Предыдущая публикация
Как жили и творили Иосиф Бродский и Сергей Довлатов .
ИОСИФ БРОДСКИЙ :«Идея Рая есть логический конец человеческой мысли в том отношении, что дальше она, мысль, не идет; ибо за Раем больше ничего нет, ничего не происходит. И поэтому можно сказать, что Рай — тупик; это последнее видение пространства, конец вещи, вершина горы, пик, с которого шагнуть некуда, только в Хронос — в связи с чем и вводится понятие вечной жизни. То же относится и к Аду...,,
************
СЕРГЕЙ ДОВЛАТОВ :,,Иногда, в поисках рая люди забывают, что прежде всего рай нужно искать в своей душе...
Я помню, откуда мы родом. Я люблю Америку, благодарен Америке, но родина моя далеко....,,
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 7
СЕРГЕЙ ДОВЛАТОВ :,,Мои взаимоотношения с Америкой делятся на три этапа.
Сначала все было прекрасно. Свобода, изобилие, доброжелательность. Продуктов сколько хочешь. Издательств сколько хочешь. Газет и журналов более чем достаточно.
Затем все было ужасно. Куриные пупки надоели. Джинсы надоели. Издательства публикуют всякую чушь. И денег авторам не платят.
Да еще — преступность. Да еще — инфляция. Да еще эти нескончаемые биллы, инвойсы, счета, платежи…
А потом все стало нормально. Жизнь полна огорчений и радостей. Есть в ней смешное и грустное, хорошее и плохое.
А продавцы (что совершенно естественно) бывают разные. И преступники есть, как везде. И на одного, допустим, Бродского приходится сорок графоманов. Что тоже совершенно естественно…
И главные катаклизмы, естественно, происходят внутри, а не снаружи. И дуракам по-прежнему везет. И счастья по-прежнему не купишь за деньги.
Окружающий мир — нормален. Не к эт
...ЕщёСЕРГЕЙ ДОВЛАТОВ :,,Мои взаимоотношения с Америкой делятся на три этапа.
Сначала все было прекрасно. Свобода, изобилие, доброжелательность. Продуктов сколько хочешь. Издательств сколько хочешь. Газет и журналов более чем достаточно.
Затем все было ужасно. Куриные пупки надоели. Джинсы надоели. Издательства публикуют всякую чушь. И денег авторам не платят.
Да еще — преступность. Да еще — инфляция. Да еще эти нескончаемые биллы, инвойсы, счета, платежи…
А потом все стало нормально. Жизнь полна огорчений и радостей. Есть в ней смешное и грустное, хорошее и плохое.
А продавцы (что совершенно естественно) бывают разные. И преступники есть, как везде. И на одного, допустим, Бродского приходится сорок графоманов. Что тоже совершенно естественно…
И главные катаклизмы, естественно, происходят внутри, а не снаружи. И дуракам по-прежнему везет. И счастья по-прежнему не купишь за деньги.
Окружающий мир — нормален. Не к этому ли мы стремились?
Но дальше в книге Довлатова следует подзаголовок: «Последняя колонка»
В Союзе я диссидентом не был. (Пьянство не считается.)
Я всего лишь писал идейно чуждые рассказы. И мне пришлось уехать.
Диссидентом я стал в Америке.
Я убедился, что Америка — не филиал земного рая. И это — мое главное открытие на Западе…
Как умел, выступал я против монополии «Нового русского слова»[речь идет о старейшей газете, выпускавшейся русскими эмигрантами с 1910 года]. Потому что монополия навязывает читателям ложные ценности.
Как умел, восставал против национального самолюбования. Потому что химера еврейской исключительности для меня сродни антисемитизму.
Как умел, противоречил благоговейным и туповатым адептам великого Солженицына. Потому что нет для меня авторитетов вне критики…
Я помню, откуда мы родом. Я люблю Америку, благодарен Америке, но родина моя далеко.
И меня смущает кипучий антикоммунизм, завладевший умами недавних партийных товарищей. Где же вы раньше-то были, не знающие страха публицисты? Где вы таили свои обличительные концепции? В тюрьму шли Синявский и Гинзбург. А где были вы?
Критиковать Андропова из Бруклина — легко. Вы покритикуйте Андрея Седых! Он вам покажет, где раки зимуют…
Потому что тоталитаризм — это вы. Тоталитаризм — это цензура, отсутствие гласности, монополизация рынка, шпиономания, консервативный язык, замалчивание истинного дара. Тоталитаризм — это директива, резолюция, окрик. Тоталитаризм — это чинопочитание, верноподданничество и приниженность.
Тоталитаризм — это вы. Вы и ваши клевреты, шестерки, опричники, неисчислимые Моргулисы, чья бездарность с лихвой уравновешивается послушанием.
И эта шваль для меня — пострашнее любого Андропова. Ибо ее вредоносная ординарность несокрушима под маской безграничного антикоммунизма.
Серые начинают и выигрывают не только дома. Серые выигрывают повсюду. Вот уже сколько лет я наблюдаю…
...
Я всегда говорил то, что думал. Ведь единственной целью моей эмиграции была свобода. А тот, кто любит свободу, рано или поздно будет достоин ее.,,
Когда в 1979 году писатель оказался в США, перед ним открылся новый мир, о котором он так давно мечтал. Поселившись в одном из районов Нью-Йорка, Сергей Довлатов стал главным редактором еженедельной газеты «Новый Американец». Наконец-то можно было писать то, о чем хотелось, без опасений быть осужденным за мысли, оформленные в слова.Вот только несмотря на свою популярность, газета не приносила большой прибыли своим создателям. Тем не менее, творческая реализация Сергея Довлатова давала свои плоды: его часто публиковали в американских журналах, он занимался издательством своих книг(всего за 12 лет в эмиграции он издал 12 книг). Но настоящего счастья в эмиграции писатель так и не нашёл.
Иногда, в поисках рая люди забывают, что прежде всего рай нужно искать в своей душе.
24 августа 1990 года в Нью-Йорке писатель скончался от сердечной недостаточности. Ему было 48 лет...ЕщёПисателя Сергея Довлатова очень часто называют советским диссидентом, хотя сам он себя называл — американским диссидентом.
Когда в 1979 году писатель оказался в США, перед ним открылся новый мир, о котором он так давно мечтал. Поселившись в одном из районов Нью-Йорка, Сергей Довлатов стал главным редактором еженедельной газеты «Новый Американец». Наконец-то можно было писать то, о чем хотелось, без опасений быть осужденным за мысли, оформленные в слова.Вот только несмотря на свою популярность, газета не приносила большой прибыли своим создателям. Тем не менее, творческая реализация Сергея Довлатова давала свои плоды: его часто публиковали в американских журналах, он занимался издательством своих книг(всего за 12 лет в эмиграции он издал 12 книг). Но настоящего счастья в эмиграции писатель так и не нашёл.
Иногда, в поисках рая люди забывают, что прежде всего рай нужно искать в своей душе.
24 августа 1990 года в Нью-Йорке писатель скончался от сердечной недостаточности. Ему было 48 лет.