наедине с ее горем.
«И командование, и сослуживцы из 86 й бригады связи очень нам помогли: и с организацией похорон, и с установкой памятника. Сережу хоронили 5 августа — в день образования части. Командир принял решение отменить все праздничные мероприятия и устроил прощание. Друзья, сослуживцы, которых так ценил Сергей, в этот день были с ним».
Тогда Татьяна еще не знала, что буквально через год она сама окажется в строю воинской части, которую так любил ее муж.
После траурного салюта на кладбище жизнь Татьяны Кисличенко разделилась на две части. В первой остались самые счастливые дни, светлые надежды на будущее, ставшие сразу маленькими и несерьезными все пережитые трудности и неприятности. Во второй…
Дочка подросла, и Татьяна решила пойти работать в школу по специальности. Отработала один учебный год и одну четверть.
«Было очень тяжело. Понимала, что не могу дать детям того, что должна. Я все время плакала. Мне было все равно, какого цвета я режу бумагу, какой мел у меня в руках. Все было серого цвета. Казалось, песок, которым засыпали Сергея, был на мне. Я не знала, что нужно сделать, чтобы его воскресить. Не скрою, иногда в голову приходили самые страшные мысли. Пришлось даже обратиться к врачам. Один из них спросил: «Вы хотите продлить его жизнь, сделать так, чтобы он был рядом с вами?». Это было действительно так. Я приняла решение найти работу в той воинской части, где служил муж».
В ноябре 1987 года Татьяна Кисличенко пришла в 86 ю бригаду связи, получила воинское звание прапорщик. Теперь уже она оказалась ученицей. К счастью, учителя в погонах были профессионалами с большой буквы. Вначале она работала ответственным исполнителем в экспедиции телеграфного центра. Пришлось учить и что такое телеграмма, и как считать слова, и как вести учет, изучить аппаратуру связи.
«Я прослужила в бригаде десять лет. Там был какой-то особый дух, особая атмосфера. Ездила на учения. Очень нравилось, когда работали радиостанции и были слышны мелодичные напевы азбуки Морзе. Особенно волнительным для меня был вынос Боевого Знамени. Всегда вспоминала тот момент, когда увидела Сергея, гордо марширующего в составе знаменной группы по плацу воинской части. Затем продолжила службу в 62 м центральном узле связи, где прослужила тоже десять лет. Перед увольнением из армейских рядов, к счастью, вновь оказалась в родной воинской части. Когда переступила порог КПП, показалось, что вернулась из дальней командировки домой. Не зря Сергей так любил службу в 86 й бригаде связи. Конечно, я не прожила полностью его жизнь, не достигла больших высот, но все же в какой-то мере продолжила начатое им дело».
Кукла для дочери
На вооружении войск связи
Вьетнамской народной армии в 1970 е годы находились техника и средства связи французского, американского, китайского и советского производства. Управление войсками в полосе обороны округа велось по радио, в звене полк — батальон — рота — по проводным средствам. А вот узла для обеспечения устойчивой связью главного военного советника с Генштабом не было. В апреле 1978 года такой узел был развернут. А годом позже его доукомплектовали военными связистами для организации телефонной и телеграфной связи главного военного советника с советниками округов и корпусов. Во второй половине 1979 года началось перевооружение войск связи ВНА. В результате военного сотрудничества Советский Союз поставил во Вьетнам различную технику, которую обслуживали наши военнослужащие.
«Уезжал Сергей 28 мая. Мама сказала: «Кто знает, как там будет, — поезжай, проводи его, а я с внучкой побуду». Олечке было всего восемь месяцев. Это был наш первый семейный выезд, да и в Златоглавой я никогда не была. Когда приехали в Москву, Сергей первым делом повел меня на Красную площадь показать смену караула у Мавзолея. Для него это было что-то весьма значимое. Он без этого не мог…»
Последний день перед отъездом во Вьетнам врезался в память Татьяны на всю жизнь. Вроде бы и боевых действий в той стране тогда не было, а душа ее кричала и разрывалась.
«В аэропорту я много говорила, просила лишь об одном — беречь себя. В самолет он поднялся последним. Зная, что я смотрю в окно, остановился и помахал двумя руками. Он ушел, а я… Да что говорить… Когда возвращалась домой, всю дорогу плакала. Слезы катились сами собой. Ему было 22, а мне 23».
