Вчера со мной был человек, в котором умещалось небо.

Я помню черные зрачки, где искры звезд как крошки хлеба
Рассыпались на самом дне, светясь тепло и безмятежно.
Он слепо верил, что рассвет горит не солнцем, а надеждой.
А после встретился другой – в нем слышались морские волны.
Вздымаясь пеной, грохоча, они взлетали птицей вольной,
Чтобы обрушиться назад, вскипев в бессилии и злобе.
В него не верили, а он... Поверить сам был не способен.
Затем еще был человек – в нем плакал дождь осенней скорбью.
Он шел, закутавшись в пальто, потупившись, стыдливо горбясь,
Стараясь скрыть дорожки слез, чтоб не заметили в округе.
Ему казалось, он пропал - глухой, немой и близорукий.
Последним встретился мне тот, в чьем сердце танцевала вьюга.
В его глазах белел февраль, и он глядел с улыбкой друга,
Прекрасно зная, что во льдах нет ни сомнения, ни горя,
И я не вспомню, как во мне замерзли небо, дождь и море.
(с) Дикон Шерола (#Deacon)