Первое письмо Татьяна получила из жаркого Ханоя примерно через месяц. Сергей писал как долетел, как там тяжело, много работы. Из этого же письма она узнала, что служит ее любимый на узле связи Камыш. Однако командировка во Вьетнам для лейтенанта Сергея Кисличенко оказалось недолгой — всего два месяца.
«30 июля 1986 года. В тот день Олечка целый день плакала. Врачи не могли найти причину. Вечером она успокоилась, а я не спала. Облокотилась на кроватку и увидела сон: я в ресторане в черном платье. Какой-то мужчина пригласил меня танцевать и спросил: «Вы замужем?». А я отвечаю: «Нет, мой муж погиб». Проснулась и думаю: от усталости уже кошмары снятся. И тут звонок в дверь. Открыла — стоит Сережин отец. Думаю, наверное, ключи оставил от квартиры. Он вошел, а вместе с ним еще двое мужчин в форме и женщина. Они обступили меня, и отец Сергея говорит: «Таня, мы принесли тебе плохое известие. Сергей погиб».
Оглушенная болью потери, она не сразу постигла смысл случившегося. Краски начали сгущаться, превращаясь в черную пелену. Глаза будто заволокло туманом. В душе была такая тяжесть, что ноги и все тело отказывались повиноваться. Татьяна потеряла сознание.
«Проснувшись утром, я была сама не своя. Абсолютно ничего не помнила. Мне не хотелось верить в то, что я не увижу его больше…»
Татьяна замолчала на несколько секунд. Потом продолжила:
«Как много недоговорила… чувство вины… ропот на Бога — «за что?!»… 4 августа цинковый гроб с телом Сергея привезли в Беларусь… 4 августа — день нашей свадьбы. Бумажной…».
Два года назад, ведя суженую под венец, Сергей Кисличенко сказал: «Что бы ни было, 4 августа я всегда буду с тобой». И сдержал слово. Татьяна в этот день ждала цветов от любимого. Думала, друзья мужа от его имени вручат. Однако цветы в этот день были исключительно для Сергея — в траурных венках.
Каждое утро Татьяны Кисличенко с того дня начиналось с одного и того же слова, с одного имени — Сергей. И заканчивалось тем же. Уезжая во Вьетнам, Сергей сказал любимой: «Если что — обращайся к моим друзьям. Они всегда помогут». И они действительно не оставили вдову наедине с ее горем.
«И командование, и сослуживцы из 86 й бригады связи очень нам помогли: и с организацией похорон, и с установкой памятника. Сережу хоронили 5 августа — в день образования части. Командир принял решение отменить все праздничные мероприятия и устроил прощание. Друзья, сослуживцы, которых так ценил Сергей, в этот день были с ним».
Тогда Татьяна еще не знала, что буквально через год она сама окажется в строю воинской части, которую так любил ее муж.
После траурного салюта на кладбище жизнь Татьяны Кисличенко разделилась на две части. В первой остались самые счастливые дни, светлые надежды на будущее, ставшие сразу маленькими и несерьезными все пережитые трудности и неприятности. Во второй…
Дочка подросла, и Татьяна решила пойти работать в школу по специальности. Отработала один учебный год и одну четверть.
«Было очень тяжело. Понимала, что не могу дать детям того, что должна. Я все время плакала. Мне было все равно, какого цвета я режу бумагу, какой мел у меня в руках. Все было серого цвета. Казалось, песок, которым засыпали Сергея, был на мне. Я не знала, что нужно сделать, чтобы его воскресить. Не скрою, иногда в голову приходили самые страшные мысли. Пришлось даже обратиться к врачам. Один из них спросил: «Вы хотите продлить его жизнь, сделать так, чтобы он был рядом с вами?». Это было действительно так. Я приняла решение найти работу в той воинской части, где служил муж».
В ноябре 1987 года Татьяна Кисличенко пришла в 86 ю бригаду связи, получила воинское звание прапорщик. Теперь уже она оказалась ученицей. К счастью, учителя в погонах были профессионалами с большой буквы. Вначале она работала ответственным исполнителем в экспедиции телеграфного центра. Пришлось учить и что такое телеграмма, и как считать слова, и как вести учет, изучить аппаратуру связи.
«Я прослужила в бригаде десять лет. Там был какой-то особый дух, особая атмосфера. Ездила на учения. Очень нравилось, когда работали радиостанции и были слышны мелодичные напевы азбуки Морзе. Особенно волнительным для меня был вынос Боевого Знамени. Всегда вспоминала тот момент, когда увидела Сергея, гордо марширующего в составе знаменной группы по плацу воинской части. Затем продолжила службу в 62 м центральном узле связи, где прослужила тоже десять лет. Перед увольнением из армейских рядов, к счастью, вновь оказалась в родной воинской части. Когда переступила порог КПП, показалось, что вернулась из дальней командировки домой. Не зря Сергей так любил службу в 86 й бригаде связи. Конечно, я не прожила полностью его жизнь, не достигла больших высот, но все же в какой-то мере продолжила начатое им дело».
Кукла для дочери
Прошли десятилетия. Выросла дочь. Немного зарубцевалась сердечная рана. Однако часто по вечерам Татьяна открывает небольшую бумажную папку и с особым трепетом перебирает такие важные для нее «мелочи». Вот обрывок сигаретной пачки, на котором Сергей написал слова прощания перед отъездом в военное училище.
«Перед отъездом в Кемерово он ждал меня на вокзале. А я, уже не помню почему, задерживалась. Сергей оторвал от пачки сигарет отца клочок и написал мне записку. К счастью, я успела прибежать до отправления поезда и попрощаться с любимым. Когда Сергей уехал, его отец передал мне эту записку. С 1980 года я ее храню».
«Перед отъездом в Кемерово он ждал меня на вокзале. А я, уже не помню почему, задерживалась. Сергей оторвал от пачки сигарет отца клочок и написал мне записку. К счастью, я успела прибежать до отправления поезда и попрощаться с любимым. Когда Сергей уехал, его отец передал мне эту записку. С 1980 года я ее храню».
Хранит вдова офицера и его письма — трогательные, нежные. Он практически каждую неделю присылал ей весточки из далекого города Кемерово, а затем из Ханоя.
Придя домой после похорон, Татьяна обнаружила в почтовом ящике два письма. Это были письма от Сергея. Письма, полные уверенности в завтрашнем дне и планов на будущее.
«…Погода последние два дня стоит хорошая, целыми днями моросит дождь, солнца нет совсем, так что мы сейчас отдыхаем от жары. Да, ты мне писала про детскую коляску, не надо ее продавать, мы в ней еще сына будем нянчить. Ты ведь знаешь, что нам без сына никак нельзя. Пиши, как там растет наша дочка. Уже, наверное, совсем большая. Может, топает самостоятельно? Так хочется посмотреть, какая она стала, хоть чуть-чуть. Танюшка, пиши почаще и не унывай. Ты ведь у меня молодец. Поздравляю нашу дочку с днем рождения! Подбрасывай ее высоко-высоко и дай чего-нибудь вкусненького, ведь ей будет уже 10 месяцев, а это почти год. Мы когда-то мечтали о трех-четырех месяцах, а теперь пора мечтать о годах. Ты только смотри за ней, Танюшка, внимательнее. Твой Сергей, 23.07.86 г.».
Придя домой после похорон, Татьяна обнаружила в почтовом ящике два письма. Это были письма от Сергея. Письма, полные уверенности в завтрашнем дне и планов на будущее.
«…Погода последние два дня стоит хорошая, целыми днями моросит дождь, солнца нет совсем, так что мы сейчас отдыхаем от жары. Да, ты мне писала про детскую коляску, не надо ее продавать, мы в ней еще сына будем нянчить. Ты ведь знаешь, что нам без сына никак нельзя. Пиши, как там растет наша дочка. Уже, наверное, совсем большая. Может, топает самостоятельно? Так хочется посмотреть, какая она стала, хоть чуть-чуть. Танюшка, пиши почаще и не унывай. Ты ведь у меня молодец. Поздравляю нашу дочку с днем рождения! Подбрасывай ее высоко-высоко и дай чего-нибудь вкусненького, ведь ей будет уже 10 месяцев, а это почти год. Мы когда-то мечтали о трех-четырех месяцах, а теперь пора мечтать о годах. Ты только смотри за ней, Танюшка, внимательнее. Твой Сергей, 23.07.86 г.».
А вот счастливый автобусный билет. По народному поверью его обладателю следовало бы съесть это «бумажное счастье». Увы, не успел.
«Когда мы ехали в аэропорт Шереметьево на автобусе, кондуктор нам продала счастливый билет. Я сказала мужу в шутку: «Сергей, возьми его с собой. Будет трудно — ты его съешь». Он забрал его из моих рук, взял вещи и направился на таможенный контроль. Я и не думала тогда, что вернется этот счастливый билет ко мне черным аистом».
Хранит хозяйка дома и карманный календарик за 1986 год, в котором лейтенант Сергей Кисличенко зачеркивал дни пребывания в далекой южной командировке. Эти вещи ей передали уже после смерти мужа.
В квартире Кисличенко вот уже в течение тридцати лет на видном месте стоит удивительная детская книга со стихами в виде куклы. Поблекли цвета сарафанов и платьиц бумажной красавицы, выцвели буквы незатейливых строчек, но жива память.
«Когда я провожала Сергея во Вьетнам, мы зашли в Москве в ГУМ. Там он увидел детскую книжку. Она была вырезана из картона в виде куклы. Сергей сказал: «Вот это подарок моей дочери. Она читать еще не умеет, но ты должна ей прочитать все стихи». Дочь очень любила ее в детстве, везде носила с собой, да и сейчас часто открывает».
Со временем эти вещи из неодушевленных постепенно превратились в одушевленные для семьи Кисличенко. Они — словно ниточки из прошлого, связывающие Татьяну и Ольгу с любимым и родным человеком.
«Когда мы ехали в аэропорт Шереметьево на автобусе, кондуктор нам продала счастливый билет. Я сказала мужу в шутку: «Сергей, возьми его с собой. Будет трудно — ты его съешь». Он забрал его из моих рук, взял вещи и направился на таможенный контроль. Я и не думала тогда, что вернется этот счастливый билет ко мне черным аистом».
Хранит хозяйка дома и карманный календарик за 1986 год, в котором лейтенант Сергей Кисличенко зачеркивал дни пребывания в далекой южной командировке. Эти вещи ей передали уже после смерти мужа.
В квартире Кисличенко вот уже в течение тридцати лет на видном месте стоит удивительная детская книга со стихами в виде куклы. Поблекли цвета сарафанов и платьиц бумажной красавицы, выцвели буквы незатейливых строчек, но жива память.
«Когда я провожала Сергея во Вьетнам, мы зашли в Москве в ГУМ. Там он увидел детскую книжку. Она была вырезана из картона в виде куклы. Сергей сказал: «Вот это подарок моей дочери. Она читать еще не умеет, но ты должна ей прочитать все стихи». Дочь очень любила ее в детстве, везде носила с собой, да и сейчас часто открывает».
Со временем эти вещи из неодушевленных постепенно превратились в одушевленные для семьи Кисличенко. Они — словно ниточки из прошлого, связывающие Татьяну и Ольгу с любимым и родным человеком.
Долгое время Татьяна не знала обстоятельств гибели мужа. На письмо, отправленное когда-то в воинскую часть, пришел ответ: «В связи со спецификой воинской службы ничем помочь не можем». Ей пришлось вести практически частное расследование. Но все рассказы были настолько разными. В итоге она решила отправиться в далекую страну, где погиб ее муж, надеясь на месте прояснить ситуацию. Но, увы… Достоверной информации так она и не получила.
Недавно Татьяна с дочерью Ольгой вновь побывали во Вьетнаме и возложили венок в Камрани к мемориальному комплексу, воздвигнутому в честь советских, российских и вьет¬намских воинов, погибших за мир и стабильность в регионе. В числе высеченных на мемориальной доске имен 220 военнослужащих и имя лейтенанта Сергея Кисличенко.
Говорят, время лечит. Ложь. Ничего оно не лечит. И я это ясно поняла, вслушиваясь в каждое слово, которое моя собеседница произносила дрожащим голосом со слезами на глазах, вспоминая события тридцатилетней давности:
«Он прожил короткую жизнь. Улыбнулся этой жизни, блеснул лейтенантскими звездочками и ушел навсегда в воспоминания, оставив на этой земле похожую на него дочь…».
* * *
Современный ритм жизни все больше загоняет нас в рамки. Мы, словно скалолазы, постоянно преодолеваем препятствия: достойная школа, престижный вуз, хорошо оплачиваемая работа… Невозможно остановить бешеный ритм жизни. Однако, пока не поздно, каждый день находите время для того, чтобы просто побыть вместе со своими родными и любимыми. И еще: благодарите друг друга за каждое мгновение; благодарите за сына и за дочь, за годы, проведенные вместе, и за любовь. Ибо никто не знает, в какой миг может наступить это самое «поздно».
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них, —
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг…
Александр Кочетков
Подполковник
Елена Затирка,
«Ваяр»,
zatirka@mod.mil.by
Следующая публикация
Комментарии 3
Сегодня я подумала о том, что впервые увидела тебя в парадном кителе и лейтенантских погонах на нашей свадьбе. Для меня ты был самым красивым лейтенантом, им и остался...